На этой неделе первая годовщина ухода нашей мамы, Перл Куперман, из этого мира в лучший. Пусть эти строчки послужат лэ-илуй нишмата (для возвышения ее души).
Я много писала и говорила на сайте об истории нашей семьи. Но хочу коснуться тут не мэсирут нэфеш (самоотверженности) наших родителей, а того, что в моих глазах является одной из самых главных причин, по которым в советских условиях мы с братом остались религиозными и вся наша семья никогда не отходила от еврейского образа жизни.
Жизнь в постоянном напряжении: «Вот надо страдать во имя Всевышнего и Торы» ни у одного ребенка не может вызвать вдохновения. Самое замечательное, что наши родители, и в первую очередь мама, потому что она с нами проводила бОльшую часть времени, дали нам ощущение, что наша жизнь замечательна.
Это не значит, что нас не воспитывали в строгости, не наказывали или баловали. Нет, от нас требовали очень многого, но мама была самой лучшей матерью, которую ребенок может себе только пожелать, и делала всё возможное и невозможное для того, чтобы наше детство оставалось радостным и счастливым.
Когда-то, уже в Израиле, я спросила своего брата, с которым росла в Советском Союзе: «Вот посторонние люди скажут, что у наших младших братьев (одному был год, когда мы приехали из Союза, а второй родился здесь) было нормальное детство, а мы с тобой росли страдальцами за идею. Хотел бы ты поменяться с нашими младшими братьями?»
И брат совершенно спонтанно ответил: «Я что — дурак? Такого детства, как у нас с тобой, ни у кого не было». И я ему сказала: «Вот и я так чувствую».
А когда сегодня думаю, какие же огромные усилия надо было приложить, чтобы для нас детство оставалось счастливым и праздничным воспоминанием, меня переполняет благодарность к родителям и, в первую очередь, к маме, так как папа очень тяжело работал и основное время уделяла нам она.
Мама никогда не давала нам ощущения, что ей это тяжело, что мы — нагрузка. Она всегда вела себя так, как будто на свете нет более интересного занятия, чем играть с нами, рассказывать нам что-то, проводить с нами время и т. д.
А ведь мама была высокообразованным человеком, и, казалось бы, какой интерес сидеть и рассказывать детские сказки, играть в развивающие игры (без малейшего давления на детей, но игры развивали память и давали общие знания), выслушивать наши детские истории? И всё это — с колоссальным уважением к нам как к личностям.
Для детей естественно считать, что так и должно быть. С годами я поняла, насколько это было необычно и насколько опережало свою эпоху — в области воспитания.
Всегда говорю, что самый большой подарок, который мне мама сделала, это слова, которые она повторяла в карьеристском обществе, где людям внушали, что центр жизни — это работа. А мама говорила мне всегда: «Самое главное, что я сделала, это — вырастила вас, и вы моя самая большая гордость».
Честно говоря, перед тем, как сесть сегодня писать эти воспоминания, даже задумалась, стоит ли это делать. Потому что не люблю вызывать человеческую зависть, а понимаю, что она естественна, когда есть такие воспоминания. Но всё-таки думаю, что моя мама может быть примером не только для нас в семье, но и для очень многих женщин, которые искренне хотят построить хорошую еврейскую семью.
В это надо вкладывать бесконечно много. Но от мамы я узнала, что награда тоже необыкновенная.
Последние годы маминой жизни болезнь всё больше и больше отнимала ее у нас. Было ужасно видеть, как человек становится собственной тенью. Но при этом она была мамой до самого конца.
Одно из самых дорогих для меня воспоминаний это — как, будучи уже тяжело больной и вроде не совсем понимая, что вокруг нее происходит, она всё-таки не забывала спросить «маленькую девочку» пятидесяти с лишним лет, поела ли я, забочусь ли о своем здоровье.
Всегда говорю, что, когда человек в таком состоянии, ничего наигранного уже не может быть. Проявляется настоящая человеческая сущность.
Наша мама была мамой до конца своей жизни, и я еще раз хочу ее поблагодарить за всё, что она нам давала и продолжает давать, когда память о ней помогает нам правильно оценить свое поведение и поступки.
Йеи зихра барух (пусть будет благословенна память о ней).
