Моше бен Амрам. Первое пророчество

3. Первое пророчество

После женитьбы Моше стал пасти стада тестя (Шмот раба 1:33). Так Всевышний «проверял Моше на овцах и козах» — годен ли он стать пастырем всего народа Израиля. И Моше выдержал это испытание: он следил, чтобы его стада никогда не заходили на чужие пастбища, а также защищал скот от волков и львов. А когда он увидел, как ягненок подбежал к ручью и стал жадно пить воду, то сказал ему: «Я и не знал, что ты так устал в пути». И он взвалил ягненка на плечо и понес на себе, чтобы тот отдохнул. И Всевышний решил, что, если Моше проявляет такое милосердие к скоту, то сможет стать верным пастырем и для сынов Израиля (Шмот раба 2:2—3; Зоар 2, 21а).

Однажды, в 15 день весеннего месяца нисана 2447 года /1313 г. до н.э./, Моше пас стадо в глубине Синайской пустыни. Ближе к вечеру от стада отбился маленький козленок, и в поисках его Моше вышел к горе Хорев (Шмот 3:1; Седер олам раба 5; Сефер аяшар, Шмот; Седер адорот). Он почувствовал, что его притягивает к горе, словно магнитом (Зоар 2, 21а). На ее склоне Моше увидел куст ежевики, объятый пламенем, — он горел, но не сгорал. «Подойду-ка туда, — решил Моше, — посмотрю на великое чудо: отчего не сгорает этот куст?» (Шмот 3:2—3). Приблизившись, он увидел ангела, стоящего в середине пламени (Шмот раба 2:5). А затем он услышал запомнившийся с раннего детства голос своего отца, взывающий к нему как будто из пламени: «Моше, Моше!» «Неужели мой отец пришел из Египта?» — подумал он и ответил, озираясь по сторонам: «Вот я! Что ты хочешь, отец?!» (Шмот 3:4; Шмот раба 3:1, 45:5). И тогда голос повелел ему не приближаться к огню и снять обувь, так как место, на котором он стоит, — свято (Шмот 3:5). Затем голос объяснил: «Я — не твой отец, но Б-г твоего отца. Я открылся тебе, поманив тебя голосом отца, чтобы ты не испугался» (там же 3:6; Шмот раба 3:1, Имрей йошер).

Знатоки сокровенного учения отмечают, что, поскольку Для Моше это было первым пророческим откровением, и поэтому Всевышний стремился постепенно подготовить его, поднимая с одного духовного уровня на другой, — ведь если человек провел долгое время в абсолютной темноте, то его нельзя сразу же выводить на солнце, но он должен привыкать к свету понемногу. Сначала Моше просто увидел горящий куст и, приблизившись к нему, понял, что это — ангел. И лишь когда его разум укрепился настолько, что он смог воспринимать ангела, ему открылась в пророческом видении Шехина (р. Бехайе, Шмот 3:1). В это мгновение Моше освободился от своего материального тела, которое сравнивается с обувью, «надеваемой» на бессмертную душу, — и его духовная сущность устремилась навстречу Шехине (Тикуней аЗоар 21, 48б; р. Бехайе, Шмот 3:5).

В этом пророческом откровении Всевышний дал Моше знать, что пришел срок вывести народ Израиля из Египта и возвратить его на землю праотцев (Шмот 3:7—8). «Как этот куст горит и не сгорает, — сказал ему Б-г, — так и египтяне не смогут уничтожить сынов Израиля» (Шмот раба 2:5). А затем Всевышний повелел: «Теперь Я посылаю тебя к фараону, и ты выведешь Мой народ, сынов Израиля, из Египта». «Кто я такой, — опешил Моше, — чтобы идти к фараону и вывести евреев из рабства?! Как я уберегу их летом от зноя, а зимой от холода? Как я смогу обеспечить их едой и питьем? Сколько среди них рожениц! Сколько беременных! Сколько грудных младенцев!» (Шмот 3:10-11; Шмот раба 3:4). «Ведь Я буду с тобой, — успокоил его Всевышний. — И вот тебе знак, что это Я тебя посылаю: когда ты выведешь этот народ из Египта, вы будете служить Б-гу на этой горе» (Шмот 3:12). Вместе с тем Всевышний предупредил Моше, что его миссия будет нелегкой: «Я знаю, что царь Египта не позволит вам уйти, пока Я не пущу в ход Свою крепкую руку. Я протяну Свою руку, и поражу Египет всеми чудесами Моими, какие Я явлю в нем. И лишь после этого фараон вас отпустит!» (там же 3:19—20).

«Но ведь евреи мне не поверят и не послушают меня, — продолжал возражать Моше. — Они скажут: Не открывался тебе Б-г!» Тогда Всевышний велел ему бросить на землю посох, который Моше нашел за домом Итро. Моше бросил посох на землю, и тот превратился в змея — а Моше от него отпрянул. Но Б-г сказал: «Протяни руку и схвати его за хвост!» Моше схватил змея — и тот вновь стал в его руке посохом. «Это знамение, — объяснил ему Б-г, — для того, чтобы они поверили, что тебе открылся Б-г их отцов» (там же 4:1—5).

Это пророческое видение у горы Хорев продолжалось в течение семи дней, и все это время Моше просил освободить его от возлагаемой на него миссии (Седер олам раба 5; Ваикра раба 11:6; р. Бехайе, Шмот 10:5). «Прости меня, Г-сподь, — говорил он, — но я не речист и косноязычен» (Шмот 4:10). Моше настолько не хотел идти в Египет, что даже не молил Б-га, чтобы тот излечил его от заикания, но лишь указывал, что «недостойно Владыки мира направлять к царю косноязычного посланца» (Рамбан, Шмот 4:10). «Кто дал уста человеку? Разве не Я, Б-г?! — убеждал его Всевышний. — Иди, и Я буду повелевать твоими устами и укажу тебе, что говорить» (Шмот 4:11—12). «Прости меня, Г-сподь, — продолжал стоять на своем Моше, — но пошли того, кого Ты всегда посылаешь — Своих ангелов!» (Шмот 4:13; Шмот раба 3:16). «А если Ты желаешь направить именно человека, — добавил он, — то пошли любого другого, ибо на земле нет никого, кто бы подходил для этой миссии меньше, чем я!» Причина, по которой Моше проявил такое упорство, заключалась в его смирении. Сердце не позволяло ему возвыситься и заявить перед фараоном: «Меня послал Б-г!», а затем вывести евреев из Египта и стать над ними царем (Рамбан, Шмот 4:13).

Тем не менее, Всевышний разгневался на Моше за его упрямство и повелел, чтобы вместе с ним эту миссию выполнял его брат Аарон, который станет говорить с фараоном (Шмот 4:14—16). И хотя по первоначальному плану все пророчества должны были быть переданы только через Моше и все чудеса совершены только через него, теперь рядом с ним был поставлен Аарон (Шмот раба 7:1). И если по начальному замыслу Моше должен был стать первосвященником Святилища, а Аарон — его помощником, левитом, то теперь роль первосвященника была предназначена для Аарона, а Моше предстояло быть лишь левитом (Звахим 102а).

• 21 нисана Моше возвратился к своему тестю Итро, чтобы попросить у того разрешения отправиться к своим братьям в Египет: ведь он не мог нарушить данную тестю клятву (Шмот 4:18; Шмот раба 4:4; р. Бехайе, Шмот 10:5). А в доме тестя Моше узнал, что Ципора родила ему второго сына (Рамбан, Шмот 4:20). Этого сына Моше назвал именем Элиэзер (אליעזר — буквально «мой Б-г помог»), сказав: «Б-г моего отца был мне в помощь» (Шмот 18:4) — и ему было сделано обрезание (Ялкут Шимони, Шмот 168; Сефер аяшар, Шмот).

Там, в Мидьяне, Творец вновь открылся Моше, поторопив его: «Иди, возвращайся в Египет, ибо уже умерли люди, искавшие твоей смерти» (Шмот 4:19). В этом пророческом откровении голос Творца разделился на два речения, одно из которых было обращено к Моше, а второе — к Аарону, находившемуся в Египте. И в то самое мгновение, когда Моше слышал слова: «Возвращайся в Египет», Аарон услышал: «Иди навстречу Моше в пустыню» (там же 4:27; Шмот раба 5:9; Ялкут Шимони, Шмот 174).

Узнав из слов Б-га, что фараон, приговоривший его к смертной казни, умер, Моше отправился в Египет не подобно лазутчику, как предполагал вначале, а вместе с женой и детьми (Шмот 4:20; Рамбан, Шмот 4:19). На первом привале в пустыне он решил сделать обрезание и старшему сыну — Гершому. Однако сначала он занялся устройством ночлега — и внезапно ощутил приближение смерти. Увидев, что Моше умирает, Ципора поняла, что Всевышний наказывает его за промедление в выполнении заповеди: взяв острый нож, она сама сделала обрезание сыну — и Моше почувствовал, что жизнь возвращается к нему (Шмот 4:24—26; Таргум Йонатан, Шмот 4:24; Сефер аяшар, Шмот; Недарим 31б-32а).

А вскоре у горы Хорев, где Моше в течение семи дней разговаривал с горящим кустом, он встретил Аарона и рассказал ему обо всем, что повелел сделать Б-г (Шмот 4:27—28). Аарон посоветовал Моше возвратить Ципору и детей к тестю, сказав: «Теперь нужно выводить людей из Египта, а не приводить туда новых», — и Моше поступил по совету брата (Ялкут Шимони, Шмот 174; Сефер аяшар, Шмот).

с разрешения издательства Швут Ами