Окаймленная лилиями 8. Святость времени

Необычайно важное значение законов чистоты семьи можно оценить, лишь исходя из основных принципов еврейского закона, определяющих права и обязанности женщины. Это даст нам возможность убедиться, что по своей важности заповедь чистоты семьи выходит далеко за пределы того значения, которым она обладает в общем контексте.

Обязанности женщины

Еврейский закон не возлагает на женщину те же обязанности, что на мужчину. В то время как мужчина обязан возложить на себя бремя 613-ти заповедей Торы, а также, многих законов, установленных нашими мудрецами, — женщина освобождена от большинства из них. Критерием для исполнения заповеди является ее принадлежность к одному из двух видов заповедей. Всякая заповедь « не делай» — запретительная — обязывает как мужчину, так и женщину в равной мере.В то же время в отношении заповеди повелевающей — «делай», «совершай» — есть различие между теми, исполнение которых связано с определенным временем, и теми, которые не связаны, не зависят от времени.

Например, запрещение употреблять некашерную пищу, запрет лгать, воровать, оговаривать ближнего, есть в Йом Кипур—будучи запретительными заповедями, распространяются в равной мере как на мужчину, так и на женщину. Женщина обязана также, в равной мере с мужчиной, исполнять определенные повелевающие заповеди: любить Всевышнего и благоговеть перед Ним, уважать отца и мать — заповеди, которые не связаны с временными рамками и требуют постоянного исполнения. И, в противоположность этому, женщины освобождены от исполнения заповедей, связанных со временем: например, от трубления в шофар (в Рош Ашана) или от возложения тфилин — они обязательны только для мужчины.

Этот критерий присутствует во всей структуре Алахи. В чем же логика этого странного, на первый взгляд, разграничения? Существует ряд объяснений, и наиболее популярное из них принадлежит одному из еврейских мудрецов конца средневековья — Авудраму. Он утверждает, что освобождение женщины от многих заповедей объясняется исключительным уважением к роли женщины в доме и семье. Тора облегчает женщине исполнение ее обязанностей матери, жены и хозяйки дома, освобождая ее от исполнения тех заповедей, которые приурочены к определенному времени. Все остальные заповеди она должна исполнять. С точки зрения назначения этой брошюры несущественно, насколько удовлетворительно такое объяснение. Здесь предлагается другой подход: объяснение различия между природой мужчины и женщины, и, как следствие этого различия, — разница в обязательствах, возложенных на них при исполнении заповедей. Но, чтобы по-достоинству оценить предлагаемое объяснение, мы должны спросить себя еще раньше, чем мы рассмотрим обязанности женщины, в чем особенность заповедей, исполнение которых связано с временными ограничениями, или, другими словами, каково различие между заповедями, исполняемыми постоянно, и заповедями, исполняемыми в определенное время.

Два вида святости

Чтобы ответить на поставленный вопрос, нужно определить различие между двумя видами святости — святостью времени и святостью места (включающей святость вещей, занимающих определенное место в пространстве).

Иудаизм придает большое значение месту. Так, например, свято место, где находится синагога; общеизвестна святость земли Исраэля, святость Иерусалима и места, где находился Храм. Следует сказать также о святости определенных предметов — таких, как правильно написанный свиток Торы, и о «производной» святости других священных книг, отпечатанных в типографии.

Но еще большее значение придает иудаизм святости времени. Она не ограничивается только субботой и праздниками, но включает в себя также и будни, которые могут быть освящены. Если день предназначен для молитвы и наложения тфилин, а вечер и ночь — для вечерней молитвы и исполнения других заповедей, то это означает, что мы освящаем день и ночь самим исполнением этих заповедей.

Святость времени, осознание святости истории, находится на первом месте в Торе. Сразу же после того, как человек был создан, — в день шестой, первым его переживанием было осознание святости времени — святости субботы. «И благословил Бог седьмой день и освятил его» (Бэрэшит 2:3).

Человек может прожить всю свою жизнь и не вступить в соприкосновение со святым местом или предметом. И, если он еврей, и прожил немногим более недели, то он уже успел приобщиться к святости времени. (Раби Шимшон Рафаэль Гирш считал, что обряд обрезания совершается на восьмой день после рождения ребенка именно потому, что каждый младенец должен соприкоснуться со святостью субботнего времени еще раньше, чем он вступит в завет праотца Авраама).

Святость места действует на наше сознание и вселяет благоговение в наши сердца только тогда, когда мы находимся в святом месте, тогда как святость времени пронизывает всю нашу жизнь. Она наделяет нас знанием того, чтф каждое мгновение чревато возможностями поистине Божественными по своей значимости. Вызов, который бросает нам святость времени, преследует нас беспрерывно, не давая нам погрязнуть в кощунстве бездуховного существования. Можно объехать стороной святое место, но невозможно убежать от святости времени. Когда народ Исраэля был изгнан из Святой Земли, он был исторжен из самого святого места. Но он взял с собой во все концы земли заповеди Торы — источник святости времени.

Заповеди дают нам осознать, что существуют два вида святости, о которых говорилось выше. Те заповеди, которые относятся к Земле Исраэля, Храму и святым предметам, укрепляют в нас чувство святости места. В то же время заповеди, связанные со святостью субботы и праздников, напоминают нам о святости времени, и каждая из них поторапливает человека, приобщая его к святости наиболее возвышенной — к святости времени. Без этих заповедей человек никогда не осознал бы духовного содержания освященного времени, а ведь время — это история самого бытия.

Внутренний ритм

И, однако, все сказанное относится к мужчинам, а женщины освобождены от исполнения этих заповедей по простой причине: они в них не нуждаются. Женщина не должна исполнять заповеди, связанные со временными ограничениями, поскольку она приобщается к святости времени изначально и в форме гораздо более глубокой, индивидуальной и интимной, чем та, что доступна мужчине, исполняющем возложенное на него.

В противоположность мужчине, женщина наделена внутренними «биологическими часами». Цикличность физиологических процессов, присущих только женщине, создают внутренний биологический ритм, неотделимый от самого ее существа. Однако, если этот внутренний ритм не будет освящен, женщина не ощутит святости времени. Когда же она исполняет закон о чистоте семьи, она заставляет те «биологические часы», которые заключены в ней, действовать так, что начинает ощущать святость времени. Ис

полняя только одну эту заповедь, женщина постигает святость времени гораздо глубже, чем может постичь мужчина.

Таким образом, женщина нуждается в том, чтобы заповеди, связанные с временными ограничениями, напоминали ей о святости времени, тогда как не наделенный внутренним ритмом мужчина, дожен опираться на многочисленные заповеди, чтобы приобщиться к святости времени.

Итак, закон о чистоте семьи — Божественный дар, позволяющий женщине подняться на высочайшую ступень святости. Переживание времени — исторической арены, на которой Бог проявляет Свою волю и где человек встречается со своим Творцом, — является для женщины внутренним, а не внешним.

Утверждение жизни

В законе о чистоте семьи есть также глубокий символический смысл, который обнаруживается, если взглянуть на него с точки зрения законов о «чистоте» и «нечистоте».

Выше уже было упомянуто, что нельзя путать понятия «чистоты» и «нечистоты» с понятиями гигиены, поскольку первые суть духовные понятия и не имеют, ничего общего с понятиями физической привлекательности или непривлекательности. Свод законов и установлений о «чистоте» и «нечистоте» является одним из самых трудных и сложных во всем Талмуде. Есть разные виды «нечистоты», возникающие в различных ситуациях. Однако каковы бы ни были причины «нечистоты» или продолжительность периода «нечистоты», каковы бы ни были законы, запрещающие есть жертвенное мясо или входить в Храм, —каждое состояние «нечистоты» находить свое разрешение в очищении, и каждый раз соответствующим образом человек возвращается к состоянию «чистоты».

Существенный момент, общий для всякого процесса очищения, — это окунание в микву, являющееся кульминацией всего процесса.

Что же представляет собой тот общий принцип, который объединяет различные формы «нечистоты», и каким образом миква аннулирует «нечистоту», возвращая человека в состояние «чистоты»?

Шепот смерти

Ответ на этот вопрос затрагивает самую сердцевину иудаизма и его отношение к жизни человека и ее ценностям; он заставляет нас еще раз задуматься над сущностью закона о чистоте семьи.

Тора — Учение жизни. Тора повелела почитать жизнь задолго до того, как Альберт Швейцер начал проповедовать этот принцип. «Древо жизни она для придерживающихся ее» (Притчи 3:18) — сказано о Торе. Тора сама определяет смысл заповедей, утверждая: «И живи, исполняя их» (Ваикра 18:5), а наши мудрецы прибавляют: «живи, а не умирай» (Санэдрин 74а).

Первому человеку было разрешено есть только фрукты и овощи и запрещено было употребление в пищу мяса. Только много позже, после потопа, разрешил Господь человеку есть мясо. Древнейшее вегетарианство является ярким выражением отношения иудаизма к святости жизни. В то время, как жрецы древнего Египта (страны, из которой вышел наш народ после долгого пребывания на чужбине) посвятили свою жизнь служению смерти — они составляли персонал своего рода культового похоронного бюро, — священничество Исраэля освящало жизнь. Коэну (священнику) запрещен всякий контакт с мертвым, исключая семь категорий близких родственников из членов семьи; запрещено оскверняться прикосновением к мертвому и даже находиться с ним под одной крышей. Ради сохранения или спасения жизни еврею разрешено преступить все заповеди Торы, за исключением трех грехов. Три греха, о которых сказано: «Умри, но не преступи!»; убийство, идолопоклонство и «гилуй арайот» (кровосмешение и разврат).

Жизнь, без сомнения, почитается Торой одной из величайших ценностей.

Анализ разных видов «нечистоты» обнаруживает то, что объединяет их: это контакт или связь со смертью. Самая большая «нечистота» возникает от соприкосновения с трупом или его частью. Но и другие виды «нечистоты» связаны со смертью — прямо или косвенно. Проказа, например, является одной из форм «нечистоты», она представляет собой болезнь, связанную с постепенной дегенерацией частей тела и их отмиранием (см. Бэ-мидбар 12:12), и, поэтому, наши мудрецы учат, что прокаженный подобен умершему. Имеющий истечение из тела тоже нечист, ибо самопроизвольное истечение семени есть утрата потенциальной жизни. Когда же речь идет об истечения гноя, то и такая патология, несомненно, отрицательно влияет на мужской детородный орган — источник жизни. Это верно и по отношению к женщине в период «нечистоты», поскольку в этот период она теряет еще неоплодотворенную яйцеклетку и эта потеря потенциальной жизни, это нашептывание смерти приводит ее в состояние «нечистоты». Также и во время родов исторгает женщина из своего тела организм живой или бывший живым, а потому она рассматривается как «нечистая».

Вода — пламя жизни

«Таара» (очищение) является противоположностью процесса перехода в состояние, именуемое «тум’а» («нечистота»), а, если под «нечистотой» подразумевается смерть, то «чистота» означает жизнь. И самое яркое свидетельство тому — воды миквы, символ утверждения жизни, ибо вода — наиболее убедительный символ жизни. «И дух Божий витает над ликом вод» (Бэрэшит 1:2). Прозрачные чистые воды называются на иврите «маим хаим»— «живая вода». Тора учит, что воды покрывали всю вселенную, до тех пор, пока Создатель не разделил воды (Бэрэшит).

Жизнь не может существовать без воды. «Вода действительно источник жизни не только для прошедших поколений, но и сейчас, здесь» (Сильвия Скапа, «Что такое вода?»). Всякая органическая жизнь, от протоплазмы до человека, в основе своей является водой. Зародыш человека на 97% состоит из воды, взрослый человек — на 60%.

По мере старения человека количество воды в его теле уменьшается, «словно содержание воды является мерилом жизненной активности человека. Это выглядит так, словно пламя жизни поддерживается водой» (Л. В. Вольф, «Водяное тело»).

Когда астроном смотрит на далекую звезду и размышляет над тем, есть ли там жизнь, он в первую очередь интересуется тем, содержатся ли в ее атмосфере пары воды. Если они действительно там присутствуют, тогда возможна и жизнь на этой звезде. Психологи-фрейдисты считают океан или воду, снящиеся человеку, или фигурирующие в мифах, символом жизни — ведь человек родился из сосуда, полного воды, которым является плацента, наполненная околоплодными водами.

Неудивительно поэтому, что в молитве «Шмонэ эсрэ» мы благословляем Бога за то, что Он дает нам дождь, произнося эти слова рядом с благословением о воскрешении мертвых. Попив воды, мы произносим благословение: «…дабы оживить душу всего живого…» Вода больше, чем что бы то ни было, насущно необходима для жизни, и она символизирует жизнь.

Представитель другого народа, решивший войти в завет праотца нашего Авраама, то есть принять еврейство, обязан пройти омовение в микве, поскольку он считается как бы заново рожденным, как младенец, только что появившийся «а свет, и идея рождения к новой жизни акцентируется омовением в водах миквы. Погружение к микву привело к рождению нового еврея. Так воды, символизирующие жизнь, аннулируют “нечистоту”, которая не что иное, как “шепот смерти”.

В свете этой символики мы можем понять и требования, предъявляемые к микве. Воды ее должны быть естественными, как воды колодца или дождевая вода, а не вода, которую черпают в сосуды или накачивают с помощью насоса. В чем тут разница? — Вопрос этот волновал людей издревле. Однако в свете сказанного выше уже можно понять смысл этого различия. Подчеркивая, что воды миквы должны быть естественными, мы сознаем, что только Создатель — источник жизни, и только к Нему мы обращаемся с просьбой даровать нам жизнь, нам и потомкам нашим. Не человек — властитель жизни и хозяин своей судьбы. Воды, которые начерпывают или накачивают, воды, извлекаемые искусственным способом, не очищают, поскольку нет в них очистительной силы, которая есть в водах живых. Жизнь — от Бога.

С разрешения издательства Швут Ами