В кругу великих. Хазон Иш. «Люби себя и приобретай уважение других»

И так наш учитель последовательно объясняет: «Учение о нравственности говорит человеку: люби себя и приобретай уважение к себе со стороны других людей, — но знай, в чем твое счастье на земле, и в чем уважение к тебе», — но в чем же состоят для человека достоинство и наслаждение? «Нет уважения, кроме (обретаемого в заслугу) Торы, и нет уважения, помимо (обретаемого в заслугу) скромности. И нет более истинного почета, чем оставление почета (погони за ним)», — и кто же называется человеком уважаемым? Каким образом человек удостаивается уважения? Тем, что он оставляет (погоню) за почетом, — и его венчает венец скромности. «Нет более истинного счастья, чем освобождение себя от естественных влечений, — с тем, чтобы подчинить себя Всевышнему и Его Торе».

Человек не должен вести войну против своей природы, ибо этим он разрушает себя; ведь человек — не ангел, у которого нет склонности к тому, чтобы любить почет и стремиться к счастью. Но что же ему остается делать? Знать, в чем состоят истинное наслаждение и счастье в жизни, и в чем состоит истинное достоинство.

Также и изречение наших мудрецов: «Слова Торы могут жить только в том, кто умерщвляет себя ради нее» (Брахот, 63б) наш учитель разъяснил подобным же образом: «Смерть, о которой здесь говорится, — это стремление уйти от поверхностного (отношения) к жизни к глубокому, к глубочайшим пластам ее. Чем в большей мере человек “разбивает” свои (дурные) качества, тем более он приумножает жизнь, ибо разбиение этих качеств есть умерщвление жизни поверхностной, и “смерть” дурного побуждения, наполняющего все тело, — это жизнь, ведущая по дороге Торы… И действительно, эта смерть оживляет того, кто (удостоился) ее, и слова Торы обретают в нем жизнь» (Ковец игрот, ч. 1:3).

По мнению нашего учителя, нет никакой причины умерщвлять себя ради Торы — умерщвлять в буквальном смысле этого слова; напротив, такое, как представляется, запрещено. Он объясняет, обычным своим путем, что под «смертью» подразумевается здесь необходимость «умерщвлять» жизнь, лишенную святости, и искоренять (дурные) качества, — то есть такую жизнь, которую имеют в виду в известном выражении «прожигать жизнь», — и тем самым жить жизнью истинной, жизнью души. «И смерть дурного побуждения… — это жизнь… такая смерть оживляет того, кто (удостоился) ее».

Тот, кто удостоился лично знать нашего учителя, видел, как эти вещи осуществлялись в нем самом. Он всегда чувствовал себя счастливым, пользовался почетом и уважением больше, чем можно себе представить. Слава его и уважение к нему были истинными; это было почитание Торы, как он писал: «В чем уважение к тебе? Нет уважения, кроме (обретаемого в заслугу) Торы». Он удостоился почета, хотя не желал его и бежал от него на протяжении десятков лет, пока трудился над изучением Торы в Доме учения и никто не знал его, кроме великого мудреца Торы р. Хаима Озера. Ибо «нет более истинного почета, чем оставление почета (погони за ним)».

Принято думать, что жизнь, в которой есть излишества, делает человека счастливым, а наслаждающийся (ею) — это тот, кто позволяет себе идти вслед за своими влечениями и вожделениями. Наш учитель говорит, что только тот, кому удалось освободиться от естественных склонностей, истинно счастлив; только тот, кто не нуждается в том, чтобы утолять свои вожделения и влечения, в жизни зажиточной и полной наслаждений, удовлетворен и счастлив в своей жизни.

Иногда мы встречаем людей, которые трудятся над Торой и несут бремя служения Всевышнему, но выражение их лица ясно свидетельствует о горестях и муках; о таких говорят «праведник, которому плохо»… Наш учитель не признает подобного подхода (к служению) и видит в этом не достоинство, а, напротив, недостаток; по его мнению, это — разрушение всего бытия человека. И стих Торы подтверждает его правоту: «За то, что ты не служил Г-споду, Б-гу своему с радостью и добрым сердцем» (Дварим, 28:47).

Тот, кому довелось быть близким к нашему учителю и видеть пути его, усвоил, как нужно правильно относиться к ложному почету и иллюзорным удовольствиям и не устремляться за ними. И как нужно стремиться к почету истинному, воздаваемому Торе, и к наслаждению вечному — подчиняя себя Всевышнему и Торе Его.

Я завершаю этот раздел поучительными словами нашего учителя из его книги Эмуна увитахон (1:13):

Основа исправления человеком своих душевных качеств — (исполнение сказанного) в Писании: «Отдаляйся от зла…» (Теилим 34:15). Обычно бывает легче исполнить следующее за этим повеление «…и твори добро» (там же), первое же дается значительно труднее.

Есть люди, готовые преданно помогать другим из последних сил, одному человеку или многим, — но они вдруг оказываются крайне обидчивыми и мстительными, стоит лишь только слегка задеть их словом; они тут же взрываются необузданным гневом, с легкостью пускают в ход руки, и горе тому, кто их заденет! Невозможно уважать и почитать подобного рода «общественного деятеля», никогда не трудившегося над исправлением своих качеств! Все дела его — следствие заложенных в нем от природы качеств, и сотворенное его рукой любимо им… Как правило, ему доставляет удовольствие уважение и почтение, которые питают к нему все знающие его, — и он действительно полезен людям, действительно уважаем и превозносим, как того заслуживает человек особых достоинств, и он действительно представляет собой великую ценность для общества, — однако истинного восхваления достоин не просто человек умный за свой ум, а только мудрец, тяжело трудившийся над собой, чтобы дать возможность своей высшей разумной душе управлять естественными порывами, — а не тот, кто, будучи ими увлекаем, просто следовал за этими порывами (даже благородными).

Рассказывают об одном праведном человеке, который пригласил к себе гостя на субботнюю трапезу, и весь его дом готовил гостю торжественную встречу, ибо домочадцы его тоже любили принимать гостей. Случилось, однако, так, что человек, ответственный в этой общине за прием гостей, не знал о приглашении и направил гостя к кому-то другому, и герой нашей истории, не найдя гостя после вечерней молитвы, пришел домой один. Когда его домашние узнали, что гость не придет, они очень опечалились, но он сказал им: гость — это не партия товара, с которой можно сделать выгодную сделку. Единственное, что меня заботит, — чтобы у него было все необходимое, в том числе субботняя трапеза, и мне неважно, получит ли он все это от меня или от кого-то другого.

Человек не столь выдающейся праведности, увы, рассуждает обычно иначе. Даже если он сам любит делать добро, он не может избежать зависти и оставаться спокойным, видя, как его любимое дело делает кто-то другой.