Сожженный и проглоченный. Корах

«И раскрыла земля свои уста» (Корах, 16:32)

Двести пятьдесят глав общины, люди известные, принесшие воскурение, которых подстрекал Корах, были сожжены огнем, спустившимся с Небес, и умерли в мучениях. Датан и Авирам, разжигавшие ссору, были живыми проглочены землей и выкорчеваны из общины. А какое наказание самому Кораху? — спрашивает Гмара. И отвечает: Корах был среди сожженных и среди проглоченных одновременно (Трактат Санедрин, 110). Стоял он среди двухсот пятидесяти человек и был сожжен, покатился как огненный шар к расщелине в земле и скатился в бездну земли. Был наказан двумя наказаниями.

И как во всех словах наших мудрецов, благословенна память праведников, есть в них глубина и чудесная идея.

Обещано нам, что «Любое созданное оружие перед тобой не устоит» (Ишайя, 54:17), не будет народа, одолевшего народ Исраэля. Огречившиеся, цадукеи, ессеи, караимы — все устарели, все были проглочены историческим забвением, такой же будет учесть реформистов и консерваторов, «просветителей» и светских, как перед нашими глазами прошли и пропали и исчезли движение «Бунд» и коммунисты, и люди «религии Авода». Как кибуцная идеология неверия, тающая и испаряющаяся.

К большому сожалению, «преуспевают» они в сожжении чистых душ во вседозволенности, в костре грехов и в наказании за них. Десятки тысяч чистых душ, плененных врагом, как сказано «сыновья твои и дочери твои отданы другому народу» (Дварим, 28:32). Но в конце концов, народ вернется к себе и будет находиться в тени Моше рабейну.

Только Корах, разжегший пламя раздора, чуждый огонь, наказан дважды: сожжен в страстях злого начала и покатился огненным шаром, чтобы быть проглоченным бездной.

Известен раби Натан Биренбоим, благословенна память праведника, один из глав тех, кто возвращался к тшуве в прошлом веке. Он был молодым ассимилированным евреем, привлеченным обаянием Теодора Герцля, и был его заместителем в национальном движении. Именно он дал ему название «Сионистское движение». Позже пламя его охладилось, так как он не видел шансов, что многие евреи уедут из своих стран и станут жить в пустынной земле. Он оставил эту идею и стал главой еврейского движения «Бунд», знаменем которого была светская еврейская культура. В своих зажигательных речах он проливал огонь и серу на верующих евреев и превращал их в цель для насмешек. Но, как он рассказал в своей исповедальной статье «От атеиста до верующего», комар сомнения долбил ему мозг, и чем больше он углублялся и расследовал, узнавал историю своего народа и общечеловеческую историю, все больше и больше видел руку Провидения. Он признался самому себе, что его атеистический взгляд поверхностен. Но он все еще действовал по инерции, пока его не послали в Америку собирать деньги для своего движения. Когда он вернулся, то был приглашен на многочисленное собрание в Петербурге. Он поднялся на трибуну и проревел: «Моше истина, и Тора его истина, а мы обманщики!»

Разразилась буря. Он освятил имя Небес в присутствии многих людей, и не постеснялся принять помощь в наложении тфилин и изучении сидура (молитвенника). С огромным желанием он учил Пятикнижие, Мишну и Гмару, присоединился к движению «Агудат Исраэль», и был одним из его главных секретарей. Когда была послана делегация от Польши в Америку для усиления тамошнего еврейства, он был одним из ее глав. Во время плавания увидел его член делегации доктор Гильдесгаймер, взволнованного до слез. Заволновался и спросил он: «Доктор Биренбоим, что случилось?!»

Ответил: «Море»…

Море простиралось перед ними до горизонта, но отчего слезы? Вытер раби Натан глаза и рассказал: «Я был совершенно отдален — от моего Б-га, моего народа, от Торы и заповедей… В глубине сердца я знал об этом, но не мог найти силы, чтобы признаться в правде. Но когда я плыл в Америку, как мы плывем сейчас, я стоял на палубе, как мы стоим сейчас. Я смотрел на море, на просторы, на небо, заставляющие сердце биться сильнее, демонстрирующие веру, кричащие, что есть Творец. И это осознание не дало мне убежать от себя. Здесь я вернулся к тшуве — как же мне не плакать?!»… (А-оле а-гадоль, Маайян а-эмуна)