Холокост — Катастрофа европейского еврейства — невиданная в истории человечества трагедия, геноцид, унесший жизнь шести миллионов евреев стран Европы, из которых полтора миллиона уничтоженных были еврейские дети… Один из чудом уцелевших детей, впоследствии ставший главным раввином Израиля, рав Исраэль Меир Лау, чьи статьи широко представлены на нашем сайте, делится своими воспоминаниями о Холокосте и взглядом на современный антисемитизм.
Поезда, сапоги и собаки… с этими тремя вещами ассоциируется детство для р. Исраэля Меира Лау.
Даже закрыв глаза, он не может от них избавиться. Он слышит жалобный непрерывающийся детский плач, побои и визги солдат гестапо и оскалённые клыки собак, стоящих рядом с ними. Видит отбор людей, снова и снова вопиющие от ужаса еврейские глаза, окровавленные лица отцов, которые пытались защитить своих детей. Слышит крики «шнел, шнел» («быстро, быстро» — нем.), собачий лай, детский плач «мамэ, татэ» и стон матерей.
— Моё первое воспоминание? — спрашивает рав Лау, пытаясь заглушить лай собак, отдалить картину немецких сапог и заглушить шум поездов, — Первое воспоминание — это образ моего отца. Это та фотография, которая сопровождает меня, где бы я не находился, это детское воспоминание, которое навечно отпечатано в моём сознании.
Я, маленький мальчик в возрасте пяти лет и четырёх месяцев, небольшого роста и с испуганным взглядом, поднимаю голову высоко-высоко, чтобы увидеть папу, с его большой бородой и в чёрном раввинском костюме; он стоит в центре участка недалеко от Большой Синагоги в Петракове, окруженный евреями. Вдруг подходит к нему солдат гестапо и вытащив резиновую дубинку, ударяет отца со всей силы по спине. Отец от силы удара нагибается вперёд, но через долю секунды выпрямляется, отходит назад и возвращается на то место, где находился до удара. Я вижу, как папа изо всех сил старается сохранить равновесие и не упасть к ногам немецкого солдата, чтобы не задеть моральных чувств евреев города. Папа пытается подбодрить евреев и вот на него обрушивается ещё один удар, а за ним ещё и ещё…
Исраэль Меир Лау, будущий Главный раввин Израиля,
в день освобождения из Бухенвальда.
Фото: USHMM, collections.ushmm.org/search/catalog/pa1089081
Эта картина выгравирована в моей памяти из-за того, что я своими глазами видел страшное унижение. Ребёнок, который отождествляет образ своего отца с героем, не способен смотреть, как его унижают. И даже сегодня, оглядываясь назад, на те 6 страшных лет войны, я понимаю, что самая страшная вещь, которую пришлось пережить во время катастрофы, была не голод, не холод и не побои, а страшное унижение. Когда ребёнок видит отца, избиваемого дубинкой и сапогами с гвоздями офицером гестапо, напуганного до смерти его собаками, почти падающего и униженного перед всеми — он несёт с собой эту страшную картину.
С другой стороны, я создал в моём сознании и другое воспоминание: ту секунду, когда папа большими духовными силами удержался от падения, выпрямился и не взмолил немецкого офицера о пощаде. Эта картина ещё раз показывает его духовную силу.
Несмотря на наши многочисленные просьбы, р. Лау отказался написать свою биографию.
Его книга «не поднимай руки на мальчика», которая вышла в издании газеты «Едиот Ахронот», не является автобиографией в прямом смысле слова. В ней невозможно прочитать о сорока четырёх годах службы в рабануте, а только воспоминания о катастрофе с личной точки зрения, о выходе из огненного ада и возведении дома в Эрец — Исраэль.
Катастрофа и вера
Ежегодно раввин Исраэль-Меир Лау проводит «марш жизни», в котором принимают участие восемнадцать тысяч человек.
— Из опыта прошедших лет мне ясно, что люди, которые приехали на этот марш из разных стран мира, возвращаются с него намного более израильтянами, а израильтяне — более евреями, — говорит р. Лау.
Вопрос: На протяжении долгих лет высказывается претензия, что ортодоксальное еврейство «убегает» от темы катастрофы, потому что, ему трудно справиться со сложными вопросами…
Отвечает р. Лау:
— Здесь существует совокупность причин или точнее их составляющих. Часть людей ощущает неудобство с тем фактом, что не все перенесли катастрофу, и не было возможности убежать с тех страшных мест. Это больная проблема, даже если объясняют сокрытием лица Всевышнего. Такое объяснение бедиавад, а не лекатхила [т.е. не наилучшим образом, как нужно изначально]. Очень, очень трудно с этим справиться, поэтому и убегают от ответа.
И тогда есть ещё одна важная тема: Вопрос «это Тора, и это награда за выполнение её заповедей?» — Чем виноваты праведники и маленькие дети, погибшие в огнях Катастрофы?
Моше рабейну пытался найти ответ на этот вопрос на примере судьбы раби Акивы. Пророк Ирмиягу спросил: «Почему грешники преуспевают в своих делах?» Пророк Хаввакук удивлялся «Почему молчишь Ты, когда грешник “проглатывает” праведника?». Царь Давид говорит в Псалмах, что почти сошёл с тропы веры из-за того, что сказано «грешник — хорошо ему…». Йов после всех посланных ему страданий и испытаний спрашивает: «Почему?»
Я уже говорил, что в детстве у меня не было трещин в вере, потому что я просто не знал, что нужно верить, но в голове постоянно витало польское слово «Лачиго?» — почему? Что мы сделали вам, что вы так топчете наши души? Какой большой грех мы совершили, что нам полагается такое наказание? Я спрашивал «скажи, за что наказываешь меня?» «где написано обвинение?»
Ответа у меня нет. Ни тогда, ни теперь. Будущие поколения, может быть, смогут понять. Как объясняет Хатам Софер на вопрос Моше «покажи нам пути твои»: объясняет Гемара, что «Всевышний отвечает, что только сзади сможете увидеть меня, но не лицо моё». Говорит Хатам Софер, что человеческий взгляд и понимание очень ограничено. Только сзади сможете увидеть меня, только через годы, оглянувшись назад, можно будет понять, но лица моего не увидите — во время происшествия событий не сможете понять. Мы всё ещё очень близки к этой теме. Всё то время, пока люди с выжженными номерами находятся среди нас, эти вопросы продолжают быть колющими. У верующего человека есть ответ: «нет подобного Б-гу и порой невозможно Его понять».
Вопрос: Катастрофа по-разному изменила многих людей. Каждый вынес из неё что-то и стал кем-то другим. Что вы взяли для себя из этого страшного периода?
Я рад, что вы воспользовались выражением «взять что-то для себя». В прошлом я слышал выражение «пропустить катастрофу в сознание людей», и ужасался от сказанного. Что значит пропустить в сознание? С помощью чего? Железа? Взорвать какую-то стену? Я не понимаю.
Прежде всего, я, спасшийся от Катастрофы, думаю, что каждый из нас, кому удалось выжить, должен задаться вопросом, за что я заслужил выжить, в то время, как другие не выжили? Может быть, у меня есть какое-то предназначение, какая-то функция? Может быть, я должен что-то сделать?
Ещё один важный вывод из этого, что много разных мыслей есть у человека, но случается только то, что задумал Всевышний (человек предполагает, а Б-г располагает) — пытались уничтожить нас, стереть с лица земли и вот еврейский народ жив. Много страданий и испытаний, но мы живы. Программы таких организаций как СС и СР, гестапо и инквизиция не смогли уничтожить ту маленькую овечку, которая выжила несмотря на нападения 70 волков.
У меня также есть вывод по поводу местоположения Эрец Исраэль. Это название я впервые услышал в Бухенвальде, и с тех пор постоянно его повторял. Я не историк, и не философ и я не знаю, что бы было, если бы провозгласили государство Израиль на 10 лет раньше, т. к. неисповедимы пути Всевышнего, но тот, кто и сегодня продолжает верить в благосклонность народов по отношению к евреям, не знает продолжения пасука [предложения из Торы] «милость народов обманчива». Они хорошо к нам относятся пока мы им нужны, но еврей должен идти домой и не менять изгнание на изгнание.
Вопрос: Антисемитизм в наше время похож на антисемитизм перед катастрофой?
Выражения похожи, отравленная атмосфера тоже, похожи даже карикатуры в газетах.
Вопрос: Рав думает, что может опять вспыхнуть катастрофа?
Я очень боюсь, что да.
Вопрос: Снова попытаются нападать на детей с собаками, сапогами и поездами?
Я думаю, что да. Говорят, что ненависть она из-за арабо-израильского конфликта. Это просто повод, как любой другой. Евреи в Германии говорили, что польских евреев ненавидят из-за того, что они другие. Что случилось? Уподобились неевреям, и именно из Германии вышла та убийственная ненависть, которой не знали прежде.
Иногда поводом является, что мы другие, иногда такие же, иногда, что у нас нет государства, а сегодня, что оно у нас есть. Всё это только поводы. В последние годы книга «Майн камп» снова превратилась в бестселлер, разрушают еврейские кладбища. Всё также, как и было тогда.