Отношения с людьми важнее, чем отношения с Всевышним? Ноах

«И оттуда рассеял их Б-г по всей земле» (11:9). Наши мудрецы связывают два больших и общих греха, которые человечество совершило в начале своей истории. Речь идет о грехе поколения потопа и грехе поколения вавилонской башни. С первого начинается глава Ноах, а второй завершает ее. Поколение потопа согрешило в законах, регламентирующих отношения между людьми, — совершало грабеж и разврат. А поколение вавилонской башни согрешило напрямую против Всевышнего самым ужасным образом вплоть до попыток физически воевать с Ним.

Если бы спросили, что из этого, на наш взгляд, является более тяжким преступлением, несомненно, мы указали бы на грех поколения вавилонской башни. Ведь они направили свои действия напрямую против Творца, тогда как для поколения потопа приговор был подписан «всего лишь» из-за грабежа. Совершить преступление против Б-га, на первый взгляд, гораздо страшнее, чем против человека из плоти и крови.

Но, видя относительно легкое наказание для поколения вавилонской башни в сравнении с гибелью поколения потопа, мы понимаем, что Всевышний считал грех последних более тяжелым. Действительно, Раши, комментируя это место, обращает внимание на данный вопрос и пишет: «Какой грех более тяжелый — поколения потопа или поколения вавилонской башни? Эти не подняли руку против главного, а те — подняли, желая воевать с Ним. Однако эти были смыты, а те не погибли! Дело в том, что люди из поколения потопа были грабителями, и между ними были распри. Вот почему они погибли. А у тех (поколение вавилонской башни) была любовь и дружба, как сказано: “Один язык и одни слова”. Отсюда ты учишь, как ненавистен конфликт и как важен мир».

Почему же преступления, совершаемые между человеком и его ближним, страшнее в глазах Всевышнего?

Гаон раби Аба Шауль Хадад в книге «Пней Шауль» дает объяснение этому в притче.

Один царь захотел построить роскошный дворец, который демонстрировал бы всю его славу и великолепие и стал бы символом его власти. Он призвал лучших архитекторов и нанял лучших строителей. Потратил огромные деньги и не стал экономить на качестве материалов. Затем он пригласил двоих лучших художников и попросил их нарисовать гигантские настенные картины — одну справа от царского трона, а вторую — слева. Первый художник был специалистом по захватывающим пейзажам, а второй мастерски рисовал портреты людей.

Первый художник сказал: «Я нарисую зеленый луг, окруженный цепью гор. По нему будут течь ручьи, а олени будут утолять из них жажду».

«Отлично», — одобрил царь и обратился ко второму: «А ты что нарисуешь?»

«Я буду рисовать самого царя во всем великолепии, — ответил тот, — облаченным в царские одежды, с короной на голове».

«Здорово, — согласился царь, — сделайте свое дело, и награда не заставит себя ждать».

Он установил им время до завершения работы и приказал заплатить щедрый аванс, чтобы они могли посвятить свое время работе, не отвлекаясь на материальные заботы. Двое художников получили деньги и принялись бездельничать и развлекаться. Ночами они напивались, а днем спали. Время от времени они появлялись в зале, держа бутылку с вином в одной руке, а кисточку в другой. Сделав несколько движений кистью, они прилипали губами к горлышку булытки. Несложно представить, какой вид имели их художества…

Отведенное время прошло, и царь был уверен, что работа завершена. Он назначил дату для торжественного открытия дворца и отправил приглашения всем министрам и князьям, аристократам и вельможам. Затем он сам пришел, чтобы осмотреть дворец и составить впечатление.

Но что же представло его взору? О, ужас! Обещанный луг оказался размытым зеленоватым пятном, а горы вокруг него — размазанной полоской. Царь обернулся ко второй картине и содрогнулся. В талантах художника сомнений не было — трон он нарисовал во всех деталях. Но дойдя до изображения фигуры на троне, он проявил небрежность. Царскую мантию еще можно было как-то узнать, но одета она была на чудовищную фигуру, смешную и нелепую. Черные дыры вместо глаз, кривая линия вместо рта. Легко представить, как велико было расстройство. Гнев сменил собой уважение.

Разочарованный, царь попятился и сел на свой трон. «Пошлите отряд солдат к рисовальщику пейзажей — пусть вернет деньги, которые получил авансом. А второй отряд — к портретисту, чтобы отрубить ему голову!»

Увидел царь, что его секретарь слегка колеблется. «Что ты хочешь сказать?» — спросил он его.

Секретарь уважительно поклонился и произнес: «Они оба одинаково халатно отнеслись к работе, оба не удовлетворили Ваше желание. Почему Вы пощадили первого и велели казнить второго?»

Царь ответил: «Как же ты не понимаешь? Первый просто не выполнил мое желание, и я прощаю его. Пусть это выглядит так, словно я ничего и не приказывал. А вот второй проявил неуважение к царскому достоинству. Все ремесленники, которые здесь работали, и стражники, которые охраняли, видели его работу и смеялись над образом, который он нарисовал. Все говорили: “Это так выглядит царь? Какой он ужасный!” А за оскорбление царского достоинства прощения быть не может».

Смысл притчи ясен. Если человек согрешил против Творца, и лишь Творец знает об этом проступке, возможно, Он сдержит гнев в виду Своей безграничной доброты или благодаря какой-то заслуге этого человека. Но если один ограбит другого или причинит ему иное зло, и это станет известно, это станет оскорблением Царского достоинства, поскольку «Любим человек, созданный по образу». В таком случае обвинение тяжелое, а наказание страшное. И сказано: «Преступления между человеком и его ближним Йом Кипур не искупает, пока они не примирятся между собой» (Оцротейну).