Из цикла «Эпоха и чудо», темы: Мегилат Эстер, Амалек, Шауль, Носон Шерман
Одним из ключевых в еврейской истории пророчеств было сказанное Аврааму: «Знай, пришлым будет твое потомство в чужой земле, и поработят их, и будут угнетать их четыреста лет» (Берешит, 15:13).
Но когда начнутся эти четыреста лет? Да и будет ли этих лет ровно четыреста? По крайней мере, с чего надо начинать считать? И еще был вопрос: будут ли изгнанные жить в одной стране?
Ответ на все эти вопросы был получен лишь после Исхода. Лишь после того, как евреи ровно через 400 лет после рождения Ицхака получили свободу, стало ясно, что Б-г в Своей милости именно так исчислил этот срок. До этого времени никто не мог предположить, что первые 75 лет жизни Ицхака, которые он провел в доме своего отца, будут засчитаны как часть срока изгнания. Ведь несмотря на то, что для Ицхака эти годы могли считаться изгнанием, поскольку он еще не получил в полное владение землю, на которой жил, для Авраама весь этот период был иным, ибо, благодаря его высокому положению, даже идолопоклонники Ханаана не считали его пришельцем.
Ошибка раби Акивы не умаляет нашей веры в истинность пророчеств
Когда Б-г хочет, чтобы Его слова были поняты. Он делает их понятными. В отношении же бесчисленных пророчеств, касающихся пришествия Машиаха, а также конечного спасения и конца света, Б-г не хотел ясности. Поэтому даже великого рабби Акиву удалось убедить в том, будто Бар Кохба был тем самым Маши-ахом, который исполнит все пророчества и Б-жествен-ные обеты. Ошибка рабби Акивы не умаляет его величия и не вызывает сомнения в истинности пророчеств. Каждый ребенок, изучающий Тору, знает, что Б-г говорил Аврааму о 400-летнем периоде изгнания, который начинается с рождения Ицхака, но это знание стало несомненным и всеобщим лишь после Исхода. Таким образом, только будущие события подобно молнии осветят слова Торы, которые пока кажутся неясными.
Ложное милосердие
Уже через несколько недель после Исхода евреи подверглись нападению Амалека. Молитвы Моше, военное искусство Иеошуа и вера евреев помогли одержать победу, за которой вскоре последовало вручение Торы на Синае. Чудо Пурима завершилось другой великой победой над Амалеком, после которой — «постановили иудеи и приняли на себя» (Эстер, 9:27). Эти слова, как объясняют наши мудрецы, были новым принятием Торы, еще более общим, чем у горы Синай. Известно, что евреям было заповедано уничтожить Амалека. Текст этой заповеди — «вы должны истребить память об Амалеке» — до сих пор ежегодно читается во всех еврейских общинах мира в субботу, которая предшествует празднику Пурим. Собственно говоря, это и есть та заповедь, которую мы должны выполнить, чтобы достичь конечного избавления.
На первый взгляд может показаться, что выполнение этой заповеди есть акт мести за жестокое нападение, происшедшее в 2448 году. Многочисленные комментарии мудрецов во многих поколениях с достаточной ясностью показали, что Амалек — воплощение зла на земле и что нападение в пустыне было ни чем иным как проявлением его не поддающегося исправлению изъяна. Вот почему Б-г говорит, что не будет окончательного Его торжества до тех пор, пока потомство Амалека не исчезнет с лица Земли.
Милосердие — черта настолько еврейская, что мудрецы ставят под сомнение еврейское происхождение человека, если этот человек жесток. Тем не менее иногда милосердие, когда оно неразумно, может оказаться жестокостью. «Добрая» мать, если она без конца потакает любви ребенка к сладостям, вряд ли заслуживает сочувствия в тот момент, когда она жалуется, что ее ребенок слишком часто посещает зубоврачебный кабинет, и это ее расстраивает, ведь она сама послала его туда. С другой стороны, «жестокая» мать, которая строго следит за питанием своего ребенка, может быть, и вызовет чье-то нарекание, когда запрещает есть ему сладости, в конечном итоге она вырастит здорового ребенка, а это самое главное.
Если бы кто-нибудь убил Гитлера еще до того, как политическое убийство стало приемлемым средством политики, то есть где-нибудь в 1933 году, то государственные деятели и авторы газетных передовиц обрушились бы на этого человека за то, что он с помощью террора решает политические проблемы.Теперь, после всего пережитого, мы знаем, что такое убийство было бы актом милосердия, не имеющим себе равных в истории человечества.
Человеческие представления о добре и зле, о милосердии и жестокости всегда ограничены уже в силу человеческой природы. Для мягкосердечного человека заповедь, требующая без снисхождения везде и всюду уничтожать потомков Амалека, может вызвать отвращение, ведь она идет вразрез со всем, чему его учили. Человеческая жизнь, — скажет он, — священна, а сострадание есть добродетель. Но сострадание и слабость — не одно и то же. Б-г — источник милосердия милосердия и добра. Если Он в мудрости Своей говорит нам, что война против зла — это дорога к человеческому совершенству, значит, в этом заключено истинное милосердие. Даровать жизнь Гитлеру, Торквемаде, Титу, Хмельницкому, Амалеку — значит проявить не милосердие, а жестокость.
Шауль и Агаг
Как только Шауль был помазан на царство, ему было велено начать войну с Амалеком. Несмотря на то, что новый царь происходил из крестьянской семьи, в духовном и физическом отношении он был на голову выше остальных евреев. За всю жизнь он совершил всего один грех. Что это был за грех? Когда Шауль стал царем, Давиду исполнилось 29 лет, он давно уже не был подростком-пастухом, как неверно утверждают некоторые историки. Так или иначе, именно Шаулю было оказано предпочтение как лучшему из сыновей Израиля, а не Давиду. В качестве испытания Шаулю было велено закончить дело, начатое Моше и Иеошуа за 438 лет до него: окончательно истребить Амалека, истребить даже скот его. Шауль сказал так: «Убийство одного человека — несчастье, истребление целой нации — трагедия! И еще: если люди грешны, то чем грешен их скот?» Вопросы вполне логичны. Мы могли бы и сегодня задать их. Голос свыше сказал Шаулю: «Не будь слишком праведным». Итак, Шауль, праведный Шауль, попал в ловушку, которая стоила ему трона. Он заменил Б-жественное понимание на свое, так как решил, что может быть милосерднее Б-га. Шауль напал на Амалека и одержал победу, но победа не была полной: царь и его люди заявили, что выполнить заповедь полностью — выше их сил. Кроме всех прочих, был пощажен один человек — царь Агаг, злобный повелитель злобного народа. И, поскольку его пощадили, он продолжал жить со своей женой, так что она зачала и родила ребенка. Через много лет потомок Агага, родившийся благодаря милосердию Шауля, появился на арене еврейской истории. Его имя Аман. Получается, что вледствие человеческого милосердия, противопоставленного высшему, истинному, Б-жествен-ному милосердию, перед евреями опять, как и во времена Амалека, встала угроза полного уничтожения. Из-за этой единственной ошибки Б-г повелел пророку Шмуэлю лишить Шауля царского трона. В гневе и печали пророк сказал об этом своему помазаннику и велел привести к нему Агага. Агаг прибыл с дарами и подобострастными словами благодарности. Шмуэль сам убил его.
Пророк не был воителем. Никогда до этого его руки не обагрялись кровью. Шмуэль отличался добротой и истинным милосердием. И все же он не стал обращаться к воину или к палачу, чтобы они вместо него осуществили эту казнь. Человек сам должен совершить возложенный на него акт милосердия. Исполнение мицвы «искорени племя Амалека» и есть акт истинного милосердия, так как он, этот акт, ведет в конечном счете к торжеству Б-га, то есть к избавлению.
Публикуется с разрешения издательства «Швут Ами»
Акива Татц,
из цикла «Жить вдохновенно»
Главная особенность мессианского откровения состоит в том, что оно остается скрытым до того момента, пока реально не произойдет. Его невозможно предсказать; никакие мистические изыскания не помогут узнать, когда оно наступит.
Рав Александр Кац,
из цикла «Хроника поколений»
Биография верховного судьи Израиля, человека, за которого вышла замуж моавитянка Рут, принявшая иудаизм.
Раби Моше бен Маймон РАМБАМ,
из цикла «Книга заповедей. Запретительные»
Отношения с древними народами.
Рав Исроэль Зельман,
из цикла «Книга для изучения Торы»
Моавский царь, чье имя носит глава, посылает секретное посольство к сильнейшему из практиковавших тогда специалистов широчайшего профиля
Рав Ицхак Зильбер,
из цикла «Беседы о Торе»
Комментарий рава Зильбера на недельную главу «Балак»
Рав Александр Кац,
из цикла «Хроника поколений»
Биография отважного воина и праведника
Раби Моше бен Маймон РАМБАМ,
из цикла «Книга заповедей. Запретительные»
Законы войны.
Рав Бенцион Зильбер
Глава рассказывает о последнем, сороковом годе пребывания евреев в пустыне. Сороковой год был насыщен множеством важных событий: умерли Мирьям и Аарон, сестра и брат Моше; со смертью Мирьям общину покинул колодец, который служил евреям источником воды и все эти годы перемещался вместе с ними по пустыне; высекая воду из скалы, Моше совершает ошибку и лишается права вступить в Эрец-Исраэль; на пути к Эрец-Исраэль на евреев нападают кнаанейцы, и евреи с Б-жьей помощью одерживают победу. В конце главы сообщается, что евреи подошли к границам Эрец-Исраэль и остановились на восточном берегу Ярдена, напротив города Иерихо. Начинается глава с закона очищения от ритуальной нечистоты – закона о красной корове (пара адума). Этот закон относится к разряду хуким, т.е. к категории законов, не только глубинная суть, но и общий смысл которых не объясним в рамках человеческого сознания.
Рав Шимшон Рефаэль Гирш,
из цикла «Избранные комментарии на недельную главу»
Рав Моше Вейсман,
из цикла «Мидраш рассказывает»
Собери народ, чтобы повторить с ними прежние заповеди и обучить их новым, которые они еще не знают
Рав Носон Шерман,
из цикла «Рут и семя Машиаха»
Обычай, согласно которому после смерти мужа ближайший его родственник должен восстановить его род от его жены, т. е. брак по левирату, впервые упоминается в Торе в том месте, где речь идет о смерти Эра, первенца Иеуды
Рав Реувен Пятигорский
По материалам газеты «Исток»