Почему евреи не признают институт монашества?

Уважаемый Андрей, Вы затронули очень важную тему.

На вопрос, почему евреи не признают институт монашества, можно ответить так: во-первых, опасно, а во-вторых — противоречит самому духу Торы.

Опасно, т.к. человек, который в каком-то «идеалистическом» порыве (или просто из чувства долга перед обществом и т.п.) принимает на себя обязанность, например, быть девственником, не принимает в расчет, что, возможно, вскоре его настрой изменится и он перестанет видеть смысл в таком лишении. С другой стороны, его естественные потребности никуда не исчезнут, тем более что, когда нет никакой возможности удовлетворить их, сила желания возрастает стократно (см. Талмуд Йома 18 б и др.). Что же тогда ему придется делать? Отказаться от своего решения? Как-то несерьезно, что люди скажут… И тут человек попадает в ловушку своего дурного начала и, вместо того чтобы идти разрешенным путем, сворачивает на запрещенный (граф Потоцкий, праведный прозелит времен Виленского Гаона, свидетельствовал о том, что он видел в стенах монастырей). Выходит, потеря значительно больше приобретения. И даже если это касается не всех, а только определенного процента, этого уже достаточно, чтобы отказаться от подобных начинаний.

По этой же причине тому, кто решил быть назиром (назореем) — принять обет об отказе от вина, — изначально разрешено сделать это только на один месяц (однако человек вправе принять этот обет и на более длительный срок — по своим силам и духовному уровню).

Вторая причина непризнания института монашества в том, что эта идея полностью противоречит духу иудаизма. Не говоря уже о его «букве» — заповеди «плодитесь и размножайтесь», о важности которой следует говорить отдельно.

Противостояние тела и души, животных вожделений и возвышенных благородных порывов, издревле волновало лучшие умы и сердца человечества. Проблему решали по-разному. Приверженцы Будды и др. полностью отвернулись от телесных потребностей. В противоположность этому многие греческие школы предпочли культ тела, игнорируя протесты совести и крик души.

Но и те, и другие оказались одинаково далеки от истины. Только Сам Творец души и тела, Соединивший их вместе, может дать точную инструкцию по эксплуатации этого необычайно сложного и непрочного создания, называемого «человек». Эту инструкцию Он передал еврейскому народу во время Синайского откровения — даровал нам Тору. Цель Торы, по словам наших мудрецов, — не вознести человека к Небесам, а опустить Небеса на землю! Система предписаний Торы поддерживает тонкий баланс. Она учитывает телесные потребности, но освящает даже самые простые обыденные действия, что, в конечном счете, приводит человека к истинному счастью и душевному спокойствию.

Эта идея выражена в словах мудрецов (Кидушин 30 б): «Сказал Всевышний: создал Я дурное начало, создал и Тору в приправу к нему». Почему Тора названа здесь приправой к дурному началу? Не было бы более верным назвать ее противоядием или орудием против него? Но, как было сказано, цель Торы — не сломить и подавить желания тела, а, наоборот, направить их в русло святости через самовоспитание, возвысить всю деятельность человека, включая самые «животные» порывы и инстинкты. Подобно приправе, придать лучший «вкус» и новое качество тем силам, которые без должного контроля и ограничения могут выразиться крайне негативно.

Например, захотелось поесть. По-простому: первое съедобное — прямо в рот и все… А по-еврейски сначала надо проверить, кошерная ли еда — пригодна ли она в пищу не только в материальном, но и в духовном плане. Затем произнести благословение перед едой, напомнить себе, Кто здесь хозяин и откуда у нас эта пища. Поел — произнеси благословение после еды, вырази благодарность (см. «Зачем произносить благословение на еду дважды — до и после?»). И так — не только с пищей, а практически со всем. На первый взгляд это может показаться отталкивающим — «совсем дышать не дают». Но в действительности такой образ жизни поднимает человека, делает его более утонченным и духовным. Обыденная рутина и удовлетворение естественных потребностей превращаются в «тренировку» живой связи с Творцом, наполняя серые будни глубоким смыслом.

В Устной Торе сохранилась полемика ессеев и признанных мудрецов того поколения, отвергавших крайности этой секты. Нам сегодня остается только удивляться прозорливости мудрецов. Ведь впоследствии секта ессеев полностью отошла от иудаизма и «растворилась» среди других народов.

Что же касается жены и детей, которые «отвлекают от изучения Торы», и того, «кто будет их кормить», это действительно непростой вопрос. Человеку, который чувствует себя способным к учебе и которому не мешает его холостяцкое положение, разрешается отложить женитьбу на несколько лет, чтобы еще больше продвинуться в учебе (Кидушин 29 б). Но отказаться от брака совсем — привилегия буквально единиц, избранных, особых людей, чьи сердца полны любви к Торе и трепета пред Всевышним в такой мере, что они не могут заниматься чем-либо другим. Таким был наш учитель Моше, а в более поздних поколениях — рабби Шимон Бен-Азай (см. Йевамот 63 б).

Всевышний, Повелевший вступать в брак и рожать детей, помогает тем, кто идет Его путем, заботится о них. Слава Б-гу, мы и сегодня видим, как на практике подавляющее большинство изучающих Тору совмещают качественную семейную жизнь с занятиями на серьезном профессиональном уровне.

С уважением, Натан Агрес