Береги свою речь. Красота речи

Еврейские законы речи объединены под одним собирательным термином — шмират-алашон, охрана речи, или забота о чистоте речи. Уже в самом этом названии подчеркнута необходимость правильного речевого общения людей друг с другом. Т.е. язык не только средство коммуникации, но и инструмент, который Тора дала нам для устранения из сердца таких негативных чувств, как гнев, горечь и зависть, чтобы избавить еврейский народ от междоусобной вражды, обид и внутреннего раскола.

Мы представляем собой именно то, что мы говорим и как мы говорим. Злая и грубая речь характеризует злого и грубого человека. И наоборот, добрые и деликатные слова указывают на доброго и деликатного человека.

Еврейский мудрец Маараль сказал, что Всевышний наделил человека специальным органом — языком, который скрыт во рту, когда человек молчит, и виден, когда человек разговаривает. Такая двойственность неслучайна, ибо в ней отражена одна психологическая особенность человеческой натуры: речь одновременно скрывает и обнажает сущность человека — его мысли, идеи, его личность. При помощи языка (при помощи речи) эти скрытые элементы как бы извлекаются из человека и делаются явными.

В законах речи отражена мудрость Торы, которая умеет предвидеть влияние и даже отдаленные последствия каждого негативного слова. Тора понимает, что в основе любой рухнувшей дружбы, несостоявшейся карьеры или развода лежат семена ненависти, посеянные обидным словом. Она знает, что лишь сдержанность и осторожность в речи могут избавить нас от многих горьких и обидных минут. Другими словами, нам дано простое правило: уберите из своего словаря отрицательные оценки, сплетни, слухи и неприязнь — и вы сами увидите, как быстро и без видимых усилий улучшится качество не только вашей жизни, но и жизни окружающих вас людей.

Уже здесь, в этом мире, в нашей повседневной жизни, мы получаем награду за шмират-алашон, заботу о чистоте собственной речи. Эта награда для всех очевидна. Когда царь Давид писал: «Кто тот человек, стремящийся к жизни?», — он имел в виду красоту, которую приносит в наш мир умение пользоваться достойной речью.

Чтобы понять повышенное внимание Торы к столь, казалось бы, обыденной вещи, как речь, достаточно взглянуть, как наши слова влияют на жизнь. Стоит кому-нибудь войти в комнату, сказать несколько резких слов, и все присутствующие ощутят прилив раздражения и неприязни, обстановка обострится. Несколько небрежных слов в разговоре друзей могут навсегда изменить атмосферу их отношений. Одно пренебрежительное замечание о человеке (медлителен, небрежен, капризен) способно создать в умах слушателей негативный образ, хотя человек, о котором шел разговор, высказанной характеристикой вовсе не обладает.

С другой стороны, слова могут творить чудеса. Ободряющая фраза может рассеять отчаяние, даже если ситуация предельно тяжела. Речь обладает достаточной силой, чтобы придать святость будничному. Казалось бы, что проще — взять и выпить бокал вина. Но произнеся несколько слов кидуша, мы освящаем и вино и сам процесс питья. То же самое с хлебом: можно его просто съесть, а можно сперва произнести над ним благословение, и тогда обычный хлеб становится жертвоприношением. Еще один пример — еврейский брак. Это не просто совместная жизнь двух любящих друг друга людей. Мужчина и женщина соединяются в святости брака после произнесения нескольких благословений. Как видим, слова освящают, превращая обычные функции организма в святые поступки, угодные Торе.

Внутренняя суть лашон-ара

Хотя большинство евреев в целом знают, что Тора запрещает лашон-ара, и это знание существовало еще с древности, разрушительная сила «злого языка» не ослабевала на протяжении всех веков, маскируясь под сравнительно безобидной личиной «неисправимой природы человека». Но чтобы понять, насколько вреден и ядовит «злой язык», не требуется большой мудрости, — достаточно проанализировать те аспекты человеческой природы, которые его питают: высокомерие, злоба, зависть, критический настрой и негативный взгляд на мир. Эта гремучая смесь заряжает человека негативной энергией лашон-ара и отправляет его в путь. И наоборот, когда ищешь источник добрых и мягких слов, обнаруживаешь, что они порождаются самыми чистыми, благородными аспектами человеческой личности: философским принятием жизни, готовностью избежать ненужных конфликтов, уважением к образу Всевышнего в других людях, вниманием к их лучшим качествам и любовью.

Неслучайно в книге «Ховот Левавот» сказано: «Уста — это перо, которым пишет сердце». Наши уста выражают то, что скрыто в сердце. Если уста истекают желчью, значит, они берут ее из сердца, которое эту желчь вырабатывает.

Тора обращает наше внимание на эту тесную связь между словами и сердцем. Она учит каждого из нас работать над собой, заменять мрак светом, низкие инстинкты — возвышенными устремлениями.

Увидеть добро

Сказано царем Давидом (Теилим 34:13—14): «Какой человек жаждет прожить много лет, чтобы увидеть добро? (Тот, который следует правилу: ) Храни свой язык от зла».

Почему великий мудрец и праведник добавил слова «увидеть добро» в свое знаменитое высказывание об «охране языка» (шмират-алашон)? Ответ таков: видеть добро в других и во всей жизни — значит, активизировать силы, которые способствуют правильной речи.

«Видеть добро» — это цель. Но Тора не ограничивается постановкой цели. Она прокладывает к ней путь с помощью практических шагов, сформулированных в законах шмират-алашон. Когда еврей выполняет эти законы, он без труда замечает хорошее в других людях.

Хафец-Хаим говорил: когда соблюдаешь законы шмират-алашон, сам неизбежно становишься лучше, потому что при каждом контакте стремишься не делать неприятностей другому. Осторожность в речи побуждает человека час за часом, день за днем ставить перед собой ясную и четкую цель — не причинять боль словами. Такая установка влияет на его высказывания и, как следствие, на его мысли. В конечном итоге, человек меняется сам.

Связующая нить

Сказано мудрецом («Месилат Ешарим» 19): «Всевышний любит Свой народ. Поэтому, чем сильнее ты сам любишь народ Всевышнего, тем сильнее Всевышний любит тебя».

Всевышний недвусмысленно повелевает евреям любить друг друга, или, что то же самое, Он требует от каждого из нас укреплять контакт со всем еврейским народом. Это повеление настолько важно, что Свою любовь к каждому из нас Всевышний ставит в зависимость от нашей способности выполнить это повеление. Если мы его выполняем — Он нас любит, но если мы небрежны в своем отношении друг к другу — то моментально теряем расположение Творца. Другими словами, Всевышнего заботит не столько уровень служения Ему со стороны евреев, но то, как они служат друг другу, поддерживают один другого, помогают своим ближним. Поэтому, строго говоря, еврей не может считаться истинным слугой Творца, если он не любит других людей.

Каждый еврей — это частица целого и неделимого народа, в котором ни один человек не лишний. Мудрецы Талмуда поясняют эту мысль при обсуждении состава благовоний, которые сжигали в качестве жертвоприношения в Храме. Всевышний повелел священникам приготовить смесь благовоний. Все эти благовония обладали особым ароматом — за исключением одного вещества, входящего в состав, у которого был едкий неприятный запах. Но если смесь готовили без этого зловонного вещества или какого-то другого из указанных ингредиентов, она считалась непригодной.

Подобно составу для воскурения, все евреи как один должны предстать перед Всевышним, причем во всем разнообразии своих «ингредиентов». Такое условие Всевышний ставит перед Своим народом ради сохранения Завета. С помощью законов Торы Он дает каждому еврею средства для культивирования чувства любви и единства. Из потока «любви к евреям» и проистекают законы шмират-алашон.

Мост между небом и землей

Люди сделаны из земли. Человеческое тело можно превратить в маленькую кучку земного праха, состоящую из минералов и химических элементов. Но это примитивное, на первый взгляд, существо выполняет важную функцию: оно служит сосудом, вместилищем для души (нешама), той самой небесной искры, которой Всевышний наделил человека. Уста находятся на стыке его физической и духовной сущности: они вводят Б-жественную сущность в физический мир в форме произносимых им слов. Способность говорить — звено, которое соединяет физическое, приземленное воплощение человека с его духовной сутью. Эта способность — мост между землей и небом. Именно обладание речью дает человеку возможность активизировать свое духовное начало.

Когда Всевышний, взяв земной прах и вылепив из него человека, вдунул в него Б-жественную душу, получилось уникальное существо, содержащее в себе одновременно духовные и физические свойства. Благодаря такой двойственности человек обладает свободной волей. Если бы сфера его обитания ограничивалась исключительно физическим миром, он бы обладал не большей свободой выбора, чем животные. С другой стороны, если бы он пребывал исключительно в духовном мире, то и в этом случае у него не было бы свободы выбора, — во всяком случае, ее было бы не больше, чем у ангелов. Но, поскольку человек живет в обеих сферах одновременно, он имеет возможность выбирать. Свобода выбора особенно ярко проявляется в месте пересечения этих двух сфер — в речи человека.

Когда мы неразумно пользуемся силой речи, мы выбирает не просто между «злым языком» и сдержанностью. Выбор происходит на куда более высоком уровне: между проявлением двух сущностей, одна из которых имеет Б-жественную природу, вторая — земную. В результате выбора человек формирует собственное отношение к самому себе. Если его выбор неверен, то он как бы объявляет себя непригодным для выполнения высшей цели и меняет свою сущность. Он становится похож на стул без сиденья, на чашку без дна, на сосуд, не способный выполнять ту функцию, для которой был создан.

Сущность речи

Сказано пророком (Йешаяу 43:21): «Пусть народ, который Я создал Себе, расскажет о Моей славе».

Всевышний создал евреев, чтобы они несли людям свет истинного знания о Нем. Как они это могут сделать? Изучением Торы, выполнением заповедей и чтением молитв. Не затрагивая вопрос, что понимается конкретно под каждым из этих трех действий, обратим внимание на то, что один из главных инструментов осуществления поставленной задачи — наши уста. Неслучайно, именно уста определяют сущность еврея.

«У того, кто следит за своей речью, уста становятся похожими на сосуд в святом Храме». Если уста служат целям, которые поставил перед ними Творец, они приобретают статус священного предмета. Подобно храмовому сосуду, который обеспечивал вознесение жертвоприношений с земли к небу, уста отправляют ввысь слова молитвы и учения.

Но они обладают более широкими возможностями, поскольку с их помощью человек может как бы притягивать святость с неба на землю. До произнесения благословения еда, которую человек собирается съесть, все еще пребывает в статусе корма, снеди; она еще не превратилась в священный предмет, при помощи которого человек выполняет свою задачу, а не просто поддерживает в себе телесную жизнь. То же самое почти с любой заповедью. С помощью уст каждый еврей наделен возможностью наполнить окружающий мир чистотой и святостью.

Но, как и храмовые сосуды, уста могут стать нечистыми и непригодными для выполнения своей функции. Если храмовым инструментом (ножом, сосудом) касались некашерной жертвы, он сам становился оскверненным, и его нельзя было использовать как средство служения Всевышнему. Нечто подобное происходит, когда еврей говорит запрещенные слова (лашон-ара), — его уста тоже оскверняются. Вот почему лашон-ара ограничивает способность еврея творить добро и совершать хорошие дела, лишает его способности эффективно молиться и учить Тору, т.е. выполнять те функции, ради которых он создан.

Изменение реальности

У речи есть еще одна грандиозная способность: она в буквальном смысле может менять реальный мир. Наши мысли существуют в отдельной, частной сфере. Когда их высказывают, они перестают быть частным делом, переходя в разряд общественного интереса: с ними можно соглашаться или не соглашаться; их можно доказывать или опровергать, изучать или игнорировать.

Случается, кто-то годами работает бок о бок с другим человеком, думая про себя, что тот «неприятен». В течение всех лет эта мысль не влияет ни на кого и ни на что, кроме как на того, кто так думает. Но однажды он вступает в беседу еще с одним сотрудником и сообщает ему свое мнение о том «неприятном» человеке. Как только высказанная мысль попадает во внешний мир, она приступает к своей разрушительной деятельности. Тот слушатель начинает искать «неприятные» черты в объекте критики, чтобы убедиться в правоте рассказчика. «Неприятное» всегда можно обнаружить. В результате, еще один человек теряет уважение к нашему сотруднику, начинает считать его менее компетентным специалистом, чем он думал раньше, и менее привлекательной личностью. Новая оценка неизбежно влияет на их отношения. В душе того, кто поверил рассказу о третьем лице, вырабатывается предубежденность, которая будет подтверждаться и укрепляться всякий раз, когда «неприятный» человек что-нибудь произнесет или сделает. У этой цепочки возможно продолжение. Тот, кто выслушал и поверил, поделится своей новой оценкой с другими и тем самым повлияет также и на их мнение. Вовсе не обязательно при этом, чтобы они поверили услышанному. Даже если сотрудники не примут всерьез его сообщения, оно неизбежно проникнет в их подсознание и окрасит в мрачные тона их оценку будущих поступков «неприятного» человека. Со временем «герой молвы» почувствует себя в изоляции, в непонятной отделенности от других сотрудников. Пострадает его карьера, понизится самоуважение, даже его взгляды на жизнь претерпят глубокие изменения. И все из-за одного неосторожно высказанного слова — «неприятный».

Слова — как печать на документе. В Йом-Кипур Всевышний ставит печать на приговор Своего суда, как бы подводя итог разбирательству относительно человеческой жизни. Точно так же наши слова облекают в реальную форму те мысли и суждения, которые они выражают; они — итог мыслей, их внешнее и часто окончательное выражение. Стоит один раз высказать «приговор», и его уже невозможно отменить.

Свидетельство в суде

В Талмуде сказано: «Тот, кто говорит лашон-ара, возносит к Небу свои грехи».

А вот цитата из письма Виленского Гаона: «Ни одно слово не пропадает, ибо все записывается. За каждым человеком подмечаются все произнесенные слова. Как сказано (Коэлет 10:20): “Ибо птица небесная донесет голос, а ангел будет свидетельствовать”.»

Произнесенные слова оказывают мощное воздействие не только в нашем мире, но и на Небесах. Говорили мудрецы: «Речи, сказанные на земле, превращаются в улики, из которых строится обвинение в Небесном суде».

Сатан, небесный прокурор, всегда готов обвинять, но ему требуется второй свидетель для возбуждения судебного процесса. Всевышний дал возможность каждому еврею выступать в качестве свидетеля и таким образом участвовать в открытии дела против другого еврея. Поэтому небезынтересно, что лашон-ара обладает редкостной способностью превращать человека в свидетеля, выступающего на стороне Сатана. Тот, кто говорит лашон-ара, дает Сатану необходимый материал для возбуждения обвинительного расследования против того, на кого этот лашон-аранаправлен. Более того, в книге «Зоар» сказано, что Сатан использует в своих обвинениях те самые слова, которые один еврей сказал против другого. Получается, что лашон-ара не только способствует открытию суда над евреем, но в буквальном смысле вкладывает обвиняющие слова в уста Сатана.

Всевышний дал Сатану еще одну прокурорскую функцию. Как только он получает необходимые «материалы» для возбуждения дела, ему предоставляется первое слово. С этого момента он может вести самое широкое и всеобъемлющее разбирательство всех прошлых деяний того, кто вступил с ним в «коалицию» против другого еврея. Так происходит потому, что Небесный суд действует по принципу лучшей формы правосудия — мида кенегед мида (мера за меру). Судебные правила требуют: то, что сказавший лашон-ара причинил другому еврею, должно вернуться к нему абсолютно в такой же степени, т.е. причинить тот же убыток, боль и страдание. Поскольку его усилиями было возбуждено судебное дело против другого еврея, значит, и ему самому надо отвечать перед судом! И поскольку он строго судил ближнего, его будут судить не менее строго. Поэтому всякий раз, когда еврей высказывает небрежное суждение о другом еврее, независимо от частоты высказываний — один, два, сто раз в день, — он делает роковой шаг в сторону приговора на собственном суде, готового строго разобрать все его поступки. Язык человека перестает быть его защитником, превращаясь в прокурора.

Жертвой дурных последствий лашон-ара может стать и третья сторона: тот, кто слушал дурные высказывания одного еврея о другом. «Раз он слушал лашон-ара, обвинения в адрес еврея, — как бы говорит Всевышний, — то и Я выслушаю обвинения против него».

Мера за меру

«Благоприятно суди о ближнем», — сказано в трактате Авот. Небесный суд суров для того, кто сурово судил других. Тому же, кто проявлял сострадание и понимание, принцип мида кенегед мида дает огромные преимущества. В книге «Шела» сказано, что за благоприятное суждение о других людях человек удостаивается огромной доли в грядущем мире. Природа человека такова, что почти каждый из нас, за редким исключением, всегда готов оправдать свои собственные недостатки. Так вот, Всевышний требует, чтобы мы точно так же — оправдывая — смотрели и на поступки других.

В Торе дан совет: если ты видишь, как грешит другой еврей, постарайся найти его действиям оправдание. Например, такое: он не понимает серьезности того, что делает; он не знает, что неправ; слишком велик соблазн и т.д.

Тот, кто благоприятно судит ближнего, мешает «злому языку» пустить корни. Ведь негативные суждения и есть та почва, на которой произрастают все виды лашон-ара. Не будь этих суждений, не возникнут негативные мысли, которые просятся на язык. В результате не возникнет и нужда сдерживать свой язык.

И еще: благодаря принципу мида кенегед мида человек, высказывающий благоприятные суждения о других, сам удостоится благоприятного отношения к себе в Небесном суде. Сострадая другим людям, он заслужит сострадание от Всевышнего. Защищая оклеветанных, он уже сейчас создает себе защитников на своем посмертном суде. Воздерживаясь от лашон-ара, он добьется того, что его дело не будет рассматриваться в Небесном суде, и ему не будет грозить строгое разбирательство. Всевышний будет судить его по-другому — как отец судит сына: с любовью, милосердием и сочувствием.