Краткое введение в Устную Тору

Рамбам в предисловии к своему комментарию на Мишну делит содержание Устной Торы на пять частей.

1. Принятые объяснения стихов Танаха.

2. Законы, полученные Моше на горе Синай.

3. Законы, выведенные на основании логики.

4. «Гзерот» — раввинские постановления (например «швут бешабат» — запреты мудрецов, свя

занные с законами Субботы, «шниет леарайот» — расширение мудрецами рамок запретов на сексуальные отношения между родственниками).

5. Законы и постановления, основанные на соглашении людей между собой.

Принятые объяснения стихов и законы, полученные Моше на горе Синай, передавались Высшим Иерусалимским Судом каждого поколения потомкам. Заново выведенные на основании

логики законы и постановления («гзерот») определили и установили члены Большого Санэдрина разных поколений.

Вот что пишет Рамбам об авторитете Санэдрина в «Законах о бунтовщиках» (гл.1, алаха 2): «Верховный Иерусалимский Суд — оплот и основа Устной Торы, источник закона и правосудия во всем народе Израиля. В отношении Санэдрина в Торе сказано: “Согласно Учению, которое укажут тебе”. Это повелительная заповедь. И каждый, кто верит в Моше Рабейну и в его Тору, обязан полагаться на решения судей во всем, что касается веры, и на них опираться. И всякий, кто не поступает согласно их постановлениям, нарушает запретительную заповедь, как сказано: “Не отходи от того, что скажут тебе, ни вправо, ни влево…”, — будь то законы, которые они вывели самостоятельно, используя одно из тринадцати правил толкования Торы, и в их глазах кажется это правильным; будь то законы, которые постановили они в качестве ограды для Торы, согласно нуждам своего времени, и это указы, постановления и обычаи. И в отношении каждой из этих трех вещей работает повелительная заповедь “обязаны выполнять их”.»

Авторитет Устной Торы

Рассмотрим, в первую очередь, где об авторитете и важности Устной Торы сказано в Торе Письменной. Написано: «Когда встанет пред тобой вопрос в суде меж кровью и кровью, меж законом и законом, меж язвой и язвой, или споры в одном из городов твоих, и поднимешься в место, которое избрал Всвышний, Бг твой, и придешь к коаним, сынам Леви, и к судье, который будет в те дни, и спросишь их, и скажут тебе закон. И сделаешь ты, что скажут тебе в том месте, и соблюдешь все, что тебе укажут согласно Торе, которую укажут тебе, и закону, который скажут тебе, делай и не отходи от сказанного тебе ни вправо, ни влево» (Дварим 17:8).

Из этого абзаца мы видим, что в письменной Торе Верховному Иерусалимскому Суду предоставляются полномочия выносить окончательное решение по любому вопросу в области еврейского закона.

Относительно законов и запретов, постановленных мудрецами, написано: «И храните то, что Я храню» (Ваикра 18:30). Отсюда следует, что нам заповедано укреплять и охранять соблюдение законов Торы, принимая для этого запреты и постановления, которые мудрецы сочтут необходимыми.

Кроме того, в Письменной Торе прямо сказано о существовании Устной Торы. Это упоминание содержится в книге «Дварим» (12:21), где написано о заповеди кашерного забоя скота (шхите): «Если будет далеко от тебя место… и зарежешь из крупного и мелкого скота твоего… так, как Я приказал тебе…» При этом частности законов шхиты вообще на описаны в Письменной Торе — они передаются лишь в Торе Устной, в качестве закона, полученного Моше на горе Синай. Под словами «как Я приказал тебе» подразумевается Устная Тора.

Об устной Торе говорит Творец также в конце главы «Бешалах», когда после войны с Амалеком заповедует Моше: «Напиши это на память в Книге и вложи в уши Йеошуа, что совершенно сотру Я память об Амалеке изпод небес». Как мы видим, Всвышний приказал Моше не только записать Его слова в письменной Торе, но и передать их устно ближайшему ученику и преемнику: «…вложи в уши Йеошуа». И это явное доказательство существования устной традиции, которую не следует записывать в Писании, но необходимо устно передавать следующим поколениям.

Таким же образом можно понять и следующий отрывок: «А теперь напишите себе эту песню, и научи ей сынов Израиля, и вложи ее в уста их…» (Дварим 32:19). Творец приказывает не только увековечить песню «аАзину» в Письменной Торе, но и передавать ее из поколения в поколение в Торе Устной.

Необходимость Устной Торы

Каждый разумный человек понимает, что Устная Тора необходима для понимания многих заповедей, и без нее мы не имели бы о них ни малейшего представления.

Например, в Письменной Торе в четырех местах говорится о заповеди «тфилин», но там не сказано, какова должна быть физическая форма кожаных футляров, ремней, которыми они крепятся и т.д. Но посмотрите, какое чудо: у евреев нет никаких разногласий по поводу формы тфилин. Тфилин времен Бар Кохбы, найденные в Массаде, точно такие же, как те, что мы накладываем сегодня. И более того, нет никаких принципиальных различий между теми тфилин, которые используют ашкеназские, сефардские и йеменские евреи от одного края Земли до другого! Так же обстоят дела и с другими заповедями. Например, только в Устной Торе сообщается, что «плод дерева великолепного», упомянутый в Торе Письменной среди четырех используемых в Суккот видов растений — это этрог. Именно в Устной Торе говорится о необходимости взять, помимо этрога, одну пальмовую ветвь, три ветви мирта и две ветви ивы. Именно эти четыре вида растений, и именно в такой «комплекации» используют все еврейские общины во всех поколениях, от одного края Земли до другого, для выполнения заповеди «арбаа аминим» в Суккот, и между ними нет никаких разногласий на эту тему!

Так что нет нужды продолжать доказывать, насколько необходима, истинна и укоренена в еврейском народе Устная Тора. Вышеприведенные факты говорят сами за себя.

Мудрость, заключенная в Торе

Кроме того, что Устная Тора объясняет 613 заповедей, полученных Моше Рабейну на горе Синай, в самой ней тоже заключена глубокая мудрость. И в первую очередь, в Устной Торе раскрывается вся мудрость Торы Письменной, так как мудрецы очень глубоко понимали тонкости святого языка, благодаря чему могли толковать самые тонкие намеки, скрытые в Писании. Их объяснения и толкования стали мостом, связавшим Устную и Письменную Тору с помощью святых книг великих комментаторов, мудрость которых мы находим в «Мехильте», «Сифре» и «Сифри» — комментариях на книги «Шмот», «Ваикра», «Бамидбар» и «Дварим».

Велико деяние Мальбима, создавшего комментарий к Торе «Аелет аШахар». В этой книге он описал, каким образом законы выводятся из стихов Торы на основании четких правил грамматики святого языка. Мальбим сам указал причину, которая заставила его приступить к этому грандиозному труду: «И было в году 5604ом от Сотворения Мира (1844), когда мы услышали рыдающий голос Торы Творца… Ведь некоторые из злодеев Ашкеназа гневили Творца. И восстали пастухи многие, пасущие и пожирающие скот свой, назвав себя раввинами и проповедниками, и… собрались в городе Брауншвиг, в долине бесов, и вознамерились разрушить скрижали каменные, и вознамерились сжечь все Знание Творца на Земле… Принял я в сердце своем, что пришло время действовать во Имя Творца, время строить вокруг Торы Письменной и Устной стену неприступную, чтобы не поднялись на нее негодяи и не осквернили ее: для Торы Письменной, которую сравнило это злое сообщество с легендами народов древних, а ее песни и притчи поставили в один ряд с песнями Гомера и греков; для Торы Устной, которую отрицали, а мудрецов ее позорили, и смысла стихов не знали, и грамматики языка не ведали, а были в глазах их слова святые для смеха и глумления…» Мальбим намекает на печально известное собрание реформистов в немецком городе Брауншвиг, когда ими были отменены почти все практические заповеди, а от иудаизма они оставили лишь несколько бледных «античных» идей. Устная Тора была отвергнута реформистами, с утверждением, что она не имеет никакого отношения к Торе Письменной. Тогда и написал Мальбим свой труд, где поразительно точно указал источники законов Устной Торы именно в глубинах языка и грамматики Торы Письменной.

Помимо того, что толкования мудрецов основаны на мудрости языка, есть в них также очень глубокая аналитическая мудрость. Маараль из Праги в книге «Тиферет Исраэль» (гл. 69) рассказывает, что один нееврейский философ спросил его о множестве противников, которые восставали против еврейской веры во все времена, от последователей Цадока и Байтуса до караимов. Мудрец ответил ему так: «Если бы привели наши противники доводы мудрости, которые не были нам известны до сих пор, их вопросы были бы справедливы. Но все, о чем они говорят, способен спросить каждый ребенок, изучающий Тору, и тем более это известно мудрецам Израиля! Однако мудрецы отошли от буквального понимания стихов, потому что мудрость обязала их это сделать». В книге «Тиферет Исраэль» Маараль приводит известную цитату: «Отсчитайте себе на следующий день после Шабата, со дня принесения вами омера семь недель. Полные будут, до следующего дня после шабата седьмого. Отсчитайте пятьдесят дней» («Ваикра» 23:15). Мудрецы объясняют, что под «следующим днем после Шабата» подразумевается следующий день после первого дня праздника Песах, в который приносят «омер» (первый сноп ячменя нового урожая) в Храм. Цдуким и караимы поняли этот отрывок буквально и пришли к выводу, что первый день Песаха всегда должен выпадать на Шабат. Но мудрецы понимали, что не таков истинный смысл этих слов, ведь если бы имелся в виду Шабат, то оказалось бы, что Писание не сообщает главного — о каком конкретно Шабате речь.

Можно спросить: «Почему же в самом деле Тора не сказала прямо: “Отсчитайте себе со следующего дня после наступления Песаха”? Мальбим отвечает на этот вопрос: это ввело бы нас в заблуждение, ведь жертва, которая называется “Песах”, приносится в 14й день месяца Нисан, в канун праздника, и мы ошиблись бы, сказав, что “на следующий день после Песаха” — это первый день самого праздника Песах, и именно в этот день и следует приносить “омер”. Поэтому в Торе использовано выражение, не оставляющее места для ошибки. Там сказано “На следующий день после Шабата”, потому что праздничный день тоже называется Шабат изза запрета совершать работу. Таким образом, становится понятно, что заповедь принесения “омера” исполняется во второй день Песаха.»

Мудрость Устной Торы открывается каждому, кто занимается изучением Гемары. Об этом сказал Рамбам в предисловие к книге «Мишнэ Тора»: «Все гении, которые были в Земле Израиля, и в Земле Шинар, и в Испании, и во Франции изучили Гемару, и извлекли на свет ее тайны, и объяснили ее смыслы, потому что проникли далеко в глубины в нее». И это элементарно: предписания Торы не похожи на приказы царя, который может постановить своему народу все, что захочет, и его законы — всего лишь проявление желания, но не мудрости. Несмотря на то, что постановления Торы — это приказы, которые мы обязаны исполнять, так же как подданные исполняют царские повеления, они являются проявлением мудрости Творца, поэтому в любой заповеди проявляется глубокая мудрость, о которой сказано: «Длиннее земли мера ее и шире моря» («Йов» 11:9). Глубина этой мудрости открывается нам во всех шести разделах и в каждом из трактатов Устной Торы, потому что те же идеи и категории легли в основу всех вопросов, в каком бы из разделов они не были представлены.

Здесь следует обратить на небольшое по объему, но значимое сочинение гаона рава Йехезкеля Абрамского «Имущественные законы»: автор описывает там главный принцип, на котором построены законы раздела «Незикин» («Ущербы»): это абсолютное право человека на владение своим имуществом, в соответствии с которым он может делать со своим имуществом все, что захочет, даже если своими действиями нарушает запрет, потому что владение и запреты — это разные вопросы. В частности, рав Абрамский объясняет, что берущий деньги в рост, не смотря на то, что это запрещено, обязан заплатить проценты (если только сделка не будет расторгнута — прим. пер.), ведь согласно имущественным законам, человек может делать со своим имуществом все, что захочет. Поэтому и вступает в силу закон Торы, обязывающий заплатить проценты ростовщику, ведь именно этого должник и хотел (раз уж он рискнул занять деньги с процентом), однако выплачивающий проценты подлежит наказанию, а взимающий проценты обязан возвратить их. В своей книге рав Абрамский доказывает, что этот принцип абсолютного владения лежит в основе многих законов (см. также: рав Шимон Шкоп «Шаарей Йошер», врата 5).

«Асмахтот»

Многие постановления мудрецов служат оградой заповедям Торы. Решения знатоков еврейского закона, принятые раввинами в качестве закона, называются постановлениями «мидерабанан» («из мудрецов»). Однако в комментариях Раши на Пятикнижие мы видим, что он объясняет некоторые стихи Торы, опираясь на законы «мидерабанан». Рамбан не согласен с таким подходом: по его мнению, законами «мидерабанан» нельзя объяснять строки Писания. Тем не менее, подход Раши позволяет понять, что даже законам «мидерабанан» находится место в буквальном понимании текста Торы (известно, что Раши всегда приводит только те толкования и мидраши, которые необходимы ему для понимания простого смысла написанного)! Приведем здесь несколько законов «мидерабанан», которые Раши приводит, объясняя строки Торы:

1. «И в первый день святое собрание…никакой работы не [должно] делаться…» (Шмот 12:16). Раши комментирует: «Никакой работы не должно делаться даже руками других». То есть пассивный залог стиха «не будет совершаться» сообщает, что работа не будет совершаться даже руками нееврея. Получается, что здесь говорится о запрете просить нееврея в Шабат совершить для еврея работу, запрещенную в Шабат. Это закон «швут мидерабанан».

2. «И если соблазнит человек девушку необрученную… выкупом возьмет ее себе в жены» (Шмот 22:15). Раши комментирует: «т.е. должен написать ей ктубу и взять ее в жены». Составление брачного договора («ктубы») перед еврейской свадьбой — постановление мудрецов.

3. «Если другую возьмет себе, то пропитания, облачения и супружеского общения не должен лишать ее» (Шмот 21:10). Раши комментирует, объясняя терминологию стиха: «Шера» — пропитание, пища; «ксута» («облачение») — в прямом смысле слова (одежда), «она» (супружеское общение) — совокупление. Обязанность мужа обеспечивать жену пропитанием и одеждой на уровне более высоком, чем питается и одевается он сам — постановление мудрецов.

4. «А в седьмом [году] отреши и оставь ее…» (Шмот 23:11). Раши пишет, что по одному из мнений слово «отреши» означает здесь запрет на совершение настоящей работы, такой как распашка или посев; а слова «и оставь ее» запрещают удобрять, окапывать и разрыхлять землю в год Шмиты4 (а это запрет «мидерабанан»).

5. «…А в седьмой день священное собрание будет у вас, никакой работы должной не делайте» (Ваикра 23:8). Раши объясняет: «Даже работу, которая считается необходимостью, так как ее невыполнение влечет убыток — например то, что невозможно сделать в другой день…» Различие между работой, грозящей убытком, и той, что можно безболезненно отложить, мы находим только в Устной Торе.

6. «…В седьмом месяце первого числа месяца будет у вас прекращение трудов, памятование трубным гласом, священное собрание» (Ваикра 23:24). Раши, опираясь на установления мудрецов («Сифра» и «Рош аШана» 32а) объясняет, что здесь сказано о провозглашении особых стихов о памятовании и о трубном гласе: чтобы помянуто было наложение Авраамом пут на Ицхака, и то, что в итоге вместо Ицхака в жертву был принесен баран (из рога которого изготавливается «шофар» для трубления).

7. «И в день радости вашей, и в назначенные поры ваши… вострубите в трубы …, и будут они вам для памятования перед Бгом вашим. Я — Гсподь, Бг Ваш» (Бемидбар 10:10). Раши комментирует: «Отсюда выводим [что в праздник Рош аШана произносим стихи Писания о царстве Превечного] “малхуйот” вместе с “зихронот” [ стихами о памятовании] и “шофарот” [ стихами о трублении], ибо сказано: “трубите” — это “шофарот”; “для памятования” — это “зихронот”; “Я Господь, Бг ваш” — это “малхийот” Включение в молитву Мусаф праздника Рош аШана стихов “малхуйот”, “зихронот” и “шофарот” — постановление мудрецов».

Разумеется, Раши было известно, что все эти законы «мидерабанан», однако, по его мнению, всем они выступают в качестве опоры для буквального понимания строк Письменной Торы. Гаон рав Йеошуа Алир приводит в своей книге «Маоз Даат» неопровержимые доказательства того, что «асмахтот», которые мы встречаем в Гемаре — это не просто законы «мидерабанан», некий намек на которые мудрецы выискивали в тексте Пятикнижия: Тора на самом деле намекает на них. Единственная разница состоит в том, что настоящие толкования смысла стихов — «мидеОрайта» (из Торы), а намеки, поскольку они не написаны прямым текстом в Писании — «мидерабанан».

Маараль пишет о том же: «Не ошибись, думая, что там, где мудрецы говорят об “асмахте”, имеют в виду, что Моше Рабейну, когда записывал Тору, не подразумевал эту “асмахту”, а они, благословенна их память, нашли здесь опору своим словам, по своему усмотрению. Я говорю, что считающий так, ошибается в словах мудрецов… Истинное значение понятия “асмахта” — опора на сам стих, учитывающая его непрямой смысл. И эти слова мудрецов опираются на слова Торы и связаны с ними, и есть у них часть в Торе. Именно это и есть сама “асмахта”» (см. «Гур Арье» на ком. Раши к Шмот 19:15).

Основное раскрытие Устной Торы во времена Второго Храма

Основное раскрытие Устной Торы произошло во времена Второго Храма и позже. Первые «танаим» (мудрецы эпохи кодификации Мишны) начали активно использовать 13 Принципов толкования Торы и создали обширные комментарии. Благодаря их труду мы удостоились в итоге Вавилонского и Иерусалимского Талмудов. Не следует удивляться, что Устная Тора «появилась» только во времена Второго Храма. В руках мудрецов Первого Храма была традиция, передававшаяся от Моше Рабейну и далее без малейшего изъяна. Не было споров ни по одной алахической теме. Всякий возникающий вопрос обсуждался Верховным Санэдрином, который выносил решение и устанавливал алаху согласно мнению большинства. За соблюдением заповедей Торы следили пророки. Сотни тысяч пророков жили в народе Израиля от Моше Рабейну до Хагая, Захарии и Малахи — последних наших пророков. И только пророчества, необходимые последующим поколениям, были записаны, а то, что пророчествовали по нуждам времени, не фиксировалось. Нет у нас сегодня ни малейшего понятия, какова была духовная ступень поколений, удостоившихся пророков. Вместе с разрушением Первого Храма начало исчезать пророчество. Тогда и начала появляться Устная Тора.5 В истории уже случался подобный прецедент. Первый человек был создан пророком. Используя свой дар, он постиг сущность всех творений и дал им имена. Такого пророческого уровня не удостоились даже ангелы. Сразу же после сотворения Бг передал ему заповедь о Древе Познания и шести заповедях через пророческое видение. Даже после греха, когда первый человек пытался скрыться от Творца, чтобы не настигло его пророчество, ему это не удалось. Пророческое состояние было настолько естественным, изначальным, что он не мог не пророчествовать. Но после греха все изменилось. В Торе сказано о первом человеке и Хаве: «…открылись глаза обоих, и увидели они, что наги». Впервые человек увидел себя самостоятельным созданием, отделенным от Творца. В этот момент проявился человеческий разум. С этих пор не пророчество ведет человека, разум освещает его путь. С этих пор находится он в собственной власти и пользуется разумом, который является самостоятельной силой человека.

Похожий процесс находим мы в эпоху Первого и Второго Храмов. В эпоху Первого Храма в основном управление народом происходило через пророков, и Тора передавалась из поколения в поколение в совершенстве, без малейшего недостатка. В эпоху Второго Храма исчезло пророчество. После этого произошел первый спор, который не сумели окончательно разрешить, и вынесли постановление по мнению большинства. Тогда же начала проявляться мудрость Торы во всем великолепии, и сначала «танаим», а за ними «амораим» (мудрецы, дискуссии которых относительно Мишны составили Талмуд) принялись расширять эту мудрость согласно тем основам, которые были получены ими по традиции уходящей вглубь веков, к эпохе Первого Храма и дальше — до самого Моше Рабейну. У Первого человека до греха было пророчество, а после греха проявился разум; у еврейского народа до разрушения Первого Храма — в основном пророчество, а после разрушения — мудрость Устной Торы.

Мудрость Торы: совершенство человека

В завершение нашего короткого исследования приведем Мишну в конце третьей главы трактата «Авот»: «Раби Элиэзер [бен] Хисма говорил: “Законы о принесении в жертву двух голубей или горлиц и о начале [периода] “нида” — из основных законов Торы. Астрономия и математика — лишь “десерт” [на пиру постигающих] мудрость [Торы]”.»

Многие важные вещи сказаны в разъяснении этой мишны, определяющей границы между Торой и другими науками. У жертвоприношений птиц, как и у законов о ниде, есть строгие границы. Закон, определяющий как поступать, если смешались птицы обязательной жертвы с птицами жертвы добровольной, и закон, устанавливающий, что делать, если женщина не знает дня начала менструального цикла — оба они основаны на расчете. И именно это и есть основа еврейского закона, несмотря на то что разбираются вещи, источник которых в низменности человеческого тела — «кинин» (проказа), ведь именно прокаженный приносит в жертву птицу, чтобы очиститься, и «нида»). Оба закона связаны с разбором случаев сомнения: птица, смешавшаяся с другими, и женщина-нида, сомневающаяся относительно дня начала своего менструального цикла. В противоположность этому астрономия и математика являют собой мудрость точных наук и занимаются великими, возвышенными вещами. Но все же это — «десерт» мудрости, а не сама мудрость. Почему же лишь десерт, или, другими словами, периферия, в то время как законы — это ее основа? Маараль в своем комментарии на «Авот» («Дерех Хаим») объясняет эту мишну. Он пишет, что непосредственно мудростью является только та мудрость, которая практически направляет человека в его жизни. Это Тора.

Может быть, мы не ошибемся, объяснив то, что он имеет ввиду, следующим образом. Человек находится в центре мира, поэтому мудрость, совершенствующая человека, является «центральной» мудростью. Другие науки, изучающие мир вокруг человека, определяются как периферийные мудрости. Поэтому астрономия и геометрия, несмотря на то, что они являются точными науками, называются «десертом мудрости», поскольку занимаются не самим человеком, а миром вокруг него.

Маараль развивает здесь идею, уже упомянутую им в другом месте. Слово «Тора» происходит от слова «ораа» («указание»), и ее цель — указать человеку, как он должен вести себя в любом своем состоянии и при встрече с любым явлением мира. Другие науки занимаются природными процессами (физика), элементами (химия), звездами (астрономия) и человеческим телом (анатомия). Тора занимается отношением человека к каждой вещи и каждому явлению в мире. Через отношение она приводит человека к совершенству в каждом состоянии и в каждом отношении. Это сама мудрость, к которой относятся также и все самые сомнительные ее вопросы. Они и есть «основа Закона».

Из журнала «Мир Торы»

Обзор по теме Устная Тора