Моше бен Амрам. У границы Святой Земли

• 28 сивана сыны Израиля вышли из Хацерота и подошли к границе Святой Земли, в месте, называемом Кадеш-Барнеа или Ритма (Бемидбар 12:16, 33:18; Дварим 1:19; Седер олам раба 8). Там Моше обратился к народу: «Дошли вы до гор эмореев, которые Б-г отдает нам. Смотрите, дал вам Б-г страну эту — идите и овладейте ею, как говорил вам Б-г. Не бойтесь и не страшитесь»! Но сыны Израиля приблизились к нему и сказали: «Пошлем людей перед собой, чтобы разведали нам страну и рассказали о дороге, по которой нам идти, и о городах, в которые нам вступать» (Дварим 1:20-22). Моше обратился за советом к Всевышнему и получил разрешение. Причем Б-г повелел, чтобы Моше отправил в землю Кнаан двенадцать вождей колен, среди которых были его ближайший ученик Йеошуа бин Нун и муж Мирьям — Калев бен Йефунэ (Бемидбар 13:1—16, Раши; Бемидбар раба 16:5).
• 29 сивана разведчики отправились в путь, а возвратились через сорок дней, вечером 9 ава, принеся с собой из Кнаана плоды огромного размера: гранаты, смоквы и гроздь винограда (Бемидбар 13:17—26; Дварим 1:23—25; Седер олам раба 8; Таанит 29а; Седер адорот). Они сообщили Моше и собравшемуся вокруг него народу, что земля, действительно, благодатна, «течет молоком и медом», но города хорошо укреплены и обитатели страны сильны. А Калев успокоил народ: «Мы взойдем и наверняка овладеем страной, ибо это в наших силах!» Однако другие разведчики возразили: «Мы не можем идти против того народа, ибо он сильнее нас» (Бемидбар 13:27—31).

Наступившей ночью все разведчики, кроме Йеошуа и Калева, ходили по шатрам и запугивали сынов Израиля могуществом и силой обитателей Кнаана. Всю ночь люди плакали в шатрах, а наутро пришли к Моше и Аарону, говоря: «Лучше бы мы умерли в Египте или в этой пустыне! Зачем Б-г ведет нас в эту страну? Чтобы мы пали от меча?! Чтобы наши жены и малые дети стали добычей?! Не лучше ли нам вернуться в Египет?!» И раздались голоса: «Назначим себе нового вождя и возвратимся в Египет!» (там же 13:32—14:4). Сыны Израиля решили назначить вместо Моше Датана, которого Моше когда-то спас от рук египетского надсмотрщика, а вместо Аарона — родственника Датана, Авирама (Шохер тов 106:5). Эти двое постоянно противостояли Моше еще со времени исхода, а теперь, воспользовавшись благоприятной ситуацией, попытались захватить власть и возвратить народ обратно в Египет (Маараль из Праги, Хидушей агадот, Санхедрин 110а, Гвурот Ашем 19).

Моше и Аарон пали ниц перед народом, умоляя: «Братья, одумайтесь, не совершайте такого зла!» (там же 14:5, Рамбан). А Йеошуа и Калев разорвали свои одежды, сказав: «Страна, которую мы прошли, очень и очень хороша! Если благоволит к нам Б-г, то Он приведет нас в эту страну, которая течет молоком и медом, и отдаст ее нам. Не восставайте же против Б-га и не бойтесь того народа, ведь ушло их благословение, а с нами Б-г! Не бойтесь их!» И когда народ попытался забросать Йеошуа и Калева камнями, Б-г открылся Моше, сказав: «До каких пор будет гневить Меня этот народ и до каких пор не поверят они в Меня — при всех знамениях, которые Я совершил среди них?! Поражу его мором и уничтожу его, а от тебя произведу народ достойнее и многочисленнее его!» Но Моше сразу возразил: «И скажут народы, которые слышали о Твоей славе: из-за того, что нет у Б-га сил привести этот народ в страну, которую Он обещал им, погубил Он их в пустыне. …Прости же вину этого народа по великой милости Твоей, как Ты прощал их от Египта и доныне». «Простил Я по твоему слову», — ответил Б-г. Но Он вынес решение, что это поколение не войдет в страну Кнаан, а будет скитаться по пустыне в течение сорока лет, пока не умрут все, кому больше двадцати лет, — а новое поколение войдет в страну (там же 14:6—35). «Ты тоже не войдешь туда, — добавил Творец. — Йеошуа бин Нун войдет туда, и он передаст землю сынам Израиля» (Дварим 1:37—38). Моше сообщил народу решение Б-га, и народ опечалился (Бемидбар 14:39).

А на рассвете 10 ава сыны Израиля все же решили вступить в Кнаан, говоря: «Мы готовы взойти на место, о котором говорил Б-г, ибо мы понимаем, что согрешили». Но Моше попытался их остановить: «Зачем вы нарушаете повеление Б-га?! Ведь не удастся вам это! Не ходите, ибо нет Б-га среди вас, — …вы падете от меча, потому что отвратились от Б-га» (там же 14:40-43). Сыны Израиля дерзко взошли на гору, где жили кнаанцы, а Моше остался в стане с ковчегом, в котором были скрижали. Евреи были разбиты и бежали к стану (там же 14:40-45; Дварим 1:41—45).

Вскоре после этих событий один из вождей левитов Корах поднял мятеж против Моше и Аарона (Седер олам раба 8; Рашбам, Бава батра 119а; Седер адорот). Для этого был выбран момент, когда на душе у сынов Израиля было горько, и люди думали, что все несчастья пришли к ним из-за Моше. Поэтому мятежники полагали, что народ их поддержит (Рамбан, Бемидбар 16:1—3). Корах и его двести пятьдесят ближайших сторонников окружили Моше и Аарона, упрекая их: «Полно вам — слишком много власти и почета вы себе взяли! Но ведь все сыны Израиля святы, и среди них — Б-г! Так почему же вы возноситесь над народом Б-га?!» (Бемидбар 16:2—3, Раши).

Корах попытался доказать свою правоту наглядно: он нарядил всех своих сподвижников в накидки из голубой шерсти и спросил у Моше: «Разве обязаны делать кисти-цицит на одежде, которая вся соткана из голубой шерсти?». Моше ответил: «Обязаны». Тогда сподвижники Кораха с усмешкой возразили: «Может ли быть, что одной голубой нити, вплетенной в талит, достаточно, а когда весь талит соткан из голубой шерсти — этого недостаточно?!» А сам Корах задал Моше еще один вопрос: «Если дом полон святых книг, обязаны ли укреплять на входе мезузу?» Моше ответил: «Обязаны». А Корах возразил: «Разве может быть, что целого свитка Торы недостаточно, а двух маленьких отрывков, вложенных в мезузу, — достаточно?! Не может такого быть! Эти законы не были тебе заповеданы, но ты их выдумал сам!» (Бемидбар раба 18:3; Раши, Бемидбар 16:1). В вопросах Кораха заключался намек: как нет необходимости вплетать голубую нить в талит из голубой шерсти или укреплять мезузу у двери дома, полного святых книг, так и народу, в котором «все святы», не нужны для служения Б-гу посредники, вознесенные над остальными людьми (р. Бехайе,Бемидбар 16:1; Маарзо, Бемидбар раба 18:3).

Еще одним поводом для всеобщего брожения послужило то, что многие из сынов Израиля ревновали к Моше своих жен (Таргум Йонатан, Бемидбар 16:4; Санхедрин 110а; Моэд катан 18б). Ведь евреи знали, что он отдалился от жены, и злые языки говорили, что человек из плоти и крови не может жить совсем без женщины (Маарша, Санхедрин 110а). А некоторые предполагали, что Моше ставил свой шатер вне стана именно для того, чтобы уединяться там с женщинами (Риф, Эйн Яаков, Санхедрин 110а). Люди сетовали, что, если Моше уединяется с чьей-либо женой, то ее даже невозможно проверить горькой водой как соту, потому что Моше сделал первосвященником своего брата, который, конечно, покроет его грехи (Анаф Йосеф, Эйн Яаков,Санхедрин 110а). И Корах сказал Моше: «Тот, кто стремится к власти над мужами, в конце концов потребует власти и над их женами» (Кли якар,Бемидбар 16:4). Услышав эти обвинения, Моше упал ниц — от стыда, что его подозревают в подобных грехах (Бемидбар 16:4; Санхедрин 110а, Маарша).

Корах и его ближайшие сподвижники Датан и Авирам обвинили Моше также в том, будто он распределяет все важнейшие назначения по своему усмотрению. По их словам, он заменил первенцев левитами, чтобы оказать уважение своему колену, и семье своего деда Кеата дал самое почетное назначение — переносить Ковчег Завета и другие святыни. А право на святое служение в Шатре Откровения он передал Аарону и его сыновьям именно потому, что тот был его родным братом (р. Бехайе, Бемидбар 16:1). Ненавистники Моше подзуживали людей: «Он сам — царь, его брат — первосвященник, а племянники — коэны. Трума — коэнам, десятина — левитам, двадцать четыре вида приношений — коэнам». «Вы наложили на нас иго тяжелее, чем фараон в Египте, — сказал Корах. — Лучше нам быть под властью египтян, чем под вашей пятой». И мятежники потребовали сместить Моше (Бемидбар раба 18:4)

И тогда Моше предложил Кораху и его сообщникам испытание: на следующее утро они должны будут вместе с Аароном совершить воскурение благовоний — служение, которое обычно выполнял только первосвященник. «Завтра утром, — сказал мятежникам Моше, — Б-г известит, кто Его и кто свят, и кого Он изберет, того приблизит к себе» (Бемидбар 16:5—11, 16—17). Моше отложил испытание на утро, потому что надеялся, что за ночь мятежники успокоятся и раскаются (Бемидбар раба 18:7).

Затем Моше направил посланцев к Датану и Авираму, чтобы пригласить их к себе и примириться с ними. Но они велели передать ему: «Не пойдем! Разве мало того, что ты вывел нас из Египта — страны, текущей молоком и медом, чтобы умертвить нас в пустыне?! Ты еще хочешь властвовать над нами как деспот! Да и в страну, текущую молоком и медом (т.е. в Кнаан) ты нас не привел и не дал нам по участку поля и винограднику. Неужели глаза людям выколешь, чтобы они не видели правду?! Не пойдем!» (Бемидбар 16:12—14, Раши).

Всю ночь Корах ходил от шатра к шатру, убеждая сынов Израиля: «Неужели вы думаете, что я забочусь о себе? Я забочусь обо всех вас, так как эти двое захватили всю власть над народом!» (Бемидбар раба 18:10; Раши, Бемидбар 16:19). И наутро он поднял против Моше всю общину Израиля (Бемидбар 16:19) — в том числе всех вождей народа Израиля и всех старейшин (Мидраш Танхума, Корах 1). И тогда Всевышний сказал Моше и Аарону: «Отделитесь от этой общины, и Я вмиг их уничтожу». Но Моше и Аарон пали ниц, говоря: «Всесильный! …Один человек согрешил, а Ты гневаешься на всю общину?!» В ответ Б-г повелел Моше, чтобы народ отступился от жилищ Кораха, Датана и Авирама. Моше передал сынам Израиля повеление Б-га, добавив: «Теперь вы узнаете, что Б-г послал меня совершать все эти дела и что я не действовал по своему разумению. Если они умрут, как умирает всякий человек, …значит, не посылал меня Б-г! Но если Б-г создаст нечто совершенно новое и земля распахнет свою пасть и поглотит их со всем, что им принадлежит, и они сойдут заживо в преисподнюю, — тогда вы узнаете, что эти люди презрели Б-га». И как только Моше закончил говорить, земля разверзлась под ногами вождей мятежников и поглотила их. И вышел огонь от Б-га и пожрал двести пятьдесят сообщников Кораха, приносящих воскурение перед Шатром Откровения (Бемидбар 16:20-35).

А на следующий день сыны Израиля вновь возроптали на Моше и Аарона, утверждая: «Вы умертвили народ Б-га!» — их обвиняли в том, что они сознательно содействовали гибели двухсот пятидесяти вождей общины, предложив им воскурять благовония (там же 17:6, Рашбам и Рамбан). Люди говорили Моше и Аарону: «Разве гибель вождей доказывает, что Всевышним избрано колено Леви, а Аарон избран первосвященником? Может быть, вы сожгли приносящих воскурения силой своей молитвы или с помощью тайной мудрости, которая вам известна?!» (Ибн Эзра, Бемидбар 17:6).

И тогда Всевышний вновь повелел Моше и Аарону: «Отстранитесь от этого народа, и Я уничтожу его в одно мгновение». Аарон и Моше пали ниц перед Б-гом — а среди народа начался губительный мор. И Моше сказал Аарону: «Возьми совок и положи на него горящие угли с жертвенника, и положи благовония, и неси скорее к народу, чтобы искупить их, ибо изливается ярость Б-га» (Бемидбар 17:9—11). Однако Аарон боялся, что, если он станет воскурять благовония вне Шатра, то будет сожжен Небесным огнем, как сообщники Кораха. Но Моше приказал ему: «Быстро иди к народу и искупи его, ведь из-за того, что ты медлишь, умирают люди» (Ялкут Шимони, Цав 514). Положив в совок воскурения, Аарон побежал в гущу народа, встал между умершими и живыми — и мор прекратился (Бемидбар 17:12—13).

После мора, в котором погибло четырнадцать тысяч семьсот человек, Всевышний повелел совершить еще одно испытание. Каждый из вождей колен вручил Моше свой посох, и Аарон дал свой — от колена Леви. Моше положил все двенадцать посохов в Шатер Откровения, а на следующий день посох, на котором было начертано имя Аарона, покрылся почками, на нем расцвели цветы и созрели плоды миндаля (Бемидбар 17:16—24). Благодаря этому испытанию сыны Израиля убедились, что и Аарон, и всё колено Леви, действительно, избрано Б-гом для служения в Шатре Откровения (Рамбан, Бемидбар 17:6, 17:17). Согласно повелению Всевышнего, Моше положил посох Аарона на хранение в Шатер, перед Ковчегом Завета, — «в знамение строптивым сынам» (Бемидбар 17:25—26).

с разрешения издательства Швут Ами