Кицур Шульхан Арух 181. Законы об истце, ответчике и свидетелях

1. Если между двумя людьми вышел спор, им подобает решить его по-хорошему, чтобы каждый уступил что-нибудь своему товарищу, чтобы отдалиться от возможного пренебрежения к суду, насколько это можно.

2. Если они не могут договориться по-хорошему и им приходится идти в суд, они должны идти в еврейский суд, и им запрещено судиться перед неевреями и в их судебных инстанциях, даже в том случае, если их законы совпадают с еврейскими. Даже если обе стороны согласны судиться в нееврейском суде — все равно это запрещено. Даже если они сделали киньян на свое согласие судиться в нееврейском суде или записали это в договоре — это ничего не значит. И всякий, кто пошел в нееврейский суд — злодей, который как будто проклинал и позорил Б-га и восстал против Торы Моше, учителя нашего, да пребудет мир на нем. И даже в тех случаях, когда человеку разрешено добиваться справедливости самостоятельно, как будет разъяснено, с Б-жьей помощью, в параграфе 9, ему, тем не менее, запрещено делать это с помощью неевреев. И даже если человек не обращается в нееврейский суд, а только пользуется помощью неевреев для того, чтобы заставить противную сторону судиться с ним в еврейском суде — его подобало бы растянуть на столбе и побить палками.

3. Если неевреи властвуют над нами, а человек, на которого хотят подать в суд, — человек «сильный», то есть заведомо не захочет добровольно судиться — все равно следует сначала подать на него в еврейский суд. Если же он не захочет туда прийти, следует получить разрешение у раввинского суда и спасать из рук этого человека свое имущество по их законам.

4. Если у человека требуют отдать деньги, которые находятся в его распоряжении, запрещено ему просить противоположную сторону отказаться от своего иска и согласиться получить част денег назад без суда, а часть простить. И если этот человек нарушил это требование и поступил так, он не считается выполнившим требования Небесной справедливости, пока не отдаст товарищу все его деньги.

5. Запрещено стороне в суде рассказывать судьям содержание претензии не в присутствии противной стороны. И не следует торопиться прийти в суд непременно до противной стороны, чтобы не стали его подозревать в том, что он торопится рассказать свое дело (и привести аргументы в свою пользу — перев.) до того, как придет его товарищ.

6. Как судья, берущий взятку даже для того, чтобы оправдать того, кто и так прав, нарушает запрет из Торы, так же и дающий взятку нарушает запрет из Торы, сформулированный в стихе: «Перед слепым не ставь претыкания».

7. Запрещено делать какие бы то ни было ложные утверждения. Даже если человек точно знает про себя, что он прав, и знает также, что, если он расскажет все как было, его признают по суду виновным — даже в этом случае ему не следует делать ложных утверждений. Вот что сказано об этом в Талмуде: «Учили в Барайте: Откуда мы знаем, что, если человек дал товарищу в долг сотню монет, ему не следует говорить себе: “Потребую-ка я с него двести, чтобы он признал, что должен сотню, и был бы должен поклясться (что не должен больше — перев.), и тогда я смогу заставить его поклясться еще и по другому поводу”? (Мы знаем, что так нельзя делать, из того, что) сказано в Торе: “От слов лживых отдаляйся”. Откуда мы знаем, что если человек дал товарищу в долг сотню монет, а потребовал с него двести, не должен товарищ его говорить себе: “Откажусь-ка я в суде признавать что бы то ни было, а, выйдя из суда, признаюсь ему в том, что должен ему сотню, чтобы не пришлось мне клясться, и не смог бы он заставить меня поклясться еще и по другому поводу”? (Мы знаем, что так нельзя делать, из того, что) сказано в Торе: “От слов лживых отдаляйся”. И откуда мы знаем, что, если три человека совместно дали в долг \четвертому сотню монет, не следует одному из них выступать истцом, а двум другим — свидетелями, чтобы заставить его выплатить эту сотню, а затем разделить ее? (Мы знаем, что так нельзя делать, из того, что) сказано в Торе: “От слов лживых отдаляйся”».

8. Иногда судящиеся стороны выбирают себе людей, которые могли бы выработать компромиссное решение, в присутствии ли суда или без его присутствия. И этот обычай правилен, поскольку каждый выбранный ищет заслугу того, кто его выбрал, и компромисс получается настоящим. И, разумеется, речь идет только о том, что каждый выбранный ищет заслугу честно, но Б-же упаси его изменять правде!. Поскольку так же, как запрещено неправедно судить — так же запрещено устраивать неправедный компромисс.

9. Человек может вынести для себя приговор и добиться справедливости самостоятельно. Если он видит свою вещь в руках другого, который схватил ее, он может забрать у него эту вещь. Если же этот другой сопротивляется, хозяин вещи может бить его, пока тот не оставит чужую вещь — если хозяин не может спасти свое имущество другим образом. И все это относится даже к случаю, когда человек не понесет никакого ущерба, если не станет добиваться справедливости немедленно, а подаст в суд и подождет решения.

Если же есть свидетели того, как хозяин вещи отнимает ее у другого, он не может делать это с помощью физической силы, кроме как в случае, когда он сможет после этого неопровержимо доказать, что он забрал именно свою вещь. Ведь если он не сможет этого доказать, то, что теперь вещь находится в его руках, не поможет ему подтвердить свои права на нее, поскольку свидетели покажут, что она была отнята. Однако если нет свидетелей (а в этом случае хозяину вещи не нужно будет потом доказывать своих прав на нее, раз она оказалась у него в руках), он может поступить так, хотя и не сможет потом доказать своих прав на вещь.

10. Когда жители города выбирают себе членов раввинского суда, они должны убедиться, что каждый из них обладает следующими семью качествами: мудростью в Торе, скромностью, страхом перед Небесами, ненавистью к (лишним) деньгам, даже собственным, любовью к правде, способностью вызывать любовь людей к себе, доброй славой, которой они обязаны своим делам. И всякий, кто назначает судьей неподходящего человека, нарушает запрет из Торы, сформулированный в стихе: «Не относись пристрастно к суду», — то есть, не относись пристрастно к людям, говоря: «Этот человек — богач, или мой родственник, — поставлю-ка я его судьей!». И если судья назначен на свою должность из-за серебра и золота — запрещено вставать перед ним или выказывать ему иные знаки уважения; и, по словам учителей наших благословенной памяти, к нему относятся слова Торы: «Богов серебряных и богов золотых не делайте себе».

11. Если в городе нет таких мудрецов, которые могут быть членами раввинского суда, — членами суда выбирают самых хороших и мудрых людей города, по мнению жителей города, и они будут судить, хотя и не подходят для того, чтобы быть судьями, чтобы люди не шли в нееврейский суд. И поскольку жители города принимают их в качестве судей, никто другой не может объявить их суд недействительным. И все, что они делают, пусть будет во имя Небес.

12. Всякий, кто может свидетельствовать ради своего товарища и годится для того, чтобы быть свидетелем, и товарищу его свидетельство может помочь, и этот товарищ требует, чтобы тот пришел свидетельствовать за него в суде — это человек обязан свидетельствовать, независимо от тог, есть у его товарища еще один свидетель или этот человек — единственный свидетель. Если же человек не стал свидетельствовать, по суду Небесной справедливости он виновен.

И запрещено человеку свидетельствовать о том, чего он не знает, даже если он слышал то, о чем говорит, от человека, про которого точно знает, что тот не лжет. И даже если судящийся сказал ему: Приходи и встань рядом с другим свидетелем, который у меня есть, и ничего не говори, только бы испугался мой противник, подумав, что у меня есть два свидетеля, и признался мне — не следует слушать этого судящегося, поскольку сказано: «От слов лживых отдаляйся».

13. Когда может свидетельствовать один свидетель? Только когда речь идет о проблемах, связанных с деньгами, когда даже показания одного свидетеля помогают, так как обязывают противную сторону клясться. И также в том, что касается нарушения запрета: если запрет еще не нарушен, один свидетель также может свидетельствовать, чтобы не дать преступлению совершиться. Однако если преступление уже совершено и запрет уже нарушен, одному свидетелю свидетельствовать не следует, поскольку, раз словам одного свидетеля не верят, его слова рассматриваются уже не как свидетельские показания, а как клевета на товарища.

14. Если человек берет плату за то, чтобы выступить свидетелем, его свидетельство не принимается. И это относится только к тому случаю, когда человек уже видел, что случилось, так что уже обязан свидетельствовать бесплатно; если же от него хотят, чтобы он специально пошел посмотреть, что произойдет, чтобы после быть свидетелем, ему разрешается взять за это плату. Но эта плата должна соответствовать его хлопотам и не превышать их. И также если для свидетеля хлопотно пойти в суд свидетельствовать, он может взять за это плату, но только такую, которая соответствовала бы его хлопотам и не превышала их.

15. Всегда, когда от свидетельства сам свидетель получает какую-то выгоду и каким-то образом заинтересован в своих показаниях, даже косвенно — он не может свидетельствовать.

16. Сказано в Писании: «…и который нехорошее сделал в своем народе» — и говорят мудрецы, что этот стих относится к человеку, выступающему в суде по доверенности и вмешивающемуся в чужую ссору. Это относится только к случаю, когда оба спорящих находятся в городе, но когда, например, должник — человек, обладающий властью и хорошо умеющий судиться, так что кредитор боится сам спорить с ним и поручает это другому — это называется «вмешиваться в чужую ссору». Если же ответчик находится в другом городе, а истец не может пойти на такие хлопоты и поручает другому представлять свои интересы — тот, кто делает это, выполняет заповедь, спасая ограбленного от грабителя. Некоторые же говорят, что выступать в суде по доверенности для того, чтобы получить плату, а не для того, чтобы показать свою силу, разрешается.

17. Всегда следует избегать даже правдивой клятвы, насколько это возможно.

18. Если ответчик обязан поклясться, и истец видит, что он готов принести ложную клятву, Б-же упаси — следует, насколько это возможно, выработать компромиссное решение и не позволять ему клясться ложно, как сказано: «Клятва Б-жья будет между ними обоими…» — и делают мудрецы отсюда вывод: «Этот стих учит нас, что за клятву отвечают они оба».

19. Если еврей может свидетельствовать в пользу нееврея, который судится с евреем в нееврейском суде, то, если по его свидетельству еврея приговорят к большей выплате, чем он платил бы по еврейским законам, запрещено приносить это свидетельство; если же нет, свидетельствовать разрешается. А если нееврей с самого начала пригласил этого еврея быть свидетелем, то, поскольку при отказе того свидетельствовать произойдет «осквернение Имени Б-га» (то есть неевреи подумают про евреев плохо — перев.), разрешается свидетельствовать в пользу нееврея в любом случае.

20. Все время, пока человек помнит, что произошло, он может свидетельствовать, не опасаясь, что, раз дело было давно, он не помнит его в точности. Даже если человек помнит свое свидетельство только по записи в книге, то есть, когда его пригласили быть свидетелем, он сделал запись в записной книжке для памяти, а потом забыл происшедшее и может вспомнить его, только посмотрев записи — он имеет право свидетельствовать. И это право он имеет только в том случае, если, посмотрев записи, он вспоминает, что произошло. И также, если он вспомнил о происшедшем с помощью другого человека, который напомнил ему — он может свидетельствовать, даже если напомнившим был второй свидетель. Однако, если свидетелю напоминает о происшедшем сам судящийся, и он вспоминает, ему не следует свидетельствовать. Однако судящийся может рассказать о происшедшем кому-то другому, чтобы тот напомнил свидетелю, и тогда получится, что свидетелю напомнил не судящийся, а кто-то другой.

21. Если свидетель является родственником одного из судящихся или одного из судей, или свидетели являются родственниками друг друга, даже только через жен — иногда они не подходят для того, чтобы свидетельствовать. И даже если они являются родственниками только поручителю, а не должнику — они также не годятся для свидетельствования. И причина, по которой Тора объявила неприемлемым свидетельство родственника, связано не с тем, что мы уверены, что родственники любят один другого — ведь они не могут свидетельствовать ни за родственников, ни против них!. Запрет этот представляет собой просто постановление Торы, ничем не обусловленное, и даже Моше и Аарон не могли свидетельствовать друг относительно друга. Поэтому всякий свидетель, являющийся родственником одного из вышеупомянутых лиц, или если он был прежде их родственником, но перестал им быть, о чем судьи не знают — он должен сообщить им об этом, а они скажут ему, достаточно ли это близкое родство, чтобы по закону Торы объявить его негодным для свидетельства, или нет.

22. Если есть два свидетеля, и один из них знает о другом, что тот — злодей и не пригоден для свидетельства, а судьи не знают его злодейства — ему запрещается свидетельствовать с ним вместе, даже если они свидетельствуют правду, как сказано: «Не поднимай руки своей со злодеем, чтобы быть свидетелем разбойным». И речь снова идет о ничем не обусловленном постановлении Писания, по которому все свидетельство отменяется, даже если его поддерживают много свидетелей, всего из-за одного некошерного свидетеля.

Кто же является злодеем, не пригодным для свидетельства по закону Торы? Это всякий, кто совершил нечто, про что все евреи знают, что это преступление, и это вещь, которую запрещает стих из Торы — и человек нарушил этот запрет злонамеренно и не раскаялся. Если же можно объяснить его действия заблуждением или ошибкой, то есть незнанием сути запрета — свидетель не становится непригодным.