Раби Йосеф бар Эфраим-Фишл Розин

Раби Йосеф бар Эфраим-Фишл Розин (Гаон из Рогачева; Рогачевер; 5618—5696 /1858—1936/ гг.) — выдающийся законоучитель и комментатор Писания.

Родился в белорусском городке Рогачеве, расположенном южнее г. Могилева.

Его мать, ребецин Сара, была внучкой р. Гершона, одного из ближайших учеников основателя движения Хабад р. Шнеура-Залмана из Ляд (Алтер Ребе; см.).

Когда ребенку было пять или шесть лет, отец повез его за благословением к своему наставнику, духовному лидеру Хабада р. Менахему-Мендлу из Любавичей (Цемах цедеку; см.). Старый мудрец благословил мальчика, пожелав ему стать выдающимся знатоком Торы, а затем добавил: «Тебе следует хорошенько изучить трактат Назир». На обратном пути ребенок спросил отца: «Почему Ребе сказал, что я должен заниматься именно трактатом Назир, — ведь понятно, что мне следует освоить весь Талмуд?!». Отец не знал, что ответить. Тогда мальчик сделал вывод сам: «Очевидно Ребе хотел, чтобы я стал назиром (человеком, посвятившем себя служению Всевышнему) — а для этого необходимо изучить во всех нюансах связанные с этим законы: запрет пить вино, запрет стричь волосы и т.д. Только если, следуя воле Ребе, я стану назиром, сбудется его благословение — если же я не стану назиром, то, не дай Б-г, не стану и знатоком Торы». С того дня мальчик не позволял стричь ему волосы (Р. Яир Борохов, Арогачеви — сипур хайяв).

Уже в раннем детстве он прославился как илуй (вундеркинд).

К восьми годам, наряду с трактатом Назир, мальчик изучил и весь раздел Незикин (Ущербы), состоящий из восьми сложнейших талмудических трактатов. Меламеды в Рогачеве отказались его учить, сетуя на то, что ребенок обогнал их в своем развитии, — и его дальнейшим образованием руководил сам отец (Гдолей адорот).

После бар-мицвы отец передал его в ученики знаменитому законоучителю р. Йосефу-Дову Соловейчику (Бейт алеви; см.), возглавлявшему общину г. Слуцка.

В течение года «илуй из Рогачева» занимался в хавруте (паре) с сыном своего наставника — Хаимом Соловейчиком (р. Хаим Брискер; см.), который был на пять лет старше (Гдолей адорот).

Затем он учился в ешиве Шклова под руководством главного раввина этого города р. Йеошуа-Лейба Дискина (Маариля Дискина; см.).

Женившись на дочери варшавского богача Гурфинкеля, «илуй из Рогачева» поселился в польской столице и в течение восьми лет дни и ночи изучал Тору.

В 5649 /1889/ году, в возрасте тридцати лет, Рогачевер стал раввином хасидской общины г. Двинска (Даугавпилса), расположенного на юго-востоке Курляндии (Латвии), — в то время как общину «литваков» в этом городе возглавлял выдающийся законоучитель р. Меир-Симха Акоэн (Ор самеах; см.).

Рогачевер поражал своей феноменальной эрудицией даже видавших виды знатоков Торы. По свидетельству знаменитого хасидского наставника р. Авраама из Сохачева (Авней незер; см.), «Вавилонский и Иерусалимский Талмуды были высечены в памяти Рогачевера так же четко, как псалом Ашрей, повторяемый трижды в день во время молитвы» (Р. Яир Борохов, Арогачеви).

Ор самеах восхищался тем, что Рогачевер отвечал на любой вопрос, даже самый сложный, «так четко и ясно, будто минуту назад изучал именно эту тему». Вместе с тем, Ор самеах утверждал, что эрудиция Рогачевера основывалась вовсе не на особой силе его памяти — просто он изучал Тору настолько всесторонне и интенсивно, что, действительно, «не было такой темы, которой бы он не занимался совсем недавно» (там же).

Экономя время для занятий Торой, Рогачевер никогда не ходил, но только бегал. Горожане видели его на улице, как правило, трижды в день — он стремительно пробегал от дома до хасидской молельни, а затем обратно. Погруженный в размышления о Торе, он практически не замечал окружающих, его могучая грива развевалась по ветру. Жители-христиане, шокированные странным видом Рогачевера, прозвали его «сумасшедшим раввином». А многие евреи в городе утверждали, будто Рогачевер не стрижет свои волосы именно потому, что не хочет прерывать изучения Торы на те несколько минут, которые он был бы вынужден сидеть без кипы перед парикмахером (Гдолей адорот; Р. Яир Борохов, Арогачеви).

Даже в день траура Девятого ава, когда изучение Торы запрещено законом, Рогачевер беспрерывно обсуждал различные талмудические проблемы. И даже после смерти жены, когда друзья и ученики пришли утешить его, он в течение нескольких часов подряд увлеченно говорил с ними на темы Торы. А когда один из старших родственников одернул его, напомнив, что скорбящему запрещено заниматься Торой, Рогачевер тут же привел в свою защиту слова Иерусалимского Талмуда (Моэд катан 3:5): «Если скорбящий пылает Торой, то тогда можно» (Гдолей адорот).

Интенсивность его духовной работы не имела аналогов со времен Виленского Гаона: совершая путешествие на поезде из Двинска в Рогачев, чтобы посетить могилу отца, Рогачевер повторял по памяти половину всего Талмуда, а на обратном пути — завершал вторую половину (там же).

Его имя прославилось по всему еврейскому миру — говорили, что «нет такой тайны Торы, которая бы не была ему открыта» (там же).

Гаон из Рогачева написал целый ряд значительных книг, среди которых особенно выделяются его комментарий на Пятикнижие, аналитические заметки к кодексу Рамбама (см.) Мишнэ Тора, а также сборник респонсов.

В своих сочинениях он вообще не упоминает мнений законоучителей последних поколений (ахроним) и часто полемизирует с самыми авторитетными из мудрецов Средневековья (ришоним).

Все свои книги Рогачевер назвал одинаково: Цафнат Панеах (Открывающий тайное). В этом названии, взятом из стиха Торы «И нарек фараон Йосефа именем Цафнат Панеах» (Берешит 41:45), он закодировал свое имя — Йосеф.

В годы первой мировой войны, когда Двинск оказался на линии фронта, Рогачевер переселился в Санкт-Петербург и возглавил хасидскую общину российской столицы. В этом городе он пережил события революции и по окончании Гражданской войны возвратился в Двинск, вошедший в состав независимой Латвийской республики.

Обладая огромным авторитетом в среде хасидов, Рогачевер, тем не менее, категорически отказывался принимать паломников, приходящих к нему за благословением. «Что вы хотите от меня?! — возмущенно восклицал он. — Ведь я не “ребе” и не “цадик”!» (Р. Яир Борохов, Арогачеви).

В последний год жизни Рогачевер отправился на лечение в Вену, где перенес опасную операцию. Он умер в Вене двенадцатого адара 5696 /1936/ года — в возрасте семидесяти восьми лет.

По свидетельству его родных, до последнего мгновения жизни его уста нашептывали слова Торы (там же).

По просьбе евреев Двинска его тело перевезли для захоронения в этот город (Гдолей адорот).

с разрешения издательства Швут Ами