Крики римской толпы

Сказано:

«Рабан Гамлиель, раби Элазар бен Азарья, раби Иеошуа и раби Акива странствовали. Они были в сто двадцати милях от Рима, когда услышали крики римской толпы. Путники заплакали, только рабби Акива засмеялся. Товарищи спросили его: “Почему ты смеешься?” Он же в ответ задал вопрос: “Почему вы плачете?” Они ответили: “Этим варварам, падающим ниц перед изваяниями и поклоняющимся идолам, дана спокойная жизнь в счастье и безопасности, тогда как мы, бывшие подножием у стоп Всесильного, преданы были огню. Как же не плакать нам?” Раби Акива ответил им: “Потому-то я и смеюсь. Ибо если такова участь тех, кто нарушает волю Его, сколь же больше (суждено) тем, кто живет в соответствии с Его повелениями”. (Талмуд, Макот, 24a, б)

Шум-гам с городской площади Рима каким-то непостижимым образом достиг слуха рабби Акивы и его спутников, преодолев огромное расстояние. Но разве те римские граждане, которых они услышали, имеют к нам — жителям современного мира — какое-либо отношение?

Истинное лицо Рима.

На первый взгляд, “крики толпы”, о которых говорится в Талмуде, связаны исключительно с Римской империей, приближавшейся в те дни к переходному христианско-идолопоклонническому периоду своей истории. Эту империю благословенной памяти мудрецы наши отождествляют с Царством Эсава (Эдома), ненавидящего своего брата Яакова, от которого произошли евреи. К моменту начала религиозно-политического конфликта с народом Б-га Рим достиг вершины своего могущества. Как известно из учебников истории, римские легионы жестоко расправились с восставшей Иудеей — разрушили Второй Храм и в прямом смысле слова вспахали Иерусалим. Евреи утратили контроль над Эрец Исраэль, заповеданной им Всевышним, началось самое долгое и тяжелое изгнание нашего народа, продолжающееся по сей день. Но рабби Акива с уверенностью сообщает нам, что сила Рима временна, и Вс-вышний еще вознаградит свой народ.

Сегодня уже очевидно, что еврейский народ, лишенный своего дома, прошедший через неисчислимые испытания выстоял и сумел сохранить себя. Объяснить этот феномен можно лишь чудом, особенной помощью и опекой Всевышнего. А куда подевался Рим? На первый взгляд, от непобедимой империи остались лишь воспоминания и руины, но любая попытка проникнуть за завесу стереотипов доказывает, что это не так.

“Вечный Рим”

Ункелос, сын Клонимуса, сын сестры (римского императора) Тита, хотел перейти в еврейство, пошел и вызвал (душу) Тита с помощью колдовства. Сказал ему:

— Кто важен в том мире? Ответил ему:

— Израиль.

— Стоит ли присоединиться к ним?

— Заповеди их многочисленны и не сможешь их выполнить. Иди воевать с ними в этом мире и будешь во главе, как написано: “Будут враги её головой”… Всякий, враждующий с Израилем, становится головой…» (Талмуд, Гитим, 56 б, 57 а)

Как государство Римская империя действительно исчезла с политической карты мира в V веке по принятому летоисчислению. Современная Италия, несмотря на активную роль в политических и экономических процессах Европы, не выглядит как преемница этой могучей силы, ведь «Pax romana» («римский мир»), распространялся когда-то на необъятную территорию от Скандинавии до Африки, от Британских островов до Черного моря. И все же, гораздо вернее будет сказать, что Рим продолжил существование в иных формах.

В 312 г. по принятому летоисчислению христианство стало римской государственной религией, и с тех самых пор Рим является чем-то вроде точки отсчета для новой традиции, эталоном идеального состояния для всех последующих поколений европейцев. С момента разрушения империи и образования на ее территории варварских королевств, в образе «Рима» соединились былое легендарное могущество и величие, а также важная идея сакральности европейской столицы христианской религии. Это помогло набравшим достаточную силу европейским христианам окончательно отмежеваться от иудаизма, закрепить за Римом-городом статус «вечного» города, духовной точки отсчета. Ранее такой статус принадлежал только Иерусалиму.

Раскол Римской империи на Западную, латинскую, и Восточную, греческую, происходил не только в политической плоскости, но и в духовной, и привел к борьбе между ними за звание «истинного Рима» как единственного легитимного центра светской власти, а также за исключительное право на реализацию духовной власти в мире. Теперь на высокое положение в духовной иерархии претендовали одновременно два города: Рим и Константинополь.

Константинополь, «второй Рим», пал в XV веке, был переименован в Истамбул и стал столицей Османской империи, что позволило туркам заявить о притязаниях на «римский статус». После того как Восточная Римская Империя (Византия) покинула геополитическое и идеологическое пространство, Московия осталась «единственной хранительницей веры православной ». Это привело к выдвижению однокоренной русской концепции: «Москва — Третий Рим, а четвертому не бывать».

В 962 году по принятому летоисчислению германский властитель Оттон I был коронован Римским Папой Иоанном XII: возник конгломерат, получивший название Священная Римская Империя. Это надгосударственное образование просуществовало вплоть до 1806 года, когда при Аустерлице объединенную армию Австрии и России разбили французские войска, Пруссия была оккупирована Наполеоном Бонапартом, а сам он был объявлен римским императором.

«Третий Рейх», провозглашенный Гитлером, рассматривал Священную Римскую Империю как первооснову («вторым рейхом» была Германская империя Бисмарка), а итальянский фашистский диктатор Бенито Муссолини развязал колониальную войну в Эфиопии под лозунгом «возрождения Римской империи». При Муссолини в повседневную жизнь итальянцев были возвращены «римский шаг» и «римское приветствие».

В наши дни главным оплотом христианства по-прежнему остается Ватикан, читай «Рим» — несмотря ни на какие потрясения, вопреки демонстративному неприятию даже со стороны огромной части христианского мира — это все еще могучая сила с большим влиянием.

Христианство и эллинизм

Христианские учителя, выстроившие здание своей религии на фундаменте Письменной Торы, постепенно перестали быть сектой внутри иудаизма, поскольку в какой-то момент отказались от выполнения большей части данных Всевышним заповедей, как от «уже исполненных», начали создавать новый канон, связанный с учением человека, которого они сочли Машиахом, а также взяли на вооружение чуждую иудаизму идею «богочеловека», выработали концепцию «троицы» и привнесли в Б-гослужение изображения. Корни всех трех новаций следует искать в эллинистической языческой традиции. Оттуда же «богоматерь» и другие нюансы. Даже сохраняя в качестве первоосновы своей религии еврейский Танах и формально отрицая многобожие, христиане все равно «лишают» евреев Б-гоизбранности, поскольку еврейский народ в большинстве своем «не принял истинного спасителя», и за это, по мнению христиан, Всевышний отвернулся от них. Окончательно выйдя из подполья в годы правления императора Константина, «религия любви» из гонимой сама превратилась в гонительницу, «обида» на «распявших Христа» евреев обернулась жгучей ненавистью к ним. Христианское учение изначально ориентировано на будущий мир, но это не помешало христианству ужиться с эллинистической идеей об универсальной империи, которая призвана контролировать все человечество. Не об этом ли поразительном сосуществовании полу-иудейства с эллинизмом говорит пророк Даниэль, растолковывая вавилонскому царю Наухаднеццару сон об идоле?

«А четвертое царство будет сильным, как железо; и подобно железу, которое расплющивает, крошит и разбивает все, оно, как железо, которое все сокрушает, всех разобьет и сокрушит. А то, что видел ты ступни и пальцы частью из гончарной глины, частью из железа, то [это значит, что] царство это будет разделено, а прочность железа его будет, как видел ты, — железа, смешанного с гончарной глиной. И как пальцы ног — частью из железа, а частью из глины, так и царство это — частью будет прочным, а частью ломким. А то, что видел ты железо, смешанное с гончарной глиной, [значит что] будут они смешаны через семя человеческое, но не сольются друг с другом, как железо не соединяется с глиной, И во дни тех царей установит Б-г небесный такое царство, которое никогда не разрушится и власти другому народу не передаст. Оно разобьет и уничтожит все эти царства, а само будет стоять вечно». (Кетувим, Даниэль, 2, 40-44)

По мнению наших мудрецов, данное пророчество обещает нам, что Царство Торы, установленное Всевышним, одержит победу не только над тремя первыми, уже павшими царствами (Вавилон,Персия и Македонская империя оказались не в силах ассимилировать и уничтожить Израиль, и в конечном счете исчезли сами), но и над четвертым, самым могучим, поглотившим первые три — Римской империей.

Пример из другой области: римское право — основу основ легислатуры Европы и Америки — изучают студенты всех юридических факультетов по всему миру. Более того, на всей территории ЮАР, а также в не менее далеких Намибии, Лесото, Зимбабве, Свазиленде, Ботсване, и (в меньшей степени) в Шри-Ланке, до сих пор действует «римско-голландское право», унаследованное от колониальных времен — смесь того самого римского права и местных торговых обычаев…

Историк А. Тойнби пишет обо всем этом в своем труде «Постижение истории»: «В истории Римской империи, бывшей универсальным государством эллинского общества, мы постоянно встречаемся со всеобщей верой в бессмертие Империи и Города… О силе воздействия этой широко распространенной и уходящей в глубь веков галлюцинации начинают затем задумываться последователи опрокинутой власти, поскольку в их руках сосредоточивается все уцелевшее наследство. Попытка освоить это наследство обычно выражается в претензиях варвара хвастливо присвоить себе титул правителя уже ушедшего универсального государства».

Стало быть, разграбленный вестготами Рим и сегодня «продолжает существовать», просто в иной форме. Сегодня шум его толпы слышен так же громко, как и во времена раби Акивы, а может быть — он стал даже сильнее, чем был тогда, поскольку зачатки основ современной политики и поп-культуры, механизмов воздействия на общественное сознание, воплощенных в средствах массовой информации, социально-культурные стандарты — все это можно смело искать и находить в Древнем Риме.

Анатомия римской идеи

«Граждане Америки! Я приведу огромную армию, чтобы сохранить мир в нашей империи!»

Игги Поп, «Американский цезарь».

Христианство — это форма, сокрывшая внутри эллинистическое содержание, представляющее собой гуманитарные наработки, которые римляне заимствовали у греков: вечность материи, представления о правильном и неправильном, космогония и т.д. в сочетании с имперством. Понятия доблести и чести, всегда имевшие огромное значение для европейских элит, никак не связаны с христианским учением, ориентированным на искупление грехов, Суд и вечную жизнь после него. Равно как не имеют никакого отношения к этому учению и завоевательные походы. Но, тем не менее, и первое, и второе легло в основу европейской морали. Римская идея прижилась и на американской почве, породив обильные всходы: Капитолий, Сенат, претензии на господство в политической сфере и культурный экспорт. Родом из эллинистического «зазеркалья» и кальвинистский тезис о том, что богатый в этом мире богат потому, что заслужил поддержку с Небес.

Вопреки проповедуемой любви и всепрощению, кровь в «цивилизованном мире» лилась рекой. Так называемая эпоха Ренессанса, которая как раз напрямую возрождала античную культуру, на вопрос кровопролития повлияла слабо. Добавим к этому многовековую необразованность значительной части населения, и мы получим картину, на которой позолота единобожия покрывает громадный монумент традиционного европейского архетипического сознания. Справедливые и мудрые правители, отличавшиеся миролюбием и праведностью, на протяжении веков оставались диковинным явлением. «Священная» война против мавританского правления в Испании, за Иерусалим, против американских аборигенов никогда не исключала внутренней борьбы за власть, сферы влияния и тому подобные бонусы.

Шло время, и в симбиотическом существовании христианства и эллинизма наметился дисбаланс. Подавленный ген Эсава в европейской ДНК проснулся и начал стремительно набирать вес. Этому способствовали «бомбы с часовым механизмом», укорененные в самом христианстве. Отказ от «устаревших» заповедей, концентрация на эмоциях (а чувствам свойственна переменчивость) при отсутствии четких и нерушимых причинно-следственных связей имели своим следствием нарастающую эмансипацию, ниспровержение догматов, многообразие трактовок и регулярные нарушения установленных правил, ставшие постепенно единственным действующим правилом.

Голос римской толпы и евреи

Сказал раби Леви: «Голос человека слышен днем не так (хорошо), как ночью из-за того, что солнце прорезает небо, словно плотник пилит кедры».

Если бы не звук восходящего солнца, был бы слышен голос толпы Рима, а если бы не голос толпы Рима, был бы слышен звук солнечного диска. Три голоса слышны от края мира и до края его. Это звук солнечного диска, голос римской толпы и голос души в момент, когда она выходит из тела…»

(Талмуд, Йома, 20 б)

Тип социума, доминирующий на нашей планете сегодня, французский философ Ги Дебор назвал «обществом зрелища». В этом обществе все в большей степени наблюдатели, нежели активные участники процесса. Любые проблемы, выплескиваемые на экран или газетную полосу, все чаще воспринимаются человеком исключительно с позиции наблюдателя. Все это напоминает гладиаторские бои и массовые казни в римских цирках и колизеях, которые помогали зрителям, погрузившимся в напряженное созерцание, забыть о важности собственной жизни, об ответственности в принятии решений.

С тех самых пор глас римской толпы звучит постоянно, лишая человека духовного иммунитета. Люди привыкают к виду смерти, к насилию, апологии безнравственности и обаятельной притягательности разврата. «Хлеба и зрелищ» — снова лозунг момента.

Художественные книги и кинокартины, практически не работавшие с категориями истины и лжи, вполне соответствуют духу времени, когда все чаще их авторы вообще отказываются от положительных и отрицательных героев, от какой бы то ни было морали. «Хорошим» автоматически становится «главный герой», который может при этом быть наркодилером, убийцей — да кем угодно. «Хорошие» — все чаще «мы», плохие — «они». Это просыпается архаическое сознание дохристианской Европы.

Человек сейчас живет в матричном мире телевизоров, успешно выступающих, в зависимости от ситуации, в роли седативных препаратов, заклинателей или нескучных, динамично меняющихся настенных обоев. Его окружают заголовки желтых газет и гламурных журналов, названия дешевых бестселлеров и высокобюджетных блокбастеров, обнаженные тела светских львиц и вгрызающиеся в мозг рекламные слоганы. Вокруг него говорят о самых интересных и важных в мире вещах, которые забудутся уже через минуту и уступят место другим столь же «важным». Добавьте к этому Интернет, который не только совершил революцию в сфере коммуникаций, но и попутно распахнул двери перед всеми желающими необременительно отдохнуть от жизни, дал возможность виртуального существования, ни к чему не обязывающего общения с такими же виртуалами. Все вместе и каждое в отдельности эти проявления «цивилизации» исключают из схемы правильный духовный выбор, а неправильный трансформируют в соцветие многообразных привлекательных вариантов.

Что же делает еврей, с утра до вечера слышащий о прелестях окружающего мира — о чьих-то огромных деньгах, «правильной» (все нормальные люди употребляют в пищу именно это) еде, свободной любви, неограниченных возможностях хайтека и снова о деньгах? Он ищет способ приноровиться, встроиться в социум и раствориться в нем. Еврей бежит от своего еврейства, потому что оно связано для него в первую очередь с оскорблениями, подзатыльниками, заниженными отметками и прочими формами взращивания чувства ущербности. Ведь перспектива стать «нормальным», быть «как все» очень заманчива. Тем более, римская толпа гудит, что антисемитизм — это плохо и по-варварски, и становится спокойно и уютно, хочется окончательно оторваться от своих корней и забыть об их существовании.

Современное «цивилизованное» общество быстро учит еврея толерантности, при этом, торопясь сообщить об отсталости и беспомощности «мракобесного учения книжников и фарисеев», имеющего к его народу непосредственное отношение. Голос римской толпы утверждает, что Учение Творца «устарело» еще две тысячи лет назад. Верить ему так просто, привычно и необременительно, что еврей отвергает традицию раньше, чем получает самое элементарное представление о ней. И, к сожалению, каждое следующее ассимилированное поколение оставляет слову «иври»^* все меньше места и смысла в своей жизни.

В толпе

Человек построил гроб,

Окопался, будто клоп:

Кофеварка, холодильник,

Телевизор-перископ.

Сигареты, турникет,

Супермаркет, винегрет —

Крепко держится ногами

За асфальтовый паркет.

Анна Герасимова, «Убежавший»

Еврей, оторванный от своего предназначения, живущий «в разлуке» с Б-гом, очень часто становится революционером и бунтарем. Достаточно вспомнить Фрейда, Маркса, Троцкого — а ведь были и другие, десятки тысяч. Да и сегодня, среди тех, кто печатает «антиглобалистские» прокламации, полемизирует на политические и философские темы в прессе и Сети, ходит на акции с транспарантами — много евреев. Они борются за социальную справедливость, за мир во всем мире — за счастье стран, которые так и не стали им домом.

Ассимилированный еврей не знает, куда же ему девать рвущийся наружу духовный потенциал и пытается реализовать себя во всех сферах. Ни для кого не секрет, что евреев традиционно много в литературе и кино, в театре и на телевидении. Много их в изобразительном искусстве и музыке, причем не только в классической, но и в современной: евреи не изобретали рок-н-ролл, ставший языком молодежи, но это не помешало им оказать колоссальное влияние на всю мировую рок-культуру, задав ей направление развития на десятилетия вперед. Боб Дилан (Роберт Аллен Циммерман), Лу Рид (Луис Фербенк), Марк Болан (Марк Фелд), Джоуи Рамоун (Джеффри Хайман) стали основоположниками направлений, актуальных и поныне. Большой вопрос лишь в том, насколько хороша и правильна ли эта жизнь «капитанов без корабля»? Они написали много великолепных песен, но каждый из них мог стать мудрецом Торы.

Братья Вачовски, снявшие сверхудачную «Матрицу», повлияли на популяризацию каббалы: заодно с поп-корном и кока-колой зрителю предлагалось осмыслить идею искусственности и злонамеренности того, что обычно воспринимается как окружающая действительность и естественный порядок вещей. Тот, кто взял на себя заботу копнуть глубже простого и притягательного киносюжета, столкнулся с еврейским взглядом на мир. Впрочем, вряд ли авторы фильма ставили перед собой цель снять «иудейское кино». Ведь новый блокбастер братьев Вачовски — «V значит Вендетта» — совсем иной. Он рисует образ тоталитарного государства будущего и героя в маске, который в одиночку сражается против фашистского режима. В этом фильме все хорошо… кроме педалирования темы угнетения сексуальных меньшинств и апологии терроризма, который далеко не столь благороден, безобиден и безошибочно точен в своих приговорах, чтобы дать человеку, пусть даже благородному и героическому, право на самосуд. Два этих фактора сводят на нет правильную по сути своей мысль о бессмертии истинных, благородных идей.

Большинство евреев в России, да и во всем остальном мире — люди светские. Даже немногие, задающие себе вопрос: «Кто я?» и добирающиеся благодаря соответствующим книгам, сайтам, общению или собственным умозаключениям до неких традиционных основ еврейства, как правило, не делают следующий шаг и остаются на «безопасной» дистанции, утверждая, что Закон «несколько устарел» и соблюдать все предписания Торы сегодня вовсе не обязательно.

Очень часто говорится о том, что к жизни нормального / современного / активного человека ортодоксальный иудаизм «мало применим» или «неприменим вообще». Ведь еще каких-то двести лет назад не было ни прогулок по Луне, ни автомобилей, ни даже центрального отопления.

Злое начало убаюкивающе журчит: «Не надо пытаться, пожалей себя. Это невыполнимо и не нужно». Римская толпа вторит ему: «Смотри — почти никто так не делает. Это не модно, не современно. Так тебе-то зачем?»

В этот момент, когда прямо перед твоим немодным еврейским носом только и твердят что о непахнущих деньгах, «свободной любви» и неограниченных возможностях — важно лишь, называешь ли ты вещи своими именами, помнишь ли о главном, правильно ли расставляешь приоритеты, знаешь ли истинную цену тому, что слышишь и видишь, понимаешь ли, что такое Истина. Тогда и для тебя обретают смысл слова рабби Акивы: «… если такова участь тех, кто нарушает волю Его, сколь же больше [суждено] тем, кто живет в соответствии с Его повелениями».

Гавриэль Фельдман, из журнала «Мир Торы», Москва