«Маоз цур» — традиционная еврейская песня, «пиют» (религиозный гимн), исполняемый в праздник Хануки после зажигания ханукальных свечей. «Маоз цур» означает «Оплот крепости» или «Могучий Оплот» («Цур» — на ивр. «Твердыня», дословно «скала»). Так автор обращается к Вс-вышнему в начале пиюта. Считается, что Маоз цур был написан в середине XIII века в Германии, в эпоху тяжких страданий, связанных с крестовыми походами.
Оглавление
Содержание и поэтическая форма Маоз Цур [↑] ↓
Когда поют гимн Маоз Цур? [↑] ↓
Комментарий к гимну Маоз Цур [↑] ↓
Первая строфа — молитва о восстановлении Храма [↑] ↓
Вторая строфа — о выходе евреев из Египта [↑] ↓
Третья строфа — Вавилонский плен и спасение из него [↑] ↓
Четвертая строфа — Персидское изгнание и события Пурима [↑] ↓
Автор Маоз Цур [↑][↑]
Имя автора Маоз цур — Мордехай — закодировано первыми буквами каждой из пяти строф гимна (такой поэтический прием называют «акростихом»).
Предполагают, что автором был выдающийся законоучитель рав Мордехай бен Гилель, составивший ряд пиютов и элегий (кинот), в которых его имя закодировано именно таким способом.
Рав Мордехай был учеником главы того поколения Маарама из Ротенбурга и написал комментарий к знаменитой книге по алахе (еврейскому закону) — «Кодексу Рифа». Он свободно владел поэтическим языком; ему принадлежит книга в стихах о законах шхиты (кошерного забоя скота) и кошерности пищи. Этот выдающийся мудрец в течение многих лет был раввином города Нюрнберга и погиб в 5058 (1298) году от рук крестоносцев вместе со всей цветущей еврейской общиной этого города.
Сохранилось предание, что его прах был перевезен в землю Израиля и погребен на Масличной горе, в погребальной пещере рава Овадьи из Бартануры.
Есть и другая версия — о том, что автором Маоз цур является рав Мордехай бен Ицхак а-Леви, который родился в Италии и жил в одном из основных центров изучения Торы того периода — германском городе Майнце.
Содержание и поэтическая форма Маоз Цур [↑][↑]
Пиют состоит из шести строф. Основная его тема — помощь Вс-вышнего, который ведет народ Израиля через все эпохи истории к конечному избавлению.
Первая строфа представляет собой молитву, в которой мы просим Творца восстановить Храм.
В пяти следующих строфах говорится о пяти основных изгнаниях—галутах, через которые прошел еврейский народ. Сначала евреи выходят из египетского рабства (вторая строфа), потом переживают семидесятилетний «плен» в Вавилоне (третья строфа), затем оказываются под властью Персии, когда в дни злодея Амана им угрожало полное истребление (четвертая строфа).
Пятая строфа посвящена непосредственного событиям Хануки, относящимся к греческому галуту («галут Яван»), когда «с одним оставшимся кувшином было совершено чудо», и в память об этом «мудрецы установили восемь дней для пения и ликования».
И, наконец, заключительная, шестая строфа посвящена последнему изгнанию под властью духовных наследников Эдома (Рима) и предстоящему конечному избавлению. Интересно, что здесь содержится намек на потомков Ишмаэля (арабские страны), которые в конце дней будут стремиться подчинить себе западную цивилизацию (подробнее об этом см. на сайте).
Пиют обладает совершенной поэтической формой. Каждая строка разделена на две равные половины из шести слогов, и все фрагменты соединены сложными и разнообразными рифмами. Как и многие другие произведения еврейских пайтанов (составителей пиютов), «Маоз цур» насыщен образами и прямыми цитатами из стихов Торы и Танаха, которые искусно вплетены в канву текста.
Когда поют гимн Маоз Цур? [↑][↑]
В восемь дней Хануки вся семья собирается вечером (после захода солнца или с выходом звезд), глава семейства (а у ашкеназских евреев и сыновья) зажигают свечи, потом все вместе поют «Маоз цур» в особой радостной обстановке. Праздничную трапезу в Хануку устраивать не обязательно, но вполне можно подать угощение, включающее традиционную ханукальную еду — пончики или латкес (жареные на масле картофельные лепешки). Это время особенно подходит для рассказа о событиях, в честь которых установлен праздник, а дети после пения «Маоз цур» любят поиграть в ханукальный волчок — севивон.
Текст Маоз Цур [↑][↑]
I. Маоз Цур йешуати,
Леха наэ лешабеах,
Тикон бейт тфилати,
Вешам тода незабеах.
Леет тахин матбеах,
Мицар аменабеах.
Аз эгмор, бешир мизмор,
Ханукат амизбеах.
II. Раот сава нафши,
Беягон кохи кила.
Хаяй мареру бекуши,
Бешиэбуд малхут эгла.
Увеядо агдола,
Оци эт асегула,
Хейль паро вехоль заро
Ярду кеэвен бимцула.
III. Двир кодшо эвиани.
Вегам шам ло шакатти.
Ува ногес веиглани,
Ки зарим авадти.
Вейэин рааль масахти
Кимат шеаварти.
Кец Бавель, — Зерубавель,
Лекец шивим ношати.
IV. Керот комат берош, бикеш
Агаги бен Амдата.
Венияти ло лефах улемокеш,
Вегаавато нишбата.
Рош йемини нисета,
Веойев шмо махита.
Ров банав векиньянав
Аль аэц талита.
V. Йеваним никбецу алай, —
Азай бимей хашманим.
Уфарцу хомот мигдалай
Ветиму коль ашманим,
Уминотар канканим
Нааса нес лешошаним.
Бней вина, йемей шмона,
Каву шир уренаним.
VI. Хасоф зероа кадшеха.
Векарев кец айешуа.
Неком никмат дам авдеха
Меума арешаа.
Ки арха лану ашаа
Веэйн кец лимей араа.
Дехе Адмон бецел цалмон.
Акем лану роим шива.
Перевод текста «Маоз Цур»
I. Оплот крепости спасения моего,
Тебя подобает благодарить.
Восстанови Дом для молитвы моей,
и там мы принесем благодарственную жертву.
Когда ты уготовишь гибель
наглому врагу,
Мы завершим с песней
обновление жертвенника.
II. Насытилась несчастьями душа моя.
В печали иссякали силы мои.
Жизнь моя стала горькой
в рабстве у царства, подобного телице.
Но рукой Своей мощной
вывел Ты избранный народ,
А войско фараона и все потомство его
камнем пали в пучину.
III. В Свой священный Храм привел Ты меня,
но и там не было мне покоя.
Притеснитель пришел и изгнал меня,
так как я служил чужим божествам,
Отравленное вино я возливал на жертвенник
и едва не лишился жизни,
Но наступил конец Вавилону, пришел Зерубавель,
И к концу семидесяти лет я был избавлен.
IV. «Срубите высокий кипарис», —
потребовал сын Амдаты, потомок Агага.
Но стало это ему западней,
и его гордыня была сокрушена.
Возвысил Ты человека из рода Биньямина,
а врага его уничтожил.
Его многочисленных сыновей и его достояние
Ты на дереве повесил.
V. Греки напали на меня.
Тогда, в дни Хасмонеев.
Они проломили стены моего Храма
и осквернили все масло.
Но с одним оставшимся кувшином
было совершено чудо для тех, кого сравнивают с розами.
И мудрецы установили восемь дней
для пения и ликования.
VI. Обнажи Свою святую длань
и приблизь окончательное избавление.
Отомсти за кровь Своих рабов
преступному народу.
Ведь для нас время затянулось,
и нет конца дням несчастья.
Повергни Красного («Адмона») в преисподнюю
и верни нам семь пастырей.
Комментарий к гимну Маоз Цур [↑][↑]
(Комментарий составлен по статье р. А.Каца)
Первая строфа — молитва о восстановлении Храма [↑][↑]
«Маоз цур ешуати» — автор обращается к Вс-вышнему словами «Маоз цур ешуати» — «Оплот (или Твердыня; буквально “скала” — Цур) крепости спасения моего». Это слово употреблено в псалме царя Давида, который начинается словами: «Благословен Г-сподь, мой оплот» — «Цури» (Теилим, 144:1). Это обращение к Творцу произносится также в ежедневной утренней молитве «Шмонэ Эсре», в благословении «Модим», где мы говорим Ему: «Ты — оплот нашей жизни (Цур хайену)». В псалмах Давида приведено также словосочетание «могучий Оплот», с которого начинается этот пиют (только с другим порядком слов) — царь Давид просит Творца: «Стань моим могучим Оплотом (ле-цур маоз)» (31:3). Есть и другие случаи использования этого выражения.
«Тикон Бейт тфилати» — «Восстанови Дом для моей молитвы», т.е. Храм (ср. Иешаяу, 56:7). Такое определение Храма связано с тем, что в будущем его основным предназначением станет именно всенародная молитва. В мидраше говорится, что «в будущем не будут приносить никаких других жертв, кроме благодарственной жертвы (корбан тода)» («Ваикра Раба», 9:7). Радак (Ирмияу, 33:11) объясняет, что в эпоху Машиаха уже не будет нарушителей законов Торы, которые должны приносить грехоочистительную и повинную жертву. Но жертва благодарности (корбан тода) сохранится — именно поэтому в этой строке пиюта и говорится: «Восстанови Дом для моей молитвы, и там мы принесем благодарственную жертву». Следует подчеркнуть, что речь в приведенном мидраше идет только об индивидуальных жертвах. Но все общественные жертвы, о которых говорится в Торе, безусловно, будут сохранены («Эц Йосеф», «Ваикра Раба», 9:7).
«Леэт тахин матбеах» — «Когда гибель уготовишь Ты». Выражение «тахин матбеах» («уготовишь гибель») взято из стиха пророка Йешаяу (14:21): «Готовьте резню (ַ“матбеах”) его сынам…» (в этом стихе имеются в виду потомки вавилонян, разрушивших Первый Храм).
«Мицар а-менабеах» — «врагу наглому». Эти слова являются намеком на потомков Амалека, ведь только после того, как царь-Машиах «сотрет память об Амалеке», будет возведен Третий Храм, который уже не будет разрушен. Слово а-менабеах — осквернитель — буквально означает «лающий» или «гавкающий» («невиха» — «лай»). Это слово употреблено в Танахе лишь один раз, и как раз в этом значении: «…все они псы немые, не могут лаять (линбоах)» (Йешаяу, 56:10). Здесь подчеркивается такое определяющее качество потомков Амалека, как «наглость», ведь в Талмуде сказано, что собаки являются самыми наглыми из всех животных (Бейца, 25б) — они лают и нападают даже на тех, кто намного превосходит их силой. Так при выходе евреев из Египта, когда все народы боялись сынов Израиля из-за чудес, которые были совершены для них Б-гом, только амалекитяне рискнули совершить нападение (см. Шмот, 17:8—16, Раши).
«Аз эгмор бэ-шир мизмор» — «Тогда завершим мы с песней». В Талмуде рассказывается, что, когда был сожжен Храм, левиты пели псалом Давида — это был псалом, который пели в Храме в четвертый день недели (Теилим, 94), и они не успели его закончить (Таанит, 29а). Псалом, исполняемый в Храме в среду, в «четвертый день» (см. Рош а-Шана, 31а), начинается словами: «Г-сподь — Б-г возмездия! Б-г возмездия, яви Себя!» — и это очень созвучно с темой пиюта «Маоз цур», и особенно с первой и шестой строфами. А завершается этот псалом словами: «Воспоем Г-спода, будем славить нашего могучего Спасителя! Встретим Его благодарственной жертвой, будем петь Ему гимны (змирот)…» (Теилим, 95:1—2). Радак указывает, что в этих словах псалма предсказывается «эпоха Машиаха, когда народ Израиля достигнет глубочайшего осознания мощи и вездесущности Б-га», и это почти полностью совпадает с содержанием первой строфы пиюта. С восстановлением Храма левиты вновь будут петь во время жертвоприношений, и обновление жертвенника будет завершено «с песней» — бе-шир мизморַ.
«Ханукат а-мизбеах» — «обновление жертвенника». Это выражение использовано в Торе, в рассказе о том, как «принесли вожди пожертвования в честь обновления жертвенника (ханукат а-мизбеах)» (Бемидбар, 7:10). Составитель книги «Бейт Йосеф» и кодекса «Шулхан Арух» рав Йосеф Каро рассматривает вопрос, почему мудрецы установили праздновать Хануку восемь дней, если чудо с кувшином масла продолжалось всего семь дней, ведь на первый день горения масла в кувшине было вполне достаточно. Одно из объяснений, которое он приводит, заключено в том, что первый день праздника установлен в память об обновлении жертвенника в Храме. А Рамо в своих приложениях к кодексу «Шулхан Арух» (670:2) указывает, что ханукальную трапезу устраивают в первую очередь «в честь обновления жертвенника». В мидраше разъясняется, что в двадцать пятый день месяца Кислева было завершено изготовление переносного Храма в Синайской пустыне. А затем, много веков спустя, в этот же день, ставший первым днем Хануки, было совершено обновление оскверненного греками жертвенника и всего Храма (см. «Мишна Брура», 670:7).
Вторая строфа — о выходе евреев из Египта [↑][↑]
«Бэ-ягон кохи кила» — «в горе иссякали силы мои». Похожее выражение встречается в псалме царя Давида: «Ведь иссякла в горе моя жизнь» (Теилим, 31:11) — очевидно, она и стала источником этой строки пиюта.
«Хайяй мареру» — «горькой стала жизнь моя». Эти слова взяты из стиха Торы: «Горькой сделали их жизнь тяжким трудом над глиной и кирпичами…» (Шмот, 1:14).
«Бэ-шиэбуд мальхут эгла» — «в рабстве у царства, подобного телице». Это сравнение Древнего Египта с «телицей» почерпнуто из книги пророка Ирмияу, где сказано: «Египет — прекрасная телица (“эгла”)» (46:20). Мальбим поясняет, что это намек на тельца (эгель), которому поклонялись египтяне, как своему божеству.
«У-бэ-ядо а-гдола» — «но рукой великой Своей». Это выражение восходит к словам Торы: «И увидел Израиль руку великую (“яд а-гдола”), которой поразил Б-г египтян» (Шмот, 14:31)— имеется в виду великое могущество Б-га.
«Оци эт а-сегула» — «Ты вывел избранный народ». В Торе о народе Израиля сказано: «Ведь вы — народ святой у Г-спода, Б-га вашего, и вас избрал Г-сподь Б-г, чтобы вы были Ему народом избранным (“сегула”) из всех народов земли» (Дварим 7:6). Слово «ּсегула» буквально означает «сокровище».
«Хейль Паро» — «войско фараона». Это выражение перекликается со словами Торы: «…все запряженные конями колесницы фараона, и всадники его, и войско его (“ве-хейло)” (Шмот, 14:9)».
«Ярду ке-эвен би-мцула» —«спустилось камнем в пучину». Эта строка пиюта восходит к стиху Торы, рассказывающем о гибели египтян в Красном море (Шмот, 15:5).
Третья строфа — Вавилонский плен и спасение из него [↑][↑]
«Двир кодшо эвиани» — «В Свой священный Храм Ты привел меня». Слово «ּдвир» обычно означает Святая Святых Храма, как в стихе «И Святилище (“двир”) внутри Храма он приготовил для того, чтобы поставить там Ковчег Завета Г-спода» (Млахим 1, 6:19). Но в данном пиюте слово двир использовано для обозначения всего Храма.
«… ло шакатти» — «не было мне покоя». Источником этого выражения является стих из книги Иова (3:26): «И я не обрел покой» («ве-ло шакатети)».
«У-ва ногес» — «и пришел притеснитель». Слово «ногес» (притеснитель) указывает на вавилонского царя Невухаднецара, при котором был разрушен Первый Храм и евреи были изгнаны из страны (ср. Йешаяу (14:4).
«Ки зарим авадти» — «так как я служил чужим божествам». Причиной изгнания стало идолопоклонство, ведь, как сказано в книге пророка Ирмияу, община Израиля, подобно блуднице, заявила: «Я люблю чужих (“зарим”) и пойду с ними!» (2:25). В строке пиюта, как и в стихе пророка, тоже говорится просто «чужим», но имеется в виду именно «чужим божествам», и поэтому это слово добавлено при переводе.
«Вэ-ейн рааль масахти» — «отравленное вино я возливал на жертвенник». Имеется в виду вино, возливаемое при служении чужим богам. Выражение «отравленное вино» навеяно словами псалма Давида: «…напоил нас отравленным вином (“яйн таръэла)” (Теилим, 60:5)».
«Кимат ше-аварти» — «едва не лишился жизни». Подобно тому, как пища и питьё поддерживают жизнь человека, так жертвоприношения и возлияние вина на жертвенник Храма, укрепляют связь народа Израиля с Всевышним. Но служение другим богам — авода зара (в частности, возлияние вина на жертвенник перед идолами) — пресекает связь с Б-гом и, соответственно, лишает наш народ жизненной силы. Поэтому вино, возливаемое на жертвенник перед идолами, является «отравленным» и несет гибель (р. И. Полищук).
«Кэц Бавель Зерубавель» — «наступил конец Вавилону, пришел Зерубавель». Зрубавель был потомком царей из рода Давида (правнуком одного из последних царей династии Давида — Йеояхина, изгнанного из Иерусалима в Вавилон; см. Млахим 2, 24:6—15; Диврей а-ямим 1, 3:17—19, Радак; «Седер а-Дорот»). Он родился в Вавилоне — его вавилонское имя было Зерубавель, а еврейское — Нехемья (Санедрин, 38а). Когда после падения Вавилонской империи воцарился персидский царь Кореш (Кир), который разрешил евреям вернуться на свою землю и отстроить Храм, Зерубавель возглавил возвращение на родину. Вместе с ним в Иерусалим возвратилось более сорока двух тысяч человек, среди которых были выдающиеся мудрецы, в том числе и судья Великого Санедрина Мордехай бен Яир, о котором говорится в следующей строфе этого пиюта (см. Эзра 1:5, 2:2, 2:64; «Седер Олам Зута», 7:10). Под наблюдением Зерубавеля был восстановлен жертвенник на горе Мория, на котором начали приносить ежедневные и праздничные жертвы, а затем возвратившиеся евреи приступили к возведению самого Храма (см. Эзра, 3:1—8). Зрубавель упомянут в пророчестве Захарьи, где сказано: «Руки Зерубавеля основали этот Дом (т.е. Храм)» (4:9), и отрывок из этого пророчества читают в качестве афтары в Шаббат, который приходится на дни Хануки.
«Ле-кэц шивим ношати» — «И к концу семидесяти лет я был избавлен». Возвращение из вавилонского плена произошло через семьдесят лет после изгнания, как и предсказывал пророк Ирмияу, говоря: «И вся эта земля будет превращена в развалины и в пустыню, эти народы будут служить царю Вавилона семьдесят лет. И будет, спустя семьдесят лет Я покараю царя Вавилона и тот народ,— сказал Г-сподь,— за их грех…» (25:11—12).
Четвертая строфа — Персидское изгнание и события Пурима [↑][↑]
«Крот комат брош» — «срубите высокий кипарис». Под «высоким кипарисом» в этом повелении главного визиря персидской империи Амана подразумевался глава евреев того поколения Мордехай бен Яир. В Талмуде указывается, что в словах пророка Йешаяу «Вместо терновника поднимется кипарис» (55:13) скрыт намек на Мордехая, который в конце событий Пурима стал главным визирем вместо Амана. Само слово «брош» (кипарис) можно прочитать как бе-рош (во главе), и это тоже намек на возвышение Мордехая. Согласно Талмуду, намек на предстоящее возвышение Мордехая содержится также в стихе Торы «А ты возьми себе благовония лучшие (“рош”) — чистой мирры пятьсот шекелей…» (Шмот, 30:23). Ведь Ункелус переводит на арамейский язык слова «мор дрор» («чистой мирры») словосочетанием «мира дэхиа», которое можно прочитать как имя «Мордехай», так, как оно пишется на арамейском языке (Мегила, 10б).
«Агаги бен Амдата» — «сын Амдаты, потомок Агага». Это Аман, который происходил от амалекитянского царя Агага, как и сказано о нем в «Мегилат Эстер» (3:1).
«Рош емини нисета» — «Ты возвысил человека из рода Биньямина». Вс-вышний возвысил великого мудреца Мордехая, который происходил из колена Биньямина («йемини»), как и сказано о нем в «Мегилат Эстер»: «Был в крепости Шушан один иудей по имени Мордехай, сын Яира, …из колена Биньямина (“иш йемини)” (Эстер, 2:5). В Талмуде уточняется, что отец Мордехая был из колена Биньямина, а мать — из колена Йеуды (Мегила, 12б; Раши, Эстер, 2:5)».
«Ров банав» — «его многочисленных сыновей». Выражение почерпнуто из строки «Мегилат Эстер», где написано: «И рассказал им Аман о своем великом богатстве и о множестве своих сыновей (“ве-ров банав”)…» (5:11). Слово «ров» в этой строке пиюта можно было бы перевести в соответствии с его основным значением как «большинство». Но комментаторы обращают внимание на то, что повешено было только «десять сыновей Амана» (Эстер, 9:10), а всего, по утверждению Талмуда, у него было, по крайней мере, тридцать сыновей, а по некоторым мнениям, и еще больше (см. Мегила, 15б). Поэтому десять повешенных не были «большинством». В связи с этим глава нашего поколения р. Х. Каневский поясняет, что эти десять были самыми важными сановниками (ведь слово «ров» может указывать не только на количество, но и на важность). Не случайно в кодексе «Мишна Брура» приведено предание, идущее от великого мудреца р. Э. Рокеаха, согласно которому эти десять повешенных сыновей были важными военачальниками, а остальные не обладали подобной властью («Мишна Брура», 690:54). А рав Авраам Ибн Эзра истолковывает слово «ров» как «важный» даже в самом стихе из Свитка Эстер: «И рассказал им Аман о своем великом богатстве и о важности своих сыновей» (Ибн Эзра, Эстер, 5:11). Однако в книге «Шират Давид» (Эстер 9:10) слово «ров» все же толкуется как просто «множество», а не как «важность» или «большинство» (см. «Мамлехет Коаним», с. 325), и в соответствии с этим нами выполнен перевод этой строки пиюта.
«Вэ-киньянав» — «достояние его». Буквальное значение слова «киньянав» — «его имущество». И можно было бы предположить, что на дереве повесили также имущество Амана. Тем более что в «Мегилат Эстер» прямо сказано, что это имущество не было кем-то взято или использовано, как написано: «…а имущество не прибрали к рукам» (Эстер, 9:10). Рабейну Бхайе объясняет, что имуществом, принадлежащим роду Амалека, запрещено пользоваться, и поэтому, по мнению некоторых комментаторов, его просто повесили на дереве — по крайней мере, ту часть имущества, которая подлежала повешению—т.е. его рабов и рабынь («Мамлехет Коаним», с 326). А наш наставник рав Х. Каневский отмечает, что «имуществом» (точнее, собственностью человека) называются также и его сыновья. И, возможно, слово «банав» подразумевает здесь десятерых важных сыновей, а слово «вэ-киньянав» — всех остальных. Но тогда получилось бы, что были повешены все сыновья Амана (или большинство из них), а в Талмуде (Мегила, 15б), как уже упоминалось, указано, что были повешены только десять. В этой связи можно предположить, что слово «ве-киньянав» подразумевает список со всем имуществом Амана, который он, как указано в Талмуде, всегда носил на шее, как амулет. И поскольку его повесили с этим списком, вместе с ним на виселице оказалось как бы и все его имущество, перечисленное в списке (см. р. Х. Каневский, «Таама ди-Кра»; «Мамлехет Коаним», с. 326).
Пятая строфа — события Хануки [↑][↑]
«Азай бимэй Хашманим» — «тогда, в дни Хасмонеев». Восстание против греков поднял потомок первосвященника Матитьяу бен Йоханан из рода Хасмонеев, а затем во главе восстания встали пять его сыновей. В псалме царя Давида написано: «Придут посланники (“хашманим) из Египта” (Теилим, 68:32). Возможно, название рода Хасмонеев (на иврите Хашмонаим) происходит как раз от слова — хашманим, и поэтому в этой строке пиюта оно приведено именно в такой форме, хотя в ханукальной вставке в молитву “Шмонэ Эсре” и “Биркат а-Мазон” оно произносится и пишется иначе: “хашмонай”, а в некоторых ашкеназских сидурах — даже “хашмунай”. Но по-русски принято писать Хасмонеи, как и приведено в переводе этой строки».
«У-фарцу хомот мигдалай» — «Они проломили стены моего Храма». В трактате Мидот (2:3) сообщается, что «греки сделали тринадцать проломов в стенах Храма». А Храм назван в этой строке пиюта «мигдалай» — буквально «моя башня». В стихе из Шир а-Ширим написано: «Твоя шея подобна башне Давида, на красоту которой все смотрят» (4:4), а в Талмуде указано, что это намек на Храм (Брахот 30а).
«Вэ-тиму коль а-шманим» — «И осквернили все масло». Это выражение подчерпнуто из талмудического трактата Шаббат, где так и сказано: «Когда греки вошли в Святилище, они осквернили всё масло, которое было в Святилище» (Шаббат, 21б). В том же отрывке Талмуда указано: «Когда Хасмонеи взяли верх и победили греков, они всё проверили и нашли только один кувшин с маслом, запечатанный печатью первосвященника. Но в нем было масло всего на один день горения. С ним произошло чудо, и этим маслом зажигали светильники восемь дней» (там же). Об этом и говорится в строке пиюта: «Но с одним оставшимся кувшином было совершено чудо…» («У-минотар канканим нааса нес…»).
«…ле-шошаним» — «…для тех, кого сравнивают с розами». «Шошана» —«роза», как сказано в Песней Песне «Как роза (“ке-шошана”) среди шипов, так моя подруга между другими девушкам» (Шир а-Ширим, 2:2), и это намек на общину Израиля — прекрасную «розу» среди народов, которые подобны колючкам (см. «Беур Агро» и Мальбим).
«Йемей шмона каву шир у-ренаним»— «установили восемь дней пения и ликования». В отрывке Талмуда, в котором рассказывается о событиях Хануки, после слов «этим маслом зажигали светильники восемь дней» следует заключительный вывод: «На следующий год установили и сделали эти дни праздником с прославлением [Творца] и благодарностью» (Шаббат, 21б).
Шестая строфа — молитва об окончательном избавлении [↑][↑]
«Хасоф зероа кадшеха» — «Обнажи Свою святую длань». Это выражение взято из пророчества Йешаяу, где сказано: «Обнажил Г-сподь Свою святую длань (“хасаф Ашем эт зроа кадшо”) перед глазами всех народов, и увидят во всех концах земли избавление, принесенное нашим Б-гом» (52:10). Всевышний обрушит возмездие на врагов народа Израиля и избавит евреев Своей «обнаженной рукой», т.е. открыто, без «эстер паним» — «сокрытия Лика», которое было в период изгнания.
«Ве-карев кец айешуа» — «И приблизь окончательное избавление». Слово «кец» (буквально «конец») применено по отношению к окончательному избавлению, которое наступит в «конце времен». Понятие «конца дней» восходит к пророческой книге Даниэля, где, в частности, сказано: «Ты же, Даниэль, скрой эти слова и запечатай эту книгу до конца срока (“ад эт кец”)» (Даниэль, 12:4). И еще там написано: «Когда наступит конец сокрытию (“кец а-плаот”)?» (Там же, 12:6). А завершается эта книга словами, относящимися к оживлению мертвых, которое произойдет в эпоху Машиаха: «…и встанешь по своему жребию в конце дней (“ле-кец а-ямин”)» (Там же, 12:13).
«Неком никмат дам авдеха» — «отомсти за кровь Своих рабов». Предсказание о возмездии врагам Израиля в «конце времен» содержится в самой Торе, в заключительных стихах песни Аазину, где сказано: «За кровь Своих рабов Он отомстит (“ки дам авадав иком”), совершит Он возмездие над врагом и искупит землю Своего народа» (Дварим, 32:43). Молитва о возмездии врагам Израиля содержится и в псалме: «Почему говорят народы: “Где же их Б-г?” Пусть узнают народы — отомсти на наших глазах за пролитую кровь Своих рабов!» (Теилим, 79:10).
«Мэ-ума а-решаа» — «народу преступному». Это указание на потомков Эсава, создавших Римскую империю, которая покорила землю Израиля, разрушила Храм и изгнала евреев со Святой Земли. В книгах наших мудрецов Рим и европейские государства, терзавшие евреев в изгнании, часто названы «малхут а-решаа» — «преступное царство».
«Ки арха лану а-шаа» — «ведь время затянулось для нас». В некоторых вариантах Маоз цур вместо слова «а-шаа» — «час» поют «а-йешуа» — «избавление». В такой редакции имеется в виду, что народ Израиля уже слишком долго ждет избавления — «Ведь слишком долго тянется время до избавления».
«Дхэ адмон бэ-цель цальмон» — «Повергни Красного в преисподнюю!» Адмон — «Красный» или «Рыжий» — это указание на Эсава, о рождении которого в Торе сказано: «Первым вышел наружу красный (“адмони”), покрытый волосами, как плащом» (Берешит, 25:25; см. также Раши, Берешит, 30:22). В строке пиюта имеются в виду потомки Эсава, терзавшие сынов Израиля в европейском изгнании. Некоторые считают, что слово Адмон («Красный») является, в частности, и намеком на предводителя крестоносцев, короля Германии и императора так называемой «Священной Римской империи» Фридриха Барбароссу, который имел ярко рыжие волосы (его прозвище «Барбаросса» и означает «красная борода»). Слово «цальмон», переведенное здесь как «преисподняя» восходит к выражению «бе-гей цалмавет» («через долину смерти») из стиха псалма царя Давида: «Даже если я пойду долиной смерти, не устрашусь зла, ведь Ты со мной…» (Теилим, 23:4). Слово «цалмавет» состоит из двух половин: «цель» — «тень» и «мавет» — «смерть», а вместе — «тень смерти» («Мецудат Цион», Теилим, 23:4). И подобное же значение у слова цальмон.
Некоторые исследователи полагают, что шестая строфа Маоз цур была написана значительно позднее, так как она не приводится в рукописях до начала восемнадцатого века (т.е. на протяжении почти пяти веков после написания пиюта). Но другие считают, что шестую строфу просто пропускали по цензурным соображениям—как раз из-за строк «Отомсти за кровь Своих рабов преступному народу» и «Повергни Красного в преисподнюю!». Уже в первом упоминании об обычаи петь этот пиют после зажигания ханукальных свечей указано, что духовный лидер евреев Германии (15 в.) рав Исраэль Исерлан (автор книги «Трумат а-Дешен») «иногда произносил его с пропуском (бе-дилуг)» («Лекет Йошар», с. 152—153). И возможно, он пропускал именно последний куплет. На протяжении долгих веков цензоры совершенно справедливо относили слова «Отомсти …преступному народу» к своим соплеменникам, притесняющим евреев в изгнании. Поэтому из соображений безопасности евреи воздерживались от того, чтобы петь этот куплет публично. До сегодняшнего дня есть общины выходцев из Германии, Англии и Голландии, которые не поют шестую строфу.
«Акем лану роим шива» — «верни нам семь пастырей». Выражение «семь пастырей» встречается в книге пророка Михи (5:4). В Талмуде объяснено, что это семь духовных вождей человечества всех времен. Причем, они расположены в определенном порядке. Справа Адам, его сын Шет и Метушелах. Слева два праотца Авраам и Яаков, а третий Моше Рабейну. А в центре между ними — царь Давид (Сукка, 52б). Очевидно, Давид расположен в центре, потому что от него идет родовая линия царя-Машиаха. В последующий период «семью пастырями» стали называть также глав народа Израиля, которые являются «гостями» (ушпизин) сынов Израиля в дни праздника Суккот, и это Авраам, Ицхак, Яаков, Йосеф, Моше, Аарон и Давид.