«Обязанности учеников» (Ховат аталмидим) 18. Немного о святом шабате

Немного о святом шабате

1

Псикта на Десять Речений говорит: «Здесь (в книге Шмот) написано: “Помни день субботний, чтобы освящать его”, а ниже (в книге Дварим) написано: “Храни день субботний”. Раби Юдан и раби Элиэзер от имени раби Шимона бен Лакиша объясняют: это можно сравнить с царем, который послал своего сына в лавку, дав ему монету и банку. Сын же разбил банку и потерял монету. Царь оттаскал его за волосы и за уши, а затем дал ему то и другое еще раз и сказал: “Берегись теперь, не потеряй это, как в первый раз!” Евреи, согрешив в пустыне, потеряли заповедь “Помни…”. И взамен им была дана заповедь “Храни…”. И именно поэтому в Десяти Речениях сказано и то, и другое».

А теперь, давай подумаем, почему же во второй раз евреям не была дана повторно заповедь «Помни…», как в примере с царем, который ведь во второй раз дал сыну такую же банку и такую же монетку, что и в первый? Можно, конечно, сказать, что «Храни…» означает требование следить за тем, чтобы вторая заповедь не была потеряна, как первая, — но ведь и слово «Помни…» может быть понято совершенно так же! Тора говорит, например: «Помни, не забывай, как разгневал ты Б-га в пустыне». То есть мы видим напоминание о прежнем грехе, выраженное как раз словом «Помни…»!

Одно из возможных объяснений мы найдем в книге Сифра на раздел Бехукотай: «Помни день субботний, чтобы освящать его… Может быть, это нужно делать мысленно? Но когда другой стих сказал: Храни день субботний, он и имел в виду соблюдение в сердце! Значит, слово Помни означает повторение вслух». Так что различие состоит вот в чем: хранить означает беречь в мысли, а помнить — вспоминать вслух. Для соблюдения шабата необходимо помнить о нем и в мыслях, и произносимыми словами. И когда евреи потеряли заповедь «Помни…», данную им раньше, поскольку она требовала только вспоминать шабат словами, они получили вместо нее новую заповедь «Храни…», которая требует вспоминать шабат и в мыслях, — и теперь шабат наверняка не забудется. И в нынешнем поколении, когда, к нашему глубокому горю, так распространилось осквернение шабата, началось все с того, что люди забыли «соблюдение шабата в мыслях», и шабат стал для них простым выходным днем. А поскольку эти неразумные люди стали полагать, что Б-г дал им шабат лишь для их собственного удовольствия, они стали думать так: «Если одному из нас удобно продолжать торговать еще четверть часа после наступления шабата, а другому — открывать магазин за четверть часа до его исхода, какая в этом опасность для души? Ведь шабат дан только для моего удовольствия, а оно как раз в этом и состоит! И зачем я стану мучить себя, если мне удобнее, чтобы мой магазин был открыт каждый шабат?».

Этот путь ведет людей в преисподнюю, Б-же упаси. И подумай сам, насколько эти люди слепы, насколько их сердца закрыты для всякого размышления! Ведь если бы их неразумный взгляд имел под собой какую-то основу, если бы действительно Б-г дал им шабат лишь для их отдыха и для их наслаждения — почему же тогда в Торе сказано: «Осквернивший шабат да будет казнен»? Неужели можно сказать человеку: «Вот, покушай, пожалуйста, потому что Я люблю тебя, наслаждайся мясом и вином, потому что Я избрал тебя. А если ты не будешь есть мясо и пить вино, Я возьму меч и зарублю тебя»?!

Тора совершенно ясно объясняет смысл заповеди шабата: «Ибо в этот день Он покоился от всей работы, которую Г-сподь творил, созидая». Б-г с самого начала творения соблюдал шабат и делает это до сих пор. Его соблюдают души в Высшем мире, и поэтому мы, сыновья Израиля, тоже должны это делать. Шабат — «наслаждение высших и низших» (Зоар, Бешалах 47). «Шабат — удовольствие для души, седьмой день — наслаждение для духа и блаженство для духовных сущностей, созданное для того, чтобы радоваться Тебе в любви и трепете» (субботний гимн рава Аарона Великого, благословенной памяти). Когда еврей соблюдает шабат, его нефеш, руах и нешама входят в Ган Эден, и там, вместе с чистыми душами праведников, наслаждаются райским светом и блаженствуют в сиянии Б-га в любви и трепете. И не только души в высших мирах — тела в этом мире тоже переживают высшее наслаждение, притягивая сияние любви и трепета. И даже в субботние кушанья примешивается вкус Ган Эдена, и наше нёбо из плоти и крови чувствует его. «Есть у нас одна приправа, она называется “шабат”… Тот, кто соблюдает шабат, ощущает ее вкус, а кто не соблюдает шабата — не ощущает» (Шабат 119б).

«Только мы, сыновья Израиля, получили заповедь соблюдать шабат, и только нам доступно это райское наслаждение. Если нееврей решит соблюдать шабат, он заслуживает смерти (Санхедрин 58б). Мидраш (Бешалах 25) поясняет это такой притчей. Царь восседает на престоле, а напротив него — царица. Того, кто осмелится пройти между ними, казнят». В этой притче заключена вся суть шабата. Ведь кто здесь подразумевается под царицей — Община Израиля или шабат? Если Община Израиля, то непонятно, где здесь вообще говорится о шабате! Б-г восседает на троне, напротив него — Община Израиля, и почему это должно происходить непременно в шабат? А если под царицей имеется в виду шабат, тогда возникает вопрос, где же здесь евреи? Б-г и шабат сидят друг против друга, и неевреи не имеют права пройти между ними — но кто сказал, что такое право имеют евреи? Ведь опять получилось, что про них ничего не говорится! Поэтому на самом деле царица представляет собой одновременно и шабат, и евреев. Евреи, то есть Община Израиля, часто предстают в образе царицы: в Зоаре такое уподобление можно встретить очень часто. И о шабате тоже сказано: «Царица-Суббота» (Зоар, Дварим 272 и в других местах). А в молитве мы прямо обращаемся к ней словами: «Приди, невеста, Царица-Суббота!».

Но чтобы ты сумел понять все это на твоей нынешней ступени и твоим нынешним слабым разумом, мы должны сначала объяснить тебе, что такое Царство и что такое Община Израиля. Мы уже предупреждали тебя, что когда тебе объясняют или когда ты сам читаешь в святых книгах о высших мирах, тебе не следует сразу думать, что ты уже все понял и теперь знаешь, как все обстоит на самом деле. А во Втором Очерке (глава 1) мы объяснили, кроме этого, что возвышенные темы вообще невозможно постичь одним только разумом. Там мы говорили в первую очередь о разнице между пониманием через разум и возвышенным постижением души, не связанным с разумом. Мы сказали, что даже если человек и поймет что-то простой логикой, его понимание будет ограничено лишь общим устройством высших миров. Он узнает, например, что мир брия расположен между мирами ацилут и йецира, и так далее. Но что такое брия и что такое йецира, ему никогда не узнать.

Теперь же мы хотим сказать тебе, что не намереваемся даже раскрыть тебе все, что можно понять разумом. Мы расскажем лишь самую малость, не больше, чем ученик сможет воспринять. Лишь на глубину булавочного укола мы войдем в сердце ученика и его разум, только для того, чтобы он смог потом читать святые книги, не ошибаясь, с Б-жьей помощью. Однако не думай, пожалуйста, что, раз мы объясняем тебе не все, а только то, что ты можешь понять, мы говорим что-то от себя, не сказанное в святых книгах. Не думай, что от нас ты узнаешь одно, а в святых книгах прочтешь другое!

Мы поясним тебе это примером. Представь себе, что человек увидел много разных гор, больших и маленьких, а на их склонах — какие-то окошки, входы, строения, башни… Он спросил: «Что это?» И ему сказали: «Это крепость, и внутри горы прорыты подземные ходы и оборудованы убежища. Когда начнется война, гарнизон скроется в этих убежищах и через окошки будет стрелять по врагу». Как ты думаешь: узнав это, стал этот человек разбираться в устройстве крепости в той же степени, как разбирается ее комендант? Начальник крепости знает все подробности, знаком с устройством и назначением всего вооружения, подсчитал все запасы продовольствия и помнит расположение каждой ловушки, запутывающей врага, и каждой замаскированной ямы, в которую враг должен провалиться!

Но обрати внимание вот на что. Знания простого человека отличаются от знания коменданта крепости только количеством. Его знание — это совершенно то же самое знание, которым обладает и комендант. Единственное различие между ними в том, что комендант знает обо всем и ему известна каждая подробность, а простой человек обладает ограниченным знанием. Он знает только, что это — крепость, и что она предназначена для сражения с врагом во время войны. Поэтому простой человек не просто имеет пробелы в знании — даже то знание, которым он располагает, неполно и легковесно. Он даже не вполне понимает, что представляет собой крепость. Он думает, что любой хорошо укрытый погреб и любая пещера — тоже крепость. Если бы он познакомился со всей мудростью и узнал все тайны, которые лежат в основе постройки и жизни крепости, он стал бы все видеть по-другому и понял бы, что до сих пор ничего не знал точно и ясно.

И вот что еще важно. Простой человек знает о крепости лишь немногое. Он только понимает, что это крепость, а подробно и верно не знает ничего. Из-за этого у него все время возникают вопросы, на которые он не находит ответов. Что это за дерево? Почему эту яму выкопали именно здесь? Почему то, почему это? Но если это разумный человек, он, по крайней мере, сознает неполноту своего знания, поэтому бесконечные загадки, с которыми он сталкивается, не смущают его.

То же самое относится и к нашей святой теме. Мы собираемся рассказать тебе о том же самом Царстве и о той же самой Общине Израиля, о которых говорит Зоар и другие святые книги, однако «лишь край его ты увидишь». Поэтому когда мы перейдем к рассмотрению стихов из Эшет хаиль или Кегавна, тех отрывков, которые произносят в ночь шабата, мы никак не сможем полностью разъяснить тебе каждый стих и каждое слово. Мы хотим дать тебе общую картину и будем говорить, с Б-жьей помощью, лишь о некоторых стихах. Но знай, что все, что мы расскажем тебе — истинная правда, которую подтвердят тебе все старцы и все мудрецы Торы, как в нашем примере.

2

В Первом Очерке мы немного говорили о цимцуме. Мы сказали, что Б-жественность прошла цимцум, «сжатие», для того, чтобы из нее мог быть сотворен мир, причем она претерпела не один цимцум, а множество. Но мы говорили лишь о четырех мирах: ацилут, брия, йецира и асия. Мы выбрали их потому, что цимцум в них похож на цимцум, который прошла человеческая душа. Мы приводили пример с воронкой, чтобы показать, что только через ее узкий носик можно перелить вино в маленькую бутылочку. Но мы пока еще не говорили о том, почему же сотворенный мир разделен на четыре части. Пример с воронкой нам здесь не поможет: она ведь «сжимается» только один раз, когда широкая часть переходит в узкую. Кроме того, эти части нельзя рассматривать независимо и нельзя придумать им разные названия; а ведь четыре мира независимы и имеют каждый свое собственное имя: ацилут, брия, йецира и асия!

Но мы не вправе задавать вопрос, действительно ли Б-г разделил эти миры, ибо такова традиция, полученная от нашего праотца Авраама через пророков, мудрецов Мишны и так далее. Мы не можем спросить и о том, зачем Б-г разделил их, ибо «таким было Его желание». Мы не собираемся также обсуждать суть этого разделения и искать доступного человеку понимания того, чем именно они различаются, так как авторы наших святых книг, воодушевленные духом святости, уже ответили нам на этот вопрос. Мы хотим лишь найти в нашем мире пример, который пояснил бы это разделение. Таков обычный путь понимания: когда человек видит наглядный пример, поясняющий какой-нибудь закон, он лучше понимает суть этого закона. Поэтому, когда мы увидим, как именно в нашем мире высокие части души отделяются от более низких, каким образом они получают различные названия, мы немного больше поймем и разделение самих миров.

Самое очевидное разделение по уровням души, которое мы встречаем в нашем мире — это уровни неживого, растительного, животного и говорящего. Во Втором Очерке мы уже говорили, что основа души каждого из них находится в высших мирах. Душа неживого создана Б-гом так, что раскрывается во всех неодушевленных предметах, существующих в мире; растительная душа раскрывается в миллионах видов растений, и каждому виду соответствует своя, особая душа. Общая животная душа тоже распределена по миллионам видов живых существ, и у каждого вида есть своя особая душа, заботящаяся о его сохранении. Эта общая душа каждого вида растений и животных проявляется в бесчисленных особях каждого вида. Каждое растение и каждое животное подчинено своей душе и исполняет ее требования, будучи не в силах осознать их или воспротивиться им. А та часть общей души, которая отдана насекомым, поддерживает все их существование и исполняет требование Б-га: достичь раскрытия через каждый вид насекомых и через каждое отдельное насекомое. И не только у всех видов, но и у каждого живого существа, сколько их ни есть в мире, одно предназначение: раскрыть Б-жественную силу, искра которой заключена в каждом из них. (Именно об этом сказано: «Полна вся земля Славы Его»).

Почему же Б-г разделил душу на четыре вида и дал каждому виду особое название? Причина в том, что, хотя мы видим различные создания отдельными и существующими независимо, их души представляют собой результат одного цимцума, все происходят от одной души и являются ее частью. Точно так же и все четыре мира представляют собой результат последовательных цимцумов вплоть до мира асия, и в самом мире асия Б-жественная сила, раскрывающаяся в нем, разделена по всем представленным в нем уровням. После этого разделения эта единая сила начинает проявляться как говорящее, живое, растительное и неодушевленное. Именно таким образом объясняется процесс цимцума в книге Эц Хаим (3: 1). Мы знаем, что душа каждого вида представляет собой лишь еще одну ступень цимцума души всего рода. Душа конкретного вида животных — это то же самое, что душа всего животного мира, душа каждого вида растений — часть общей души растительного мира, которая прошла еще один цимцум и разделилась.

Вот мы и получили пример из этого мира. Нисхождение души, с одной стороны, можно сравнить с воронкой, широкой сверху, а книзу все более сужающейся. А с другой стороны, очевидно, что более узкие части существуют отдельно, обладая своей собственной душой и своими собственными именами. И смотри, что еще можно здесь заметить: на каждой ступени цимцума общая душа уменьшается настолько, что, раскрываясь через творения этого мира, уровни души начинают различаться. Душа животных не похожа на душу людей, а душа растений — на душу неживой природы, хотя в основе своей все они — одно. Ту же картину мы видим в разделении четырех миров и пяти частей еврейской души.

Теперь, когда мы разобрали пример такого разделения, взятый из нашего мира, ты сможешь своим человеческим разумом понять кое-что и насчет четырех миров и их разделения. Теперь ясно, что причина этого разделения в том, что Благословенный Б-г выше всех миров, всех раскрытий и всех цимцумов, и во всех мирах проявляется лишь отсвет Его сияния, прошедший цимцум. И чем больше цимцумов проходит это сияние, тем слабее оно раскрывается. Поэтому мощный свет мира йецира со всеми населяющими его ангелами нельзя сравнить со светом, который раскрывается в мире асия и творениях, населяющих его. И в самом мире асия Б-жественный свет несравнимо больше раскрывается в душе человека, чем в душе животного, растения или в душе неживой материи. А раз больше раскрытие Б-жественного света, больше и сам мир или сама душа, через которые он раскрывается. Поэтому на каждой новой ступени цимцума душа выглядит совсем по-иному и получает иное имя. Здесь все уже совсем не так, как в примере с воронкой: ведь вино, которое собирается в широкой ее части, это то же самое вино, которое вытекает из узкого носика, разница только в количестве!

Во Втором Очерке (глава 5) мы говорили о том, чем отличается Б-жественное раскрытие через мир от раскрытия через Израиль. Мы сказали тогда, что, хотя Б-г раскрывается через весь сотворенный мир («Полна вся земля Славы Его»), все же в мире проявляется лишь Его сила. Души всего, что находится в мире, все вместе и каждая в отдельности, представляют собой лишь искры от сияния Его силы, а сияние Его Самого, Его святости может воспринять только Израиль. Конечно, мудрость Б-га и Его святость можно увидеть в мире. Но для того, чтобы осознать, что Творец создал мир мудро, необходимо уделить размышлениям об этом много сил души и разума. Если человек не вдумается глубоко в то, что у него перед глазами, он не увидит этой святости, поскольку поверхностному взгляду явлен лишь материальный мир, отражение силы Б-га, а святость, постигаемая умом — это лишь рассказ о том, что где-то там, вдали, сияет свет. Но у еврея, в его душе и в его разуме, уже заключен отсвет самой святости Б-га, самого знания о Нем. Ведь еврей размышляет о Торе, заключающей в себе Б-жественное знание, пестует в себе мысли о святости, духовности и служении Б-гу, все время помнит о Б-ге и стремится приблизиться к Нему… И все эти мысли и желания раскрывают в нем Б-жественное сияние. Еврей превращается в гору Синай, на которой произошло явление святости и мудрости Б-га (об этом говорится в Тикуней Зоар 2: 10).

Итак, мы узнали, что мир разделен на неживое, растительное, животное и человеческое царства, и узнали о разделении всего сотворенного на четыре мира. Мы увидели, как Б-г с Небес раскрывается в каждой из бесчисленного множества душ, каждая из которых заключена в своем особом теле. Теперь любой поймет, что в каждой из множества еврейских душ раскрывается на самом деле только одна душа — пребывающая в Небесах душа Общины Израиля, проявляющаяся совсем не так, как все остальные души: неживая, растительная, животная и человеческая. При раскрытии эта душа облекается в тела всех евреев, и это и имеют в виду святые книги, говоря об Общине Израиля.

И поскольку душа Общины Израиля раскрывает не только силу Б-га, но и саму Его святость и мудрость, наши мудрецы назвали эту душу «женщиной». Они имели в виду способность женщины взять от мужа «кость от кости и плоть от плоти», разделить с ним мудрость и познания. Ведь даже часть разума земной женщины проявляется через мужа и через сыновей. И именно она, Община Израиля, всеобщая еврейская душа, та самая царица, — она-то и раскрывается в каждом отдельном еврее, и все, что есть в мире, все его население и все раскрывающиеся в нем души, — все это ради нее. Ведь через нее проявляется сияние Самого Царя, то есть достигается цель всего творения и обретается суть всех возможных раскрытий.

Теперь мы понимаем смысл и суть еврея, остающиеся загадкой для всего мира. Мидраш Эйха (глава 1) рассказывает, что народы мира, пораженные, спрашивают друг у друга: «За что же евреи с такой готовностью идут на смерть? Почему они ради освящения Имени Б-га предают себя всем возможным казням?». И если вы, народы мира, удивляетесь только этому, мы еще расскажем вам такое, что вы вообще не найдете слов от изумления! Почему, скажем мы, не одна лишь смерть, но и вся жизнь еврея есть полное самопожертвование? Он ведь не только выдерживает последнее испытание, прыгая в огонь, подобно оленю, когда его вынуждают предать Б-га, Б-же упаси; вся его жизнь — непрерывное испытание. Как только он покидает материнское лоно, его начинают преследовать и не дают ему покоя до его последнего вздоха. Болен он и изнурен, но от Святыни Израиля не отходит ни на волос. Весь он целиком, вся его личность и вся суть — служение, каждое биение его сердца и каждый вздох — беспрестанное самопожертвование. Изучает он Тору, соблюдает шабат, воспитывает сыновей для изучения Торы и для служения Б-гу, и нигде не проявляет небрежности, нигде не работает спустя рукава, во все вкладывает душу. Почему же вы, народы мира, удивляетесь и задаете свои вопросы? Разве вы не знаете, что через нас раскрывается не простая сила, подобная прочим силам в мире? Разве не видите вы, что Вышняя царица, Великая Жена, украшение своего Вышнего Мужа, облекается в нас и проявляется через нас? Она превыше этого мира, и никакие испытания, никакие бедствия не помешают ей, никогда не заставят ее оставить дело Б-га! И уже близок тот день, когда Муж явится, чтобы спасти ее. Поднимет он ее с одра, омоет от грязи, и свет ее просияет от края мира и до края. И все обитатели мира устыдятся, затрепещут и скажут: «Горе нам! Топтали мы ногами Небесную Царицу, позорили мы злобно искры Б-жественной души и святости!».

Иногда, в ночь святого шабата, бывает, что твой дух возносится ввысь, и ты задумываешься о святости Б-га и Израиля. Тогда ты видишь еврейский народ не как скопище людей, а как Небесную Царицу, как отблеск Собственной святости Б-га, облеченной в тела этих людей. Твоя «дополнительная душа», которую ты получаешь в шабат, позволяет тебе одним взглядом охватить весь еврейский народ, согбенный под грузом страданий, тяжело работающий и не получающий платы, голодный и стенающий, — и все же радостно воспевающий и провозглашающий Властелину мира: «Б-же! Мы принадлежим Тебе, мы страдаем ради Тебя. Всей жизнью и всей душой мы приветствуем Твою власть над миром, мы стремимся наполнить отсветом Твоей святости, Твоими замыслами и Твоими желаниями, Тобой Самим весь мир!» И ты приходишь в восторг и преисполняешься энтузиазма при виде этого. Теперь душа твоя больше не в отчаянии и не принижена! Наоборот, она гордо возносится к тем высям, в которых пребывает Община Израиля в образе Царицы, воплощающейся в каждом еврее и в тебе самом. Теперь душа твоя стремится воспеть ей гимн и поведать о ней Б-гу. Ты уже произнес Эшет хаиль, уже сделал Кидуш, но этого тебе мало! Ты подходишь к окну, и глаза твои устремляются ввысь, к Восседающему на Небесах, и твоя душа невольно начинает петь для Него. «Властелин мира! — поет она. — Доблестную Жену кто найдет, и много выше жемчуга ценность ее! Полагается на нее сердце ее мужа (Б-г, Который как бы является Мужем Общины Израиля, полагается на нее, на ее верность и на преданность, с которой она служит Ему, с которой она повергает к Его стопам весь мир и отдает Ему во владение). Он воздает ей добром, а не злом, все дни ее жизни (не только, когда ей хорошо, но и тогда, когда) просыпается она, когда еще ночь. (Даже в горьком изгнании, среди каких угодно бедствий встает она) и приносит пропитание дому ее (от святости Благословенного Б-га она дает часть каждому еврею и всему миру. И происходит это не между делом и не как обычная раздача, а) препоясывается она мощью и собирает силу в руках. (И ее Тора, и ее служение происходят с полной самоотдачей. Она служит, не как равнодушный раб и не как гойская служанка; на ней лежит отблеск Самого Б-га, и потому она) чувствует, что удачна торговля ее (она ощущает сладость Его святости и служения Ему, а потому) не гаснет и ночью свеча ее. (А во тьме страданий изгнания поддерживает ее то, что) известен в воротах ее Муж. (Властелин мира! Кто провозгласит Твое Имя всему миру, если не Община Израиля, и кто возвестит о Твоей святости, если не мы, Твои дети? Мы переносим бедствия ради Тебя не потому, что принуждены к этому, мы страдаем ради Твоей святости не в горе и печали, мы находим в этом радость и отсюда черпаем новые силы!) Мощь и великолепие — одеяние ее, и она смеется навстречу последнему дню (ее жизни, ибо знает, что все дни своей жизни она верно служила Тебе, освящая Твое Имя). Уста она раскрывает с мудростью (Б-жьей), и Тора милосердия (Тора Б-га всегда) на языке ее (поэтому-то я и не могу удержаться и постоянно воспеваю Тебе гимны). Встанут ее сыновья и будут прославлять ее, (и не только мы сами, но и) Муж ее (в Небесах) будет восхвалять ее. (Ведь) многие женщины творили великое (все души, которые Б-г привел в мир, являют славу Б-га, но) ты вознеслась над ними всеми (поскольку прочие души раскрывают лишь искры силы Б-га, а она — Его Самого, Его мудрость и Его святость). Женщина, боящаяся Б-га, будет прославлена. (А потому, Властелин мира), удели ей от плодов ее рук (вознеси ее из праха и скорее избавь ее от страданий изгнания!)».

Теперь ты видишь не униженность и ничтожность Израиля, и в душе твоей пылает не жалость к нему. Из глубин твоего сердца рвется гимн Эшет хаиль, говорящий лишь о величии. Нет мира, нет материи, вся вселенная полна Б-жественной Славы, и нет ничего, кроме нее. Шехина и еврейские души, ее крылья, — это самое главное; она есть все! «Я сказал — властители вы, все вы — сыновья Всевышнего», и ты сам в этот час видишь себя почти как одного из «сыновей Б-га». Шехина, Община Израиля, пребывает в тебе, а ты — в ней. Ты ощущаешь уже даже не наслаждение и не радость, а полное растворение личности, чистоту и вознесение на уровень, гораздо более высокий, чем доступные тебе. И счастлив ты, и счастлив удел твой в этом мире и в мире Будущем!

Конечно, ты не поймешь всех тонкостей объяснения Эшет хаиль, потому что ты еще не понимаешь, что такое «категория Царства» и «Община Израиля». Но ты помнишь ту притчу с крепостью, которую мы тебе приводили? Там речь велась о простом человеке, который тоже не знал всех тонкостей устройства крепости и ничего не знал о ней до конца, однако те крохи знаний, которыми он все же овладел, были истинными и надежными. И когда ты говоришь святые слова Эшет хаиль, то, если произнесешь их всем сердцем и всей душою, они оказывают огромное воздействие на все высшие миры. Ведь качество Царства, которым обладает Община Израиля, проявляется только через отдельных евреев, только через их служение. Если они служат Б-гу, если освящают Его Имя в самих себе, во всем своем теле, тогда в них проявляется святость Б-га, и тогда душа Израиля, пребывающая в Небесах, объединяется с Б-гом. Тогда эта душа обретает часть Его света, а через нее — и простые евреи. А если евреи не исполняют воли Б-га, Б-же упаси, и Его святость, Его мудрость и Его желание не раскрываются через них, они вредят не только самим себе, не только собственной душе — из-за них страдает и Община Израиля, общая еврейская душа, пребывающая на Небесах. Из-за них она отдаляется от Б-га, и это и есть то, что хазаль называют «изгнанием Шехины».

Теперь ты будешь чуть-чуть понимать, что имеют в виду наши святые книги, когда говорят, что ситра ахра, злое начало, вредит качеству Царства, заставляя евреев грешить. Например, Моше Рабейну сказал, обращаясь к Б-гу (Бемидбар 9: 11): «Встань, Б-же, и расточатся враги Твои, и побегут Твои ненавистники от лица Твоего». Раши в комментарии на этот стих объясняет, что всякий, кто ненавидит евреев, ненавидит Того, по Чьему слову был сотворен мир. Ненависть к евреям и ненависть к Всевышнему — одно и то же, и все беды и страдания евреев ведут к сокрытию Б-жественного света, Б-же упаси. Поэтому, чем больше человек вкладывает в раскрытие этого света, тем больше его гонят и преследуют. А в будущем, когда ситра ахра исчезнет, «перестанут разрушать и портить на всей горе Моей святости» (Йешая 11: 9), ибо не будет больше зла и не будет сокрытия Лика.

Вот как мы сможем теперь объяснить все это. Желание Б-га состоит в том, чтобы мы служили Ему, сознательно, по доброй воле выбрав добро и презрев зло. А если бы в нашем мире Б-жественность была открыта настолько же, насколько она явлена в мирах ацилут, брия и йецира, никакой грех и никакое пренебрежение волей Б-га были бы невозможны. Поэтому Б-г создал наш мир через цимцум, скрыл Свое присутствие в нем настолько, что совершение злых поступков стало возможным. И все же человеку не следует совершать дурных дел, но выбрать добро. Более того, Б-г создал даже злое начало, соблазняющее человека, но и здесь замысел Б-га состоял в том, чтобы человек не послушался его. Значит, и само сокрытие Б-га, создавшее возможность для зла, и злое начало в основе своей имеют добро, а зло — лишь одеяние их. Зло не является их сутью, они лишь одеваются в него, чтобы казаться злом. Но из-за преступления Первого человека и из-за преступлений остальных людей, которые как раз и представляют собой истинное зло, истинное отрицание воли Б-га, и еще по некоторым другим причинам, о которых говорит Аризаль, ситра ахра превратилась в настоящее зло, и в будущем это зло Б-г уничтожит. Та часть злого начала и ситры ахры, которая состоит из истинного зла, будет удалена, а часть, сотворенная из истинного добра, будет вознесена. Но сейчас эта часть сохраняется, и ее единственная цель — заслонять Б-жественный свет и травить еврея, раскрывающего его. Иногда их вмешательство проявляется через какое-то событие, а иногда — через поступки неевреев, преследующих Израиль и, в особенности, тех, кто служит Б-гу. Потому что ненавистники Израиля на самом деле ненавидят Б-га. И если еврей, вместо того чтобы исправлять мир, портит его, Б-же упаси, и в его душе лик Б-га не проявляется, а еще больше скрывается, тогда ситра ахра усиливается и наносит ущерб царству Царицы, вся суть которой — в раскрытии света Б-га через Израиль. А наше служение состоит в том, чтобы поддержать ее царственное величие, очистить ее, — и ту ее часть, которая заключена в нас самих, и ту Царицу, что восседает на Небесах. На нас возложена задача приблизить ее к Б-гу, чтобы через нее Б-жественное сияние осветило евреев, их мысли, желания и их святое служение. И когда мы, в этой нашей книге и в других, говорим о раскрытии святости, речь идет именно об этом качестве Царства. А в Зоаре оно называется «видом», потому что вся видимая еврейская святость, все искры вышнего света, которые видны в еврее и которые пробуждают в нем любовь к Б-гу и трепет перед Ним и побуждают его воспевать Б-га, проявляются именно через это качество. Видимая святость — это и есть раскрытие святости Б-га в душах евреев.

А что касается йихуда, единства — мы знаем, что существует не только единство Б-га в высших мирах, но и «нижнее единство», единство самого качества Царства. Об этом говорится в отрывке Кегавна, который читают в шабат (нусахи сфарад и Аризаль): «Б-г, единый в высших мирах, не восседает на Престоле Своей Славы, пока не сделается сам этот Престол единым». Это означает, что Б-г в высших мирах не проявляет связи с высшей еврейской душой, которая и есть Его Престол и Его Колесница, несущая Его царство, пока она сама не сделается единой. Мы здесь не собираемся разъяснять тебе все подробности объединения качества Царства. Мы говорим только о еврее, о его служении, о той части этого качества, которая обитает в его душе. И когда еврей понимает сам себя и узнает, как достичь единства в себе самом, тогда, поймет ли он заодно смысл «нижнего единства» в целом, то есть смысл категории Царства в высших мирах (а это достижимо: помнишь святые слова книги Пардес о том, что на Небесах понятия правого, левого и т.д. происходят от евреев?), или не поймет, он все равно своим служением внесет в это единство тот вклад, который ему назначен, а этим приблизит и «верхнее объединение».

И чтобы достичь этого, мы должны помнить, что наши святые мудрецы повелели нам перед исполнением любой заповеди произносить: «Мы делаем это ради единства Святого, благословен Он, и Его Шехины». В этих словах речь идет как раз о том самом единстве царства Б-га. Видишь: каждый еврей, даже тот, кто никак пока не исправил свою душу, тоже вносит своим служением вклад в это единство. Ведь не только праведники говорят это по постановлению мудрецов! Но почему же вклад простого еврея так ценен?

В нашей книге, а также во Втором Очерке (глава 5) мы уже говорили, что, даже если человек не успел еще исправить свою душу, а только оберегает ее от всякого греха и от всякого нечестия, те части его души, которые он возвысил своим служением, превращаются в Колесницу для Шехины. Но теперь, когда мы говорим о йихуде, восстановлении Единства, мы должны снова задать этот вопрос. Почему же этот человек своим служением приближает нижнее и верхнее единство? Он ведь еще не успел исправить себя, и иногда с ним даже случаются неудачи в служении, которые нарушают его гармонию! Будь на его месте кто-то другой, эти нарушения гармонии не приблизили бы его к Б-гу, а отдалили бы, пусть даже это и не явные грехи!

Во Втором Очерке (раздел 4) мы говорили о том, что у каждой вещи есть свое предназначение. И каждая вещь во всех ее подробностях устроена так, чтобы раскрыть свою суть, то есть заключенный в ней отсвет Б-жественной силы. А предназначение еврея — раскрыть святость Самого Б-га, и только от него самого зависит, сможет он этого достичь или нет. Насколько твердым будет его решение посвятить себя Б-гу и служению, настолько все части его души и тела будут направлены к одной цели и объединятся в Б-жественной святости. В этом-то все и дело! Если еврей посвятит себя высокой цели, если вся его личность — мышление, речь и действие — будет направлена на святое служение, и если эта направленность будет сохраняться постоянно, даже когда он ест или занят торговлей, тогда, даже если он где-то и оступится, пусть даже серьезно нарушит волю Б-га и будет заслуживать наказания, его ошибка всегда будет лишь исключением из правила, не связанным с его истинной сущностью. Ведь на самом деле этот человек душою предан святости, и именно в этом его суть, а его ошибки — нетипичны для него. Все существующее в мире подчинено своей конечной цели, и если человек выбрал себе эту цель сознательно, если подчинил всего себя истинному предназначению еврея, пусть он еще не успел исправить и возвысить все свои плотские страсти, не успел справиться с ними в душе, мы все же назовем его слугой Б-га. В этом его суть и его назначение, этой цели подчинена вся его душа, пронизывающая его тело и его поступки. Все, что в нем есть, объединяется ради этого служения, и это и есть «нижнее Единство», которого достигает часть души Общины Израиля, заключенная в этом человеке.

И совсем не так выглядит человек, у которого нет цели и предназначения, у которого мышление, речь и поступки не подчинены одному устремлению. В этом случае их определяет не его внутренняя суть и смысл, а внешние события. И даже если такой человек иногда исполняет заповеди, они ничего не говорят о его сути: ведь его суть ничем не объединена и ничему не подчинена. Все его поступки, все мысли и чувства разобщены, ничем не связаны! Иногда какая-то часть его души пробуждается и возвышается, но ее движение не находит отклика в остальных ее частях. Такое можно видеть, когда на человека, Б-же упаси, падает груда камней и погребает его под собой: у него также иногда подергиваются руки или ноги в попытках освободиться. Даже у животного, которое уже умерло, и у которого больше нет жизненной силы ни в сердце, ни в мозгу, тоже иногда подергиваются члены. Этот человек тоже похож на умирающее животное: у него нет цельной души, он раздроблен. А ведь чтобы добиться высшего единства, человек должен сначала достичь низшего, должен объединить собственную душу, ту часть Общины Израиля, которая дана ему самому.

Но даже объединения частей собственного нефеша, руаха и нешамы будет недостаточно. Необходимо еще объединить свою душу с остальными душами, составляющими Общину Израиля. Ведь даже вся его душа целиком — только отдельный орган, только одна ветвь общей еврейской души, распределенной по всем евреям. И как же сможет человек способствовать высшему единству, если он ненавидит кого-то из своих товарищей? Ведь тогда его душа не сможет обрести своего места в общем теле Общины Израиля! Когда мы произносим эти слова из Сидура: «Ради единства…», мы добавляем: «…от имени всего Израиля». Почему? Потому что мы стремимся не только к низшему единству отдельной души, но и к объединению этой отдельной души со всем Израилем.

Теперь, когда ты в будущем удостоишься приступить к изучению наших святых книг, тебе немного легче будет понять, каким образом низшее и высшее единство достигаются, когда ты служишь Б-гу, произнося Шма. И тайны шабата, о которых намеком говорится в Кегавна, теперь уже не совсем закрыты для тебя, хоть ты пока и недостаточно сил вкладываешь в служение. Теперь ты знаешь, как понимается выражение: «Шабат обретает единство в близости Единого, приобретая близость к Единому». Начинается с того, что шабат приобретает качество единства из-за близости к Б-гу и поэтому оказывается под сенью Б-га. «И все обвинения отходят от него, и он освещается единым светом Святого…». Мы ведь обсуждали уже, что такое ситра ахра, вредящая качеству Царства и посягающая на Святую Царицу. И теперь мы понимаем, что во время святого шабата святость Б-га проявляется сильнее: свет изгоняет тьму и сокрытие Лика, «все обвинения отходят, и шабат коронуется внизу, среди святого народа, и весь народ венчается новыми душами…». И когда шабат облекается в святость, раскрытую святым Израилем, каждый еврей получает новую душу, — и это следует понять. Ты пока еще не поймешь всех заключенных здесь тайн, но довольно с тебя и этого. Помни, что главная твоя задача — служение Б-гу. И когда в шабат ты Ему служишь, когда ты все приготовил для шабата, когда произнес Эшет Хаиль, ты добился высшего единства!

3

Что же мы поняли? Мы узнали, что Б-жественный свет проявляется в сотворенном мире и переполняет его Б-жественной Славой. Однако так может проявиться только Б-жественная сила, а Его Собственная суть и святость остаются скрытыми. Они проявляются только в евреях, и это и есть еврейская душа. Через еврейскую душу в нас раскрывается Небесная Царица. Так происходило и в Шесть дней творения: Б-г раскрыл в мире Свою силу, а саму святость Свою скрыл. Он устроил так, чтобы во всех Его действиях появилась Его сила. А в святой шабат Он покоился: «Ибо в этот день Б-г покоился от всей работы» (Берешит 2: 3). Обрати внимание: Он не отстранился от мира в шабат, совсем наоборот, Он лишь перестал совершать действия и проявлять Свою силу. Но суть творения проявилась в мире именно в шабат.

Единый Б-г сотворил все, и во всем мы находим одно и то же Его проявление. Мы видим раскрытие Его силы в обычных материальных явлениях¹, а раскрытие Его сути, Его святости постигаем через качество Царства, которым обладает народ Израиля. И снова мы видим, что так же все было и во время Шести дней творения, а в шабат раскрылось качество Царства, воплощенное в Небесной Царице. В этом и состоит смысл приведенного выше мидраша о шабате, который должны соблюдать только евреи. Царь восседает на Престоле, говорит мидраш, и Царица напротив Него. Тот, кто пройдет между ними, должен быть казнен. Шабат и Израиль вместе воплощают Небесную Царицу, «доблестную жену, эшет хаиль», и в шабат они воссоединяются с Б-гом так, что никому постороннему нет места между ними.

Таким образом, святость Б-га раскрывается, с одной стороны, через шабат и Землю Израиля, а с другой — через евреев как часть Народа Израиля. Но между этим двумя путями раскрытия есть разница. Святость времени (раскрываемая через шабат) и святость места (проявляющаяся через Землю Израиля) обе не связаны со свободным выбором. Поэтому, если кто-либо осквернит эту святость, она так и останется нарушенной и не сможет восстановиться. А святость еврея зависит от него самого, определяется его свободным выбором. Захочет — обретет святость, раскроет в себе еврейскую душу. Не пожелает этого, Б-же упаси, — наведет тьму и на себя, и на других. А когда наступает шабат, еврей приобретает дополнительную душу, которая содержит и святость души, и святость времени, поскольку происходит от Вышней святости Небесной Царицы. И теперь Б-жественная святость проявляется очень ясно, и человек даже физически, телом ощущает приход святого шабата. Представь себе, что ты вдруг в какой-нибудь будний день захочешь устроить себе день отдыха и забыть про все обыденные заботы. Тебе будет очень трудно, потому что будние дни специально предназначены для работы, для повседневных занятий. Но приходит канун шабата — и словно кто-то силой отнимает у тебя все будничное, вытряхивает его из тебя, как пыль из ковра, и выбрасывает прочь. И твои освобожденные сердце и разум заполняет Небесный свет, вытесняющий из твоей души тьму. Теперь сам ты — другой человек, и весь мир изменился вместе с тобой.

Не думай, что шабат — это что-то сложное и запутанное. Шабат — самый простой день, сложна только лежащая на нем святость. Это день, суть которого в святости, и святость которого в его сути; шабат — это гость, которого в обычные дни не дождаться. И еврей, встречающий шабат, не тот человек, что в обычные дни. Все изменилось, весь мир обратился в мир святости, которая окружает еврея со всех сторон, и в которую он уже готов погрузиться. И как души в реке Динур, ожидающие входа в Ган Эден, он очищает себя водами миквы, ощущает возрастание близости к Б-гу и желание воссоединиться с Ним. Он чувствует всей душой, как заключенное в нем качество Царства рвется к слиянию с Б-гом, и, охваченный этим порывом, произносит Песнь Песней. Он, вероятно, не может дать исчерпывающее объяснение каждому стиху, но он чувствует, о чем все это, собственной душой ощущает порыв к Б-гу и вкладывает всю душу в слова: «Целуй меня поцелуем твоих уст… помани меня, и я побегу за Тобой». Он не просто рассказывает о прошлом, о том, как прекрасно было, когда Б-г располагался в среде народа Израиля. Именно сейчас, в этот момент, он страстно желает Б-жественной близости и молится: «Властелин мира! Помани меня, и я побегу за Тобой, и как в прежние времена привел меня Царь в Свои покои, в Храм Его святости, приведи меня туда и сейчас, и будем веселиться и радоваться Ему»!

Какой душевный подъем! Насколько все по-новому и в его душе, и мире вокруг! Вот таков он, еврей: его человеческий разум не постигает не только высшей — Небесной — святости, но даже и собственных великих дел; не понимает всего того, что он исправил в Высших мирах.

Ну вот, мы рассказали тебе немного о качестве Царства, которым обладает Община Израиля, и чуть-чуть о словах Кегавна. Но ни ты, ни даже гораздо более мудрый и возвышенный человек не поймет разумом это качество Царства в том виде, в котором оно действительно пребывает в Небесах, и не постигнет того грома, которым отдается в высших мирах Кидуш, сделанный тобой в ночь шабата. Да разве сможет земной человек представить себе Б-жественное единство и ту радость, с которой Б-г прислушивается к святым словам Кегавна, которые евреи произносят в трепете, любви и радости?!

«Если бы евреи соблюли два шабата, сразу пришло бы Избавление» (Шабат 118б), и когда при наступлении шабата, высшие миры начинают волноваться в предвкушении: вот сейчас евреи соблюдут шабат и явится Избавление — будет уничтожена ситра ахра, и будет возвеличено и освящено Его святое Имя. Тогда во всех мирах, на Небесах и на земле, царствовать будет только Б-г, и все будет полно святостью и единством Единого Б-га. И даже если не все евреи пока еще соблюдают шабат как положено по закону, все же каждый еврей, соблюдающий шабат, хоть чуть-чуть, да приближает окончательное Избавление. Разве человеческому разуму такое может быть доступно, разве может хоть кто-то увидеть ту искру Избавления, которую он сам же и зажег? «Ничей глаз этого не увидит, лишь Твой, Б-же!».

«Тайна шабата… и тайна молитвы накануне шабата — это тайна Единого», — говорит Кегавна. Не только в шабате заключена тайна, но и в молитве, которую сам же еврей произносит! Качество Царства и ночь шабата объединяются в едином Б-ге, погружаясь в тайну «единого Б-га и единого Имени», и «коронуется в нижнем мире святым народом». В Вышних мирах ее коронует Б-г, а в нижнем — мы, народ Его святости, и все объединяется в единой святости — вдумайся в это.

И нечего удивляться, что и тело еврея, и все его окружение меняются в эту ночь и преисполняются воодушевления. Даже камень не смог бы остаться прежним, если бы на него пролилось столько драгоценного света и духа Машиаха!

Не только шабат отличается от остальных дней. Ночная трапеза шабата тоже отличается от дневной и внешне, и по святости, и по вкусу, а третья — от них обеих. Во время шабата еврей, как душа в Ган Эдене, переходит «из двора во двор», от одного дворца к другому. Бывает так, что за третьей трапезой человек из глубин разбитого сердца просит Б-га о нуждах своей души и тела. Конечно, сердце его разбито не от отчаяния и не от униженности, Б-же упаси. Наоборот, оно рвется от сыновней любви к Отцу. Его переживания можно понять, если представить себе царского сына, который долго был в разлуке с отцом и жил к крайней нищете. Истинная, главная потеря, от которой он действительно страдал — это лишение близости к отцу, но жизнь его была столь изматывающей, и бед и забот было так много, что он просто не в состоянии был постичь свои настоящие нужды. На него обрушился спутанный клубок несчастий, терзающих его душу и не дающих передышки. Но стоит ему хоть на день-два вернуться к отцу и просто посмотреть на него, все его беды забудутся, заботы исчезнут, а сердце наполнится светом и безграничной радостью. А теперь представь себе, что этот сын, уже какое-то время пробыв с отцом, вдруг узнает, что эта близость не вечна, что неумолимая жизнь снова разведет их и уже скоро ему придется оставить отца! Как упадет он отцу на грудь, как будет заливаться слезами и говорить отцу: «Папа! Мне так плохо, когда я вдали от тебя! Сердце мое теряет зоркость, и вокруг меня сгущается тьма. Ни еды у меня нет, ни питья, и мне с таким трудом приходится добывать их, что все мысли мои путаются, разум мутится, и я даже забываю, кто я такой, не помню, что я — царский сын, и забываю о твоей святости и о служении!».

Конечно, когда еврей оказывается в таком положении во время третьей трапезы в шабат, жалко было бы потерять хоть минуту на просьбы о материальном. Но представь себе ребенка, прижавшегося к груди отца и обнимающего его — сможет ли он скрыть от отца малейшую заботу и тревогу? Ведь когда душа раскрывается, все ее желания выплескиваются наружу!

Когда шабат проходит, и начинается рабочая неделя, еврей не теряет с ним связи, не перестает ощущать его святость. Ведь не может быть, чтобы после того как в человеке раскрылся Б-жественный свет, после того как через него качество Царства, Небесная Царица, объединилась с Б-гом, его материальное тело хоть как-то, хоть в чем-то не изменилось. И если в будние дни еврей будет следить хотя бы за тем, чтобы не повредить и не уничтожить ту святость, которую он обрел в шабат, и если он будет поступать так после каждого шабата в своей жизни, рано или поздно он весь станет святым. Возможно, именно об этом говорит известное высказывание, которое мы уже цитировали: «Если бы все евреи соблюли два шабата, они немедленно обрели бы Избавление». Хазаль имели в виду вот что: если ты в будние дни не в состоянии сохранить ощущение святости шабата, поскольку в сам шабат работал над этим недостаточно, необходимо соблюсти еще один шабат более внимательно. И тогда в будние дни святость его добавится к прежней, и ты мало-помалу превратишься в сокровищницу святости и, в конце концов, достигнешь Избавления.

Прилежные ученики! Пусть наши слова послужат для вас хотя бы началом пути, узеньким входом в хасидизм. Вы узнали основы и принципы хасидизма, а самое главное — поняли, как воплощать их в служении. И теперь все дороги для вас открыты. Набирайтесь сил, служите Б-гу всей душой, и Он откроет в ваших сердцах парадный вход шириной с ворота Храма. Тогда, войдя во врата святости, вы отправитесь «от дворца к дворцу», пока не узрите Б-га в Сионе, вскорости, в наши дни, и возрадуетесь спасению Израиля, всех вместе и каждого в отдельности, амен.

1 Как известно из святых книг, «мир» и «душа» устроены одинаково, и что есть в одной, есть и в другом.

Печатается с разрешения издательства «Швут Ами»