Из цикла «Еврейские мудрецы», темы: Судья, Алаха, Рав Александр Кац
Раби Йехиэль-Михл бар Аарон-Ицхак Алеви Эпштейн (Арух ашульхан; 5589—5668 /1829—1908/ гг.) — один из самых авторитетных законоучителей поколения.
Происходил из рода изгнанников из Испании, осевших в германском герцогстве Гессен — в городке Эпштейне.
Родился в белорусском городе Бобруйске двадцатого швата 5589 /1829/ года. Его отец, р. Аарон-Ицхак, был крупным подрядчиком, выполнявшим правительственные заказы, — и вместе с тем, щедрым филантропом и серьезным затоком Торы.
Йехиэль-Михл учился в Воложинской ешиве под руководством р. Ицхака Воложинера (см.), сына основателя ешивы р. Хаима Воложинера (см.).
Женился на дочери состоятельного купца и филантропа из города Мира р. Яакова Берлина; братом жены был р. Нафтали-Цви-Йеуда Берлин (Нецив; см.), впоследствии возглавивший Воложинскую ешиву.
После свадьбы р. Йехиэль-Михл решил целиком посвятить себя изучению Торы — он вложил полученное им приданное в дело одного богатого купца из города Слуцка, чтобы содержать семью на свою долю от прибылей. Когда несколько лет спустя купец обанкротился и деньги пропали, жена р. Йехиэля-Михла открыла в Бобруйске небольшой магазин тканей, а он по-прежнему продолжал учиться. Рассказывают, что однажды горожане заметили, как р. Йехиэль-Михл растерянно плутает по улицам, что-то разыскивая. Выяснилось, что он ищет «свой» магазин. В тот день в Бобруйск прибыл государственный инспектор, а поскольку в официальных реестрах владельцем магазина значился р. Йехиэль-Михл, жена срочно за ним послала, но он не сумел без посторонней помощи найти дорогу — настолько давно он не бывал в «своем» магазине (Сарей амеа 6:6).
В Бобруйске р. Йехиэль-Михл возглавлял ешиву, основанную р. Акивой Альтшулером (см.) — учеником Виленского Гаона (см.).
В 5622 /1862/ году он стал главным раввином городка Новозыбкова, расположенного на юго-востоке Белоруссии — между Брянском и Гомелем.
Большинство еврейского населения в этой местности составляли хасиды-хабадники. По их просьбе р. Йехиэль-Михл отправился в г. Любавичи, чтобы получить благословение от духовного лидера Хабада р. Менахема-Мендла из Любавичей (Цемах цедека; см.). Глава хабадников, которому тогда было уже более семидесяти лет, тепло принял молодого «литвака»: р. Йехиэль-Михл прожил в его доме около месяца — они стали близкими друзьями и единомышленниками в период, когда разногласия между хасидами и последователями Виленского Гаона еще были в самом разгаре (там же).
В 5629 /1869/ году р. Йехиэль-Михл издал в житомирской типографии свою первую книгу Ор лийешарим (Свет для праведников) — обстоятельный комментарий на Сефер аяшар (Книгу праведности), содержащую алахические респонсы внука Раши (см.), р. Яакова бар Меира (рабейну Тама; см.).
В этот период р. Йехиэль-Михл стал тестем главы Воложинской ешивы Нецива: его двадцатилетняя дочь Мирл вышла замуж за Нецива, которому тогда уже было больше пятидесяти — таким образом, тесть оказался на двенадцать лет моложе своего зятя (Сарей амеа 6:6).
В 5634 /1874/ году, в возрасте сорока пяти лет, р. Йехиэль-Михл возглавил общину города Новардока (Новогрудка).
Последующие годы он посвятил работе над обширным алахическим кодексом, получившем название Арух ашульхан (Приготовления к столу).
В ходе этой колоссальной работы он прокомментировал все четыре раздела классического кодекса Шульхан арух (Накрытый стол), составленного р. Йосефом Каро (см.): он привел мнения наиболее авторитетных законоучителей и по большинству вопросов вынес окончательные алахические решения. Каждую алахическую проблему он рассматривал исключительно практически и конкретно — как раввин, к которому обратились с данным вопросом члены его общины.
В этой работе отразился свойственный ему подход к изучению Торы. По свидетельству одного из его учеников, р. Йехиэль-Михл говорил: «Я с юности любил и люблю сейчас прямой путь — когда все усилия при изучении талмудической литературы направляются на достижение законодательных выводов: на выяснение того, как следует поступать в той или иной практической ситуации. Именно поэтому я посвящаю все свои дни написанию книги Арух ашульхан: ведь установление ясных законов — это и есть основная цель занятий Торой, а совсем не головоломные интеллектуальные упражнения, в ходе которых “горы вырываются из земли и расплющиваются друг о друга” (Сарей амеа 6:6).»
По свидетельству близких к нему людей, основную часть книги р. Йехиэль-Михл написал прямо в своей раввинской приемной — в перерывах между судебными процессами и приемом посетителей. Обладая уникальной алахической эрудицией и искусством мгновенного проникновения в суть проблемы, он, как правило, быстро разрешал любые тяжбы и споры, и мгновенно возвращался к работе над своей книгой — на его столе всегда лежали необходимые для этого тома Талмуда и классических кодексов, остальные источники он цитировал, в основном, по памяти, лишь изредка поднимаясь к книжным шкафам и проверяя себя (Гдолей адорот).
На протяжении трех с половиной десятилетий, проведенных им в Новардоке, ему много раз предлагали возглавить другие общины — в том числе, и самые крупные в Российской империи, но он всякий раз отказывался, говоря: «Раввина, живущего в маленьком городе, не так уж часто тревожат, и он может спокойно изучать Тору — в то время как раввин, возглавляющий большую общину, лишен даже этого удовольствия» (Сарей амеа 6:6).
В 5643 /1883/ году он завершил первый раздел своего кодекса — Хошен мишпат (Судный нагрудник), посвященный законам процессуального и уголовного права, а также различным имущественным тяжбам. Однако к изданию книги он приступил лишь десятилетие спустя, когда основная работа над всеми частями кодекса была уже позади: в 5651 /1891/ году вышел в свет раздел Йорэ деа (Обучающий мудрости), посвященный законам ритуального характера, а в 5653 /1893/ году — раздел Хошен мишпат.
Последние части книги были изданы уже после смерти автора — под наблюдением его сына р. Баруха Эпштейна (Тора тмима; см.).
Этот кодекс был принят ашкеназскими общинами диаспоры в качестве одного из самых авторитетных алахических источников. Наряду с несомненными достоинствами книги, ее успех был связан еще и с тем, что острая потребность в таком широкомасштабном кодексе давно созрела: ведь предыдущие краткие сборники практической алахи, подобные книгам Хаей адам р. Авраама Данцига (см.) и Кицур Шульхан арух р. Шломо Ганцфрида (см.), охватывали лишь сравнительно узкий спектр законов, связанный с распорядком дня в будни, шабат и праздники, в то время как по многим другим вопросам, продиктованным временем, однозначного решения просто не существовало, — этот вакуум и заполнила книга Арух ашульхан (Сарей амеа 6:6; Гдолей адорот).
Завершив составление этого кодекса, р. Йехиэль-Михл приступил к работе над новой книгой, получившей название Арух ашульханэатид (Приготовление к столу на будущее). В этой книге он рассматривал те законы, которые не имеют применения в эпоху галута (изгнания), но вновь станут актуальными с наступлением эры Машиаха: заповеди, связанные с храмовым служением, с деятельностью высшего совета мудрецов — Санхедрина, законы, регламентирующие сельскохозяйственные работы на Земле Израиля и т.д.
Издание этой книги началось только после смерти автора и пока еще не завершено.
В своей практической деятельности раввина р. Йехиэль-Михл, подобно всем величайшим законоучителям в еврейской истории, видел перед собой не только сухие строки закона, но и, в первую очередь, человека, пришедшего к нему с теми или иными проблемами.
Однажды, в ночь пасхального седера, в дверь его дома постучалась женщина, у которой возник срочный вопрос по поводу кашерности пищи, приготовленной ею к пасхальному столу. На первый взгляд вопрос был простым и ясным, и р. Йехиэлю-Михлу следовало сказать, что еда запрещена в пищу. Однако, взглянув на женщину, раввин понял, что она из очень бедной семьи, и поэтому попросил ее несколько минут подождать. Он зашел в свой кабинет и начал искать в старинных и новых кодексах какое-то авторитетное мнение, опираясь на которое он смог бы положительно разрешить ее проблему. Он искал час, затем еще час — наконец, домашние, ожидавшие его за праздничным столом, не выдержали и послали за ним четырнадцатилетнего внука Меира Берлина (Бар-Илана; см.), которого р. Йехиэль-Михл особенно любил. «Дедушка, ты просто отнимаешь у нас радость праздника, — сказал внук. — Если нет алахического источника, разрешающего ее еду, ты обязан вынести запрещающее решение». «Дорогой внук, — отозвался р. Йехиэль-Михл, — ты хочешь испытать радость праздника? Но ведь и эта женщина тоже хочет праздновать Песах — а если я вынесу запрещающее решение, вся ее большая семья останется на дни праздника без еды!». Он занимался еще около часа и, наконец, наткнулся на искомый аргумент, позволяющий вынести положительное решение. Р. Йехиэль-Михл вышел к женщине и сказал ей: «Кашер!» — и лишь после этого, удовлетворенный и радостный, возвратился к праздничному столу (Сарей амеа 6:6).
Р. Йехиэль-Михл Эпштейн умер в Новардоке двадцать второго адара (в месяц адар-шени) 5668 /1908/ года.
Его сын р. Барух Эпштейн, автор книги Тора тмима (Полная Тора), стал одним из духовных лидеров следующего поколения евреев Восточной Европы, а внук, р. Меир Берлин (Бар-Илан), поселился в Земле Израиля и возглавил всемирное движение религиозного сионизма Мизрахи.
с разрешения издательства Швут Ами
Рав Шауль Вагшал
В полупраздничные дни нельзя заниматься бизнесом. Исключение составляют случаи, когда отказ от профессиональной деятельности обернется убытками. Это касается как наемных работников, так и владельцев частных предприятий.
Рав Элияу Ки-Тов,
из цикла «Книга нашего наследия»
В такую субботу принято радоваться больше обычного и подавать на стол дополнительные блюда.
Рав Зелиг Плискин,
из цикла «Если хочешь жить достойно»
Тора заповедала нам оказывать помощь навьюченным животным. Кроме того, нам запрещено мучить их и издеваться.
Саба из Новардока,
из цикла «Уровень человека»
Человек, который уповает на Всевышнего, верит в то, что Творец пошлет ему пропитание. История из Талмуда, которая иллюстрирует это правило.
Рав Арье Кармель
...Марксизм рассматривает наемный труд как эксплуатацию человека человеком, то есть как зло. На практике же марксистский «гуманизм» лишает людей человеческого достоинства, превращает их в рабов государства, потому эта идеология потерпела крах.
Рав Шломо Ганцфрид,
из цикла «Кицур Шульхан Арух»
Работу, не терпящую отлагательства, разрешается выполнить в Холь аМоэд
Саба из Новардока,
из цикла «Уровень человека»
После того, как пророчество исчезло, моральным ориентиром для евреев стали ешивы. К сожалению, их духовный потенциал многими отвергался.
Хафец Хаим,
из цикла «Притчи Хафец Хаима»
Хафец Хаим,
из цикла «Притчи Хафец Хаима»
Притчи Хафец Хаима
Йегуда Авнер
Хафец Хаим,
из цикла «Богатые должны понимать...»
Массовая безработица, закрытие крупных предприятий и миграция обедневших жителей — явления одного порядка. Их причиной является отказ от субсидирования изучения Торы.
Хафец Хаим,
из цикла «Притчи Хафец Хаима»