Конец месяца Адар

Общественные нужды

Всевышний никогда не утруждает Свои творения сверх меры; поэтому Он не заповедал евреям посещать Иерусалим в зимние дни, когда идут дожди. Все шлоша регалим, три предписанных Торой посещения Иерусалима в праздники, приходятся на весну и лето, когда легко и приятно путешествовать по дорогам. Зимой люди заняты в своих полях, садах и виноградниках, а когда наступает месяц Нисан, все они с радостью отправляются в Дом Всевышнего.

Уже с начала месяца сыны Израиля со всех сторон начинают стекаться в Иерусалим для того, чтобы принести там пасхальную жертву, предстать перед Лицом Всевышнего в Храме, а также решить все накопившиеся за зиму проблемы в Сангедрине и других еврейских институциях святого города.

Как только заканчивался сезон дождей, незадолго до того, как дороги заполнялись паломниками, точнее, после 15-го Адара, люди, посланные бейт-дином, начинали работы по починке дорог и мостовых, поврежденных дождями — для того, чтобы паломникам, а также людям, совершившим неумышленное убийство и вынужденным спасаться в городах-убежищах от мщения родственников убитого, легче было добраться до цели. Одновременно открывались колодцы с питьевой водой, предназначенные для паломников и их скота.

Поскольку в это время в Иерусалиме после полугодового перерыва собиралось множество людей, значительная часть населения страны, именно к нему приурочивались многие общественные дела. Судебные дела, начатые в провинции, но не разобранные там оттого, что одна из тяжущихся сторон настаивала на переносе их в Верховный суд в Иерусалиме, рассматривались в это время. Тогда же разбирались и судебные дела, по которым мог быть вынесен смертный приговор либо приговор,

связанный с телесным наказанием, исполнялись всевозможные обеты, связанные с добровольными пожертвованиями в пользу Храма, а также проводилось предписанное Торой расследование сота (женщины, заподозренной в супружеской неверности) и сжигалась Пара адума («Красная телица»).

В случае если где-либо было найдено тело убитого еврея, а убийца так и не был обнаружен, именно в эти дни, в соответствии с указанием Торы, приносили в жертву обезглавленную телицу. Тогда же совершалась процедура протыкания уха рабу-еврею, который из любви к своему хозяину не желал выходить на свободу, проводили ритуальное очищение прокаженного, излечившегося от своей болезни и принесшего предписанные Торой жертвы, а также многие другие мероприятия с тем, чтобы к месяцу Нисан весь еврейский народ пришел, очистившись от своих грехов и иной нечистоты; делалось все необходимое, чтобы подготовиться к великому и священному празднику Песах.

Те, кто о них заботится

Всем этим занимались, начиная с 15-го Адара, не только специальные посланцы бейт-дина, но и все те, кто готов был пожертвовать своим временем для того, чтобы помочь еврейскому народу решить какую-то часть его проблем.

Благочестивые люди стремились к этому моменту покончить со своими собственными проблемами, ибо конец Адара и начало Нисана были всецело посвящены у них общественным делам и обязанностям, которые возлагались на них общиной или бейт-дином.

Память о них сохранялась из поколения в поколение; о них сказано: «Тот, кто посвящает себя общественным делам, никогда не становится источником греха; Небеса оберегают его и посылают успех всем его начинаниям».

Вот что рассказывают наши мудрецы:

«Однажды дочь Нехунии, который был прозван “Копавшим колодцы” за то, что копал их на путях паломников, упала в глубокую яму с водой. Об этом сообщили рабби Ханании бен Доса. Он ответил:

“Не бойтесь, с этой девушкой ничего не случится”.

Когда она спаслась, ее спросили: “Кто вытащил тебя из воды?”

“Я встретила барана, который был принесен в жертву вместо Ицхака, — ответила она, — а вел его не кто иной как наш праотец Авраам”.

Когда известие об ее спасении дошло до учеников рабби Ханании бен Доса, те спросили рабби:

“Неужели ты — пророк?”

“Нет, — ответил рабби, — я не пророк и даже не сын пророка, просто я рассудил: ее отец пролил немало пота, копая колодцы — его дочь просто не может погибнуть в одном из них”».

Вот еще одна история.

«Дочь другого благочестивого человека, также копавшего колодцы для паломников, была смыта бурной рекой в самый день своей свадьбы. Друзья поспешили принести ему свои соболезнования, но он их не принял. Даже когда его попытался утешить рабби Пинхас бен Яир (не знавший, что произошло с его дочерью), он не стал с ним разговаривать. Рабби Пинхас с удивлением заметил: “Разве так благочестивый человек должен переносить удары судьбы? Вместо того, чтобы ожесточиться, он должен, как учит нас Тора, принять соболезнования и утешиться!”

Соседи рассказали рабби Пинхасу бен Яиру историю этого человека и его дочери. Тогда рабби воскликнул: “Как могло случиться, что он с таким старанием копал колодцы, служа тем самым Тому, кто сотворил водные источники, а эти колодцы нанесли ему такой страшный ущерб!”

В этот самый момент жители города закричали: “Его дочь вернулась!” Некоторые люди рассказывают, что она уцепилась за бревно, посланное ей чудесным образом, и с его помощью спаслась. Согласно другому рассказу, ее спас ангел, принявший облик рабби Пинхаса бен Яира».

Двадцатое Адара

Двадцатое Адара — день благоволения, день, когда Всевышний посылает дождь в засушливый год; он был объявлен праздничным днем во времена Шимона бен Шетаха и Хони, прозванного Гамеагель — Очерчивающим окружность. Вот что рассказывается об этом в Мегилат Таанит.

«Двадцатого числа народ жаждал дождя, и он, наконец, пошел. Вот как это произошло. В течение трех лет свирепствовала засуха, люди молились о дожде, но он не шел. После того, как прошла большая часть Адара, а дождя все не было, они обратились к Хони Гамеагель и попросили его молить Всевышнего о дожде.

Хони ответил:

“Ступайте и внесите в дома свои пасхальные печи, чтобы они не намокли”.

После этого он начал молиться, но дождь не пошел. Тогда он начертил на земле окружность, встал в середине образованного ею круга (как сделал в свое время пророк Хавакук, как сказано: “На страже буду стоять, встану на башне и буду ждать, что Он скажет мне” — Хавакук, 2) и сказал:

“Властелин мира! Сыновья Твои обратились ко мне: ведь я — как один из Твоих домочадцев; и я поклялся им Твоим великим Именем, что не сдвинусь отсюда, пока Ты не сжалишься над своими сыновьями”.

Немедленно пошел небольшой дождь [лишь чуть смочивший землю], и ученики сказали Хони: “Не об таком дожде ты должен был просить Всевышнего; нам нужен дождь, который спасет нас от смерти. Мы боимся, что этот дождь идет лишь для того, чтобы освободить тебя от клятвы”.

Хони ответил: “Дети мои, вы не умрете”. Затем он вновь обратился к Всевышнему:

“Властелин мира! Не о таком дожде просил я Тебя, а о дожде, который наполнил бы водоемы и колодцы!”

Немедленно хлынул проливной дождь, такой плотный, как если бы на Небесах начали выливать воду из бочки. Мудрецы измерили каплю этого дождя, и оказалось, что ее объем равен логу (мера жидкости, соответствующая примерно половине литра). Ученики вновь обратились к Хони: “Мы боимся, что этот дождь уничтожит весь мир. Мы просили не об этом”.

Хони ответил: “Дети мои, вы не умрете”. Затем он обратился к Всевышнему:

“Властелин мира! Я просил Тебя не об этом потопе, а об обычном благословенном дожде”.

После этого пошел обычный дождь. Он продолжался, пока все жители Иерусалима не вынуждены были подняться на Храмовую гору, чтобы укрыться там от поднимающейся воды. Тогда они обратились к Хони: “Так же как ты молил Всевышнего послать нам дождь, моли Его о том, чтобы дождь прекратился”.

Хони ответил: “Невозможно молить Всевышнего о том, чтобы Он умерил свою щедрость. Поэтому приведите мне быка, который будет принесен в качестве благодарственной жертвы”. После того, как привели быка, он возложил обе руки ему на голову и еще раз обратился к Всевышнему:

“Властелин мира! Обрати взор Свой на Израиль, Твой народ, который Ты вывел Своей могучей рукой из Египта. Он не может устоять ни перед Твоим грозным гневом, ни перед Твоей безмерной щедростью. Пошли же ему в милосердии своем передышку!”

Немедленно задул ветер, тучи рассеялись, засияло солнце, земля подсохла и когда люди вышли в поле, они увидели, что вся земля покрыта грибами.

Шимон бен Шетах (правитель Иудеи и руководитель поколения) обратился к Хони со следующим письмом:

“Если бы ты не был Хони, я немедленно наказал бы тебя отлучением от общины. Ведь если бы сейчас, как во времена пророка Элиягу [засуха была вызвана заклятием пророка], то само Имя Всевышнего было бы кощунственно осквернено. (Как рассказывает Первая Книга Царств, пророк Элиягу поклялся: “Как жив Г-сподь Б-г Израиля, перед которым я стою, не будет в эти годы ни росы, ни дождя иначе, как по слову моему” —

(Млахим, 1, 17). Поскольку Хони поклялся, что не сдвинется с места, пока не пойдет дождь, в таком случае неизбежно вышло бы, что один из них — либо пророк, заклявший дождь, либо Хони, поклявшийся, что вызовет его — поклялся напрасно.) Но что я могу сделать, если ты — как бы один из домочадцев Всевышнего, нежащийся в Его покоях, и Он выполняет все твои просьбы, как любящий отец выполняет просьбы сына. Сын просит горячей воды — ему приносят горячую воду; просит холодной воды — получает холодную; просит орехов, гранатов, персиков — и получает их. Слова Писания “Возрадуются отец твой и мать твоя” (Мишлей, 23) относятся к тебе”.

Этот день был объявлен праздничным, поскольку вновь было доказано, что дождь выпадает лишь благодаря заслугам Израиля, как сказано в Торе: “Откроет Всевышний для тебя Свою сокровищницу, небо, чтобы дать дождь земле твоей” (Дварим, 28). В этом стихе подчеркивается: “для тебя”. Это значит: благодаря тебе, в соответствие с твоими заслугами — все зависит от тебя. Ведь в другом месте сказано: “И благословятся тобой все народы земли” (Берешит, 12). То есть — дожди и роса на всей земле выпадают благодаря тебе в соответствие с твоими заслугами. »

«Парашат Пара»

Третья из четырех Паршиёт — Парашат Пара. Эту главу всегда читают перед «главой о месяце» — Парашат Гаходеш. Если новомесячье Нисана приходится на субботу, то в этот день читают Парашат Гаходеш, а Парашат Пара читается в последнюю субботу Адара; в противном случае в последнюю субботу Адара читается Парашат Гаходеш, а Парашат Пара — на неделю раньше.

В субботу, когда читается Парашат Пара, из Арон Гакодеш достают два свитка Торы. По одному из них семь человек читают недельную главу; по другому мафтир читает отрывок из раздела Хукат книги Бемидбар, рассказывающий о «Красной телице».

К чтению этого отрывка относятся очень серьезно, потому что, согласно мнению некоторых галахических авторитетов, это — заповедь, предписанная самой Торой. Ее выводят из первых слов этого отрывка: «Вот закон Торы, который заповедал Всевышний, говоря: скажи сынам Израиля…» (Бемидбар, 19) Поскольку указание обратиться в сынам Израиля с разъяснением заповеди стоит в Торе за упоминанием самой заповеди, а не перед ним, его следует понимать как особое повеление — и далее, в будущем, разъяснять эту заповедь всему Израилю. Поэтому и для чтения Парашат пара (как и остальных Паршиет) не вызываются мальчики, не достигшие еврейского совершеннолетия, т. е. полных 13 лет. Ведь поскольку Тора освободила их от необходимости исполнять ее повеления, они не могут помочь другим людям их исполнить, как мы уже объясняли выше.

Эту главу читают незадолго до наступления месяца Нисан для того, чтобы напомнить всем, кто прикасался к мертвецу или иным образом стал ритуально нечистым из-за тумат мет — нечистоты, исходящей от мертвого тела, — о необходимости вовремя очиститься от нечистоты, чтобы иметь возможность принести пасхальную жертву в срок. Ее читают еще до наступления Нисана, потому что жители далеких городов сразу же после Рош Ходеш Нисана отправляются в путь, в Иерусалим. Поэтому Парашат Пара повсеместно читается в субботу, когда ее может услышать вся община.

Тем самым община напоминает всем без исключения, что тот, кто стал ритуально нечистым из-за тумат мет, должен вовремя очиститься при помощи пепла Пара адума, — «Красной телицы». Лишь в таком случае он сможет принести пасхальную жертву вовремя, в Песах Ришон («Первый Песах»), то есть в канун 15-го Нисана, а не в Песах Шени («Второй Песах») — установленный Торой специально «для опоздавших» срок принесения пасхальной жертвы ровно на месяц позже. Это очищение обязательно должно включать в себя окропление очистительной водой, в которой растворен пепел «Красной телицы», в третий и седьмой дни очистительного процесса. Лишь на восьмой день человек становится ритуально чистым, может приносить жертвы в Храме и есть определенные их части.

Несмотря на то, что из-за наших грехов Иерусалимский Храм разрушен, и ныне мы не приносим жертв и не едим их мясо, мы продолжаем изучать заповеди, связанные с ритуальной чистотой, и исполнять некоторые из них, уделяя этим заповедям отведенное им время; эти действия оцениваются Небесами так же высоко, как если бы мы действительно очистились от своей нечистоты и были готовы принести в срок все необходимые жертвы.

В Иерусалимском Талмуде сказано:

«Вообще говоря, Парашат Гаходеш должна была бы читаться раньше, чем Парашат Пара. Ведь Мишкан был собран 1-го Нисана, а пепел “Красной телицы” был сожжен лишь назавтра, второго Нисана. Однако наши мудрецы решили, что Парашат Пара должна читаться раньше — ведь с ней связано очищение Израиля, без нее многие евреи не смогут вовремя принести пасхальную жертву».

Вслед за своим корнем

Тора определила, что пепел «Красной телицы» очищает лишь от одного вида нечистоты — от тумат мет. Все другие виды нечистоты предполагают свои способы очищения, не включающие окропление очистительной водой. Только тот, кто соприкоснулся с тумат мет, не может очиститься до тех пор, пока он не будет окроплен этой водой, содержащей пепел «Красной телицы», дважды — на третий и на седьмой день процесса очищения.

Эта заповедь была сообщена Израилю 1-го Нисана, на второй год после Исхода из Египта, в тот самый день, когда был воздвигнут Мишкан. Все евреи, даже те, кто никогда не прикасался к мертвецу, должны были очиститься перед принесением пасхальной жертвы, потому что все они были запятнаны грехом — созданием «золотого тельца» — ибо идолопоклонство несет в себе ту же нечистоту, что и мертвое тело. Поэтому после того,

как Всевышний простил им этот грех и повелел построить Мишкан с тем, чтобы Он, как говорится в Торе, мог пребывать в нем, Он дал им заповедь о Пара адума с тем, чтобы они могли полностью очиститься как от нечистоты, связанной с тумат мет, так и с нечистотой, связанной с грехом идолопоклонства. Ведь идолопоклонство — корень и источник смерти! Поэтому пепел «Красной телицы» и очищает от двух этих видов нечистоты.

Поскольку пепел «Красной телицы» — корень и источник очищения Израиля, его подготовка осуществляется с тысячью различных предосторожностей. Прежде всего, этот пепел должен быть абсолютно чист. Ведь всякий предмет, корень которого чист, легко избавляется от нечистоты, с которой ему в дальнейшем приходится соприкоснуться. Поэтому несмотря на то, что, вообще говоря, мы далеко не всегда решаем проблемы чистоты и нечистоты с максимальной степенью строгости, в том, что касается «Красной телицы», мы не поступаемся ничем. Ибо необходимо быть абсолютно уверенным в том, что источник очищения Израиля сам бесконечно далек от любой нечистоты.

«Маасе Пара»

Маасе Пара — это процедура подготовки пепла «Красной телицы». По тщательности подготовки и осуществления с ней может сравниться только подготовка первосвященника к службе в Храме в Йом Кипур.

Как известно, первосвященник оставлял свой дом за семь дней до Йом Кипура. Точно так же священник, который должен будет осуществить Маасе Пара, то есть, прежде всего, сожжение «Красной телицы», оставляет свой дом за семь дней до этого. Он переходит в особое помещение, расположенное в северовосточной части Храма и названное Бейт-Эвен («Каменный дом»), так как вся утварь в нем была сделана из камня и поэтому не принимала нечистоты.

В течение всех семи дней этого священника окропляют очистительной водой, содержащий пепел самой первой «Красной телицы», оставшейся в Храме со времен Моше, на случай, если он, сам того не зная, соприкоснулся с тумат мет. Согласно букве закона, в любом случае достаточно было делать это лишь в третий и седьмой день; окропление в течение всех семи дней — одна из дополнительных строгих мер, введенных специально для Маасе Пара.

На протяжении более чем тысячи лет еврейской истории от Моше и до гибели Второго Храма было сожжено девять «Красных телиц». Первую из них сжег сам Моше; при помощи ее пепла производились все необходимые очищения во времена Первого Храма, причем некоторое его количество было сохранено на будущие времена. Вторую «Красную телицу» сжег пророк Эзра. Семь остальных были сожжены в эпоху Второго Храма. Наши мудрецы учат, что десятую «Красную телицу» сожжет Машиах после того, как освободит нас.

Всякий раз, когда готовились сжечь следующую «Красную телицу», священника, который должен был совершить Маасе Пара, окропляли водой, содержавшей пепел предыдущей. Окроплять его мог только человек, который никогда в жизни не соприкасался с тумат мет — ведь, согласно закону, он должен находиться в состоянии ритуальной чистоты. Разумеется, в принципе это мог быть и человек, прикоснувшийся в прошлом к мертвецу и впоследствие очистившийся от нечистоты указанным в Торе способом, но в данном случае эта опция не допускалась: ведь всегда существует вероятность того, что тот, кто производил очищение, сам был нечист в этот момент… Слишком велика была ответственность.

Все сосуды — как те, в которых приготовлялась очистительная вода, так и те, из которых окроплялся священник, — были сделаны из камня и не принимали нечистоты.

Каким образом находили человека, который никогда в жизни не соприкасался с тумат мет даже неосознанно? Некоторые из иерусалимских домов вместе с дворами, в которых они располагались, были выстроены прямо на скале, причем под ними — то есть между ними и скалой — было оставлено пустое пространство. Человек, постоянно находящийся в таком дворе, не мог соприкоснуться с нечистотой, поскольку полость между скалой и домом, согласно закону, «экранирует» нечистоту и не позволяет ей распространяться вверх. Таким образом, даже если бы мертвое тело каким-то образом попало под скалу, распространяемая им нечистота «отражалась» бы этой полостью и не попадала во двор.

В такие дома помещались незадолго до родов жены священников. Родившиеся у них сыновья воспитывались там и никогда не соприкасались с тумат мет.

Когда эти дети отправлялись окроплять священника, готовившегося к Маасе Пара, их перевозили на спине огромных быков над шатром, сделанным из не принимающего нечистоту материала, с тем, чтобы этот шатер «отражал» внешнюю нечистоту, над которой им, может быть, пришлось проехать. Прежде всего они направлялись с каменными сосудами в руках к источнику Шилоах, где набирали «живую воду», необходимую для окропления. Поскольку никто не устраивает кладбища на дне рек, им разрешалось ступать на землю у источника и набирать из него воду.

От Шилоаха они отправлялись на Храмовую гору. Там они, наконец, слезали с быков и безбоязненно ступали на землю, поскольку под всей Храмовой горой и постройками на ней было оставлено пустое пространство. Они направлялись в помещение, где находился священник; у входа в него стоял сосуд с пеплом «Красной телицы», они брали щепоть пепла, бросали его в воду и окропляли ею священника. Перед этим они окунались в микву: хотя они, вне всякого сомнения, не соприкасались с тумат мет, существовала вероятность того, что они соприкасались с другими видами нечистоты.

Существовало правило, согласно которому ребенок, окунувшийся в микву для того, чтобы окропить одного священника, не должен был окроплять никого другого; он не должен был окроплять его из сосуда, принадлежащего другому ребенку, даже если тот также окунался в микву с той же целью, а только из своего собственного. Все это — только часть постановлений, принятых специально ради Маасе Пара.

О смысле заповеди

Многие заповеди Тора называет словом хука («закон»), не объясняя их смысла; тем не менее, он известен еврейским мудрецам, передававшим свои знания из поколения в поколение, начиная с самого Моше. Однако заповедь о «Красной телице» единственная в своем роде. Недаром о ней сказано: «Вот закон Торы». Вот он — и нет другого, подобного ему.

Мидраш рассказывает: «Законы о “Красной телице” гласят: ее пепел делает нечистой одежду тех, кто имеет с ним дело; в то же время он очищает ритуально нечистых. Непонятно? Всевышний сказал нам: “Я принял закон, издал указ — и никто не может его отменить”».

В Книге Когелет сказано: «Все это испытал я мудростью. Я сказал: пойму — но она далека от меня» (Когелет, 7). Мидраш рассказывает, что эти слова относятся в заповеди о «Красной телице». Царь Шломо сказал: «Я изучил всю Тору; доходил и до этой заповеди, исследовал ее, думал о ней, надеялся понять ее — но все равно она далека от меня».

В Торе сказано: «Пусть приведут тебе красную телицу» (Бемидбар, 19). Слово «тебе» относится к Моше. Всевышний сказал ему: «Загадку и истинный смысл этой заповеди Я открою тебе одному. Для остальных она всегда будет хука — царский указ».

Заповедь о «Красной телице» позволяет ясно разглядеть одно из основных различий между Израилем и другими народами. Другие народы относятся с уважением только к тем законам и установлениям, смысл которых они понимают; всеми остальными установлениями они пренебрегают. В любом случае, они отвергают бремя заповедей Всевышнего и не соблюдают их. Наибольшее раздражение вызывает у них заповедь о «Красной телице»; они постоянно упрекают Израиль за то, что он исполняет эту заповедь, не понимая ее смысла.

Израиль смотрит на вещи совсем по-другому. Он принимает на себя бремя всех без исключения заповедей, данных ему Всевышним. Особенно привязан он к заповеди о «Красной телице»,

смысл которой ему непонятен, так как для него она — личный указ Царя.

Израиль старается исполнить каждое указание царя, не спрашивая Его, в чем смысл этого указания; он относится к ним с любовью, даже когда они, на первый взгляд, противоречат человеческой логике. Израиля привязывает к Всевышнему абсолютная вера в Него, в Его мудрость, поэтому для него в любом случае достаточно одного только желания Всевышнего.

Всевышний щедро вознаграждает сынов Израиля за безусловное следование Его повелениям. Поскольку они пренебрегают собственными природой и разумом, выполняя Его заповеди, то Он отменяет ради них законы природы, поднимает их над ней и одаряет их чистотой и святостью, источник который непостижим для человеческого разума.

Намеки и упоминания о заповеди

Хотя точный смысл заповеди о «Красной телице» не был известен никому, кроме Моше Рабейну, наши мудрецы обнаружили множество скрытых обстоятельств и намеков, связанных с ней. Прежде всего, эта заповедь должна была искупить грех, совершенный евреями, когда они отлили «золотого тельца».

«Почему все жертвенные животные упоминаются в Торе в мужском роде — за исключением “Красной телицы”? Рабби Эйво сказал: “Если сын служанки наследит в гостиной, хозяин позовет его мать и потребует от нее восстановить чистоту. Так же поступил и Всевышний. Он решил, что за проступок тельца должна ответить его мать — телица”».

Еврейские мудрецы отметили также, что заповедь о «Красной телице» указывает нам путь к полному и абсолютному раскаянию, искоренению греха и исправлению.

Даже если человек, совершивший проступок, раскаивается в нем и оставляет путь греха, он не расстается с ним полностью, потому что грех уже оставил след в его душе, подтолкнул его к новому греху и так далее. Более того — он подтолкнул к греху и других людей, так что цепочка проступков никогда не обрывается. Таким образом, согрешив, человек наносит страшный вред всему мирозданию.

Существует ли способ полностью искоренить грех и все его последствия, стереть их и достичь полного раскаяния, способного восстановить мир таким, каким он был до проступка?

Для этого необходимо, прежде всего, раскаяться в грехе и более не совершать его. Затем нужно найти причину, побудившую человека согрешить, и искоренить ее, затем — найти и искоренить причину этой причины и так далее, исправляя все дурное, что встретится на пути беспощадного самоанализа, пока он не дойдет до самого корня, до Причины Причин, которая абсолютна чиста, поскольку никакой грех не может запятнать ее.

Сходный процесс очищения мы находим в Маасе Пара. Вскоре после того, как Израиль совершил тяжкий грех, сделав «золотого тельца», он раскаялся в своем грехе, сжег и уничтожил идола. После этого они обратились к «корню», от которого произошел «золотой телец» — к «Красной телице» (необходимо помнить, что красный цвет — это цвет Эсава, цвет греха). Поскольку она связана с грехом, ее также сжигают и превращают в пепел. Но и теперь еще, даже превратившись в пепел, грех еще не уничтожен. Свое существование он прекращает только после погружения в Майим хаим — «живую воду» источника. Ведь эта вода — корень Творения, она предшествовала ему, как сказано в самой первой главе Торы: «В начале сотворил Всевышний небо и землю. И земля пребывала в хаосе, и тьма была над бездной, и Дух Всевышнего витал над водой» (Берешит, 1).

Из этого мы учим: человек должен отказаться от греха и всей цепочки вызвавших его причин. Только после этого он станет столь же чистым, каким был бы в момент рождения, если бы родился в первозданном, только что сотворенном мире. Ведь в таком случае ему предшествовала бы только «живая вода», олицетворение чистоты, существовавшая еще до того, как была создана твердая земля и все остальные творения.

Пусть же позволит нам Всевышний достичь этого уровня очищения, с тем, чтобы мы могли исполнять все заповеди Торы и в чистоте служить Всевышнему!

«Дни подготовки»

Последние семь дней Адара — с 23-го Адара и до Рош Ходеш Нисана — называются «днями милуим (подготовки)», так как именно в эти дни Моше освящал уже изготовленные части Мишкана перед тем, как 1-го Нисана он был собран и воздвигнут, и Агарон и его сыновья вошли в него и впервые стали исполнять обязанности когенов-священников. До этого, в течение семи дней, эти обязанности исполнял один лишь Моше. Он занимался сборкой и разборкой Мишкана, приносил специальные жертвы «дней подготовки», ел определенные части их мяса и вообще, исполнял обязанности первосвященника.

«Дни подготовки» — это, прежде всего, дни освящения Мишкана. Они вернутся к нам, когда придет Машиах и — опять же, к началу месяца Нисан — вновь выстроит Иерусалимский Храм. Поэтому «дни подготовки» — это не только дни памяти об освящении Мишкана, совершенном Моше, но и дни молитвы о приходе Машиаха и восстановлении Храма.

Двадцать восьмое Адара

Двадцать восьмое Адара упомянуто в Мегилат Таанит — «Свитке памятных дат» — как радостный день, в который был отменен антиеврейский указ, изданный римскими властями. Вот что там сказано.

«Наши мудрецы рассказывают, что 28-го числа пришла радостная весть, что римские власти отменяют указ, запрещающий евреям изучать Тору, делать обрезание своим сыновьям и соблюдать субботу.

Вот каким образом был отменен этот указ. Йегуда бен Шамуа и его коллеги попросили совета у одной знатной дамы, хорошо знакомой со всеми высокопоставленными чиновниками. Она посоветовала им:

“Устройте демонстрацию у моего дома поздно вечером, когда у меня соберется вся римская знать”.

Они так и поступили, и, собравшись, стали кричать:

“Во имя Небес! Разве мы не братья? Не сыновья одного отца (ведь Яаков и Эсав оба — сыновья Ицхака и Ривки)? Не сыновья одной матери? Чем отличаемся мы от всех других народов? Почему именно против нас вы издаете эти страшные указы?”

Римляне отменили указ, и этот день был объявлен праздничным» (Таанит, 18).

Второй Адар

Все заповеди и правила, относящиеся в обычный год к месяцу Адар, в високосный год относятся ко второму Адару. Именно в нем устраивается праздник Пурим и читаются все четыре Парштпг. Даже «пост праведников» 7-го Адара, день смерти Моше, устраивается обычно во втором Адаре. Однако в книге Ялкопг Йегошуа рассказывается, что Моше скончался 7-го числа первого Адара високосного года, и поэтому поститься также следует в первом, а не втором Адаре. Мнения авторитетов по этому вопросу разошлись, и существуют различные обычаи.

14-е и 15-е числа первого месяца Адара (дни, «параллельные» дням Пурима во втором Адаре) считаются радостными днями. В них не читают покаянную молитву Таханун, не постятся, не оплакивают умерших; кроме того, в них приняты некоторые умеренные проявления радости.

Ребенок, родившийся в Адаре обычного года и достигающий возраста бар-мицвы в високосном году, празднует ее во втором Адаре. Но если он родился в одном из Адаров високосного года и достигает совершеннолетия также в високосном году, то празднует бар-мицву в том Адаре, в котором родился.

Таким образом, двое мальчиков, родившиеся с интервалом в день, могут праздновать бар-мицву с интервалом в месяц; более того, мальчик, родившийся почти на месяц позже другого, может праздновать ее раньше него. В самом деле, если один из мальчиков родился в последний день первого Адара високосного года, а другой — на следующий день, в первый день второго Адара, а совершеннолетия они достигают в обычный год, то бар-мицву они будут праздновать с интервалом в месяц: первый (родившийся раньше) — в конце Адара, а второй — в начале месяца. Но если бы первый из них родился 28-го числа первого Адара високосного года, а второй — почти через месяц, 27-го числа второго Адара, а совершеннолетия они достигали в обычном году, то младший из них праздновал бы бар-мицву 27-го Адара, а старший — 28-го Адара, на день позже.

Пурим празднуется во втором Адаре по двум причинам. Во-первых, потому что тот год, когда Гаман составил свой злодейский план, был високосным, и освобождение пришло к евреям во втором Адаре. Кроме того, наши мудрецы хотели, чтобы два праздника освобождения — Пурим и Песах — всегда следовали друг за другом с перерывом в месяц.

Как известно, еврейский календарь устроен так, что в високосные годы всегда удваивается только месяц Адар. Почему не другие месяцы? Дело в том, что введение тринадцатого месяца в високосные годы преследует, по существу, одну главную цель: сделать так, чтобы месяц Нисан всегда приходился на весенний период, то есть время созревания зерновых, как заповедала нам Тора, в которой сказано: «Оберегайте весенний месяц» (Дварим, 16). Поэтому решение о введении дополнительного месяца принимается непосредственно перед началом Нисана — чтобы он непременно пришелся на весенний период.

Значит, дополнительным месяцем может быть только непосредственно предшествующий Нисану месяц Адар — ведь если «удвоить» один из предшествующих Адару месяцев, Шват или Тевет, к концу Адара может оказаться, что это удвоение было излишним. В случае с Адаром это невозможно, поскольку в конце его становится ясно, на какое время года приходится Нисан.

Хотя в наше время введение дополнительного месяца осуществляется согласно рассчитанному заранее календарю, без непосредственного изучения смены сезонов в данном году, мы, тем не менее, не изменяем правилам, которым следовали наши отцы во времена, когда решение об этом принимал Сангедрин на основании непосредственных наблюдений. Поэтому и сегодня мы добавляем в високосные годы именно второй месяц Адар.

«Парашат Гаходеш»

В последнюю субботу Адара читается четвертая и последняя из Паршиёт — Парашат Гаходеш, «Глава о месяце». Она получила такое название, потому что начинается со слов: «Этот месяц будет у вас главой месяцев» (Шмот, 11). Эта глава представляет собой отрывок из недельного раздела Бо, входящего в Книгу Шмот.

В эту субботу из Арон Гакодеш достают два свитка Торы. По первому из них семь человек читают недельный раздел Торы, а по второй мафтир читает Парашат Гаходеш. После этого читается отрывок из 45-ой главы книги пророка Йехезкеля, начинающийся словами: «В первый день первого месяца возьмешь ты…» — он тематически связан с Парашат Гаходеш.

Так обстоит дело, если Рош Ходеш Нисана не приходится на субботу. Если же новомесячье Нисана выпадает на субботу, то Парашат Гаходеш читается именно в этот день; в таком случае из Арон Гакодеш достают не два, а три свитка Торы. По первому шесть человек читают недельный раздел Торы, по второй, как обычно в Рош Ходеш, читается отрывок из главы Пинхас, посвященный жертвоприношениям этого дня, а по третьей мафтир читает Парашат Гаходеш. Затем, как уже говорилось, читается отрывок из книги пророка Йехезкеля.

Все остальные вопросы, связанные с новомесячьем Нисана, обсуждаются в главе «Рош Ходеш» и в главе, посвященной месяцу Нисану.

Читайте обзор по теме Месяц Адар