Избранные комментарии на главу Шмот

Глава 1

1. Вторая книга посвящена истории евреев как нации. Рассказ о жизни отдельных личностей и семей переходит в повествование об истории народа, и нам напоминают имена тех, кто по праву считается столпом еврейской национальной общности;  ואלה (и это) такие люди, каждый из которых сам по себе является личностью и основой еврейской нации. «Они вошли с Яаковом, каждый со своим домом».

Наступало время, когда лучшие люди, гордость народа, под властью нового фараона были распростерты на земле и казались легкой добычей для стервятников истории (как предвидел это их предок Авраам в пророческом видении «завета между рассеченными телами» — Берешит 15:9—21). Но затем по призыву Бога этой нации суждено было восстать «в своей крови» (Ехезкель 16:6) к вечной жизни? В то время Бог начал возрождение Своего народа не с крыши, а с прочного, как камень, фундамента дома (ср. «Ягненок для каждого родительского дома, ягненок для каждой семьи» — Шмот 12:3), который скреплен взаимными узами, объединяющими родителей и детей.

Нам показывают здесь, что фундамент вечной нации Бога существовал задолго до этого времени (до освобождения и возрождения нации), он был лишь скрыт от нашего взора под действием внешней силы. Сыновья Израиля принесли эти основы с собой, когда пришли в Египет, в то чрево, из которого в страданиях и муках им предстояло родиться как единому народу.

ОНИ ПРИШЛИ С ЯАКОВОМ, КАЖДЫЙ СО СВОИМ СЕМЕЙСТВОМ. Хотя каждый из них имел свою семью, они все же объединялись вокруг Яакова. Все вместе они составляли одно могучее древо, но каждый был отдельной ветвью, стержнем собственной семьи. Все они — дети Яакова, но у них уже есть свои дети. Этот семейный дух, который воодушевляет каждого сына на создание собственного дома как ветки дома отцовского и который дает возможность каждому отцу продолжиться в своих детях и детях детей, устанавливая тесную, неразрывную связь, соединяющую родителей с детьми, а детей с родителями, — этот дух является источником вечного процветания Израиля. В нем заключен секрет бессмертия еврейского народа.

3. К сожалению, эти начальные фразы не дают возможности определить основные причины самого раннего известного нам примера проявления ненависти к евреям. Формулировка «…вознесся новый царь» не предполагает обычной, законной смены династии. Выражение мт неч (вознесся) в Писании всегда указывает на насильственное свержение одного правителя другим. Поэтому создается впечатление, что старая династия была свергнута, а Египет и его народ перешли под власть чужеземных царей, завоевавших страну.

7. Нам ничего больше не сообщается об этом поколении кроме того, что они размножились невероятно, уподобившись в этом отношении насекомым. Обычно, когда у женщины рождается двойня, тройня и т.д., малыши слабее других детей и не всегда выживают. Поэтому такие роды не обязательно ведут к возрастанию населения и уж, конечно, не укрепляют его. Здесь же было не так, поэтому специально добавлены слова «и умножились, и усилились»: все близнецы выживали и были сильными и крепкими физически и духовно как и их родители…

• 8. …КОТОРЫЙ НИЧЕГО НЕ ЗНАЛ О ЙОСЭФЕ. Если бы воцарившаяся династия была местной, Йосэф был бы известен новому правителю. Знаменательно, что разъяснение, дающееся всем последующим проявлениям антисемитизма, заключается в том, что новый царь не знал Йосэфа. Народу, в отличие от царя, он был известен, и люди не смотрели с подозрением на еврейскую провинцию и еврейскую национальную общность, складывающуюся там. Народ считал евреев благодетелями, а не захватчиками и не рассматривал их благосостояние в качестве угрозы собственной безопасности.

9. Слово  ממנו (для нас), вероятно, следует толковать в том смысле, что и слова Авимелеха, сказанные Ицхаку (Берешит 26:16): …«уходи от нас, ибо ты стал слишком могущественным для нас», что означает: «Ты стал для нас слишком могущественным; мы не можем праздно стоять в стороне, когда ты один обретаешь могущество и становишься сильнее любого из нас».

Население древнего Египта делилось на касты; оно состояло из различных национальных общностей. Таким образом новый царь Египта мог сказать: «Посмотрите на еврейский народ. Они держатся вместе, как одна душа. Они становятся слишком могущественными для нас. Среди нас нет ни одной касты столь же многочисленной, обладающей такой же потенциальной возможностью властвовать».

Теперь давайте обратим внимание на два очень существенных момента. 1) Этот самый ранний пример проявления ненависти к евреям не был спровоцирован ими. Фараон не мог предъявить им каких-либо обвинений, иначе не было бы не необходимости прибегать к хитрости (стих 10), а можно было бы действовать против них открыто. 2) Ненависть к евреям не возникла в народе спонтанно, а была инспирирована правящими кругами: именно они возбуждали в людях зависть к евреям. Антисемитизм был политическим оружием, которое новый правитель использовал для консолидации собственных сил. Ничто не ново под солнцем, и, в основном, все исторические явления так же стары, как и сама история. Всякий раз, когда деспот хочет придавить своих подданных, он бросает им на растерзание другой народ, который те могут в свою очередь притеснять, вымещая на нем свое негодование. Многие антиеврейские законы обязаны своим происхождением именно такой политике.

Автор этих самых первых антиеврейских законов, вполне вероятно, действовал под влиянием подобных соображений. Он стремился уравновесить свое деспотическое правление, создав для угнетенного египетского народа касту-парию, на которую все другие касты могли бы смотреть с презрением. Как он надеялся, это дало бы его подданным уверенность в себе, ибо они стали бы считать себя более свободными, чем та каста, которую их учили презирать. То, что фараон не мог обвинить евреев в чем-то более существенном, чем высокая рождаемость, и что ему приходилось выдвигать национальные интересы в качестве аргумента, оправдывающего те жестокие меры, которые он собирался применять, является неоспоримым доказательством общественности честности и моральной чистоты евреев.

10. …Трудно понять, почему то обстоятельство, что евреи могут свободно покинуть страну, вызвало такой большой резонанс. В конце концов, они еще не стали рабами. Следовательно, можно было бы предположить, что к этому времени присутствие евреев стало так важно и благотворно для государства, что египетский правитель, хотя и не желал, чтобы они были столь многочисленны, все же боялся увидеть, как они уходят, и фактически считал, что их присутствие в ограниченном количестве и полезно, и необходимо.

Тогда кажется более вероятным, что слова  הארץ  по  עלה (дословно «взойдет с этой земли») означают не опасение, что евреи могут покинуть Египет, а страх, что евреи могут уйти из провинции Гошен, которая была дана им как «их земля», и расселиться по всей стране.

Но это все-таки не объясняет, почему потребовалась бы война, чтобы противостоять такому развитию событий. Возможно, фараон имел в виду два разных опасения. Тот, кто ненавидит другого, обычно проецирует свое чувство на предмет ненависти. Фараон, по всей вероятности, думал: «Евреи — наши враги, им нельзя доверять. Если их станет много и случится война, они перейдут на сторону неприятеля. Но даже если этого не произойдет, они начнут размножаться так быстро, что Гошен вскоре станет тесен им и страна будет кишеть ими, готовыми напасть на нас». В более поздние времена и другие народы, среди которых жили евреи: мавры, турки, французы, — чтобы оправдать свое враждебное отношение к ним, обвиняли евреев в пособничестве врагам государства.

11. На евреев смотрели как на источник доходов, из которого государство черпало столько средств, сколько ему требовалось. В конце концов, евреи были чужаками, инородцами в стране, и их можно было заставить платить даже за воздух, которым они дышали. По этой причине их отдали под юрисдикцию казны.

 סבלותם   — СВОИМИ ТЯГОТАМИ.  סבל  означает главным образом не бремя, которое налагают на людей, чтобы отяготить их положение, а скорее ношу, некий предмет, о котором заботится тот, кто его несет. Таким образом это понятие не имеет отрицательного значения.  סבלותם  в этом стихе означает бремя, наложенное по соображениям государственной необходимости. Однако текст раскрывает истинное назначение этого бремени:  למען ענתו (чтобы причинять им страдания). Евреям нельзя было позволить чувствовать себя слишком уверенными, поэтому власти изобретали способы подвергать их лишениям законными средствами.

12. Однако им не удавалось достичь своей цели законным налогообложением: чем больше египтяне стремились ослабить евреев, тем более многочисленными и сильными те становились, так что египтянам буквально было худо не «от евреев», а от «всего», потому что им казалось, что евреи — везде. (Слово  יקצו  /им опротивело/ сопровождается кантиляционным значком  זקף גדול,  который отделяет данное слово от последующего текста). Так Ялкут комментирует ст. 7 — «и земля наполнилась ими»: «Если египтяне шли в театр, тот был полон евреев; они шли в цирк, и тот был заполнен ими».

13. Итак, неприязнь к евреям достигла следующей стадии. До этого момента определенные повинности налагались на них под предлогом закона о земле, потому что они были «иностранцами». Теперь же их объявили рабами. За  גרות (инородством) последовало  עבדות (порабощение)  בפרך (с сокрушающей жестокостью). В другом месте Писания этот последний термин встречается только в форме  פרכת (занавес, который отделяет Святая Святых от Святилища); соответственно, слово  בפרך  в данном отрывке логически означает «отделение» или «разделение». Египтяне отделили евреев от остальной части населения, объявив их рабами и поставив вне закона. Они установили своеобразную «перегородку», чтобы их изолировать. Евреи больше не считались человеческими существами.

В Талмуде термин  פרך  означает «крошить» («делить на множество мелких кусков» — см. Хулин 46б). В соответствии с этим наш текст передает мысль о том, что египтяне низвели евреев до положения рабов с такой жестокостью, которая должна была сокрушить силу, еще остававшуюся в них.

14. Наступил третий этап преследований: «Они отравили их существование». Можно быть рабом, выполнять непосильную работу, но, тем не менее, не подвергаться бессмысленным оскорблениям. Работа может быть поистине каторжной, но все же соответствующей возможностям человека. Но здесь (если  פרך  означает жестокость, цель которой — полностью лишить раба сил) нам дают понять, что египтяне вдвойне отравляли жизнь евреям: они намеренно давали им непосильную работу, а в дополнение к этой жестокости, не позволявшей рабам-евреям получать удовлетворение от работы, они отравляли их жизнь изощренными мучениями. Таким образом в Египте стали реальностью все три этапа преследований, предсказанных Аврааму:  גרות (отчуждение),  עבדות (рабство) и  ענוי (мучение). В основу этого невероятного унижения был положен  גרות   — принцип, в сответствии с которым чужестранец не имеет никаких прав. По сей день законы иудаизма о правах чужестранцев представляют собой разительный контраст соответствующим законам других народов…

15—16. Когда косвенные методы оказались неэффективными, фараон попытался добиться своего способом более прямым, но максимально замаскированным…

17. ותחיין  Они не только не подчинились приказу фараона, но делали все возможное, чтобы новорожденные выживали.

21. «Им» — относится к еврейскому народу. Когда царь увидел, что, несмотря на принятый им закон, евреи продолжают численно увеличиваться и образуют новые семьи, он пришел в ярость и официально издал приказ об истреблении всех еврейских мальчиков.

Глава 2

1. В такой ситуации требовалось мужество, чтобы стать отцом или матерью. Поэтому в тексте сказано не: «И был человек из дома Леви, и он взял…», а  וילך (И пошел). Глагол  וילך  обозначает решимость, которая была необходима в те дни для такого шага. Кроме того, в тексте говорится не  ויקח בת לוי (и взял… одну из дочерей Леви), а  ויקח את בת לוי (… ту дочь Леви), т. е. женщину, уже предназначенную для этого брака. Последующее повествование показывает, что когда состоялся этот брак, супруги уже имели дочь и сына. Это и имели в виду мудрецы, сказавшие: «Моше не был ребенком от первого брака своих родителей». Человек расстался со своей женой после царского указа об убийстве новорожденных мальчиков, но затем решил к ней вернуться, чтобы бросить вызов этому указу.

10. …Давая ему это имя (Моше), дочь фараона хотела внушить ему, что «покуда он жив, он не должен никогда забывать о том, что его бросили в воду и что я вытащила его из воды». Поэтому его сердце всегда должно быть преисполнено жалости к страданиям других, и он должен быть всегда готов дщо, «вытаскивать» других из беды…

11. Согласно еврейскому учению человек, которому предназначено стать пророком в Израиле, должен выделяться силой, мудростью и богатством. Бог не избирает слабаков, простаков и социально зависимых людей быть вестниками Его Слова. Его посланец должен быть «сильным, мудрым и независимым». Одна эта фраза демонстрирует глубочайшее отличие еврейского пророчества от всего того, что с этим словом ассоциируют некоторые люди. Среди этих качеств «сила» не случайно поставлена на первое место. Для того чтобы лишить еврейское пророчество его истинной силы, способной созидать мир и человечество, эти люди отделяют его от чистой Божественности и переносят в мутное царство видений, галлюцинаций, ясновидения и т.п. Но все эти феномены как раз являются спутниками болезней, слабоумия или общего упадка. Только в здоровом, крепком теле дух может достичь такой ясности, что сможет черпать из источника Торы…

14. Слова «Кто поставил тебя мужем…» раскрывают нам черту, которая с самых первых дней нашей истории и до настоящего времени лежит в основе всех наших пороков и добродетелей как нации. Шестьсот тысяч человек не могут набраться мужества, чтобы защитить своих детей от фаворитов одного тирана-нееврея, но ни один из них не признает власти собрата-еврея. Они не подчиняются человеческой власти и считают даже самый справедливый упрек от собрата-еврея самонадеянностью, отрицанием принципа равенства всех евреев. Несмотря на то, что мы долго учились в суровой школе изгнания, мы еще не совсем отказались от этой привычки. Каким же неподатливым материалом были мы до того, как приступили к учебе! Но именно такую — не самую покорную, а самую неподатливую человеческую расу избрал для Себя Бог. Именно этому упрямому народу дал Он Свой  אש דת,  Свой «Огненный Закон». Огненной силе Его Закона предстояло доказать прежде всего Его способность подчинить эту нацию. Нам необходимо было испытать жестокие удары судьбы, чтобы мы стали твердыми и в то же время гибкими как сталь. Податливыми в наших отношениях с Богом, но стойкими, твердыми в отношениях с любой человеческой властью. Такое упрямство может перейти все границы и быть направлено не на тот объект. Но без него мы не стали бы бессмертным народом Закона.

22. ПРИШЕЛЬЦЕМ Я БЫЛ В ЧУЖОЙ ЗЕМЛЕ. Смысл этого утверждения не совсем ясен. Где еще можно быть пришельцем, как не в чужой земле? Кроме того, Моше употребляет прошедшее время («я был»), хотя на самом деле Моше все еще оставался «чужестранцем», когда назвал своего сына Гершом. Эти слова со всей очевидностью передают следующую мысль: можно быть  גר (пришельцем) в некоем месте, но вскоре начинаешь чувствовать себя там как дома, и страна уже больше не является  נכריה (чужой). Давая своему первенцу имя Гершом, Моше хотел подчеркнуть, что он все еще не принадлежит земле мидьянитян. Хотя он и свободный человек в их земле, и семейный человек в своем праве, его сердце, тем не менее, с его народом — в Египте. Но выразить открыто эти чувства означало бы неуважение к той земле, где он сейчас проживает. Отсюда становится ясным, почему он говорит: «Я был пришельцем», а не «Я чужестранец».

23. …Мы верим, что очевидна связь между смертью царя и стоном народа от тягот рабства. Пока живы те люди, которые первыми начали совершать такое страшное преступление, как порабощение целого народа, есть надежда, что их совесть проснется и заставит их прекратить несправедливость, которая торжествовала в результате тирании. Но как только общественный институт, независимо от того, какой вопиющей несправедливостью он порожден, переходит наряду с государственной властью в руки новых правителей, не знающих о происхождении этого института и о том, кто установил его как законную прерогативу государства, исчезает всякая надежда, что новая власть сочтет возможным вносить самовольные изменения в освященную временем традицию. Она будет считать, что все общественные установления прежнего режима были санкционированы законом данной страны. И тогда свободные люди, превращенные в рабов такой сатанинской тиранией, обречены оставаться рабами на вечные времена. Таково проклятие незыблемости, присущее освященным веками общественным институтам…

Когда скончался царь Египта, сыны Израиля поняли, что им суждено вечное рабство, и они застонали от своего рабского положения… Писание неоднократно повторяет, что их скорбь и призывы к Божественной справедливости были  העבדה  по (вызваны рабством). Не тяготы непосильного физического труда заставляли их страдать: они были сильны и многое могли вынести; кроме того, существовала возможность изменения к лучшему в обращении с ними. Их стоны были вызваны сознанием, что теперь они навечно приговорены к рабству в результате смерти прежнего царя. Они взывали к Богу, к Судье, жалуясь на несправедливость, жертвой которой они стали.

24—25. … Бог обратил Свой взор на происходящее: Он увидел нынешнее положение сынов Израиля и распознал его последствия, которые окажут влияние на их характер. И Он сделал Израиль объектом Своего  השגחה פרטית (особого Провидения). Это подтверждает, что настало время, о котором Йосэф говорил: «Бог вспомнит о тебе» (Берешит 50:24). До этого времени Бог, если можно так сказать, не занимался их судьбой: Он дал возможность событиям идти своим чередом. Все, что происходило с ними до этого момента, являлось естественным следствием морального разложения народа, среди которого они жили. Но сейчас Бог вмешался, и их освобождение можно было считать делом решенным.

с разрешения издательства Швут Ами