Дамасское дело

Дамасское дело — знаменитый процесс по обвинению евреев в ритуальном убийстве в 1840 году. Характерным для этого дела является то, что в его судьбе приняли деятельное участие виднейшие представители западноевропейского еврейства, благодаря стараниям которых последовало вмешательство и европейских держав, и Дамасское дело стало на время центром международного внимания.

5 февраля 1840 года в Дамаске — в Сирии, незадолго до того отвоёванной у Турции египетским пашой Мехмедом-Али, — исчез настоятель капуцинского монастыря с острова Сардиния патер Томас, державший себя вызывающе по отношению к мусульманам.

В Дамаске, кроме еврейского населения, число которого было очень значительно, и мусульман, жило довольно много католиков. Католические монахи и особенно французский консул Рати-Ментон, желая вызвать в стране общее возбуждение, чтобы оправдать вмешательство Франции в сиротские дела, решили воспользоваться этим случаем, чтобы обвинить евреев в убийстве с ритуальной целью; им удалось привлечь на свою сторону также дамасского губернатора, Шерифа-пашу.

Арестовав и ложно обвинив еврея-парикмахера, они подвергли его жестокой пытке, во время которой арестованный оговорил семерых из наиболее уважаемых в городе евреев — Давида Арари с семьёй, восьмидесятилетнего Йосефа Ланиадо, Моше Абулафью и Моше Салоники. Ни жесточайшие пытки, которым эти люди были подвергнуты, ни взятие заложников, ни истязание 60 еврейских младенцев, ни разгром в еврейском квартале, не вынудили у них признания в своей виновности.

Тогда угрозами заставили одного турка, служившего у Давида Арари, дать ложные показания, будто он убил Томаса по приказанию и при содействии евреев, после чего в марте было арестовано по обвинению в участии в убийстве ещё несколько самых видных еврейских жителей Дамаска, пользовавшихся уважением на всём Востоке, — Рафаэль Мурад Фархи, Пейксото и, позже, Меир Фархи. Ещё раньше были подвергнуты аресту и истязаниям три дамасских раввина — рав Яаков Антери, рабаним Шломо и Азария Халфены.

Обвинения сопровождались ужасными пытками, во время которых некоторые погибли. Положение в Дамаске осложнилось тем, что одновременно вспыхнуло подобное же обвинение против евреев на острове Родос, где также повторились подобные зверства по отношению к арестованным евреям.

В возбуждении этих обвинений против евреев, как на Родосе, так и в Дамаске, принимали деятельнейшее участие европейские консулы, главным образом, французский. В Дамаске этому последнему и его сподвижникам удалось различными путями вызвать возбуждение среди нееврейского населения, натравить фанатизированную христианскую и мусульманскую чернь на евреев и вызвать ряд нападений. Единственным из всех европейских консулов, выступившим тогда в защиту невиновных, был австрийский консул в Дамаске — Мерлато. Это, однако, не приостановило, истязания евреев и подготовки дальнейших обвинений. Консул Рати-Ментон посылал во Францию лживые сведения о дамасском деле, которые распространялись как клерикальной, так и либеральной печатью; затем всё это перепечатывалось в Германии.

Потрясающие известия о кровавых событиях в Дамаске и на Родосе заинтересовали, наконец, западных евреев, переживавших в то время в Англии и Франции эпоху сравнительного гражданского благополучия. Первый отклик дамасские события нашли во Франции у Адольфа Кремье, тогда вице-президента центральной еврейской консистории. В Англии Моше Монтефиоре, Натаниэль Ротшильд, Саломонс и Гольдсмиты созвали совещание (21 апреля 1840 года), на которое приехал и Кремье, и было решено обратиться за содействием в прекращении ужасов в Дамаске к европейским державам. На такое содействие можно было рассчитывать, поскольку в тогдашнем политическом мире, где разгорался «восточный вопрос» и шла борьба за влияние на Востоке, некоторые державы, особенно, Англия и Австрия, были недовольны усилением французов в Сирии и их влиянием на египетского хедива.

Хлопоты, предпринятые Кремье во Франции у Луи-Филиппа, не только ничего не дали, но и вызвали противодействие со стороны французского премьер-министра Тьера. Действовавшие по его указанию французские консулы на Востоке начали противодействовать попыткам других держав прекратить гонения на евреев в Дамаске.

Зато в Англии Монтефиоре, хлопотавшему у лорда Пальмерстона, было определённо обещано содействие. Английскому послу в Константинополе были посланы соответствующие инструкции. Выразил готовность оказать содействие также князь Меттерних в Австрии, куда к тому времени стали уже проникать сообщения об истинном положении дел в Дамаске. Ряд других государств также выразили готовность помочь. Под их влиянием египетский хедив Мехмед-Али назначил суд для разбора дамасского дела при участии консулов Англии, Австрии, России и Пруссии, без участия французского консула. Но противодействие Франции (Тьера) задержало принятие благоприятного для евреев решения суда.

Действия Тьера вызвали у многих во Франции возмущение, и 2 июля ему был сделан в парламенте резкий запрос со стороны депутатов — еврея Фульда, а также христиан — графа Делабора и Изамбера. Последний представил документ католического миссионера, преемника убитого Томаса, возмущавшегося деятельностью французского консула в Дамаске. С другой стороны, клерикальные круги Франции, Италии и Бельгии объединились для сопротивления прекращению преследований дамасских евреев.

Продолжавшиеся жестокости в Дамаске вызвали новые мольбы о помощи со стороны еврейства Востока — в Константинополе, Александрии, Бейруте и др. — обращённые к представителям западноевропейских евреев. Последние решили отправить виднейших представителей из своей среды в Александрию к Мехмеду-Али, чтобы воздействовать на него для прекращения гонений в Дамаске. Во Франции для этой цели был избран Кремье, в Англии собрался специальный комитет, который постановил командировать Монтефиоре. Комитет собрал также денежную сумму для раскрытия дела и объявил премиюв 1000 фунтов стерлингов тому, кто откроет истинного виновника убийства в Дамаске. Он обратил внимание также на то, чтобы привлечь общественное внимание к этому делу.

Все европейские державы, кроме Франции, выразили готовность помочь прекращению дамасского дела — Австрия, Испания, некоторые итальянские государства, Дания, Голландия и, особенно, Соединённые Штаты, где в пользу евреев происходил ряд митингов. Митинг в Нью-Йорке носил грандиозный характер. В России граф Нессельроде послал русскому посланнику в Лондоне (31 августа 1840 года) извещение, что императорское правительство искренне разделяет общее сочувствие к евреям по поводу возмутительных жестокостей, причиняемых им в Дамаске.

Но больше всего сочувствие жертвам Дамаска выражено было в Англии; в парламенте в их пользу говорили Роберт Пиль и вождь ирландцев О"Коннел. Их защищали Джон Россель и другие. 3 июня был устроен в Лондоне под руководством Томпсона митинг протеста видных государственных и общественных деятелей Англии против дамасских жестокостей. Подобный же митинг состоялся и в Манчестере.

Против ритуальных обвинений евреев выступили многие видные европейские богословы и учёные — Август Неандер, Франц Делич, Ветцштейн, Фейт и другие. При таком настроении, которое вызывалось, без сомнения, недоброжелательным отношением к Франции и её влиянию на Востоке, Моше Монтефиоре, его жена Юдифь и Кремье выехали в Египет в сопровождении некоторых других лиц, в том числе, знаменитого учёного Соломона Мунка, на пароходе, предоставленном Монтефиоре королевой Викторией. По дороге их встречали с приветствиями еврейские общины Авиньона, Нима, Марселя, Ливорно и других городов.

В Каире Монтефиоре добился аудиенции у Мехмеда-Али (август 1840), чтобы побудить его к защите евреев; но переговоры эти, благодаря противодействию французского консула в Египте, затянулись на три недели. Однако, под влиянием настойчивых хлопот еврейских представителей и давления девяти европейских консулов Мехмед-Али вынужден был обнародовать 28 августа указ об освобождении дамасских жертв.

Указ этот, в котором говорилось о «помиловании», принципиально не снимал с евреев обвинения в ритуальном убийстве и, по настоянию Монтефиоре и Кремье, был заменён другим. 6 сентября по новому указу девять оставшихся в живых дамасских мучеников были освобождены (четверо умерли во время пыток), и шесть бежавших обвиняемых получили возможность вернуться в Дамаск.

Когда вскоре после этого английская и австрийская армии свергли Мехмеда-Али и вернули Сирию Турции, Монтефиоре отправился к султану и выхлопотал у него обнародование фирмана (6 ноября 1840) о недопустимости в дальнейшем обвинения евреев в употреблении христианской крови.

На обратном пути в Европу Монтефиоре и Кремье (ноябрь и декабрь 1840) были встречены восторженными и единодушными приветствиями еврейских общин со всех концов света.

Дамасское дело, помимо своего выдающегося значения в истории ритуальных процессов, имело весьма важные косвенные последствия: будучи первым случаем выступления эмансипированного западноевропейского еврейства в защиту своих братьев, оно послужило решающим моментом для ознакомления еврейства Европы с положением евреев на Востоке. Во время своего пребывания в Египте Кремье занялся устройством школ для евреев в Каире и Александрии («школы Кремье»), а Соломон Мунк отдался изучению восточного еврейства.

Дамасское дело явилось позже поводом к созданию в Европе постоянной организации помощи преследуемым восточным евреям. В 1860 был создан Alliance Isra é lite Universelle.

Дамасское дело дало материал для нескольких парижских писем Г. Гейне о преследовании евреев в Дамаске.