Недельная глава Трума

И говорил Б-г Моше, говоря (Баал hа-Турим: начал с утешающего, мягкого обращения (бе-лашон пиюс בלשון פיוס), поскольку в этом деле был «недостаток кармана» («хисарон кис» [חסרון כיס], т.е. евреям предстояло опорожнять карманы ради строительства переносного Храма)[1]: «Скажи сынам Исраэля, и возьмут (ве-йикху ויקחו) для Меня приношение (трума תרומה), от всякого человека, у которого [добровольно] пожертвует сердце (Ор hа-Хаим: в тех приношениях, где все сдавали поровну (см. след. комментарий), если кто-то захочет добровольно пожертвовать больше других, разрешать это не следует), возьмите приношение Моё. И вот приношение, которое возьмёте у них (Раши: о трёх приношениях сказано тут (слово “приношение” упомянуто в тексте трижды), первое — определённое количество (“бэка”) серебра для подножий столбов, второе — столько же для покупки общественных жертвоприношений на весь год, третье — добровольное приношение для строительства Переносного Храма, кто сколько пожелает дать): золото, серебро и медь; и голубая шерсть (Раши: покрашенная краской из крови моллюска Хилазон, чей цвет зелёный), и пурпурная, и красная, и лён, и козья шерсть, и кожа баранов красная (Раши: покрашенная красным), и кожа Тахашей (как объяснено в Талмуде (Шабат, 28), тахаш — древнее дикое животное с разноцветной кожей, созданное специально для строительства Святилища и после этого исчезнувшее), и деревья Шитим (Раши от имени Мидраша Танхума: Яаков привёз в Египет из Святой Земли кедровые саженцы, посадил их, выросли кедры, которые потом использовались для строительства Мишкана[2]); масло (Раши: чистое оливковое масло) для светильника, благовония для масла помазания и для воскурения снадобий; камни Шоhам (вид драгоценного камня) и камни наполнения (Раши: называются камнями наполнения, поскольку ими наполняли золотые оправы) для Эфода (фартука первосвященника) и для Хошена (нагрудника первосвященника). И сделают для Меня Святилище (микдаш מקדש), и пребуду среди них».

Автор книги «Кли Якар» (р. Шломо-Эфраим) задаёт пять вопросов о начале главы: «В отрывке об этих трёх приношениях есть несколько сомнений. Почему первые два связываются в тексте с Творцом (про первое сказано “возьмут для Меня”, про второе — “возьмут приношение Моё”), а про третье так не написано, более того, оно связывается именно с дарителями: “И вот приношение, которое возьмёте у них”? Почему в первых двух приношениях о “взятии” сказано перед словом “приношение” (“возьмут для Меня приношение”, “возьмут приношение Моё”), и в третьем — сказано наоборот (“приношение, которое возьмут”)? Почему выражение “от всякого человека, у которого [добровольно] пожертвует сердце” находится между первыми двумя приношениями, которые как раз были не добровольными, а обязательными для всех (как приведено выше в комментарии Раши)? Почему о третьем приношении, так же, как о предыдущих, сказано “возьмите”, т.е., заберите против их желания, оно же было добровольным? Почему про первое приношение сказано “и возьмут”, а про остальные — в повелительном наклонении “возьмите”?

И представляется мне, что объяснение этого отрывка связано со спором мудрецов о собирании шекелей, ибо есть мнение, что евреев не пересчитывали по головам, а только пересчитывали шекели, чтобы спасти евреев от дурного глаза, а раби Ицхак Абарбанель (выдающийся сефардский комментатор Торы, живший около пяти веков назад) спорит с этим мнением, и говорит, что считали “по головам”, а шекели дали отдельно — как пожертвование во искупление душ, как сказано в стихе (см. начало гл. “Ки тиса”).

В связи с этим мне кажется, что можно понять слово “йидвену (ידבנו)” (т.е., “пожертвует”), упомянутое в стихе, двумя прямо противоположными способами. Первый — от слова “недава”, т.е., добровольное пожертвование. Второй — от слова “дава”[3], т.е., “страдал” (выходит, можно тактовать как желание дать от всего сердца, а можно — как вынужденное, мучительное расставание с деньгами).

В первых двух приношениях слово “взятие” стоит раньше слова приношение, ведь к приношению приходили благодаря взятию (именно из-за того, что приходили забирать, евреи давали пожертвование): приходили сборщики налогов и отбирали даже у тех, кто не хотел давать. В третьем приношении, которое давалось только добровольно, сказано сначала о самом приношении, а потом о взятии (т.е., сама идея приношения у человека была первична — раньше, чем приходили, чтобы взять). Однако даже о третьем приношении написано в повелительном наклонении (возьмите), поскольку человек, уже заявивший о своём добровольном желании дать пожертвование, не может передумать, “забрать слова назад”: возьмите у него — силой, если он начнёт отказываться исполнить обязательства, которые сам на себя взял. Первое слово “взятие” (“и возьмут для Меня”) написано не в повелительном наклонении, поскольку это совет сборщикам приношений: самим налоговикам стоит первым заплатить все налоги, внести свою долю, поскольку после этого “личного примера” им будет легче взимать подати с остальных евреев.

И именно первые два приношения связаны с Именем Творца, ибо они, будучи обязательными, стали искуплением за грех золотого тельца, и благодаря им каждый получил прощение от Вс-вышнего. Третье же (добровольное) давало заслугу самому дарителю и связывается в стихе именно с ним.

Ещё одна причина, по которой только первые два приношения связаны с Именем Творца: к Б-гу в нашем мире относится, прежде всего, то, что связано со скромностью и смирением. Там же, где есть намёк на гордыню, связь с Создателем обрывается (не дай Б-г). Поэтому только первые два приношения, бывшие обязательными для всех, связаны с Творцом, а около третьего, где человек мог “отличиться”, показать всем свою праведность и щедрость, не упоминается Имя Б-га».

Раби Пинхас Горовиц в книге «Паним Яфот» в начале комментария к этой главе исследует знаменитое утверждение из Мидраша о том, что при Даровании Торы был заключён «брачный союз» между Творцом, выступавшим в роли Жениха, и еврейским народом, бывшим невестой. Мидраш разъясняет, что Моше разбил скрижали, чтобы аннулировать этот «брак»: благодаря этому еврейский народ будет считаться во время греха золотого тельца не «замужней женщиной, которая изменила мужу», а «свободной, которая блудила» (а за последнее хотя бы не полагается смертная казнь).

Раби Пинхас спрашивает: «Если Кидушин (предмет или деньги, передаваемые женихом невесте при заключении брака: в момент принятия невестой Кидушина брак становится действительным) — это сами скрижали, а Моше — “посланник принятия” (“шлиах кабала” [שליח קבלה], — посланный невестой, т.е., евреями, принять Кидушин от жениха, т.е., Вс-вышнего), то как только Моше взял скрижали в руки, брак уже совершился, и ничем не помогло последующее разбитие скрижалей. Если же Моше — “постанник несения” (“шлиах hолаха”, — посланный женихом, чтобы передать невесте Кидушин), тогда тоже не следовало разбивать скрижали, ведь в этом случае брак становится действительным только при передаче Кидушина в руки невесты, и получается, что “блуд с тельцом” и без разбивания драгоценного Дара Вс-вышнего происходил до свадьбы.

Поэтому, видимо, правы те, кто объясняют, что Кидушином были не скрижали, а то всё золото, серебро и одежды, которые получили евреи от египтян при Исходе и на море. Однако при заключении брака было поставлено условие — Дарование Торы. И получается, что Моше, разбив скрижали, сорвал всю свадьбу: ведь, таким образом, Дарование Торы не завершилось, условие заключения брака не было выполнено, и грех евреев не считался смертным грехом, “супружеской изменой” Творцу.»

При построении же Переносного Храма Вс-вышний снова заключил брак с еврейским народом. (Перед изготовлением тельца Аарон спросил: «У кого есть золото?», — имея в виду, что теперь, из-за греха и нарушения условия, всё золото, полученное в качестве Кидушина при заключении Союза с Б-гом, перестаёт принадлежать самим евреям (возвращается во владение Жениха), и они не вправе им пользоваться (возможно, из-за этого, еврейские мужчины, как приводится в Мидраше, вырывали у женщин из ушей золотые серьги, чтобы отнести их Аарону и сделать тельца — ведь женщины не желали участвовать в идолопоклонстве, не отказались от Союза с Б-гом, и поэтому золото всё ещё принадлежало им)). Когда же собирали средства на строительство Переносного Храма, и Вс-вышний засчитал это выполнением условия свадьбы, всё золото, полученное при Исходе, снова вернулось во владение евреев. Поэтому в начале главы «Трума» говорится: «И возьмут», а не «и дадут» приношение, ведь именно с помощью этого приношения «невеста» (еврейский народ) снова «взяла», приобрела то имущество, которое временно — из-за греха тельца — вернулось во владение Жениха.

[1] Создатель показывает Личным Примером, что о предстоящих тратах на благотворительность нельзя сообщать людям вдруг: будущих спонсоров нужно расслабить и подготовить.

[2] Т.е., именно из Святой Земли был взят основной материал для строительства первого в истории Храма, несмотря на то, что строился он в пустыне — вне Святой Земли.

[3] Для знатоков языка: тут «Кли Якар» даёт грамматическое объяснение подмены «вет» на «вав».

Из «Книги для изучения Торы»