Ам Исраэль хай 44. Черта оседлости 1820-1880. Царь Николай I

Царь Николай I

Александр I умер в 1825 году, власть перешла к его младшему брату Николаю Павловичу (1796—1855), царю Николаю I. Он ненавидел все чужое и был тираном, физически мощным и жестоким, который боялся всякого иностранного вмешательства в «Святую Мать Россию». Его называли Железный царь, он обладал колоссальной работоспособностью и авторитарностью. К евреям он относился еще хуже брата.

В 1827 году он издал ужасный указ о кантонистах,⁹ согласно которому евреи должны были поставлять рекрутов для русской армии. Их забирали с двенадцати лет (а нередко и раньше), «тренировали» и воспитывали в местном кантоне или в военной части. А в восемнадцать лет официально забривали в армию, в солдаты, на двадцать пять лет! Многие из детей умирали от недоедания, побоев, одиночества и болезней. Другие ломались под невыносимым давлением и крестились, хотя это не особо меняло их положение. Но большинство при самых тяжелых обстоятельствах все-таки оставалось твердыми в вере своих отцов.¹⁰ Менее половины кантонистов возвращались домой.

Введенный указ влиял и на еврейскую общественную жизнь. Квоту призывников должны были пополнять лидеры общины, иначе в армию забирали их собственных детей. Богатые семьи откупались, чтобы спасти сыновей, семьи с хорошими связями пускали в ход политическое влияние, так что в кантонисты набирали в основном детей из неимущих семей, сирот, беззащитных и униженных. И, к общему ужасу, появились еврейские похитители детей,¹² которые шныряли по улицам в поисках малолетней добычи, которую сдавали в русские военные лагеря, получая за это плату. Организованные общины были не в состоянии противостоять преступному миру,¹³ раввины и религиозные лидеры часто не справлялись с моральным разложением — а их бессилие и непрерывная агитация маскилим вызывали против них гнев и отчаяние у низшего социального слоя евреев. Позднее этот гнев выразился в бунте против представителей Торы и традиции, став катализатором создания светского сионизма и социализма в конце девятнадцатого века.

В 1839 году царь постановил, чтобы деньги, которые еврейские общины собирали на свое поддержание, передавали правительству «для справедливого распределения между нуждающимися организациями». Финансовой основой многих еврейских общин были налоги на кошерную птицу и мясо. Их платили местным организациям кегилы¹⁴ и использовали для еврейского образования, благотворительности, социальных служб и зарплаты религиозным деятелям. Так этот указ царя мог разрушить общественные организации, на которых держалась вся еврейская жизнь.

В 1840 году была назначена специальная правительственная комиссия, чтобы предпринять «фундаментальное изменение структуры еврейского общества в России». Параллельно с этим издали новые указы против евреев. Черта оседлости была очень жесткой, евреям запрещали носить традиционную одежду или взимали за это большой налог, им нельзя было нанимать неевреев в прислугу, до восемнадцати лет евреям запрещалось жениться, еврейские сельскохозяйственные поселения — которые инициировал и поощрял Александр I — теперь, наоборот, начали ограничивать и подавлять. Тысячи евреев выселили из домов и перевели в другие местности, над еврейским образованием ввели строгий надзор, еврейскую квоту в армию утроили и издали указы против издания Талмуда и его изучения. Многие еврейские типографин закрыли,¹⁵ а евреев разделили на две категории «полезных» и «бесполезных» евреев. Евреям было запрещено работать по многим специальностям, пока они не крестились.¹⁸ Была введена процентная норма евреев в высших учебных заведениях. Правительство утвердило новую категорию религиозных функционеров, заставляя еврейские советы принимать в свои ряды преступников, похитителей детей и доносчиков. Это привело к дальнейшему снижению репутации еврейских лидеров в глазах еврейских масс.

Правительство настаивало на назначении «казенных раввинов», несущих ответственность за регистрацию рождений, смертей, браков и разводов. Они должны были хорошо знать русский язык и отвечать требованиям, предъявляемым правительством к религиозным работайкам. Эти требования лишали почти всех традиционных раввинов России официального признания и власти и их основной заработной платы. «Казенные раввины» часто были искренними людьми, которые подчинялись авторитету уважаемых в еврейском обществе раввинов, но нередко встречались среди них и люди низкого характера, невежественные в еврейском законе.¹⁹ Некоторые из них были «просвещенными евреями», которые, в лучшем случае, были лишь внешне лояльными к традиции и Торе, а иные — просто шарлатанами. Назначение казенных раввинов стало подрывать авторитет и положение традиционного раввина и вело к распаду традиционной кегилы — общинной организации.

Бесконечная череда законов и постановлений, изменений и предложений, слушаний в Сенате, министерских циркуляров, бюрократических форм и административных решений легла тяжким бременем на общину, не оставляя возможности для подлинного живого развития. Все эти законы нельзя было ввести одновременно против всего русского еврейства. Избирательность принимаемых мер оставляла место подкупу и коррупции полиции и местных авторитетов. Неэффективная, порочная и капризная система русского закона коррумпировались еще больше, а отдельные евреи и еврейские общины прибегали к взяткам, чтобы избежать несправедливых и жестоких указов и притеснений евреев. Эта коррупция сказывалась не только на царской полиции, но и на евреях. В сточной канаве никто не пахнет розами.

⁹ Кантоном называли маленький военный лагерь, обычно используемый для тренировки и обучения.

¹⁰ Смотри у Эттингера, стр. 100, душераздирающие описания еврейских юношей, которые убивали себя, чтобы не поддаться нажиму и не креститься.

¹¹ Это предтеча тактики нацистов, которые предъявляли аналогичные требования юденратам, управляющим еврейской жизнью в гетто.

¹² На идише их называли хоппере — грабители, похитители.

¹³ Жизнь в штетлах была не такой идиллией, как ее ностальгически изображали в последующие времена.

¹⁴ Кегша, кагал — община.

¹⁵ Во всей России остались только два легальных печатных станка (в Киеве и Вильне). Все еврейские книги, которые издавали в России, требовали просмотра цензора (многие из них были крещеными евреями — выкрестами).

¹⁶ Фермеров, ремесленников, профессиональных рабочих и «образованных».

¹⁷ Это были извозчики, непрофессиональные рабочие, раввины, учителя, безработные, больные, сироты — из них в армию брали больший процент.

¹⁸ Есть известный анекдот о еврейском ученом, который крестился и стал профессором в Университете Санкт-Петербурга. Когда его спросили, убежден ли он в истинности новой религии, он ответил: «Да, я убежден в истине, что лучше быть профессором в Университете в Санкт-Петербурге, чем меламедом [учителем] в начальной школе моего штетла [местечка]».

¹⁹ Бывали и замечательные исключения, например, рав Яаков Мазе из Москвы и другие. Большинство «казенных раввинов» старались сослужить хорошую службу своему народу и смягчить трудности еврейской жизни в России.

С любезного разрешения переводчика, Гедалии Спинаделя