Моё знакомство с мэгилат Эстер (свитком Эстер) произошло в красочной шокирующей форме.
Еврейское имя по ошибке (это другая история, про Шабат) — Эстер — я уже в синагоге получила, но никаких исторических сведений к нему не прилагалось.
Поэтому свалившиеся на чистый лист моего невежества знания — впечатлили.
Весенний день, яркое солнышко, дотаивающий грязненький московский снег — и на удивление счастливый знакомый протягивает свежий номер «Молодой гвардии», открытый на прелестной картинке в арабском стиле. В середине композиции — прекрасноликий и волоокий (как-то так) персидский царь Ахашверош, грустный до крайности. Вокруг него — Эстер. Совершенно буквально вокруг — жирное тело мерзавки переходило в еще более мерзкий змеиный хвост, занимало все оставшееся от царя место и аккуратной удавкой лежало у него на шее.
Прилагавшаяся статья подробно описывала страдания персидского народа от еврейских захватчиков, а также героические, но безнадежные усилия защитника — Амана.
Мораль же была примерно следующая: берегись! От Них — а особенно от Них-женщин — спасения нет. Окружат, подавят, заполнят собой весь твой мир — и не заметишь!
Пока я читала, вокруг ждали реакции. Хорошо, мама еще в раннем детстве твердо научила: единственная реакция на антисемитизм — железобетонная гордость своим народом. Поэтому я умудрилась сказать что-то, с чем согласна и сейчас:
— А ведь не все наврали! Просто перевернули. Еврейская женщина, действительно, — особенная.
Правда и ложь, зло и добро, проигрыш и удача часто находятся на расстоянии одного наафоху — «переворачивания».
— Окружающая, подавляющая, контролирующая — бам! — может перевернуться в классическую теплую, принимающую, любящую а-идише маме.
— Навязчивое любопытство — бах! — может перевернуться в заинтересованность.
— Безразличие — бац! — может перевернуться в доверие.
Эстер-царица работала над «переворотами»: трапезой перевернула удачу Амана, постом — приговор своего народа.
Нам, ее наследницам, иногда достаточно поработать над своим восприятием, чтобы перевернуть разные важные вещи.
Подростковое «Ой, ну что ты говоришь?!» — нахальство или неуклюжая попытка диалога?
Мужская забывчивость — наплевательство или умение сосредоточиться на работе?
Наше собственное желание упасть — лень или инстинкт самосохранения?..
Правда, перевороты могут происходить в любом направлении. Хорошо, что выбор, как всегда, в наших руках.
А от еврейской женщины, делающей правильный выбор, конечно, нет спасения!
Лэхаим!
