Однажды обезумел царский сын. Он вообразил себя индюком, разделся догола и забрался под стол. Там он и сидел, отказываясь от человеческой еды и питаясь только крошками хлеба и перемолотыми костями, подобно настоящему индюку. Все лекари королевства безуспешно пытались излечить его от безумия и вовсе отчаялись.
Царь от этого безмерно страдал.
Но как-то пришел к нему один мудрец и сказал: «Я знаю, как его исцелить».
Разделся мудрец, уселся нагишом рядом с царским сыном и стал подбирать кости и хлебные крошки.
«Кто ты? — спросил принц. — Что ты тут делаешь»?
«А ты кто? — спросил мудрец. — Что ты здесь делаешь»?
«Я индюк», — сказал царевич.
«И я индюк», — ответил мудрец.
Так сидели они какое-то время, пока не подружились.
Однажды мудрец показал знаками слугам, чтобы бросили им рубахи. И сказал царскому сыну: «Почему ты думаешь, что индюк не может носить рубаху? Можно носить рубаху, оставаясь индюком». И оделись оба в рубахи. Потом снова дал знак, и бросили им штаны. И опять он сказал: «Неужели ты считаешь, что нельзя оставаться индюком, надев штаны»? Так все и продолжалось, пока они не оделись полностью.
Подал мудрец другой знак, и передали им со стола человеческую еду. И снова он сказал царевичу: «Почему ты думаешь, что перестанешь быть индюком, если съешь хорошую пищу? Ешь все самое лучшее, и по-прежнему будь индюком»! И стали оба есть, как люди.
Наконец, мудрец сказал: «Неужели индюк обязательно должен сидеть под столом? Он ведь не перестанет быть индюком от того, что сядет за стол».
Так продвигался мудрец шаг за шагом, пока полностью не исцелил царского сына. Смысл этой притчи понятен понимающим.
Так человек, желающий приблизиться к Богу, кажется самому себе индюком, навсегда заключенным в материю. Но таким путем можно постепенно, шаг за шагом, приступить к служению Всевышнему.
Акива Татц,
из цикла «Жить вдохновенно»
Главная особенность мессианского откровения состоит в том, что оно остается скрытым до того момента, пока реально не произойдет. Его невозможно предсказать; никакие мистические изыскания не помогут узнать, когда оно наступит.
Рав Александр Кац,
из цикла «Хроника поколений»
Биография верховного судьи Израиля, человека, за которого вышла замуж моавитянка Рут, принявшая иудаизм.
Раби Моше бен Маймон РАМБАМ,
из цикла «Книга заповедей. Запретительные»
Отношения с древними народами.
Рав Исроэль Зельман,
из цикла «Книга для изучения Торы»
Моавский царь, чье имя носит глава, посылает секретное посольство к сильнейшему из практиковавших тогда специалистов широчайшего профиля
Рав Ицхак Зильбер,
из цикла «Беседы о Торе»
Комментарий рава Зильбера на недельную главу «Балак»
Рав Александр Кац,
из цикла «Хроника поколений»
Биография отважного воина и праведника
Раби Моше бен Маймон РАМБАМ,
из цикла «Книга заповедей. Запретительные»
Законы войны.
Рав Бенцион Зильбер
Глава рассказывает о последнем, сороковом годе пребывания евреев в пустыне. Сороковой год был насыщен множеством важных событий: умерли Мирьям и Аарон, сестра и брат Моше; со смертью Мирьям общину покинул колодец, который служил евреям источником воды и все эти годы перемещался вместе с ними по пустыне; высекая воду из скалы, Моше совершает ошибку и лишается права вступить в Эрец-Исраэль; на пути к Эрец-Исраэль на евреев нападают кнаанейцы, и евреи с Б-жьей помощью одерживают победу. В конце главы сообщается, что евреи подошли к границам Эрец-Исраэль и остановились на восточном берегу Ярдена, напротив города Иерихо. Начинается глава с закона очищения от ритуальной нечистоты – закона о красной корове (пара адума). Этот закон относится к разряду хуким, т.е. к категории законов, не только глубинная суть, но и общий смысл которых не объясним в рамках человеческого сознания.
Рав Шимшон Рефаэль Гирш,
из цикла «Избранные комментарии на недельную главу»
Рав Моше Вейсман,
из цикла «Мидраш рассказывает»
Собери народ, чтобы повторить с ними прежние заповеди и обучить их новым, которые они еще не знают
Рав Носон Шерман,
из цикла «Рут и семя Машиаха»
Обычай, согласно которому после смерти мужа ближайший его родственник должен восстановить его род от его жены, т. е. брак по левирату, впервые упоминается в Торе в том месте, где речь идет о смерти Эра, первенца Иеуды
Рав Реувен Пятигорский
По материалам газеты «Исток»