Наказание «карет» за неисполнение заповеди обрезания

Стих «И необрезанный мужчина, который не обрежет… и будет истреблена душа эта» говорит не о неевреях, а исключительно о потомках Авраама. Поэтому сразу после этого стиха сказано (Берешит 17:13): «И будет Мой союз на вашей плоти». И если мужчина из детей Авраама не будет обрезан, «истребится его душа из его народа», то есть, из того сообщества отвлеченных разумов и чистых душ, к которому по природе своей принадлежит.

Дело в том, что наказание за неисполнение заповеди всегда соответствует внутреннему смыслу этой заповеди. Поэтому нарушающий шабат побивается камнями, так как отрицает сотворение мира, о котором мы свидетельствуем, соблюдая шабат. Этим он отрицает и Тору, и все ее чудеса, и именно поэтому шабат сравнивается со всей Торой целиком. И обрезание тоже представляет собой свидетельство того, что обрезанный принимает на себя Б-жественное управление. Поэтому тот, кто «вывел себя из общины, отрицает Б-га, основу всего». Не захотев объединиться со своим народом в союзе обрезания и вместе с ними приблизиться к Б-гу и принять Его власть, он потерял право на то, чтобы в Будущем мире оказаться вместе с ними и получить уготованную им награду. В Мишне (Авот 3) сказано, что необрезанный не имеет доли в Будущем мире, и сказано также, что обрезанный не попадает в Геином. Поэтому в благословении на обрезание мы говорим: «Поэтому, в награду за это, Б-г живой, удел наш и опора наша, повелел спасти близких Ему, святое семя, от преисподней, ради союза, который Он запечатлел на нашей плоти». Поэтому стих завершает словами: «Союз Мой нарушил».

О явлении Шехины в дубраве Мамре (18:1)

Писание очень подробно рассказывает о том, как Б-г явился Аврааму в дубраве Мамре. Например, мы узнаем, что именно делал в это время Авраам: «сидел у входа в шатер», и узнаем, какая была погода: «день был жарким». Нам явно хотят сообщить нечто очень важное о величии Авраама и о его близости к Б-гу.

Из этих подробностей мы узнаем, что наши праотцы всегда были прилеплены к Б-гу, не отрываясь от Него мыслями даже во время повседневных занятий. Они были на это способны, поскольку их разум был очень крепок и мог одновременно сосредоточиться и на абстрактном, и на материальном. И сами их мирские дела всегда управлялись разумом. Например, они всегда съедали лишь столько, сколько необходимо для поддержания жизни тела, в котором разум нуждается для достижения совершенства.

Пример этому мы видим в способностях нашей собственной души: человек ведь может одновременно видеть и слышать, просто он пользуется для этого разными органами чувств. Поэтому не вызывает удивления, что и разум человека в состоянии исполнять два дела, поскольку его сила ведь еще больше, чем у природных способностей. Тем более, если эти два дела не противоречат одно другому и взаимозаменяемы.

В этом и состояла та невероятно высокая ступень, на которую поднялся Авраам после обрезания. След, оставленный на его теле, побуждал его постоянно искать единения с Б-гом. Поэтому и сказано: «И явился ему Б-г в дубраве Мамре». До тех пор, пока он оставался необрезанным, пророческий дух снисходил к нему лишь в специальных, определенных местах; Авраам должен был особым образом готовиться к приему пророчества и отключать чувства, так что Б-г общался с ним только в видениях и говорил загадками. Но после обрезания он стал столь близок к Б-гу, что даже «в дубраве Мамре», там, где он жил и занимался своими обычными делами; более того, «у входа в шатер», где его замечают прохожие, а он замечает их; более того, «когда день жаркий», то есть, утром, когда воздух начинает нагреваться и люди, озабоченные хлопотами нового дня, идут на работу и занимаются каждый своим делом, — именно здесь и именно сейчас к нему приходит пророчество. Почему? Только потому, что все те причины, которые отвлекают обычного человека от близости к Б-гу, на Авраама больше не действуют.

Именно поэтому стих описывает место действия так подробно. И именно поэтому Писание затем говорит: «И присмотрелся, и увидел, и вот — три человека стоят перед ним. И увидел их, и побежал навстречу им», — не ожидая, пока Б-г покинет его, как всегда бывало до сих пор. Авраам делал все это одновременно: пребывал вместе с Б-гом и расторопно прислуживал гостям. Поэтому ты заметишь, что посреди всех этих дел Аврааму приходит слово Всевышнего: И сказал Б-г: «Почему смеялась Сара?» — или: И сказал Б-г: «Вопль Сдома и Аморы…» И уже после всех этих речений сказано: «И повернули оттуда эти люди, и пошли в Сдом, а Авраам все еще стоит перед Б-гом». То есть, со всем тщанием выполняя необходимые действия, Авраам все время сохранял единение с Б-гом, ни в чем от него не отступая.

Общие и частные различия в уровне пророчества между Авраамом и Лотом (19:1)

Я уже описывал виды и уровни пророчества, которые можно обнаружить при внимательном и верном изучении Торы. И я уже говорил, что вершина пророчества достигается тогда, когда Б-жественное воздействие ограничивается областью чистого разума, никак не вовлекая материальные силы физического мира. Именно на этой ступени находился «господин всех пророков» Моше-рабейну. Я разъяснял, насколько этот поток Б-жественной мудрости отличается от того, из которого черпают мудрецы. А есть и другой вид пророчества, когда Б-жественное воздействие направлено на воображение и органы речи. Таково пророчество всех наших пророков. Но есть и третий вод пророчества, при котором воздействие направлено на органы чувств, когда пророки воспринимают как реальное то, чего на самом деле в материальном мире нет. Я называю его «чувственным пророчеством». При этом все эти реальные чувственные ощущения есть лишь у того, кому ниспослано это пророчество. Именно о таком пророчестве идет речь при описании дарования Торы на горе Синай: «И вид Б-га — как огонь пожирающий на вершине горы, в глазах сыновей Израиля». Это значит, что только они видели все это.

Б-жественное воздействие, чтобы получить право именоваться совершенным пророчеством, должно быть направлено вначале на душу пророка. Затем оно переходит на воображение, а оттуда распространяется и на материальные органы чувств, и тогда этот пророк, и только он, видит явленную ему картину. Пророчество не может быть вызвано болезненным усилением воображения и слабостью разума, как бывает у эпилептиков, больных лихорадкой и тех, у кого в теле избыток черной желчи. Для восприятия пророчества все чувства должны быть здоровыми и совершенными.

Однако бывает и так, что это воздействие направлено не на разум и не воображение, а непосредственно на органы чувств. Таков был уровень пророчества юноши Элиши, который увидел вокруг себя огненных коней и огненные колесницы, и таким же образом в лагере царя Арама услышали грохот повозок и лошадиное ржание. Они не были пророками, так как Б-жественное воздействие не коснулось их разума, однако Б-г, явив чудо ради исполнения пророчества или ради спасения Своего народа, заставил их увидеть и услышать все это, как будто бы кони или колесницы существовали в действительности, хотя на самом деле ничего подобного реально не было.

И наш праотец Авраам тоже увидел ангелов в образе людей, и это как раз и было «чувственным пророчеством». Ведь здесь Б-жественное воздействие было не только направлено на его разум и воображение, но и проявилось в чувственных ощущениях. Поэтому стих выражается так необычно: «И явился ему Б-г… и увидел, и вот — три человека, и увидел, и побежал навстречу им». Стих описывает тройное видение Авраама: через разум, через воображение и через материальные органы чувств, именно поэтому он трижды использует слово «увидел».

И это «чувственное видение» подразумевает не отказ от использования органов чувств, а наоборот, активное применение их. А с Лотом и жителями Сдома все было прямо наоборот: они видели многочисленные чудеса, а пророками не были, так как Б-жественное воздействие вообще не было направлено на их разум, ограничившись чувствами. С ними произошло то же самое, что с юношей Элишей и с военным лагерем Арама.

с разрешения издательства Швут Ами