Обитель Шхины. Глава Бемидбар

«И Господь сказал Моше в пустыне Синайской, в Шатре Соборном…» (Бемидбар 1:1).

Сказали наши учителя (Торат Коаним^[i]): каким Моше Рабейну поднимался на гору Синай, таким и входил в любое время в Шатер Откровения, так как он сам стал «колесницей для Шхины^[ii]» — благодаря скромности своей.

В народе Израиля есть обычай украшать синагоги и дома ветками деревьев, зеленью и цветами к празднику Шавуот. Почему мы украшаем синагоги, понятно: ведь это место Торы и богобоязненности. Как гора Синай покрылась цветами в тот день, так расцветают и синагоги, когда мы празднуем дарование Торы.

Но зачем украшать свои дома и квартиры?

Дело в том, что наши дома — также обитель Шхины! Они тоже подобны горе Синай… Как сказано: «Если мужчина и женщина удостоятся, — Шхина пребывает между ними» (Сота 17а)^[iii]. А благодаря чему мы удостаиваемся Шхины в доме? Благодаря истинной скромности и взаимным уступкам. Всякое упрямство проистекает из гордости, а способность уступить — из скромности.

Когда упрямство торжествует, «огонь поедает» нас, не дай Б-г. И это не огонь, пылавший на Синае, не тот, который пришел Свыше, а огонь соперничества и раздора — пламя Геинома (ада).

Постараемся же превратить наши дома в место Шхины, в цветущий райский сад, в источник света — с помощью скромности и уступчивости. Откроем новую страницу, сотрем прошлые обиды, «вооружимся» приветливостью, терпением и снисхождением… (Иш лэ-Рээу)

Ниже — рассказ, который поможет нам ощутить силу уступчивости:

Я — первенец в семье, старший ребенок, сделал своих родителей «папой» и «мамой». У меня всегда была новая коляска, новая одежда — потому что не за кем было донашивать. Завидуете?

А вот не стоит… Я всегда чувствовал, что мой младший брат, по существу, — старше меня. Он был способнее и прилежнее, его принимали в более престижные ешивы, он был популярен среди сверстников и доставлял родителям только нахат (родительскую радость). А я — обычный, рядовой парень…

Когда я достиг возраста шидухим (знакомств с целью брака), шадханы («свахи») предлагали мне очень мало вариантов, часть из них были просто оскорбительными, а хорошие предложения на том или ином этапе сходили с повестки дня. Так прошли два нелегких для меня года, а избавления всё не было видно на горизонте.

Однажды, когда я был на каникулах, папе позвонили. Было слышно, как он отвечает: «А, спасибо большое, он еще не выходит на знакомства, у него еще старший брат не женат». «То, чего опасался я, пришло ко мне!» (см. Ийов 3:25).

Когда такая ситуация повторилась несколько раз, я понял, что «задерживаю очередь», мешаю младшему брату выйти на шидух.

Стал думать: должен ли я «уступить дорогу» брату? Но был неспособен ответить себе на этот вопрос. Чтобы младший и здесь перегнал меня?! Это уже слишком, вот этого позора я уже не перенесу.

Но, с другой стороны, меня мучила совесть. Неужели я помешаю брату сейчас строить семью, только чтобы спасти свою «растоптанную гордость»? Почему он должен ждать неизвестно сколько из-за меня? Так я долго колебался, немало ночей провел без сна. Трудно было сделать практический шаг в правильном направлении…

Однажды ночью я вдруг вспомнил высказывание, которое часто повторял рав гаон Штейнман^[iv], да будет благословенна память о праведнике: «Молод я был и состарился, но не видел, чтобы уступивший проиграл (от своей уступки)» (см. Тэилим 37:25).

Вот тут я почувствовал в себе силы принять правильное решение. Решил переступить через себя и свою гордость, веря, что не проиграю от этого.

Утром сообщил маме, что младший брат может выходить на шидухим. Мама была взволнована и растрогана, чтобы не сказать поражена, но не спешила отвергать эту идею. Похоже, она ждала этого решения.

Она сказала, насколько это благородно с моей стороны, поблагодарила и от всей души благословила меня: чтобы в награду за эту уступчивость Всевышний вскоре послал бы мне самый лучший шидух.

Это благословение, кажется, тоже перешло к младшему брату: через несколько месяцев у него состоялась помолвка. В доме началась карусель свадебных приготовлений, а я остался где-то там позади…

Конечно, я вытеснял эти чувства, радовался и танцевал вместе со всеми. «(Скорбь праведника в сердце его), а радость — на лице его» (Ховот а-Левавот, Шаар а-Пришут 4). Но внутренне я был сломлен, даже раздавлен. Каждое пожелание «Дай Б-г, чтобы вскоре и у тебя (была свадьба)» усиливало мое ощущение позора…

Ну вот, я уступил, ощущаю себя бесконечно униженным, а где же выигрыш? Конечно, как уже было сказано, я тут же подавлял эти мысли и чувства. Напоминал себя вновь и вновь, что сделал великое дело. Обещание, что мы «не проиграем», дает нам силу уступить. Но, уступив, мы не должны сожалеть об этом, не дай Б-г.

Нельзя сожалеть о добре, которое сделал. Но почему же всё-таки избавление не приходит? Что ж, мы не можем знать расчеты Небес…

Через полгода после свадьбы брата мне предложили познакомиться с удивительной девушкой, таких предложений раньше никогда не было. Всё сразу «завертелось» и устроилось самым лучшим образом. Вскоре мы праздновали помолвку с девушкой, лучше которой уже и быть не могло.

«Ворт» (помолвку) организовали в доме невесты. Гости входили один за другим, желали нам «Мазаль тов». Я был самым взволнованным и счастливым из людей.

Вдруг слышу, моя мама торжественно произносит: «Добро пожаловать, дорогая шадханит (сваха)!» До этого момента я и не интересовался, кто нас сосватал. И вдруг вижу… это моя невестка, жена младшего брата! Всё. Каждое последующее слово будет лишним… (Иш лэ-Рээу, Меа у-Шнаим Сипурим)

Рав Аарон-Йеуда-Лейб Штейнман (5673-5778 / 1913-2017, Литва-Белоруссия, Швейцария, Израиль). Один из глав литовского еврейства Торы. К нему обращались лидеры всех еврейских общин мира, чтобы услышать практические советы, разрешить споры, за разъяснением трудных вопросов еврейского Закона и во многих других случаях.

[i] Торат Коаним — «Законы для коэнов» (также Сифра или Сифра дэ-бэй Рав) — мидраш-галаха (толкование законодательной части Торы). Представляет собой сборник толкований законов, приводимых в книге Ваикра, составлен учениками раби Акивы

[ii]Шхина (שכינה) — «Б-жественное присутствие». Слово образовано от корня шин-хаф-нун (שכן), значение которого: «обитать», «находиться», «пребывать», «проживать». В любом случае подразумевается некое постоянство, а не временное или случайное состояние.
В Письменной Торе это слово обычно обозначает явное раскрытие Творца в рамках этого мира. А в Торе Устной (Талмуде, мидрашах и каббалистических источниках) оно используется в более широком смысле и выражает саму связь Творца с Творением, Его скрытое присутствие в нем, даже когда человек его не ощущает явственно.

[iii] В самих словах «мужчина» (איש) и «женщина» (אשה) присутствуют буквы йуд (י) и hэй (ה), составляющие Имя Всевышнего. Когда муж и жена относятся друг к другу с любовью и уважением, соблюдают святость и чистоту в супружеских отношениях, в их доме пребывает Шхина, в семье счастье и благоденствие. Далее там же (Сота 17а) сказано: «А если не удостоятся — огонь пожирает их!» Если убрать буквы йуд и hей из слов «муж» и «жена», останутся буквы алеф и шин, составляющие слово «огонь» (אש). Это огонь гнева, зависти и т.д.

[iv] Рав Аарон-Йеуда-Лейб Штейнман (5673-5778 / 1913-2017, Литва-Белоруссия, Швейцария, Израиль). Один из глав литовского еврейства Торы. К нему обращались лидеры всех еврейских общин мира, чтобы услышать практические советы, разрешить споры, за разъяснением трудных вопросов еврейского Закона и во многих других случаях.