А был бы Храм...

Часто соблюдение законов Торы воспринимается особенностью быта: выглядеть кашерно, продукты с «бадацем», к Шабату подготовиться. О том, что сейчас период траура или месяц Адар, который добавляет радости, вспоминается вскользь и далеко не каждый день. Например, в траурный период вызывают досаду ограничения и запреты: музыку не включишь, в ванне уже не понежишься, шопинг на полдня или концерт какойнибудь далеки и недоступны. Да что там, организовать масштабную стирку — уже недостижимое удовольствие.

А хотелось бы, чтобы тяжелое ощущение отсутствия Храма сегодня рождалось не только от невозможности загрузить стиральную машину. Как-то я решила написать статью о том, как много вещей в быту напоминает о том, что Храм пока не отстроен, даже примеры были заранее заготовлены. Когда стала эти примеры проверять, оказалось, что все совсем не так, как кажется. В «Шулхан Арухе» есть специальная глава, посвященная внешним проявлениям нашей скорби о Храме, но постановление, которое большинство народа не может выдержать, «самоотменяется». Вот, например, в память о разрушении Храма приято оставлять на стене дома неоштукатуренный прямоугольник, в идеале он должен находиться напротив входной двери, чтобы как только домой вошел, сразу взглядом уперся и вспомнил… Тех, кто снимает жилье, это не касается, а вот человек, купивший дом, обязан выполнить это постановление мудрецов. Вы представляете себе этот кусок, полметра на полметра, на самом видном месте в новой шикарно отремонтированной квартире, который выглядит как старая гаражная стена из вашего детства с деревянными игрушками? (Правило касается жилья в Израиле, в диаспоре выполнять это постановление не обязательно). Много ли вы таких прямоугольников встречали? Мне вот что-то не очень везет, но этим летом в городе Бейт Шемеш, войдя в дом, я напоролась прямо на такой прямоугольник, правда, вместо скорби он вызвал у меня радостное чувство. Вот, мол, существует. Значит, помнят и скорбят. Я думала, что шабатнюю халу макают в соль тоже из-за тоски по Храму. Оказалось, что этот обычай связан с Храмом по-другому. Халы тогда лежали на жертвеннике, а поскольку вкус у них раньше был пресным (в тесто не добавляли такое количество масла и сахара как сейчас), то соль использовалась для придания халам ярко выраженного вкуса. Еще один из обычаев, связанных с разрушением Храма в еврейской традиции, это битый свадебный стакан, который жених разбивает каблуком у всех гостей на глазах во время церемонии «кидушин» прямо под «хупой». Теоретически это тяжелый, грустный обычай, а практически все по-другому. Жених по стакану ногой, и все радостно кричат: «Мазаль тов! Мазаль тов!», ведь процесс завершен, бракосочетание состоялось, можно праздновать: угощаться и танцевать. В Талмуде не сказано о том, что на еврейской свадьбе жених должен разбивать стакан. Однако такая традиция установилась после одного случая. Евреи праздновали очень веселую и шумную свадьбу. Радостные голоса гостей и топот ног были слышны повсюду. Мимо шел один мудрец, он увидел это безудержное веселье, схватил со стола какую-то дорогую вазу и с размаху швырнул на пол. Осколки так и брызнули во все стороны. Люди замерли, переглянулись и немного притихли, после этого веселье уже не было таким бесшабашным. Обычай разбивать посуду на свадьбе в знак памяти о разрушенном Храме, не описанный в Талмуде, стал традицией. Зато в «Шулхан Арухе» записано другое постановление мудрецов. Оно гласит, что в память о разрушенном Храме женщины не должны надевать сразу все украшения, которые у них есть. Надо оставить дома одно из украшений, даже если очень хотелось бы надеть его. Подобное правило относится к подготовке праздничного стола: мудрецы рекомендуют не все блюда, которые хотела бы приготовить хозяйка, подавать гостям. Сегодня понять соблюдаются ли эти постановления довольно сложно. Наши застолья так обильны, что, кажется, не осталось ни одного продукта, из которого не соорудили бы замысловатое вкусное блюдо. Память о разрушенном Храме все меньше и меньше проявляется в нашей жизни, евреи стараются облегчить в соблюдении ограничений в музыке, украшениях и кулинарии, зафиксированных в «Шулхан Арухе».

Помните историю о Наполеоне? Проезжая 9 Ава мимо синагоги, он услышал громкий плач и стенания. — Что происходит? — спросил он у адъютантов. Те ему поведали о разрушенном Храме, который оплакивают евреи. — Давно ли? — осведомился Наполеон, — почему не в курсе? — Так две тысячи лет назад, — ответили ему. Вот тогда Наполеон и произнес красивую, пафосную фразу о том, что народ, помнящий свое прошлое, обязательно обретет не менее достойное будущее. Слова французского военачальника вошли в историю и стали знаменитыми. А был бы у нас Храм? Вы представляете, если бы был у нас Храм, то все мои друзья, и те, с которыми начинала идти по жизни, и те, которые стали близкими позже, не разъехались бы из родного города. Многие нынешние приятели покидают Минск в этом году, и я уже боюсь заводить с кем-то дружбу. Был бы Храм, мы по-прежнему жили бы на соседних улицах с любимой с детсада подружкой, давно уехавшей в Америку. Моему младшему сыну сейчас пять, и он не знаком со многими нашими родственниками, которых за границей больше, чем в Минске, потому что мы редко навещаем их, лишь раз в несколько лет, а при Храме собирались бы на все праздники огромной семьей, как в детстве. А еще я бы не напряглась, когда на улице спрашивают имена моих детей, а потом нашу национальность, не было бы у нас обидных кличек и неприятного ощущения неприкаянности. Во времена Храма еврейский народ был не просто равным остальным, он с гордостью нес звание первенца Всевышнего, и остальные народы относились к нему с уважением и пиететом. Был бы у нас Храм, и мои соплеменники не стыдились бы собственного народа, не доказывали бы с пеной у рта, что в насмешках над евреями ничего страшного нет, и лучше не нагнетать. Не убивают же, правда? Так пусть себе тешатся, а мы перетерпим. Мы терпим, и это напоминает нам о разрушенном Храме, о том, что еще не время смеяться в полный голос за богато накрытым столом.