«Трума» («Приношение»)

Сорок дней и сорок ночей Моше находится на горе Синай, где Всевышний объясняет ему законы и правила, которым отныне должны следовать евреи.

Глава «Трума» излагает указание Всевышнего построить обиталище, где будет пребывать Шхина (Б-жественное Присутствие). Планировка, размеры и оснащение Мишкана — переносного Храма — строго оговорены. Глава описывает форму и размеры предметов, которые должны там находиться, и материалы, из которых они должны быть изготовлены.

Для строительства Мишкана евреям предписано принести дары.

ДАТЬ И ВЗЯТЬ — КАК ЭТО СВЯЗАНО?

Предписание принести дары для строительства переносного Храма сформулировано в начальных стихах главы: «Говори сынам Израиля: пусть возьмут Мне возношение» (Шмот, 25:2)

Формулировка вызывает естественный вопрос: почему «возьмут», если речь идет о «дадут»?

Разумеется, странность этой формулировки была отмечена мудрецами. Существует несколько ответов на этот вопрос. Рассмотрим два из них.

Первый принадлежит известному комментатору Торы Бейт а-леви. Бейт а‑леви говорит, что человек, приносящий свой дар на доброе дело: на строительство Храма, в наше время — на изучение Торы, в помощь беднякам, на обеспечение сирот, строительство синагоги и т.д. — получает больше, чем дает. Заслуги, которые он этим приобретает, намного превосходят по ценности отданные им деньги. Таким образом, «взять» в таком даянии всегда преобладает над «дать».

Точку зрения, подобную этой, мы находим в гемаре «Бава Батра». Царь Мунбаз унаследовал от предков огромные и надежно упрятанные сокровища. Да и сам собрал и хранил немало богатств. Но вот однажды в голодный год он раздал все свои богатства бедным. Пришли к нему братья и упрекнули: отцы умножали и укрывали, а ты раскрыл и расточил. Отцы, отвечал царь Мунбаз, укрывали внизу, а я укрыл наверху. И привел соответствующий стих из святых книг. Отцы, продолжал он, прятали там, где властвует рука, а я — там, где у руки нет власти. И снова привел стих. Отцы, сказал царь, прятали там, где это не дает плодов, а я — там, где это плодоносит. Отцы укрывали клады денег, а я — клады душ. Много еще таких противопоставлений привел царь Мунбаз, и на каждое находил соответствующий стих. Среди прочего он сказал: отцы прятали для других, а я — для себя. И это и есть один из ответов на вопрос, почему вместо слова «дать» Тора пользуется словом «взять», казалось бы, противоположным по значению.

Другую точку зрения мы находим у рава Залмана Сороцкина. Он говорит: чтобы дать, надо где-то взять. Где? У кого? У себя. Чтобы дать, надо убедить себя дать, надо воздействовать на себя и у себя взять.

Проиллюстрируем эту точку зрения совершенно реальной историей. В второй половине 19-го века, т.е. не так далеко от нас по времени, жили в Минске два праведных и зажиточных еврея, реб Барух Зелдович и реб Дов Пинес. Их связывали родство (они были женаты на сестрах) и совместный бизнес. Свояки щедро давали цдаку (пожертвования) и много помогали ешивам.

Как-то знаменитая ешива в Воложине, одним из руководителей которой был рав Хаим Соловейчик, попала в долги. Рав Соловейчик поехал в Минск, пришел к реб Баруху Зелдовичу и попросил о помощи. Сбор денег среди жертвователей требует времени, и рав Хаим поселился у реб Баруха и сел в отдаленной комнате за книги.

Через какое-то время рав Соловейчик спросил у Зелдовича, как идут дела и сколько уже удалось собрать. Половина есть, — сказал реб Барух. Спустя месяц реб Барух сообщил, что имеется уже вся необходимая сумма. Рав Соловейчик вернулся в ешиву.

Спустя какое-то время в Воложин к раву Соловейчику на дин Тора (на суд Торы, т.е. с просьбой, чтобы знаток Торы рассудил их) приехали оба свояка. Реб Дов Пинес обвинял реб Баруха Зелдовича в том, что тот в одиночку, только из собственных средств, дал ешиве все необходимые деньги, тогда как прежде они всегда давали пожертвования вместе и поровну. Реб Барух оправдывался тем, что в те дни реб Дов отсутствовал в городе и реб Барух не мог спросить у него согласия.

Интересный спор, не правда ли? Он много говорит о духовном уровне этих людей, для которых так важно было иметь возможность давать, и именно на эту ешиву. Но в свете нашей темы еще интереснее для нас вопрос, который удивленный рав Соловейчик задал Зелдовичу, и ответ, который тот ему дал.

— Зачем же я сидел у тебя целый месяц, оставил ешиву, не давал уроков, если ты не собирал деньги, а вынул их из своего кармана? — спросил рав Соловейчик.

— А мне на это месяц и понадобился, — отвечал реб Барух. — Ты что думаешь, легко расстаться с такими деньгами? Сперва я уговорил себя на половину суммы, а спустя какое-то время — на всю сумму.