ТЕИЛИМ 12

В основу наших бесед о теилим положены уроки рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника.

Глава сосредоточена на теме злословия, которое преследовало Давида на протяжении всей его жизни и не только мучило его, но и создавало реально опасные для него ситуации.

Тема эта уже знакома нам по предыдущим псалмам Давида. Что нового находим мы здесь? Новый аспект темы — злоречие, которое касается не только людей, но Торы и Всевышнего, которое утверждает свои убеждения, оспаривает истинность утверждений Устной Торы и упорно насаждает неверные представления о положениях Торы Письменной.

Радак (раби Давид Кимхи, конец 12 — первая половина 13 вв., Прованс), один из самых авторитетных комментаторов книги «Теилим», рассматривает эту главу как пророчество о времени, когда в среде еврейского народа широко распространится нечестие и нечестивцы будут преследовать беззащитных и слабых членов общества.

Мальбим (19 в., Восточная Европа) видит основной темой главы злоречие, активно выступающее против Б-га, искажающее Тору и порочащее людей праведных.

Как в каждом пророческом тексте, любой человек в любую эпоху найдет в этой главе отражение своего личного опыта и жизненных обстоятельств.

¹ Для дирижера [исполнителей на музыкальном инструменте] шминит, песнопение Давида.

² Помоги, Г-сподь, ибо не стало благочестивых, ибо нет больше людей, которым можно верить.

³ Ложь говорят друг другу, льстивым языком говорят и неискренни в сердце.

⁴ [Пусть] истребит Г-сподь льстивые уста, язык, говорящий о больших [вещах],

⁵Тех, кто говорит: «Языком победим! У нас уста есть, кто нам господин?!»

⁶ За ограбление бедняков, за стенания неимущих ныне Я встану, говорит Г-сподь, приду им на помощь, уберегу их от ловушек [расставленных нечестивцами].

⁷ Слова Г-спода — чистые слова, серебро беспримесное явно [для каждого] на земле, семикратно очищенное.

⁸ Ты, Г-сподь, охрани их, охрани их от этого поколения навечно.

⁹ Вокруг рыщут нечестивые, когда человек возвышается из низов.

В связи с шестой главой «Теилим» мы уже говорили, что «шминит»(стих первый) — это восьмиструнная скрипка («шмоне» — «восемь» на иврите). Заметим, однако, что трудно сказать точно, скрипка это или лира, как иногда переводят это слово. Можно только с уверенностью сказать, что это — инструмент струнный.

Печалясь о том, что «нет больше людей, которым можно верить»(стих второй), Давид подразумевает, что он окружен людьми, которые притворяются его друзьями и тут же сообщают Шаулю, где он прячется.

В третьем стихе мы читаем такую характеристику этих людей: «неискренни в сердце». Буквально в главе сказано «гладко говорят с двойным сердцем». У этих людей два сердца: одно они обращают к другому человеку, демонстрируют ему дружелюбие и говорят с ним «льстивым (букв.: гладким) языком», но это ничего не значит, потому что во втором сердце, внутри себя, они питают к нему вражду. По-русски, наверно, этому «двусердечию» соответствует слово «двуличие». В четвертом стихе Давид проклинает этих людей.

В четвертом и пятом стихах Давид продолжает описание злоязычников, открывая новый аспект темы: активное утверждение ими своих позиций. Эти люди хотят не только поступать, как им вздумается, но и оправдать свои поступки. Они чувствуют силу своих речей, верят в действенность своих слов. Ведь язык способен отстаивать нашу правоту не только перед людским судом, но и перед нашим собственным умом и совестью. Они резко отзываются не только о людях, но и о Б-ге, Его управлении миром и отношении к людям, и о Торе ( «язык, говорящий о больших [вещах]» — стих четвертый). Они не признают над собой господина: «Кто нам господин?!» (стих четвертый), не считают, что Б-г выше их. А ведь всякий, кто хочет видеть, может увидеть, как исполняются в действительности слова Б-га, как они верны и надежны ( «Слова Г-спода — чистые слова, серебро беспримесное явно [для каждого] на земле, семикратно очищенное» — стих седьмой).

Давид просит Б-га охранить бедствующих и неимущих «от этого поколения навечно» ( восьмой стих), потому что в поколении Давида было много людей, совершавших тяжкий, серьезный грех злоречия.

Раши говорит, что Давид просит Всевышнего охранить чистых людей и приводит мидраш, в котором раби Иешуа из города Сихнин рассказывает от имени рава Леви о поколении Давида. Во времена Давида было много верующих людей, которые добросовестно учили детей Торе. Подрастающие знатоки Торы, способные привести сорок девять толкований на каждый стих Торы, не были еще затронуты распространенным в то время грехом — невоздержанностью на язык. И царь Давид просит Всевышнего охранить этих детей, чтобы они не заразились болезнью лашон а-ра, просит уберечь их от влияния этого поколения.

Мальбим говорит, что восьмой стих — это просьба охранить Тору от фальсификации, от искажений, имевших место в поколении Давида. Так, некоторые современники Давида, вопреки словам Торы и мудрецов, утверждали, что дед Давида, женившийся на моавитянке, нарушил закон Торы и потому Давид не имеет права вступать в брак с еврейкой и быть царем. Не вдаваясь в тонкости, скажем только, что Тора запрещает еврейским женщинам вступление в брак с мужчинами Моава, но не запрещает евреям брак с моавитянками (разумеется, после гиюра).

Говоря об искажении Торы, Мальбим имел в виду и свое поколение, в котором попытки приспособить Тору к своим нуждам, «осовременить» ее носили массовый характер. Это было время т. наз. эмансипации, т.е. присвоения евреям равных прав с гражданами стран, где они проживали, и евреи изо всех сил стремились походить на других, не выделяться и не отличаться от представителей других народов, думая, что антисемитизм от этого исчезнет. Это было поколение, в котором возник и развился реформизм.

Что побуждает людей ложно толковать Тору, упрощать ее законы, вносить в них изменения? Сто — сто пятьдесят лет назад это было стремление «быть как все». Во времена Давида мотивом поведения его злопыхателей была, пожалуй, зависть. Об этом Давид и говорит в последнем, девятом, стихе псалма: «рыщут нечестивые, когда человек возвышается из низов». Почему Давиду завидуют? Почему ему желают плохого? Потому что он «из простых». Кто такой Давид? Сын какого-то крестьянина Ишая, причем младший, восьмой сын, который только и способен, что пасти овец. И вдруг Давид становится царем! Когда то, что считалось у людей чем-то нестоящим, начинает вдруг высоко цениться, это вызывает зависть.