Ради спасения жизни — действовать без расчетов. Глава Шмот

«Но не могла долее скрывать его, и взяла корзинку из тростника, и осмолила ее асфальтом и смолою, и положила в нее младенца, и поставила в тростнике у берега реки» (Шмот 2:3). На первый взгляд, непонятно: на что рассчитывала Йохевед, оставляя младенца-сына в корзинке на берегу? Как это могло спасти его? Неужели она думала, что он сможет там долго «продержаться», выжить? Ведь ее действие могло иметь смысл только как часть какого-то большого плана. Но во всей Торе мы не находим ни единого упоминания о таком плане.

Мы сможем лучше понять это с помощью следующей истории.

Это случилось в первый год после того, как Рав из Бриска^[1] был назначен главным раввином города. Один еврей совершил преступление и был приговорен к смертной казни.

В святую субботу, когда приговор должны были привести в исполнение, власти послали к Раву из Бриска курьера с письменным приказом: Рав должен проследовать в сопровождении курьера в тюрьму и прочесть там вместе с осужденным видуй (признание грехов), прежде чем того казнят. Таков был закон: осужденного нельзя казнить, пока он не исповедуется перед служителем своей религии. Но Рав решительно отказался пойти с курьером. Объяснил он это просто: если без исповеди казнить нельзя, то своим приходом он ускорит гибель еврея, его казнь не по закону Торы.

Конечно, Рав из Бриска понимал, что, если он не пойдет, найдут другого раввина. И всё же его позиция была непоколебима: он не готов способствовать убийству еврея. «Даже если гибель этого еврея предопределена Свыше, мы обязаны сделать всё возможное, чтобы ее предотвратить — хотя кажется, что при естественном ходе событий его уже никак не спасти», — пояснил он.

Тем временем курьер вернулся в тюрьму без Рава. Об отказе Рава сообщили градоначальнику. Тот разгневался и поспешил командировать к Раву обер-офицера, который потребовал от него без промедления явиться в тюрьму и присовокупил к своему требованию различные угрозы. Он заявил, что, будучи главным раввином города, Рав обязан исполнять требования закона и распоряжения властей.

Что же ответил Рав из Бриска? Он стоял на своем: «Ни за что не пойду!»

В конце концов, офицер также вернулся ни с чем, и градоначальник сам отправился в дом раввина. Он также предупреждал и угрожал, негодовал и бранился, но всё напрасно. Рав не мог выполнить это требование.

Евреи были в панике. Кто знает, что может устроить им градоначальник? Они окружили раввина: «Уважаемый Рав, вы подвергаете опасности всех евреев Бриска! Что с нами будет?!» Но Рав не внял их просьбам. «Таков закон, и я от него не отклонюсь ни на волос!» — решительно заявил он.

Градоначальник в ярости покинул дом Рава, весь еврейский Бриск шумел и волновался. В течение нескольких дней градоначальник старался найти другого раввина, готового выполнить поставленную перед ним задачу и обеспечить казнь осужденного. Но вдруг из столицы поступила срочная телеграмма: было принято решение о помиловании преступника!

Теперь уже всем стало ясно, что лишь упорство Рава спасло этому еврею жизнь. Если бы Рав выполнил требование градоначальника, казнь бы уже состоялось — и чем помог бы указ о помиловании?

Итак, мы видим, что это был верный подход: когда речь идет о жизни и смерти, нельзя вести расчеты. Не надо взвешивать, окажут ли влияние наши действия. Мы должны делать то, что в наших силах, и стараться хотя бы отсрочить гибель. Иногда в награду за эти усилия Всевышний может сжалиться и даровать помилование.

Отсюда и ответ на наш вопрос.

Йохевед знала, что не может обеспечить ребенку безопасность, и у нее не было готового плана по его спасению. И, всё же, она знала, что обязана сделать хотя бы то, что можно, а дальше — пусть Милосердный смилуется! В результате так и случилось: когда Йохевед сделала всё, что было в ее силах, Творец «дополнил план» и позаботился о спасении спасителя Израиля.

Теперь мы можем легче понять и то, что происходит дальше: «И сошла дочь Фараона к реке… И увидела она корзинку среди тростника, и послала рабыню свою (ама)^[2], и та взяла ее» (там же, стих 5). Раши^[3] комментирует: «Наши мудрецы истолковали здесь слово “ама” как “рука”, и сказали, что рука ее (Батьи, дочери Фараона) вытянулась на несколько локтей».

По-видимому, эти слова требуют объяснения. Случилось чудо, рука Батьи удлинилась. Но почему она вообще протянула руку? Неужели заранее предвидела чудо? Или решила, что сможет естественным образом достать корзинку, находящуюся посреди Нила, на расстоянии многих метров от берега?

Дело в том, что Батье также был известен принцип, о котором мы говорили выше. Когда речь идет о спасении жизни, человек должен сделать всё, что может, даже если пока не понимает, как это изменит ситуацию. Она сделала попытку и получила помощь Свыше: ее рука дотянулась до корзины.

Отсюда можно вывести еще один урок: в духовном нельзя довольствоваться малым. Хотя корзина находилась далеко, Батья всё же предприняла попытку, поэтому Всевышний и совершил для нее чудо. Иногда человеку стоит попытаться «прорваться» через границы собственных возможностей, чтобы удостоиться помощи Небес.

В годы Первой мировой войны многие ешивы перестали работать из-за экономических проблем. Тогда Саба из Новардока^[4] воскликнул: «Кто за Б-га — ко мне!» (см. Шмот 32:26). Он призвал всех учеников ешив, которые потеряли возможность учиться, приехать к нему — а он позаботится об их духовных и материальных потребностях.

Ученики со всей Европы отозвались на его призыв, а он сдержал обещание и сумел основать множество новых ешив в Польше, Литве, России, а позже ешивы «Бейт Йосеф» были созданы во Франции и в Земле Израиля.

Однажды его спросили, как он набрался смелости создавать ешивы в столь трудные времена, и он ответил: «Представьте себе человека, чей единственный сын заболел опасной болезнью. Сколько усилий он прилагал бы, чтобы спасти его! Он отдал бы всё свое состояние, перевернул бы целые миры, чтобы достать лекарство для сына! Если бы спасение ешив было для каждого равносильно спасению собственного ребенка, то каждый создал бы еще сто ешив! Проблема лишь в том, что мы недостаточно ценим Тору и изучающих ее» (Лэламедха).

[1] Брискер Рав (или Ров) — раби Ицхак-Зеев бар-Хаим а-Леви Соловейчик (Агриз), он жем«реб Велвел» — выдающийся законоучитель, знаток Торы, один из духовных лидеров своего поколения. (Бриск — Брест-Литовск, сегодня — белорусский город Брест).

[2] Значение слова «ама» — «служанка», но оно также означает «предплечье» и «локоть» как меру длины. Длина одной амы — 6 тфахим. А насчет длины самого тэфаха существует спор. По мнению Хазон Иша это — 9,6 см. По мнению рава Хаима Ноэ, это — 8 см.

[3] Раби Шломо Ицхаки (4800-4865 /1040-1105, Франция, ешивы Германии) — выдающийся комментатор Танаха и Талмуда.

[4] Раби Йосеф-Юзл бар-Шломо-Залман Горовиц (Саба из Новардока; ок. 5608-5680 / ок. 1848-1920, Литва, Белоруссия, Украина) — выдающийся мыслитель и педагог, один из духовных лидеров движения Мусар.