Страх убивает! Аазину

«Снаружи будет губить меч, а изнутри — страх» (32:25). Раши объясняет: «Снаружи города будут губить мечи вражеских воинов. А когда сбежишь и спасешься от меча, в глубине сердца будешь страдать от страха и умирать от этого».

О чем-то подобном рассказывал раби Яаков Кули, приводя случай, приключившийся с Рамбамом.

Рамбам, как известно, был врачом у правителя Египта, который ценил его за мудрость и превозносил над всеми министрами. Один врач-нееврей стал завидовать ему и сказал правителю: «В чем особенность этого еврея? Если он профессиональный врач, я готов состязаться с ним! Я приготовлю напиток со смертельным ядом. Если он выпьет его и останется жив, это будет знаком, что нет врача лучше него. Сам я тоже готов выпить любой напиток, какой он изготовит, и доказать тем самым, что я способен после этого остаться в живых».

Рамбам услышал это и выразил свою готовность пройти испытание. Поскольку дело дошло до этого, правитель уже не мог возражать, хотя он и опасался за жизнь своего любимого советника. Ведь разве может кто-либо выпить смертельный яд и остаться в живых?

В назначенный день Рамбам принял жидкость, обволакивающую кишечник и не позволяющую никакому другому веществу впитаться. А ученикам своим он указал, чтобы после того, как он выпьет яд, его отнесли домой и дали ему рвотное средство.

Пришел Рамбам к правителю, и другой врач протянул ему напиток. Он выпил, и лицо его стало серым. Ученики поспешили отнести его в дом и напоили средством, которое он заранее приготовил. Рамбам исторг из себя ядовитое снадобье и встал здоровым.

Теперь настала очередь Рамбаму напоить второго врача смертельным эликсиром. Тот побелел от страха, но выбора у него не было. Он понимал, что конец его предрешен.

Но Рамбам в жизни своей никого не убивал, и даже ненавистников своих прощал и оправдывал. Что же он сделал? Сказал властителю, что хочет испытать эликсир на преступнике, которому и без того уже был вынесен смертельный приговор.

Осужденного на смерть привели.

Рамбам взял закупоренную бутылку, которую приготовил заранее. Потом он взял салфетку и закрыл себе ноздри, а правителю сказал, чтобы и тот сделал то же самое, отойдя подальше от места. Ведь даже пары этого зелья вполне могли вызвать смерть. Врач-нееврей, едва услышал об этом, тотчас попятился назад, заткнув нос пальцами.

Приговоренному к смерти Рамбам сказал, чтобы тот открыл банку и выпил эликсир. Тогда он умрет легкой смертью без всяких страданий.

Тот открыл банку и упал на землю замертво. У врача-египтянина побелело лицо, и все тело его охватила дрожь.

Тогда Рамбам взял банку из рук покойника, поднес ее правителю Египта и попросил его выпить ее содержимое.

Властитель, естественно, тотчас возразил ему: «Я опасаюсь, что эликсир, которым напоил тебя твой конкурент, помутил твой рассудок. Как же смеешь ты поить меня ядом?!»

Но Рамбам улыбнулся и ответил: «Не нужно опасений! Преступник умер от одного запаха этого снадобья. Если я дам его тому врачу, он тоже скончается. Но для моего господина и для меня этот напиток не принесет ни вреда, ни пользы».

«Слова твои — загадки для меня, — сказал правитель, — неужели наши тела отличаются от их тел?»

«Никак нет, — ответил Рамбам, — но в самом этом эликсире нет ничего дурного. Это нектар из цветов, вкусный и здоровый. Преступник умер только из-за страха, и у того врача тоже случился припадок лишь из-за того, что сердце его боялось. Но я пожалел его и не дал ему выпить это зелье. Хватило мне и того, что он видел кончину преступника, умершего от чрезмерного страха».

Подобным образом среди ливийских евреев был известен рассказ о группе молодых людей, которые, праздные, сидели без дела, болтая среди ночи и хвастаясь друг перед другом.

Один из них гордился своей храбростью и сказал, что ему неведом страх ни перед чем.

Ему ответили: «Давай-ка проверим твою отвагу. Хватит ли тебе смелости пойти на кладбище посреди ночи, когда души умерших бродят среди могил?»

«Конечно, — ответил тот без всяких сомнений, — я готов туда отправиться!»

«И как мы узнаем, что ты был там?» — спросили остальные.

Они обсудили все и решили, что он должен взять с собой кол и вбить его в землю рядом с определенным надгробием.

Встал этот молодой человек и пошел на кладбище. Гробовая тишина встретила его. Белизна надгробий виднелась на фоне темной мглы. Он собрался с духом и стал шагать по дороге между могил, пока не дошел до нужного места. Теперь ему предстояло забить кол рядом с могилой. Сердце его замерло от волнения.

Придти на кладбище среди ночи — одно дело, но вот нарушить вечную тишину ударами молотка и вбить кол рядом с умершим — это уже нечто совсем иное. Однако, отступать было поздно, поскольку ему предстояло доказать свою смелость, даже если это означало разгневать мертвых.

Он стал рыскать глазами в поисках подходящего камня. Отыскав его, он ударил им по колу, и сердце его отозвалось эхом. В своей растерянности и страхе он не заметил, что его плащ свисает до земли, и что кол проходит в землю через его край. Когда он закончил, то услышал шум и шепот. Может быть, это было дикое животное, а может — заблудшая душа. Он вскочил испуганно и бросился бежать. Но увы, плащ потянул его обратно. Казалось, кто-то схватил его! Словно сами мертвые мстили за нарушение их покоя!

Наутро его нашли бездыханным рядом с надгробием и забитым колом (Майян а-Шавуа).