Избранные комментарии к недельной главе Толдот

20…. Текст вновь напоминает нам об арамейском происхождении Ривки. Ицхак был сыном Авраама, и именно и только Авраам один оказал на него влияние. В результате Ицхак, достигнув зрелости, стал истинным сыном своего отца. Но Ривка, несмотря на то, что ее хорошие качества не подлежат обсуждению, все-таки была дочерью арамейца, родилась и выросла в арамейской стране, и братом ее был типичнейший арамеец — Лаван. Если, по утверждению наших мудрецов, большинство сыновей в семье походят на братьев своей матери, то какое потомство можно было ожидать от брака Ицхака и Ривки, если бы дети были похожи на Лавана? Напоминая об этом, повествование готовит нас к тому конфликту, который произойдет позже. Мы не удивимся, когда на сцене появится Эсав. С большим удивлением мы обнаружим, что вместе с ним мог появиться кто-то подобный Яакову.

21. ОТНОСИТЕЛЬНО СВОЕЙ ЖЕНЫ. Двенадцать лет Ицхак молил Бога исполнить его желание иметь детей от Ривки. Он знал о Божественном обещании «ибо в Ицхаке наречется тебе потомство» (Берешит 21:12) и поэтому понимал, что может в конце концов ждать детей. Но после столь долгого ожидания у него был повод сомневаться, могут ли наследники завета Авраама родиться от сестры Лавана, какими бы прекрасными ни были ее личные качества. Поэтому молитвы Ицхака касались именно Ривки…

24. והנה תומים. Словом הנה всегда вводится неожиданное событие. Ривке было самым ясным образом сообщено, что она носит в своем чреве двоих мальчиков, поэтому слово הנה не может относиться к рождению близнецов… Но после того как ей было предсказано существенное различие между детьми, можно было предположить, что и внешне они будут сильно отличатьс друг от друга. Удивительным как раз было то, что близнецы оказались совершенно идентичными. Различались они только сложением: один из них, как мы об этом сразу же узнаем, был сильнее и развитее другого. Это полное внешнее сходство вкупе со столь же полным несходством их предсказанной судьбы, должно было привлечь внимание к тому факту, что причина этого будущего различия не лежит на поверхности…

25. Он был также волосат. Наличие волос у новорожденных свидетельствует об избытке силы и жизненной энергии. В этом же случае не только голова, но и все тело малыша было покрыто волосами. По этой причине они, т.е. все присутствовавшие при родах, назвали его Эсавом, что значит «законченный», «полностью сделанный»…

27. КОГДА ЮНОШИ ПОДРОСЛИ. Наши мудрецы не скрывают от нас ошибок и недостатков — серьезных и незначительных — наших предков, и таким образом истории их жизней становятся более поучительными… Что касается этого отрывка, то и здесь комментарий мудрецов подчеркивает разительный контраст между двумя внуками Авраама, вызванный не только их природным различием, но, возможно, и ошибками в их воспитании. Пока они были детьми, скрытым различиям между ними не уделяли внимания. Оба получили одинаковое воспитание и образование. Был забыт основной принцип образования: «Обучай каждого ребенка исходя из его индивидуальности» (Мишлей 22:6); было забыто, что каждого ребенка следует наставлять — как человека и как еврея — в соответствии с тенденциями скрытой в нем природы, в соответствии с индивидуальностью, являющейся проявлением этой природы. Великая задача еврея проста и ясна, когда речь идет о ее сути, но способы ее осуществления столь же разнообразны и сложны, сколь разнообразны и сложны различия индивидуальностей и разнообразие жизни, проистекающее из этих различий.

По этой причине все индивидуумы должны воспитываться для одной и той же возвышенной цели, но «в соответствии с собственными склонностями», в согласии с тем жизненным путем, к которому, как можно ожидать, приведут индивидуальные особенности. Пытаться обучать некоего Яакова или Эсава вместе, используя один и тот же метод, готовить их обоих к жизни, наполненной учебой и размышлениями, неминуемо означает, что один из двоих будет загублен. При таких условиях индивидуум типа Яакова обретет навыки со все возрастающим рвением черпать из источника мудрости и истины, тогда как индивидуум типа Эсава с трудом дождется того дня, когда сможет выбросить свои учебники. В этот момент он отречется не только от своих книг, но и от жизненной цели, которую ему обрисовали весьма односторонне, не вызвав ни малейшего отклика в его душе.

Если бы Ицхак и Ривка изучили натуру Эсава и на ранней стадии ее развития задались бы вопросом, как такого человека, с таящимися в нем силой, умением и мужеством, направить на служение Богу, чтобы будущий גבור (могущественный муж) стал не גבור ציד (могущественным охотником), а поистине ' גבור לפני ה (могущественным мужем перед Богом), тогда бы Яаков и Эсав, несмотря на существенные различия в их наклонностях, остались близнецами не только по крови, но и по духу. Меч Эсава мог бы соединиться с духом Яакова, и кто знает, какой оборот приняла бы вся дальнейшая история. Но случилось так, что только когда юноши выросли и возмужали, все с удивлением обнаружили, что два брата, вышедшие из одного чрева, о которых одинаково заботились, которых одинаково воспитывали и обучали, оказались диаметрально противоположными…

28. Еще один фактор, который не мог не оказать пагубного воздействия на формирование их личностей, — разное отношение родителей к своим детям. Согласие между родителями в воспитании потомства, их любовь ко всем детям, включая и тех, которые не так хороши, как остальные (а поэтому нуждаются в особой любви и преданности, даже более тех, кто физически ущербен), — это краеугольный камень успешного развития ребенка. В данном случае тот факт, что Ицхак больше любил Эсава, тогда как Ривка была ближе Яакову, можно объяснить притяжением противоположностей.

Мы видим поднявшегося с жертвенника Ицхака, воспрянувшим к новой жизни, удалившимся от житейской суеты и предпочитающим обитать неподалеку от тихих, безлюдных мест, у колодца, а не среди шумного человеческого потока. Поэтому вполне вероятно, что смелое поведение Эсава нравилось Ицхаку и он видел в сыне ту силу, которой ему самому не хватало, чтобы быть оплотом семьи. С другой стороны, Ривка видела в поведении Яакова воплощение того образа жизни, которого ей не хватало в родительском доме. Но хотя таким образом можно объяснить симпатии родителей, они все-таки не должны позволять подобным первичным эмоциям определять отношение к детям.

ציד בפיו возможно это значит, что даже его уста владели искусством охоты, т.е. он использовал умение охотиться, даже когда разговаривал. Эсав умело пользовался своим искусством, чтобы завоевать любовь отца.

Любовь же Ривки к Яакову была естественной. Яакову не нужно было «завоевывать» свою мать: личность его была такова, что сама завоевала ее любовь.

Глава 26

1. С тех пор как эта земля, «текущая молоком и медом», была обещана Аврааму, ее регулярно поражал голод. Расцвет этой земли зависит не только и не столько от человеческого труда и благоволения природы, сколько от моральной чистоты и цельности ее обитателей. «Она изрыгает своих обитателей, как только те впадают в моральный упадок». Так же как народ, «жестоковыйный» и неподатливый по своей природе, должен был властью Торы стать народом Бога, так и их земля, тяжелая и бесплодная сама по себе, голодная земля, должна была властью Торы стать землей изобилия и благословения… Народ и Земля взаимно принадлежат друг другу, один из них не может расцвести без другого.

5. ושמור משמרתי — И ХРАНИЛ МОИ ЗАКОНЫ. В самом общем виде этот термин используется для обозначения нашего ожидаемого отношения к Закону, к Торе, переданной нам Богом. Нам вручено сокровище, и мы обязаны хранить его в соответствии с Волей Хозяина. Мы не имеем ни малейшего права распоряжаться им по своему желанию.

Обязанность хранителя вещи, вверенной его попечению, имеет два аспекта: 1) постоянную заботу, т.е. мы должны непрестанно думать о ней (касательно Торы, это означает постоянное ее изучение, ибо посредством изучения Торы нашему сознанию раскрывается воля Творца); 2) защита, принятие специальных мер для защиты охраняемого объекта от поломок и повреждений (установления мудрецов, защищающие наш национальный Закон от нарушений). Авраам как раз являлся примером такого ответственного хранителя, защищавшего Божественную мудрость не только от прямых нарушений, но и от всех действий, которые с легкостью могут повести к таким нарушениям…

12….во всем Писании термин שער используется лишь для обозначения либо «ворот», либо «рыночной площади». Ср. II Мелахим 7:1 (… сеа тонкой пшеничной муки (будет продаваться)… в воротах Самарии»)… Соответственно, מאה שערים в этом отрывке значило бы «сто рынков». Земля Ицхака давала урожай, более чем достаточный для его нужд; он был в состоянии привезти на рынок в сто раз больше среднего количества продуктов.

… И Бог БЛАГОСЛОВИЛ ЕГО. Поэтому он стал сначала «тем, кого благословил Бог». Поскольку он не хранил свой урожай, а предлагал его для продажи на рынках, то страдавшие от голода в тот год пользовались благословенными плодами его урожая. В результате, о нем думали сначала лишь как о человеке, которого благословил Бог.

15…. Эта зависть послужила толчком для целой серии событий, ознаменовавших новый этап еврейской истории, начавшийся с Ицхака. Несмотря на свое богатство, Авраам, подобно Ицхаку, был чужестранцем. Но, благодаря личным качествам, он снискал всеобщее уважение и мог ходить среди других народов, как «тот, которого отметил Бог» (Берешит 23:6), не возбуждая зависти или ревности. Лишь однажды Авраам стал жертвой враждебности, подобно той, которая постоянно проявлялась по отношению к Ицхаку, но этой враждебности быстро положил конец не кто иной, как сам царь. Однако с появлением Ицхака начался галут (изгнание еврейского народа). Именно в жизни Ицхака впервые стало реальностью предсказание « пришельцами будет твое потомство в земле не своей» (Берешит 15:13). Авраам все еще наслаждался ничем не нарушаемым счастьем, а безмятежность жизни Ицхака уже омрачилась завистью и проявлениями ревности. Что касается Яакова, то его мы найдем в состоянии унизительного рабства. Так история показывает нам три состояния, в которых будет находиться потомство Авраама среди других народов: рабы, люди с высоким положением, но вызывающие зависть, и люди уважаемые. Во всех этих трех воплощениях судьбы Божественный завет оказывался защитой и благословением, проявляясь не только как завет с Авраамом, с Ицхаком и с Яаковом, но как завет Авраама, завет Ицхака, завет Яакова. Имена патриархов воспринимались не как имена отдельных личностей, а как обозначения исторических прототипов, в судьбе которых отразились различные аспекты силы Божественного завета.

26. Посещение Авимелеха имеет важное значение. Хотя в своем обращении с Ицхаком он не сдержал слова и нарушил соглашение, которое он, Авимелех, заключил с Авраамом, ему очень хотелось получить от Ицхака клятву, подтверждающую верность соглашению. Потому что в более поздние и последние периоды жизни еврейского народа, независимо от обстоятельств и несмотря ни на что, евреи были уважаемы за безукоснительное соблюдение заключенных договоров. Характерны такие слова царя (стих 29): «… и отослали тебя с миром». Филистимляне считали благородным поступком со своей стороны, что отослали его прочь, предварительно не ограбив.

34. — 35. Женившись на двух хитеянках, Эсав доказал, что абсолютно не годится для выполнения миссии Авраама. В хозяйстве, которое вели две дочери Хета, идеал Авраама был умерщвлен и похоронен. Ранее мы видели, что Ицхак и Ривка считали своим долгом отделиться от окружающих народов. А теперь представьте сцену: в то время, как Ицхак строит жертвенник и взывает во Имя Бога, его младший сын разводит идолопоклонство в отчем доме. Не удивительны поэтому слова о том, что жены Эсава являлись «духовным вызовом» Ицхаку и Ривке.

Глава 27

1. Мы придерживаемся мнения наших мудрецов и не считаем своей задачей выступать апологетами великих героев Писания. Точно так же само Слово Божье никогда не воздерживается от указания на их ошибки и недостатки. Когда Ривка склоняет Яакова к тому, чтобы обмануть отца, повествование откровенно констатирует — «твой брат пришел с обманом».

Раби Ханина (Бава батра 67) дает следующий комментарий событиям, изложенным в этой главе: «У всякого, кто считает, что Всевышний, будь Он благословен, небрежно распределяет справедливость среди Своих благочестивых, что набожные люди имеют право время от времени позволить себе некоторые вольности, пусть внутренности перевернутся». «Бог долготерпелив, но в конце концов Он взыскивает причитающееся Ему. Яаков заставил Эсава заплакать лишь однажды, и где он был наказан за это? В Шушане, как об этом сказано (Эстер 4:1): “И он зарыдал громким и горьким плачем” (Ср. Берешит 27:34)».

Мидраш Танхума утверждает: «Три слезинки пролил Эсав: одна скатилась из его правого глаза, одна из левого, а третьей он не позволил скатиться, и эта слеза, самая горькая из трех, которую он не проронил, сделала соленым хлеб нашего изгнания и заставил нас нахлебаться горя полной тройной мерой».

С другой стороны, если бы бесстрастное исследование привело нас к заключению, что события, описанные в этой главе, не так неприятны, как казалось вначале, мы вряд ли вынуждены были бы скрывать этот вывод лишь для того, чтобы не выглядеть апологетами. Все равно останется достаточно такого, с чем не в нашей власти смириться, особенно если эталоном являются стандарты нации, отмеченной почетным именем ישורון, означающим, что она достигает своей цели только «прямыми» (ישר) средствами и что все окольные пути — вне зависимости от цели — должны быть ей противны.

Если мы попытаемся понять поступки трех главных персонажей этой семейной драмы, то нам станут совершенно ясны и понятны поступки Яакова. С самого начала мать взывает к его сыновнему долгу подчиняться ей безоглядно (стих 8). Она не считает, что он совершит этот поступок ради корысти; в действительности она предполагает, что как איש תם он будет противиться этому. И пользуясь материнской властью, напоминая ему о сыновнем долге подчиняться приказам матери, она прерывает его возражения. Она готова взять на себя ответственность за любую несправедливость или другие негативные последствия, которые могут стать результатом осуществления ее плана. Все, что от него требуется, — это подчиниться ей. Следовательно, что бы ни совершил Яаков, все делалось из послушания приказам матери. И в вину ему ставится только одно: он обязан был знать, что закон морали ограничивает пределы сыновнего повиновения. Нельзя прибегать к обману, даже если на него толкает собственная мать.

Но какую же цель преследовала Ривка? Даже самый заклятый враг евреев или Писания захочет найти причину или, если хотите, какой-то смысл в ее поступках. Действительно, желая представить еврейский матриархат изощренно хитроумным, такой человек не захочет, чтобы Ривка выглядела слабоумной или по-детски наивной. Если предположить, что ее намерением было не что иное, как получить отцовское благословение для своего любимого Яакова, то каких результатов могла она ожидать от своей уловки?

Несмотря на то значение, которое она, возможно, придавала отцовскому благословению, результаты неизбежно должны были быть диаметрально противоположными тем, на которые она надеялась. Предполагая, что отцовское благословение притянуло бы отборнейшие благословения Самого Бога на голову того, кто его получил, как могла Ривка думать, что даже если бы ей удалось обмануть слепого старца, она может ввести в заблуждение Бога таким ничтожным маскарадом? Как могла она думать, что благословение Авраама, которое, как заповедал Бог, имело силу при условии צדקה ומשפט (справедливости и законности), можно получить от Бога с помощью трюкачества и обмана? Или, если предположить, что она думала о каком-то конкретном преимуществе, приобретенном в результате отеческого благословения, например, приоритете в делах наследования, разве не должно было быть очевидным для нее, что подобное благословение потеряет законную силу, как полученное обманным путем? А обман неизбежно раскроется. Ривка должна была хорошо понимать, что даже если ей удастся осуществить этот маскарад, все откроется, как только вернется Эсав. Более того, каким примитивным было это представление! Кто, кроме бесконечно наивного человека, мог быть одурачен парой козлиных шкур, обернутых вокруг шеи и рук? Чего она рассчитывала достичь этим переодеванием?

Ответ:

Именно представление и было ее целью! Только в том случае, если в расчеты Ривки входило неизбежное разоблачение розыгрыша, ее действия имеют какой-то смысл и могут восприниматься как поступки, которые хотя и не могут быть полностью оправданы, но понятны и даже до некоторой степени простительны. В качестве вступления к этим событиям мы прочли описания того, как Эсав по собственной воле нанес двойной удар великой миссии потомка Авраама, женившись на двух хитеянках. Именно этот поступок мог бы открыть глаза Ицхаку на полнейшую безнравственность его старшего сына! Но тем не менее мы видим, что Ицхак призывает для благословения Эсава, чтобы назначить его будущим лидером и правителем Дома Авраама. Каким же «охотник устами» должен быть Эсав, насколько же искусно он маскировался, если несмотря на не подобающий потомку Авраама образ жизни, ему удалось обмануть отца и завоевать его сердце!

Из частицы נא « Ну, вот я и состарился!» ясно, что Ицхак давно уже решил благословить сына, но его удерживали от этого. Может быть Ривка оттягивала время, повторяя ему снова и снова: «Подожди немного, еще не время. Ты не так уж и стар», надеясь, что ей удастся рано или поздно рассеять иллюзии Ицхака. Но это ей не удалось. Что в таком случае ей оставалось делать? Чего хотела она добиться? Да ничего, кроме того, что показать ему ad hominem, что он может податься на обман и как жестоко может быть обманут! Даже если Яаков איש תם (прямодушный человек) мог предстать перед ним в виде גבור ציד (могучего охотника), то насколько же легче было Эсаву предстать в виде איש תם. И в этом намерении — рассеять иллюзии Ицхака с помощью обмана — Ривка преуспела полностью. Поняв, что его провели, Ицхак пришел в ужас. Наши мудрецы говорят, что он увидел перед собою разверзшуюся бездну ада (Генном): он понял, что его всю жизнь обманывали. И тут же пелена спала с его глаз и овладев собой, он намеренно, уже по своей воле, добавил к благословению слова ברוך יהיה (« И он тоже будет благословен») (стих 33).

Раби Иеошуа бен Леви, как кажется, тоже интерпретирует эти события подобным образом, так как он утверждает (Берешит раба там же): «Ривка поступила так не потому, что любила Яакова больше, чем Эсава. Она сделала это для того, чтобы Эсав больше не мог приходить и обманывать своего престарелого отца».

Более тщательное рассмотрение благословения, которое предназначалось Эсаву, помогает нам понять и действия Ицхака. Сам Эсав никогда не ожидал, что отец захочет дать ему полное благословение. Это следует из его вопроса: «Разве ты не оставил благословения для меня?» То есть: если ты благословил меня, ты, несомненно, оставил одно благословение для Яакова; почему бы не дать сейчас мне это благословение? Ицхак соглашается с этой просьбой, но сообщая ему содержание благословения, полученного Яаковым, он дает Эсаву понять, что оно было единственно подходящим для него благословением.

Два сына Ицхака олицетворяли собой два в корне различных начала в его доме: Эсав был воплощением физической силы, Яаков — силы духа. Ицхак хорошо знал, что оба этих начала понадобятся, когда его будущему народу предстоит расти и процветать. Кроме того Ицхак понимал смысл пророчества «сильный будет служить слабому». (Берешит 25:23). Но возможно Ицхак считал, что предназначением судьбы миссия потомков Авраама должна осуществляться Эсавом и Яаковом в братском единстве, когда один дополняет другого. По этой причине он, вероятно собирался дать Эсаву благословение, касающееся материальной стороны жизни, оставив Яакову личное духовное благословение. Но предназначенное Яакову благословение было лишено смысла для Эсава, которому недоставало чувства и понимания, и он не смог бы его в полной степени оценить его духовный аспект. Однако Ривка, памятуя о доме Лавана, понимала невозможность такого расщепления и предвидела несчастья, которые он мог вызвать. По личному опыту она знала, что материальное может процветать и приносить подлинное счастье только в доме, наполненном духом Авраама, и лишь под рукой, направляемой этим духом. Она была права. Она понимала, что материализм, лишенный духовного содержания, фактически является проклятием и что благословение Ицхака нельзя делить; его можно ниспослать на голову только одного из сыновей. Эти рассуждения должны сделать более понятными действия обоих родителей. А сейчас давайте займемся подробностями этой истории.

2., 3. и 4. Что могло двигать Ицхаком, когда он сказал своему сыну, которого хотел благословить: «Сначала приготовь мне вкусную еду?»…

… Ицхак хотел благословить Эсава именно тем способом, который соответствовал будущему призванию Эсава. Он включил эту грань натуры сына в свое благословение, надеясь, что когда-нибудь естественные склонности Эсава могут успешно способствовать осуществлению моральных целей. Пусть он в виде исключения займется жестоким охотничьим промыслом с гуманными целями. Ведь каждодневная охота никогда не была для Эсава средством раздобыть сытную пищу для престарелого отца. Он получал удовольствие от охоты как от таковой, от вида льющейся крови своих жертв, от возможности противопоставить свою хитрость и ловкость силе животных. Но ему не было свойственно заниматься охотой, чтобы подкрепить слабого и больного. Поэтому Ицхак говорит Эсаву: «Пожалуйста, возьми орудия своего ежедневного занятия, добудь мне на охоте немного оленины и сам приготовь вкусное угощение для меня. Один раз употреби орудие своей кровожадной страсти, чтобы совершить акт человеческой доброты и восстановить силы старика. Я хочу, чтобы на сей раз ты испытал, как приятно сознавать, что благодаря собственной силе доставляешь удовольствие другому». Это также объясняет, почему, благословляя того, кого он считал своим сыном Эсавом, Ицхак отдал предпочтение не охоте, а землепашеству, «полю, благословенному Богом», сохранению благосостояния еврейского народа. Мысль о таком угощении и благословение, проистекающее из этого акта человеческой доброты, выражена в словах «… чтобы моя душа смогла благословить тебя». Отсюда также стих 5: на сей раз Эсав пошел на охоту с целью… «принести домой свою добычу».

7. Слова 'לפני ה (перед Богом) являются круговой перестановкой слова נפשי (моя душа): Я хочу благословить тебя, как того, кто трудится перед Богом; т.е. как того, кто своим занятием совершает добрые дела.

11. В этом стихе и отрывке, следующем за ним, Ривка не единожды описывается как אמו (его мать), чтобы подчеркнуть, что она именно как мать дала Яакову такое приказание и что он считал своим сыновним долгом подчиниться ей.

12. כמתעתע (как обманщик). Как обманщик, как тот, кто стремится сбить с пути другого. Частица — כ (как) все объясняет. На самом деле Яаков не обманщик, он не хочет никого обманывать. Однако он боится, что у него не будет возможности объяснить Ицхаку, что он, Яаков, совершил этот поступок только потому, что не хотел перечить матери. Он боится, что отец тут же проклянет его, как обманщика. Но, делясь своими опасениями с Ривкой, Яаков дает ей понять — хотя иносказательно и в самой уважительной форме, — что вся эта затея кажется ему достойной порицания и что он считает ее отвратительным обманом.

15. КОТОРЫЕ ХРАНИЛИСЬ У НЕЕ В ДОМЕ. Эти слова в значительной степени проливают свет на супружескую жизнь Эсава. Он не доверял своим женам никаких своих ценных вещей, (но оставлял их у матери).

37. Слова «но ты станешь слугой (и) братьям своим» (стих 29), которые Ицхак отважился произнести лишь как вызов, думая, что разговаривает с Эсавом, сейчас он произносит с полной уверенностью, обращаясь к Яакову. То, что Яаков примет духовное лидерство, было очевидно. И сейчас, когда глаза Ицхака открылись, он передал Яакову — ясно осознавая, что делает, — и материальную основу (для руководства), что выражено в его пожелании: «Он тоже будет благословен». Ибо Ицхаку стало ясно, что весь народ Авраама — воины, купцы и т.д. — в равной мере должен быть исполнен духом Авраама. И как следствие из этого он понял, что Эсаву нет места в Доме Авраама.

38. (Эсав хочет знать:) Разве не возможны благословения вне Дома Авраама?

39. и 40. Ицхак сейчас не говорит Эсаву: «Итак, пусть Бог даст тебе…» (Вместо этого он говорит ему:) «Ты достигнешь мирского богатства не с помощью Божественного Провидения, но лишь в той степени, в которой оно есть в небе и на земле, т.е. естественным путем. Твой меч будет вершить твою судьбу. Ты станешь “Вашим Величеством”. Ты покоришь мир, но лишь для того, чтобы в итоге повергнуть его к ногам Яакова. Рим завоюет мир — после долгих скитаний во времени — лишь для того, чтобы повергнуть его к ногам торжествующего идеала Яакова-Израиля. Все то время, что ты будешь правителем, все то время, что ты будешь рассматривать и использовать каждую свою материальную победу как ступень к дальнейшим завоеванием, ты на самом деле будешь работать на своего брата. До тех пор пока ты будешь ощущать себя רב ( могущественным) יעבד צעיר רב (могущественный будет служить слабому). Лишь когда ты “добровольно покоришься”, когда ты добровольно признаешь своего брата и подчинишься ему и его духу, тогда ты сможешь освободитьс и встать бок о бок с ним, как равный, как брат его…»

42. Слова «ее старший сын Эсав» и «ее младший сын Яаков», безусловно, подчеркнуты не случайно; то же можно сказать о словах «брат Ривки, матери Яакова и Эсава» в конце истории (Берешит 28:5). После всех этих событий Эсав все-таки оставался старшим, а Яаков — младшим сыном, и Ривка была матерью как Эсава, так и Яакова. Эти слова полностью отражают чистоту и благородство позиции Ривки и Яакова и подтверждают наше толкование этой истории.

Человек подлый, сделав плохое другому, будет находить разные причины, оправдывающие его поступок. Совершив несправедливость, подлые душа становятся еще более безжалостными, чем раньше. А что же Ривка и Яаков? Ривка считает вполне естественным, что Эсав после того, как с ним поступили подобным образом, может быть более чем просто недоволен. Трудно было ожидать, что он поймет, какими мотивами руководствовалась Ривка, и простит ее. Что же касается Яакова, использовал ли он когда-нибудь и как-нибудь благословение отца и право первородства? Никоим образом. На самом деле Яаков находился в худшем положении, чем Эсав. Они были близнецами. В сорок лет Эсав уже женат, он привел в дом двух невесток (к которым позднее добавил третью), и у него была своя доля в хозяйстве отца. Яков же вынужден был покинуть отцовский дом в жалкой бедности, не унаследовал ни гроша, и, нанявшись слугой тяжким трудом создавал свою семью.

Многие отмечают это странное обстоятельство: Ицхак, получивший наследство от Авраама и упрочивший свое благосостояние ценой собственных усилий, позволил сыну покинуть дом лишь с одним посохом в руках. Причины этого коренятся в мотивах, лежащих в основе рассказанных здесь событий. Хотя побуждаемый Ривкой Яаков получил благословение и право первородства, нужно четко уяснить, что ни он, ни она не стремились к материальной выгоде. И после ухода Якова у Эсава не должно было повода сказать, что пропала хоть одна булавка. И в этом самое убедительное свидетельство благородных помыслов Ривки и Якова. Слова «мать Якова и Эсава» служат своего рода эпитафией Ривке, ибо она в последний раз появляется в повествовании как активный персонаж. Во всех своих поступках до конца жизни она всегда была матерью и Яакову и Эсаву и всегда вела себя, как мать их обоих.

46. Будь Ривка обычной женщиной, ничто не порадовало бы ее больше, чем возможность открыть мужу план Эсава убить Яакова. Таким образом она смогла бы доказать Ицхаку свою правоту, что Эсав хочет стать вторым Каином и т.д. Но она не делает этого. Напротив, она обставляет все так, что путешествие Яакова в Падан-Арам выглядит вполне естественным и оправданным.

С разрешения издательства Швут Ами