Нет мудрее человека, имеющего опыт. Ваелех

«И постигнут его многие беды и несчастья» (Ваелех, 31:17)

«Почему, почему мы должны быть как тот глупый шейх?» — спрашивал себя раби Шимон Агаси, благословенна память праведника, из Багдада.

А что за история произошла с глупым шейхом? В книге «Авотейну сипру лану» так рассказывается о порядке молитв о прощении (слихот): дело об уважаемом шейхе из отдаленной деревни, который был в своем владении, как шейх — в Багдаде. Его жены были у него за рабынь, его дети прислуживали ему, а слуги работали в полях и пасли скот. Однажды послал правитель деревни извещение, что приближается время уплаты налогов царю. Засмеялся деревенщина смехом великим: «Кто такой царь? Он живет в столице, а здесь я царь, я всемогущий правитель в моем шатре и моем имении! Пусть у царя будет царская казна, а я буду хранить мои деньги для себя».

Сказал ему его сосед: «Не восставай против властей. Велик царь, и есть у него огромная сила, бесчисленны полки в его армии!»

Засмеялся шейх и сказал: «Ерунда. Пустыня — наше царство, никто не может пройти по ней!»

Приблизилось время выплат, и все поспешили оплатить долги. Только шейх отказывался сделать это.

Прошло время выплат, и ничего не случилось. Насмешничал шейх над всеми своими соседями и знакомыми. «Вы видите, кто прав, как вы были глупы, что заплатили налог. Какая связь между вами и царем с его налогами?!»

Смутились они, пожали плечами. Кто знает, может он прав, может они поторопились…

Прошла неделя, две, и появился в деревне полк солдат. Они получили от правителя список налогоплательщиков и имя уклоняющегося. Направились они к его шатру. Приказали привести его и опозорили перед женами и детьми, а потом распорядились накрыть стол для трапезы. Зарезал он овцу и стал обслуживать их, как раб. Они приказали ему накормить и напоить его лошадей, а в шатре его принялись распоряжаться, как в своем доме. Брали, что хотели, топтали, уничтожали, обижали, били, и не ушли прежде, чем он отдал им все деньги. Налог вместе со штрафом…

Покачивали головами жители деревни: что пользы от его хвастовства? Штрафа не избежал, и больше того, унизили его до земли, оскорбили немилосердно, и даже ограбили, и стал он посмешищем.

Мораль: что Ашем требует от нас? Чтобы страшились Его, и если согрешили, вернулись к тшуве в дни раскаяния. Проворно уплатили свои долги и были удостоены на суде доброго года. Но есть такие, кто всячески изворачиваются. «Что нам до царя», — говорят они, — Он на небесах, а мы сами управляем здесь своей судьбой».

И тогда, да смилуется Г-сподь, приходят Его посланцы. «И болезни многочисленные и верные», злые. Приходят, чтобы взыскать долг, возвратить нас к тшуве.

И нет спасения, нет выбора — в конце концов, мы должны вернуться, по-хорошему или по — плохому. Это разъяснено в Торе, в главе упреков. И также мы читаем в Торе: «И разгорится гнев Мой на него в тот день, и оставлю Я их, и скрою Лицо Мое от них, и будет он отдан на растерзанье, и постигнут его многие беды и несчастья, и скажет он в тот день: “не потому ли, что нет Б-га среди нас, постигли меня беды эти?”

Зачем же ждать, почему не заплатить сразу, возвратиться в срок и сократить страдания и боли?

Вернемся к тому шейху. Что было, то было, осталась горькая и жгучая память. Прошел год, и правитель снова послал предупреждение: приближается время уплаты налогов. Кто первый будет платить? Разумеется, тот шейх!

Но что сказать, если он и в этот раз отмахнется от предупреждения? Если и теперь скажет: “Что мне до царя, он царь в столице, а я царь в своем имении”.

Пожмем плечами: “Того, у кого нет знания, запрещено жалеть”.

А разве мы не похожи на того шейха? Медлим сделать тшуву, а год проходит. Смерть на дорогах, больницы переполнены, дорогое пропитание, безработица — нас бьют со всех сторон, а сейчас снова пришел срок уплаты. Давайте же, поторопимся и вернемся к тшуве, и колесо судьбы повернется к лучшему. (Мааян ашавуа)