Давид. Мудрец, псалмопевец и пророк

6. Расширение границ Израиля

Из слов пророка Давид заключил: возведение Храма доверено не ему из-за того, что он еще не упрочил свое царство и не уничтожил окружающих Израиль врагов (Мальбим, II Шмуэль 8:1).

В течение нескольких лет Давид значительно расширил пределы еврейского государства. Он привел к повиновению филистимлян, завоевав их столицу Гат (II Шмуэль 8:1; I Диврей аямим 18:1). Затем захватил Моав, отомстив за убийство своей семьи, — и моавитяне стали его рабами и данниками (II Шмуэль 8:2, Радак; I Диврей аямим 18:2; Бемидбар раба 14:1).

После этого он покорил сирийцев и арамейцев, поставив в Дамаске своего наместника, собирающего с них дань. Его войско разгромило также эдомейцев, выступивших на помощь арамейцам, и Давид поставил своего наместника над Эдомом (II Шмуэль 8:3-14; I Диврей аямим 18:3-13).

Все свои военные победы Давид приписывал только Б-гу. Он говорил: «Не я — царь, а Б-г, возведший меня на царство. …И побеждаю я не своею силой, а только потому, что Он мне помогает и дарует победу» (Шохер тов 144).

Теперь царство Давида включало не только оба берега Иордана, но и простиралось на запад — до Средиземного моря, на север — до реки Евфрат и на юг — до Красного моря, что практически совпадало с границами, указанными в Торе.

Ближайшими сподвижниками Давида при расширении рубежей государства был полководец Йоав, а также отважный богатырь Бенаяу, знаменитый своими подвигами (II Шмуэль 8:16-18, 23:20-23; I Диврей аямим 18:15-17). И когда аммонитяне, заключив союз с арамейцами, поднялись против Израиля, царь сначала послал свое войско во главе с Йоавом, а затем и сам довершил победу, преследуя врагов на их территории (I Диврей аямим 19:6-19).

Всего войско Давида совершило тринадцать походов против врагов Израиля (Ваикра раба 1:4). Все захваченные в этих войнах сокровища он собирал для возведения Храма в Иерусалиме (II Шмуэль 8:11; I Диврей аямим 18:8, 18:11).

Но Всевышний вновь обратился к нему через пророка Натана, сказав: «Поскольку ты вел большие войны и пролил много крови, не тебе строить Дом Моему Имени. …В будущем у тебя родится сын, который будет человеком мирным. …Мир и тишину Я дам Израилю в его дни. …Он построит Дом Моему Имени» (I Диврей аямим 22:8-10, Мальбим).

Услышав слова «Много крови ты пролил», Давид вострепетал: «Вот из-за чего я не гожусь, чтобы построить Храм!» Сказал ему Б-г: «Не печалься, Давид. Клянусь тебе, что вся кровь, которую ты пролил, — для Меня как кровь жертвенных животных». «Если так, то почему же не я возведу Храм?» Сказал ему Б-г: «Если ты построишь Храм, то он будет стоять вечно и никогда не будет разрушен». «Ну, так это ведь прекрасно!» — вскликнул Давид. «Открыто и ведомо Мне, что в будущем евреи будут много грешить, — пояснил Творец, — и тогда Я вымещу Свою ярость на Храме и разрушу его, а народ Израиля уцелеет» (Шохер тов 62:4).

7. Мудрец, псалмопевец и пророк

В последующие годы Давид перестал выходить в походы с войском, отправляя вместе себя Йоава (Раши, I Диврей аямим 18:15). Всевышний сказал ему: «Занимайся Торой, а Я буду воевать с твоими врагами» (Шохер тов 35).

Оставаясь в Иерусалиме, Давид судил народ и изучал Тору. На вершине власти он сумел сохранить исключительную скромность: уже став властителем огромной державы Давид старательно учился у знатоков Торы, умаляя свою значимость перед теми, кто превосходил его своей мудростью (Мегила 11а).

Одним из его наставников был Ахитофель (Седер адорот), который научил его заниматься Торой не только в одиночестве, но и вместе с другими учениками, сказав ему: «Слова Торы оживают в собрании людей» (Авот 6:3; Кала рабати 8). Ахитофель был также его главным советником — Давид любил его более всех людей и не трепетал ни перед кем, кроме него (Шохер тов 55). Но Давид продвигался в изучении Торы столь стремительно, что с течением времени стал заниматься с Ахитофелем на равных как с хаврутой, а затем — и как с учеником (Санхедрин 106б).

Основным наставником Давида был коэн Ира Аяири (II Шмуэль 20:26, Мальбим; Бемидбар раба 3:2; Седер адорот). Еще при его жизни Давид начал давать уроки в доме учения. Но если при жизни наставника он учил, сидя на коврах и подушках, то когда тот умер, царь в течение длительного периода преподавал, сидя в доме учения на голом полу (Моэд катан 16а).

Давид учился также вместе с сыном своего погибшего друга Йонатана — Мефивошетом, который постоянно жил в граде Давида и был выдающимся знатоком Торы (Мальбим, II Шмуэль 9:6-13). Царь считал младшего по возрасту Мефивошета одним из своих наставников (Седер адорот). Когда Давид вел судебное заседание или решал законодательные вопросы, он, не стесняясь, постоянно спрашивал Мефивошета: «Раби, правильно ли я рассудил? Раби, правильно ли я вынес приговор?» (Брахот 4а). В заслугу такого преклонения перед авторитетом мудрецов Торы, Давид удостоился того, что его сын от Авигайль, Даниэль-Килав, стал выдающимся знатоком еврейского закона, превзошедшим даже самого Мефивошета (там же).

Разбирая тяжбы приходящих к нему людей, царь Давид в большинстве случаев старался привести стороны к компромиссу. А если он видел, что по решению его суда бедняк обязан заплатить, то платил за него из своей казны — таким образом, его суд не только был справедливым, но и милостивым (Санхедрин 6б).

Царь не гнушался никаких вопросов, связанных с еврейским законом: женщины, у которых были выделения крови, приносили к нему свое нижнее белье, чтобы установить, разрешена ли им близость с мужем. Они также приносили к нему свои выкидыши и последы, чтобы, осмотрев мертворожденный плод, Давид мог бы установить, считалось ли это родами и разрешена ли женщина, согласно закону Торы, своему мужу (Брахот 4а, Раши; Шохер тов 16).

Ощущая на себе груз ответственности за весь еврейский народ, царь обращался к Торе за ответом на все жизненные и государственные вопросы. «Когда мне необходим совет, — говорил он, — я сморю в Тору и нахожу его» (Ялкут аМехири, Мишлей 22:2; Оцар ишей аТанах, Давид). А если возникала особенно сложная проблема, Давид снимал царскую мантию и корону, облачался в талит и отправлялся советоваться с мудрецами Санхедрина (Берешит раба 74:15).

Все пути приводили его в дом учения. В своей молитве он говорил Творцу: Владыка Вселенной, каждый день я планировал и намечал: «Я пойду в такое-то место», «Я пойду в дом к такому-то» — но всякий раз мои стопы приводили меня в дом молитвы или в дом учения (Ялкут Шимони, Теилим 890). Об этом он написал в одном из псалмов: «Обдумывал я свои пути и направлял стопы к Твоим заповедям» (Теилим 119:59).

«Радуюсь я Твоему слову, как нашедший великий клад» (там же 119:162), — признавался Давид. И действительно, он постигал секреты Торы, как человек, обнаруживший великое сокровище. Ведь если бы человек знал, что в определенном месте скрыты несметные сокровища — драгоценные камни и жемчуг — и у него есть только определенное время, чтобы собрать их, то он не задремал бы ни на мгновение и изо всех сил собирал бы, не прерываясь, как можно больше, — так Давид занимался Торой и творил дела милосердия (р. Х. Шмулевич, Сихот мусар).

Давид посвящал занятиям Торой и значительную часть ночи. С наступлением темноты он садился со своими ближайшими советниками: они вместе изучали Тору и обсуждали наиболее сложные законодательные вопросы. Затем царь шел отдыхать до полуночи (Зоар 1, 206б). Но и спал он короткими отрезками времени, с перерывами. В Талмуде образно говорится, что Давид спал, как конь, — а сон коня — «шестьдесят дыханий» (Сукка 26б). В кабалистической книге Зоар объяснено, что Давид все свои дни остерегался, чтобы не отведать «вкуса смерти», ибо сон — это одна шестидесятая часть от смерти. И чтобы ощущать себя полностью живым, он никогда не дремал более «шестидесяти дыханий» (т.е. около получаса) (Зоар 1, 207а; Шулхан арух, Орах хаим 4:16, Мишна брура 35-36).

До полуночи Давид дремал, как конь, а с полуночи поднимался сильный, как лев. Над кроватью Давида была подвешена лютня (кинор), и когда наступала полночь, северный ветер пробегал по ее струнам, и сама собой рождалась мелодия. Давид сразу же поднимался и учил Тору до рассвета (Брахот 3б). И часто вместе с ним вставали и занимались Торой его ученики (Бемидбар раба 15:16).

А порой до полуночи он изучал Тору, а с полуночи — складывал песни и гимны. В любом случае, после полуночи он никогда не спал (Брахот 3б). И хотя каждую ночь дурное влечение пыталось соблазнить его, убеждая: «У царей принято спать еще три часа после восхода, а ты встаешь в полночь?!» — он преодолевал свое дурное влечение (Шохер тов 22:8). Давид восклицал: «Другие цари храпят всю ночь и встают лишь утром, пробуждаемые солнечными лучами. Но я сам пробуждаю рассвет!» (Брахот 3б).

В такие предрассветные часы царь Давид создавал свои псалмы. Основной темой большинства из них было упование на Творца и полное доверие к Нему. «А я уподобил свою душу младенцу на руках матери, — писал Давид, — как грудной младенец, моя душа!» (Теилим 131:2). «Как младенец, сосущий материнскую грудь, насытившись, не беспокоится, будет ли ему, что сосать через час или два, когда он проголодается, — пояснял Давид, — так и моя душа» (Диврей Элияу, Теилим 131:2).

Многие псалмы он писал для того, чтобы левиты исполняли их перед жертвенником, ведь самому ему, согласно закону Торы, было запрещено петь в Святилище. Поэтому эти псалмы он слагал в такой форме, чтобы левитам было удобно их исполнять — не от первого лица (Рамбан, Викуах 93; Седер адорот 2892).

Писание называет царя Давида «сладкозвучным певцом Израиля» (II Шмуэль 23:1) — но его песни были несравненно бо льшим, чем совершенными поэтическими или музыкальными произведениями. По свидетельству кабалистической книги Зоар, «в его песнях содержатся сокровенные тайны высшей мудрости, потому что все они были сложены под влиянием духа пророчества» (Зоар 1, 179а). «Дух Б-га говорит во мне, — признавался он, — и слова Его на моем языке» (II Шмуэль 23:2).

Свидетельства этих духовных откровений сохранились даже в названиях его псалмов. Если Давид сначала начинал петь, а затем на него сходил дух пророчества, он называл созданный псалом Мизмор леДавид (Песня Давида). Но если на него сразу же сходил дух пророчества, и тогда он начинал петь, — псалом получал название ЛеДавид мизмор (Давида песня) (Песахим 117а; Шохер тов 24:1; Ялкут Шимони, Теилим 695, 24).

В пророческих озарениях, осенявших Давида при сочинении псалмов, он сумел прояснить многие события, которые были записаны Моше в Торе лишь намеком, — в первую очередь, связанные с сотворением Вселенной (Шмот раба 15:22).

В этих пророческих озарениях ему было также открыто, какие цари произойдут от него в будущем. Среди них был не только праведный Хизкия (см.) — и Давид радовался своему будущему потомку, но и нечестивые Ахаз и Менаше — и Давид печалился из-за них (см. Ваикра раба 30:3). Он знал, что через восемь поколений после него нечестивая царица Аталия отравит всех его потомков, чтобы править единолично, и об этом он написал в песне-мольбе: «Спаси, Господи, ибо нет больше благочестивых, нет верных среди сынов человеческих!» (Теилим 12:2). И в заслугу его молитвы был спасен от смерти младенец Йоаш, ставший потом царем (Раши, II Диврей аямим 22:10-11).

Всевышний показал Давиду разрушение Храма, который он так стремился построить. Об этом Давид написал в пророческом псалме, повествующем об изгнанниках: «На реках вавилонских — там сидели мы и плакали, вспоминая Сион» (Теилим 137:1). Ему было показано также и разрушение Второго Храма. Об этом он написал так (там же 137:7): «Припомни, Г-сподь, сынам Эдома день разрушения Иерусалима, когда они говорили: “Крушите, крушите его до основания!” (Гитин 57б).

Давид предвидел, что в будущем римляне, потомки Эсава-Эдома, будут властвовать над народом Израиля и принесут ему неисчислимые бедствия (Раши, Теилим 60:3). И он знал, что царь-Машиах, при котором на земле установится власть Творца, будет его потомком (Шохер тов 16). Ему также было открыто, что в конце времен полчища царя Гога придут на святую землю, чтобы воевать против Машиаха, — и будут истреблены (Брахот 7б). “Для чего сошлись народы и племена замыслили пустое?! — писал Давид. — Восстали земные цари и правители объединились в заговор против Б-га и Его Машиаха” (Теилим 2:1-2, Раши).

Все эти будущие события нашли отражение в его псалмах. И хотя во многих таких псалмах употреблено прошедшее время вместо будущего, комментаторы поясняют, что увиденное в святом пророчестве считается как бы уже свершившимся» (Радак, Теилим 2:1).

Когда царь пробуждался в полночь и начинал играть на арфе или на киноре, мудрецы Израиля слышали их звуки и говорили: «Если уж Давид, царь Израиля, занят Торой, псалмами и гимнами, то тем более и мы должны». Получалось, что весь народ Израиля занимался Торой (Шохер тов 22:8).

Благодаря Давиду, его поколение поднялось на высочайший уровень познания Торы. В его дни не было детей, которые бы не разбирались даже в таких сложнейших разделах Торы, как законы ритуальной нечистоты (Бемидбар раба 19:2).

А по Субботам царь преподавал в большом собрании народа: он садился в доме учения на возвышении и обучал сынов Израиля сокровенным тайнам Торы, привлекая к ней их сердца (Мидраш аГадоль, Шмот 35:1; Оцар ишей аТанах, Давид). Если бы не заслуги царя Давида, учившего в тылу Тору, его полководец Йоав не являлся бы с поля боя триумфатором. Но если бы не Йоав, то и Давид не смог бы посвящать столько времени постижению Торы (Санхедрин 49а).

И хотя Давид властвовал над всеми окружающими царями, он всегда принижал себя перед своим Владыкой, и его глаза были всегда опущены к земле из страха перед Царем царей. На вершине своего величия Давид оставался скромным и доступным, как и в дни молодости, и когда он шел среди народа, не было в нем ни капли высокомерия (Зоар 2, 101б). «Не было гордыни в моем сердце, — написал он в одном из своих псалмов, — и я не смотрел свысока и не шествовал величаво» (Теилим 131:1).

с разрешения издательства Швут Ами