Вся моя жизнь — в детях и внуках. Не представляю себе одинокий Седер...

Уважаемая N.,

Не посмею сказать, что понимаю, как Вам тяжело, так как, слава Б-гу, я всё-таки дома не одна, а с мужем. Но, как и очень многим, мне тоже тяжело в этот праздник, так как привыкла всегда, что Седер — это огромный семейный праздник, на который собирается вся семья. И даже пасхальной посуды у меня больше, чем обычной.

Но ничего не поделаешь: в этом году всем немолодым людям придется ПО УКАЗАНИЮ РАВВИНОВ и Минздрава провести Песах в одиночестве — для того, чтобы сохранить здоровье и чтобы наши внуки могли радоваться со своими дедушками и бабушками еще долгие-долгие годы.

Как сказано о субботе, которую надо нарушить из соображений пикуах нэфеш (опасности для жизни): «Пусть будет нарушена одна суббота ради того, чтобы были соблюдены многие субботы». По-прежнему повторяю: я даже не могу себе представить, слава Б-гу, насколько, наверное, это тяжело для одинокого человека. Но могу написать, что мне позволило утешиться и смириться с мыслью, что этот Песах мы проводим одни.

Я благодарна за это, в первую очередь, своему любимому брату, раву Шалому Куперману (Англия), который сказал мне: «Этот Песах для нас всех будет проверкой: отмечаем ли мы его потому, что это такой замечательный семейный праздник, или же мы выполняем волю Всевышнего, Который решил для нас, что этот Песах мы проведем у себя дома».

В дополнение к своим словам он мне дал прочитать отрывок о Ребе ми-Любавич зацаль, который, как известно, требовал от своих посланников лететь в самые дальние точки глобуса для того, чтобы проводить огромные массовые Сдарим так, чтобы не осталось ни одного человека, который бы на Песах остался без пасхального Седера.

Но вряд ли кто-то знает, что в своей личной жизни Ребе был очень закрытым человеком, и он, и его жена оберегали свою личную жизнь от посторонних глаз и проводили субботы и праздники отдельно от всех — только они вдвоем, так как, к сожалению, детей, как известно, у них не было.

Жена Ребе, рабанит Хая-Мушка, с которой он прожил вместе почти 60 лет, умерла за семь недель до Песаха. И все хасиды, приближенные к Ребе, беспокоились, как же он проведет праздник один. Часть из них предлагали ему присоединиться к ним на лейл а-Седер. Его личный секретарь (наиболее приближенный к нему человек) предлагал остаться вместе с Ребе у него дома. Но Ребе поблагодарил всех и настоял на том, что он будет один. И так он и проводил следующие три Песаха, пока кровоизлияние в мозг не сделало его зависимым от других людей.

Возникает вопрос: почему человек, который заботился, чтобы никто на Песах не остался один, выбрал в этот день одиночество для себя?

Возможно, Ребе хотел показать нам всем, что еврей никогда не бывает один. И там, где он, — Всевышний с ним. И чтобы мы знали: даже в самую тяжелую минуту, когда нам кажется, что у нашего Седера нет никакого смысла и никакой радости, раз мы должны его проводить в одиночестве, Всевышний с нами и Он говорит: «Дети мои, я вижу, как даже в таких тяжелых условиях Вы делаете всё, чтобы праздновать свое избавление из Египта, а значит, верите в то, что всегда есть надежда».

И, Б-г даст, на будущий год мы будем праздновать это наше Избавление с радостной душой и счастливым сердцем. И кто знает, может быть, именно та жертва, которую мы приносим, отказываясь от простой радости праздника ради сохранения здоровья, как нам велят рабаним, и послужит началом нашего окончательного Избавления. Омейн, да будет на то воля Всевышнего!

С пожеланием набраться сил и отпраздновать Песах рука об руку с Всевышним, Ципора Харитан