Вещие сны

Человек проводит во сне минимум треть жизни, если не считать ранних детских лет, когда большую часть суток он спит. Без пищи человек может жить около месяца, без воды — несколько дней. Без сна не обойтись более двух суток. Если бы обыкновенный человек знал, сколько существует проблем, связанных со сном, то он бы несколько раз в день благодарил В-вышнего, дающего ему нормальный сон. Трудности засыпания; беспокойный ночной сон (крики, разговор, скрежет зубами, ночной храп); внезапные пробуждения со страхом, сердцебиением и холодным потом; кошмарные сны; невозможность вновь заснуть; тяжелое, затяжное пробуждение и еще десятки иных расстройств…

В еврействе есть мнение, что ночью во время сна наша душа покидает тело. Где и как она путешествует, никто не знает. По утрам при пробуждении, еще до омовения рук, еврей говорит «Моде ани…», благодаря В-вышнего за то, что он вернул душу в его тело.

Работа с пациентами и сотрудничество с лабораторией сна дало обильный материал, связанный со сном и сновидениями.
Известно, что лучше, если еврей не будет придавать значения снам. И в то же время, если человек должен поститься в субботу (как правило, в субботу нельзя поститься), то одно из исключений — по причине снов.

Я обычно снам не придаю значения, да и не такой уж я «сновидец». И сны мне снятся не всегда, да я их почти и не помню. Но в моей жизни было несколько снов, которые вошли в мою жизнь, хотя некоторые из них снились лет 40-50 тому назад.

Сон о моем Учителе

Если В-вышний пожелает, то я еще напишу о нашем учителе, раввине Ицхаке Иосифе Зильбере. Напишу, не потому, что я писатель, а просто, потому что каждый ученик должен написать о своем Учителе, как и каждый сын о своем отце. Надо бы написать то, что только я один увидел в Нем, предназначенное только мне одному…

А пока хочу рассказать о сне, который в мельчайших подробностях и деталях осуществился наяву, когда рав Ицхак должен был пройти операцию «на открытом сердце».
Откровенно говоря, я даже не знал о предстоящей операции. Было известно, что рав чувствует себя неважно, что проходит какие-то обследования, может быть, только один этот факт может показать, как он скрывал от нас, его учеников, свое своего состояние здоровья. Как правило, он ежедневно прибегал к нам в иешиву «Двар Иерушалаим» после обычных утренних «похождений»: ранняя молитва «ватиким», прием жаждущих с утра, где-то Брит-Мила (или несколько), работа с агунот (не разведенные) в Рабануте.

***

Соленый кофе

Чаще всего он не успевает ни поесть, ни попить. Зная, что он фактически голодный, а это можно определить по тому, как он пьет приготовленный стакан с напитком, я старался к его приходу приготовить стакан сладкого растворимого кофе и еще стакан теплого подслащенного молока. Как обычно, я приготовил к его приходу эти два стакана, еще обратив внимание, насколько сегодня белый и чистый сахар у кипящего самовара в иешиве. У нас не было постоянного места занятий: то во дворе, то перед входом под развесистой яблоней (это место рав называл: наш «Ган Эден»), то на балкончике, то в проходе между учебными комнатами.

По обычаю рава сразу же сели заниматься, не теряя ни минуты. Я с радостью приношу ему с первого этажа два еще дымящихся стакана. Как всегда, рав, не прерывая занятия, сказал благословение и начал залпом пить стакан кофе. Радуясь, что он хоть что-то за этот день выпьет, я смотрел на него. Вдруг выражение его лица самую чуточку изменилось, рав отставил стакан с кофе, быстро схватил стакан с молоком (а я добавил туда целых полторы ложечки сахара) и стал жадно пить. И опять выражение лица переменилось самую малость, и он незаметно, продолжая, как ни в чем не бывало, давать урок, отставил в сторонку и стакан с молоком.

И тогда у меня промелькнуло о подозрительно белом сахаре.
-Квод а рав, что там — соль?!
Как бы извиняясь, между прочим, он ответил, что у него проблемы с сердцем, и врачи запретили есть соленое. И это все. Не сморщился, не скривился, не выплюнул кофе, «заслащенный» тремя ложечками соли. И потом, запив это соленым молоком, тоже не обратил ничьего внимания. Праведник так бы, наверное, и выпил ужасную гадость, если бы врачи не запретили употреблять соль…

***

Итак, мне приснился сон. Он снился мне долго, в деталях. Как будто бы рав нуждается в моей профессиональной помощи, только я ему могу помочь. Но почему-то его скрывают от меня: то в одном месте, где я с трудом его нахожу, то в другом, где вновь чудом я обнаруживаю его. И все-таки, вопреки всем помехам, во сне я сумел ему помочь моим способом.

Еще помнилось, как он идет по какому-то длинному коридору после перенесенного недуга, и не идет, а как бы летит по воздуху…
Почему-то Лея, моя супруга, тоже оказывается здесь же рядом…
Да еще я должен был достать свое удостоверение личности (теудат зегут), которое раньше я обычно никогда не носил с собою…
Короче, длинный на всю ночь, тяжелый сон приснился мне.
И без конца все мешали мне встретиться и помогать раву.
Я лежу в кровати, перебирая события этого странного сновидения, вспоминая, каким слабым и болезненным я видел там Учителя, в сомнениях, рассказать ли Лее об этом сне…

Но вернемся к раву Ицхаку. Хотя очень показательно, что оба таких больших знатока Торы явились мне почти одновременно.
Я рассказал о своем сне Лее, не упомянув незначительной детали об удостоверении личности. И забыл об этом.
Рава я не стал разыскивать — ну, приснилось, так что?

Не помню как, но мне стало известно, что рав госпитализирован в больнице, где находится в нелегком состоянии. Потом пошли слухи, что его должны оперировать. Тогда я вспомнил сон, которого вообще-то и не забывал, и стал искать пути, как добраться до рава.
Но все — бесполезно. Как будто концы ушли в воду.

Следует отметить, что еще при жизни рабанит Гиты, они были у меня на врачебном приеме. Обнаружив очень высокое РОЭ, я срочно направил ее на исследования. К сожалению, нашли злокачественную болезнь, стали «лечить», она скончалась (зихрона ливраха!).
Лея в последние дни жизни рабанит часто бывала у нее в больнице и даже ухитрялась кормить ее с ложечки, когда другим это не удавалось, слушать рассказы рабанит о нелегкой жизни и о тех чудесах, которые В-вышний делал для их семьи.*

***

Операция на открытом сердце

Когда я узнал, что рав Ицхак в тяжелом состоянии и ему предстоит операция на сердце, я начал его упорно искать. Происходило всё точно, как было во сне. На все звонки его родным, общим друзьям, соученикам и знакомым я получал один ответ: «Неизвестно где он. Он должен быть изолирован перед трудной операцией». О своем сне я, конечно, никому не рассказывал, но объяснял, что могу быть ему полезен, как врач.

Только его сыну, раву Бенциону, я намеками рассказал про сон, где мне было сказано, что только я ему могу помочь. Правда, во сне я не знал о какой операции идет речь, и как конкретно я могу ему помочь. Но уже во сне, где были эти трудности поиска рава, было показано, что я все же сумел ему помочь и очень серьезно.

Рав исчез, пропали все его следы.
Я — в напряжении, которое передалось и Лее. Я знаю, что могу помочь, обязан это сделать. Но как быть? Рав исчез с горизонта…
В напряжении, в поисках и телефонных звонках прошла вся неделя. Конечно же, я продолжал ходить на занятия в иешиву, принимал пациентов, работал на религиозном радио, давал лекции, но настроение оставалось неважным.
От Любавического Ребе нет вестей. Состояние его по сообщениям печати ухудшается: парализован и лежит в госпитале. Я понял, как и привиделось, что мои материалы просто не доходят до него.
Я не его хасид. Но ведь — еврей, знаток Торы, большой раввин…

Рава Ицхака куда-то запрятали. А ведь я должен и могу помочь…
Это было в пятницу, перед наступлением субботы. Я пришел с урока рава А. Немировского (зацал!), сумел снять на видео и урок гениального раввина Иоэля Шварца. И вдруг Лея взволновано:
-Недавно звонила Лена Б…
С нею неожиданно связался рав Ицхак и спрашивал наш телефон. Он должен был срочно позвонить нам в связи с его здоровьем, кажется, ты можешь ему помочь. Он точно не сказал, где он сейчас находится, назвал отель, вроде бы под названием Рейх, Тайх или Райх. Лена дала ему наш телефон, но, несмотря на то, что мы очень часто перезваниваемся, на этот раз дала номер телефона с ошибкой в одной цифре. Где рав, она точно не знает. До него не могла дозвониться. Я вот уже больше часа пытаюсь найти отель с подобным названием через справочное бюро по телефону. Мне удалось узнать, что существует отель «Райх» и получить его номер телефона. Там постоянно занято, а когда я сумела дозвониться, то сказали, что телефоны постояльцев засекречены, и никого они не собираются разыскивать…

Наступала Святая Суббота.
В субботу мне тоже во сне что-то мерещилось, связанное с равом, но что — не помню. Весь день периодически приходила мысль:
-Как его разыскать, чтобы помочь? Ведь все идет точно по сну.
На исходе субботы Лея вновь пыталась выяснить, где же рав и что он хотел от меня. Она сделала десяток телефонных звонков, в том числе и несколько в отель «Райх». И вдруг раздается странный телефонный звонок, напоминающий звонок из-за границы. Лея поднимает трубку и слышит голос рава Ицхака, который вызывает кого-то в Канаде. Тогда она ему объясняет, что это наш телефон, что перед субботой он звонил к Лене Б., разыскивая наш телефон, а та по ошибке дала ему неправильный номер.
Я взял трубку и слышу, как рав спрашивает, как он попал к нам, если звонит в Канаду. Он сообщил, что ему не могут делать операцию на сердце из-за Бронхиальной астмы, что он будет в отеле «Райх», пока не подготовится к операции, и не могу ли я помочь.

Дальше все шло по программе того сна. Я тотчас же поехал по указанному адресу, с трудом разыскал этот небольшой отель. При входе меня хотели задержать, но я показал удостоверение врача и карточку гипнотерапевта, сказав, что иду по личному приглашению рава Ицхака Зильбера.

При входе в комнату меня ждала «личная охрана», которая изо всех сил, как в том сне, пыталась мне помешать войти.
Я застал рава с каким-то русскоговорящим господином, который, как выяснилось, и сам прошел операцию «на открытом сердце». Раву Ицхаку дали какую-то трубку, куда он должен был тренироваться дуть, пока не сумеет выдуть необходимый напор воздуха. Рав пожаловался, что он дует-дует, а ничего не получается, в легких при дыхании раздаются хрипы.

Я сразу же (в присутствии того господина) начал работать с равом своим методом «Медицинской релаксации». Рав сразу же вошел в нужное состояние. Не обращая внимания на продолжающиеся помехи, я сумел завершить лечебную встречу. После встречи при новых попытках рава аппарат для выдувания начал действовать…

Еще несколько случаев из того сна.
Я знал, что после операции, которую уже смогли сделать, я должен был передать ему мою лечебную кассету для послеоперационного периода. Зная по ходу сна, что опять будут всяческие помехи, вставил кассету в миниатюрный магнитофон на батарейках, который можно было включить простым нажатием клавиши.

И вот мы в больнице. Прошло полтора дня после сложнейшей операции. Обычно больной находится в реанимационной комнате, изолированный от внешнего мира, присоединенный к множеству медицинских приборов.
Мы с Леей на цыпочках идем по больничному коридору, разыскивая послеоперационную палату. И вдруг — по коридору идет, как бы плывет по воздуху, рав Ицхак, весь перебинтованный, с капельницами в вене, а за ним поспевает кто-то, катя вслед стойку с внутривенными вливаниями. Он ни на кого не смотрит. Внезапно замедляет движение, приближаясь к Лее, и горячо благодарит ее за то, что она в свое время сделала для рабанит Гиты… Как во сне. После этого мне удалось убедить персонал пропустить меня в послеоперационную палату, где мне все же удалось вручить раву магнитофон с лечебной кассетой, объяснив на какую кнопку нужно нажать. Пользовался ли он кассетой, я не знаю, но послеоперационный период прошел благополучно.

Рав вновь исчез с поля зрения, его опять куда-то «запрятали».

В этот период ко мне на лечение из Хайфы приехал очень сложный пациент: тяжелейшая астма, гипертоническая болезнь сахарный диабет, сердечная недостаточность. Кроме 32-х лекарств, он ночами еще получал ингаляции и пользовался распылителями со стероидами. Ночами он не спал, как и его супруга, часто вызывая во время приступов «скорую помощь». Они остановились на неделю в гостинице «Тамир».

Кстати, в этом же отеле мы справляли свадьбу нашего первенца Давида, куда рав Ицхак пришел до начала (пока не было музыки) во время «шлошим» по рабанит Гите, чтобы поздравить его.
Потом на видеокассете я увидел, как рав Ицхак с трудом шел, хромая, поддерживаемый Ицхаком Гольденбергом.

Как рав спасал, тянул ВСЮ НАШУ СЕМЬЮ, я пока всего не могу писать. Но поверьте, я не знаю, где бы мы все были сегодня, если бы не его молитвы, благословения, советы и действия по Галахе…

После очередного сеанса с хайфским пациентом я бегал по гостинице в поисках «миньяна», чтобы помолиться «Минху». Еле разыскал комнату, где молились, успев встать на молитву «шмона эсре».
Закончив молитву, я вижу… рава Ицхака, сидящего на стуле…

После молитвы, как и было показано во сне, мне удалось проникнуть в его комнату и провести с ним лечение. «Личная охрана» уже была более благосклонна, и не мешала нам работать.
Так мне удалось провести несколько лечебных встреч с равом, используя право приходить в гостиницу к моему пациенту.

И вот я уже завершаю курс лечения с гостем из Хайфы с потрясающими результатами. Завершающая встреча, и я, окрыленный успехом, спускаюсь в вестибюль, чтобы мчаться домой, так как наступает Суббота. Как обычно, мы были вместе с Леей, которая не только медсестра, рефлексолог, но и заведующая нашей клиникой.

И вдруг вижу у стойки администрации, пригорюнившись, стоят рав Ицхак Зильбер и его сын рав Бенцион. Ни о чем не спрашивая, помня только сон, я сразу же достаю из кармана мое удостоверение личности «теудат зегут», не зная еще для чего. Оказалось, что они выписали чек для оплаты за пребывания рава в гостинице, и что-то там должны были исправить. Исправление недействительно без предоставления удостоверения личности. А, конечно же, ни у рава Ицхака, ни у рава Бенциона «теудат зегута» с собой не оказалось. Так что мое удостоверение, которое я забрал потом через пару дней, оказалось как раз точно к месту. Я напомнил раву о сне и о том удостоверении, которое мне приснилось. В быстром темпе мы подвезли раввинов к их дому и помчались в Рамот встречать наступающую Субботу. Так завершился сон.

Не дай Б-г, чтобы читатель мог подумать, что родные рава были против меня, не допуская меня к нему. Просто — такой был сон.
Наоборот, уже в период последней госпитализации с острой сердечной недостаточностью, когда мы устраивали молитвы за его здоровье у Котеля Маарави, когда параллельно я лечил большого праведника, вернувшего к Истокам сотни тысяч евреев, рава Нисима Ягена, родные рава Ицхака неоднократно просили меня помочь ему.

Вопреки законам медицины

Я почти ежедневно был у его постели во всех отделениях больницы «Гадасса». Но разве дело во мне? Разве я врач, который мог помочь Праведнику? Над ним было особое наблюдение с Небес. Приведу только пару конкретных примеров, когда он остался жив вопреки медицинской помощи. Ему сделали «электрошок» по ошибке. Не нашли на электрокардиограмме волны «пи», которую потом (после страшного и противопоказанного электрошока!) при коронарном зондировании обнаружили… И он остался жив.

После операции на сердце назначают антикоагулянты (против свертываемости крови). Вместе с ними нельзя назначать аспирин, который усиливает их противосвертывающую функцию, что грозит внутренними кровотечениями. Раву же назначили именно их, даже не предупредив о последствиях. Началось грозное кровотечение в пищеварительной системе (мелена). Срочная госпитализация. Массивное переливание крови. И опять рав, перенесший операцию на сердце, еле вышедший из тяжелой сердечной недостаточности с ужасными отеками, остался жив вопреки медицине.

Третье антимедицинское мероприятие состояло в том, что ему с малокровием (анемией) после всего перенесенного стали ставить пиявки, вопреки мнению профессора Готесмана. Ну, представьте себе обескровленного человека, чуть живого, из которого активно откачивают кровь. Более того, в слюне пиявок находится гепарин — сильное антикоагуляционное средство, приводящее к кровотечениям. И правда, я заставал рава несколько раз обливающимся кровью.
Но наши медицинские законы, вероятно, не для него…

Когда и в этот раз я старался помочь раву во время его госпитализаций, то представилась уникальная возможность увидеть наглядно, как действует наше лечение. Рав был подключен к всевозможным медицинским аппаратам, которые показывали на экране осциллографа многие функции организма в виде движущейся кривой, а так же в цифрах. Видно было количество и сила сердцебиений, ритм, сила пульса, цифры артериального давления, дыхание, насыщенность крови кислородом и пр. Впервые в жизни я видел наглядно (и показывал его родным), как очень низкое давление на глазах постепенно подымалось (80\50 до 120\70), в другой раз повышенное снижалось (145\105 до 110\65), как регулировался и становился ритмичным пульс, как ускоренное дыхание снижалось почти до нормы. И все это прямо на глазах при первых словах лечебного внушения. Самому раву я этого показать не мог, он не был в полном сознании…

Помню, после операции на сердце рав организовал благодарственную трапезу у себя дома. Помню чудные еврейские яства, которыми нас потчевала его дочь Хава.
Помню речи многих учеников Рава…