Вопрос не столько по религии, сколько по древнееврейскому языку…

Здравствуйте, уважаемая Наталья.

Вы совершенно правы, слово «бемицвотав» («Его заповедями») стоит в третьем лице. На первый взгляд, по правилам грамматики святого языка следовало бы обращаться к Творцу во втором лице, говоря «бемицвотэха» («Твоими заповедями»), подобно тому, как и первая часть благословения «барух ата» («благословен Ты») стоит во втором лице.

Более того, если мы обратим внимание, увидим, что также слова кидшану (Он освятил нас) и вэ-цивану (и заповедал нам) стоят в третьем лице. На первый взгляд, они должны также стоять во втором лице — кидашта отану, цивита отану.

Почему же, если так, Аншей Кнэсет а-Гдола (Мужи Великого Собрания) разделили благословение на две части, в первой из которых мы обращаемся к Всевышнему во втором лице, а во второй говорим о Нём в третьем лице? Поскольку этот вопрос связан с пониманием мыслей Мужей Великого Собрания, которые были величайшими еврейскими мудрецам (а часть из них, такие как Хага, Зхарья, Млахи, Эзра, были также пророками), его гораздо логичней назвать вопросом именно «по религии», а не по древнееврейскому языку.

В книге Нэфэш а-Хаим (2:3) рав Хаим из Воложина пространно объясняет это различие между двумя частями благословения на основании Каббалы. К сожалению, я не смогу привести здесь объяснение рава Хаима, поскольку для этого потребовалось бы несколько «предисловий». Постараюсь привести простое объяснение этого различия.

В соответствии с простым пониманием текста, мы заканчиваем благословение в третьем лице, поскольку такое обращение лучше передаёт трепет и благоговение перед Царём царей. В статье «Почему мы не обращаемся к Всевышнему на Вы?» подробно объясняется, что обращение в третьем лице в иврите считается более уважительным.

При всём этом, в первой части благословения мы, по постановлению Аншей Кнэсет а-Гдола, обращаемся к Всевышнему во втором лице — чтобы чётко осознавать, что обращаемся к Самому Творцу, а не к тем или иным посредникам.

Пятая основа веры, сформулированная Рамбамом (в комментарии на мишну, трактат Санедрин, часть 10), гласит так: «Именно Ему, Превозносимому, следует служить, и Его восхвалять, и прославлять Его величие и мудрость. И не поступают так ни с кем, кто ниже Его, — ни с ангелами, ни со звёздами и созвездиями, ни со стихиями, ни со всем тем, что состоит из них. Потому что все их действия предопределены, нет у них ни власти, ни [возможности] выбора, а только воля Его, Превозносимого. И не делают их посредниками, чтобы достичь Его через них. Но только к Нему, Превозносимому, да будут направлены все мысли, и отринуто будет всё, кроме Него».

В святых книгах приводится более глубокое объяснение, почему вторую часть благословения мы произносим в третьем лице. Там сказано, что у нас нет никакой возможности понять и познать Самого Б-га. Сказано в молитве, приведённой в предисловии к Тикуней Зоар (17 а): «Ты Высший над всеми высшими, Непостижимый из всех непостижимых, мысль неспособна постичь Тебя абсолютно». Поэтому о Его деяниях («Который приказал нам») мы говорим в третьем лице (на иврите «третье лицо» называется «скрытым» — лашон нистар), чтобы подчеркнуть, что мы не в состоянии постичь Его.

С уважением, Реувен Куклин

Читайте: Как зовут Б-га?