Праздник Шавуот

Как важно сохранять ограды

Перед дарованием Торы Всевышний приказал оградить гору со всех сторон: «Скажите: остерегайтесь подниматься на гору или касаться хотя бы края ее. Каждый, кто коснется горы, смертью умрет. Да не коснется ее рука, иначе будет побит камнями или застрелян» (Шмот 19:12). Нужно понять: откуда такая строгость, и зачем понадобилось двойное предостережение и столь суровое наказание? Ответ в том, что Всевышний хотел укоренить в нас условие получения Торы.

Ограждение, которое нельзя разрушать!

Рассказывают, что Саба из Кельма оградил здание своей знаменитой ешивы «Талмуд Тора» каменным забором. В нем были ворота, а ключ висел на крючке с внутренней стороны. В воротах было окошко, через которое можно было просунуть руку и взять ключ, чтобы отворить двери снаружи. Каждый входящий и выходящий обязан был запирать ворота и вешать ключ на крючок — это было нерушимым законом. Был назначен специальный сторож — и как всякая должность в Кельме, это было почетно и престижно — чтобы запирать ворота после завершения учебы и снова открывать их в начале следующего дня. Все, кто приходил раньше времени, включая и самого Сабу, терпеливо ждали, пока придет этот сторож.

Однажды он задержался, и ученики столпились и стояли перед запертыми воротами. «Мы теряем время для изучения Торы», — заявил один из них. Он перепрыгнул через забор и зашел в учебный зал.

Саба упал в обморок! Ему помогли прийти в себя, но он снова потерял сознание.

Его опять привели в чувство и спросили: «Что случилось? В чем дело?»

«А вы разве не видели? — ответил Саба дрожащим голосом, — он нарушил ограду! Кто знает, какие еще ограды он нарушает?»

«Почему рав так говорит? В конце концов, что такого страшного сделал тот ученик?» Он хороший парень, у него репутация кошерного еврея.

Однако не прошло много времени, как его позор раскрылся перед всеми. Оказалось, он был испорченным до основания.

Саба из Кельма проходил мимо своих учеников и заметил, как они оживленно беседуют.

«О чем у вас речь?» — поинтересовался он.

«О явном духе святости, который есть у Вас, — ответил один из участников беседы. Как Вы смогли узнать о том парне еще прежде, чем его случай стал известен всем?»

«Здесь нет ничего нового, — ответил рав, — все терпеливо ждут, а он перепрыгивает через забор. А ведь он не был таким уж усердным в учебе, чтобы жалеть каждую секунду времени. Это не любовь к Торе горела в нем, а желание сокрушать преграды, чтобы ни один забор не становился у него на пути. Так мне открылась его суть».

Рассказывают, как некто выражал удивление перед раби Натаном из Бреслава по поводу хороших и кошерных евреев в Германии, соблюдающих Тору и заповеди, которые стали брить себе бороды бритвой. Они ежедневно нарушали по пять запретов.

Говорят, в Австро-Венгрии парикмахеры приходили к ребе из Шинавы, и он занимался с ними, обучая удалять волосы с помощью препаратов (без бритвы). Он жаловался на деградацию поколений: «К моему святому отцу, автору книги Диврей Хаим, приходили, чтобы научиться Торе и молитве, а я вынужден обучать бритью…»

Но вопрос оставался: как это евреи нарушают каждый день по пять запретов из Торы?

Раби Натан ответил: «А как это в нашей стране нарушают установленное время чтения Шма каждый день? Ведь известно, что летом первый луч солнца появляется очень рано — в два часа ночи (Таарат а-Маим 10:24). Поэтому и последнее время для чтения Шма утром тоже наступает рано, и многие его пропускают. Но это ведь заповедь из Торы!»

Впрочем, не вполне понятно, в чем же заключается ответ. Теперь вместо одного у нас целых два вопроса. А в чем ответ?

Рассказывают, что раби Шимшон Рефаэль Вайс в молодости спросил гаона раби Шимона Шкопа: почему так легко был нарушен запрет бритья? Тот ответил: «Потому что над этим запретом нет никакого постановления мудрецов».

Бритвой — запрещено, а ножницами или препаратами — можно. Действительно, именно так выглядят заповеди, вокруг которых не создано оград. По-видимому, та же причина верна и в отношении чтения Шма. Поскольку для этой заповеди не существует ограды, и читать можно до конца отведенного Торой времени, это служит камнем преткновения.

Многие свидетельствуют, что когда тысячи евреев сумели спастись от ужасов мировой войны и достигли города Кобе в Японии, встал вопрос о линии смены дат. Здесь не место входить в детали, но суть вопроса была в том, в какой день следует встречать шаббат — согласно местным обычаям, или же это все еще шестой день, а шаббат наступает следом, как утверждал Хазон Иш, основываясь на книге «Кузари» и решении рабейну Зерахии а-Леви.

Этот вопрос вызвал путаницу, и многие добрые евреи соблюдали местный шаббат, а на следующий день устрожали для себя, воздерживаясь лишь от запрещенной Торой (но не мудрецами) работы. Ведь у нас есть правило: в случае сомнений с постановлениями мудрецов — облегчать.

Тогда-то и стало ясно всем, что если не проявлять осторожность, соблюдая возведенные мудрецами ограды, легко нарушить и запреты из Торы…

Мы видим, что первый грех — вкушение от древа познания, был совершен после того, как Хава нарушила ограду и коснулась дерева (Раши, Берешит 3:4). Об этом сказано (Ваикра Раба 26:2): «Спросили змея: отчего ты лежишь между заборами? Ответил он: От того, что я сломал ограду мира. Поэтому “ломающего ограду укусит змея” (Коэлет 10:8)» (Мекарван ле-Тора).