Рош аШана. Мы взвешиваемся в Рош а-шана

Месяцу тишрей соответствует знак Зодиака «Весы». Как символичны Весы для месяца суда. В день Суда взвешиваются заповеди и грехи. И если чаша заповедей перевешивает, присуждается человек к доброму году, доброй жизни и к миру. Понятно, что это не количественное взвешивание, а качественное. Одна заповедь, исполняемая с жаром, от всего сердца, несмотря на трудности, с личным мужеством, «перевесит» множество грехов. Как написано в мишне: по страданию — плата.

Но есть в весах особая глубина. Заповеди — мои. Но и грехи — тоже мои. В таком случае это меня ставят на весы, поворачиваю так и эдак. И не только меня, но и моих товарищей. Объясняется это тем, что нет человека черного или белого. И серого тоже. Он пестрый. Есть в нем черное, и есть в нем белое. Есть в нем тени, и есть в нем свет. И все наше предназначение, и весь наш труд направлены на то, чтобы увеличить свет, уменьшить тени, постараться, чтобы чаша весов склонилось в положительную сторону.

Эти слова сказаны относительно того, как мы судим ближнего. Мы привыкли выносить решительный, всеобъемлющий приговор — и положительный, и отрицательный. Кто-то причинил нам зло, оскорбил нас — мы грубо отреагировали на это. И поскольку мы судили это дело в аспекте обвинения, то и всего человека мы судили в аспекте обвинения, и совершенно оборвали с ним всякую связь — почему, отчего? Ведь мы все черные, и белые, колеблемся на двух чашах. Верно, он раскрыл в тот момент свой черный аспект, свою темную сторону, но разве у нас нет такой стороны?! А в нем — разве в нем нет светлой стороны?!

«Суди каждого человека в сторону оправдания» — указывает мишна (Трактат Авот, 1:6). И объясняет рав, автор книги «Сфат эмет», благословенна память праведника: даже если всё дело отрицательно, суди дело в сторону обвинения, но не признавай из-за этого виновным всего человека — суди его в сторону оправдания.

Йом Кипур не искупает человека, пока он не помирится с товарищем. Поэтому раньше обычно посылали открытки с пожеланием «доброго года». Не только членам семьи. Каждый, кто, может быть, оскорбил кого-то, и пробежала между ними «черная кошка», «возникла между нами гора», как говорит Гмара (Трактат Хулин, 7), получал такую открытку. Чтобы сказать: если открыл я в нем темную сторону, то сейчас я обращаюсь к его светлой стороне. Я надеюсь, что светлая сторона перевесит, и он удостоится доброго года.

Да, и удостоит меня тоже … Ведь когда человек судит товарищей в сторону оправдания, В-здесущий тоже будет судить его в сторону оправдания (Трактат Шабат, 127), и подчеркнет его светлые стороны. (Мааян а-Моед)

Суд Ашема правдив

Стоя сейчас перед судом, мы должны вспомнить слова Хафец Хаима: Святой, благословен Он, управляет миром в соответствии с точным подсчетом. Но мы удивляемся и не понимаем этого потому, что не видим полной картины.

Притча, на что это похоже. На путника, очутившегося в одном городе и пришедшего помолиться в главную синагогу. После молитвы подошел он к старосте и сделал ему комплимент за молитву и ее порядок, а потом добавил: «Но одно мне не понравилось. Хотя во всем здесь подобающий порядок, но на чтении Торы он был нарушен. Был вызван человек с одного конца, потом несколько человек пропустили и вызвали другого, а затем позвали человека с другого конца. Полный беспорядок. Не хватает последовательности.»

Ответил староста: «Ты — субботний гость, поэтому ты не понимаешь происходящего здесь, а видишь только, что все тут перемешано. Но если бы ты был старостой и знал, когда начинается день поминовения у каждого еврея, и молился бы в нашей синагоге постоянно, ты видел бы что все здесь упорядочено. Человек, которого не вызвали к Торе, уже поднимался к ней раньше, или день поминовения его родителей будет в ближайшее время, и тогда он получит поднятие к Торе. А тех, кого вызывали к Торе сегодня, давно не поднимались к ней, или есть у них день поминовения, или они собираются уехать… о каждом продумано в деталях.»

Так и мы, пришедшие в этот мир на несколько десятков лет, не можем претендовать на понимание его порядка, почему этому хорошо, а этому плохо. Мы не знаем, что им полагается, не знаем счетов прежних поколений, кого защищает заслуга милосердия, оказанного многим людям, а кто несет наказание в третьем и четвертом поколении. И не знаем мы тайны перевоплощений!

И на это намекал Моше рабейну в своей песне: «Твердыня Он, и все деяния Его справедливы. Б-г верный, и нет несправедливости, праведен и прям Он»

Однажды ехал Хафец Хаим на вокзал в Бостоне в телеге реб Авраама, извозчика из Радина. Излил извозчик горечь своего сердца перед Хафец Хаимом: «Знает ли раби, что эта лошадь куплена на деньги, пожертвованные для меня жителями города после того, как предыдущая лошадь неожиданно умерла».

«Слава Б-гу, Ашем взял и Ашем дал, — ответил Хафец Хаим, — главное, что есть у тебя лошадь, везущая телегу»

«Это так, раби, — согласился извозчик, — но какое огорчение это мне доставило, сколько страданий причинило. И получать подаяния — это тоже не большой почет… Почему это полагалось мне, бедному еврею, зарабатывающему в стеснении трудом своих рук, мучиться в дополнении к трудностям малого заработка?»

«Ты ведь каждый день молишься молитву “минха”, — ответил Хафец Хаим, и говоришь каждый день: праведен Ашем на всех путях Его… и ты знаешь, что у извозчиков есть свои испытания. Иногда они устанавливают цену за поездку изначально, а после просят добавить им еще денег. Иногда они отправляют лошадь пастись на чужом поле, или берут стог сена без разрешения… грош здесь и грош там, а на Небе все записано. И когда собралась сумма, равная цене лошади, умерла она… Написано ясно: делающий богатство незаконно, в середине жизни оставит его»…

Задумался извозчик. Разумные слова. Но вдруг он возмутился: «Раби, ты не извозчик! Почему же у тебя украли шубу на вокзале в Вильно последней зимой?!»

Рав глубоко вздохнул: «Ты полагаешь, что только извозчики стоят перед испытанием и иногда грешат… У меня свои грехи. Я ведь занимаюсь продажей книг, а продажа книг — это тоже торговля. И иногда бывает в книге рваный лист, а иногда попадается ошибка. Конечно, я много тружусь, просматривая книги, когда они находятся в типографии, и проверяю каждую книгу перед продажей, однако человек, он только человек. Невозможно уберечься совершенно. Некоторые покупатели не обращают внимания на дефект, а некоторые стесняются предъявить претензии. А наверху все точно учтено, “твердыня Он, и все деяния Его справедливы”.» (Хафец Хаим а-хадаш. Маим Хаим)

Три ступени в грозности Суда

Толковал рав Шабтай Юдлевич, благословенна память праведника: Мишна в начале тактата Рош а-шана говорит: «Четыре раза судится мир — в Песах об — урожае, в Ацерет — о плодах деревьев, в Сукот — о воде, а в Рош а-шана все приходящие в этот мир проходят как и обитатели высей». И спрашивает Гмара: что означает «как обитатели высей». И объясняет в трех толкованиях.

Первое: как войска дома Давида. В армии Давида, воины шли одни за другим. Так и в Рош а-шана мы проходим перед Ним, как обитатели высей, один за другим, как те великие и важные воины.

Второе толкование: «Как высота дома Хорона». На высокой горе есть тропа, по которой можно пройти только по одному, точно так же в Рош а-шана проходят перед Святым, благословен Он, один за другим.

Третье толкование: «как стадо овец». Когда отделяют десятину от овец, они проходят через маленькую дверь, в которую только одна может пройти, так считают до десяти, одна и еще одна.

Я не понимаю. Чтобы объяснить, что каждый проходит поодиночке, надо три примера?

Чтобы понять это, расскажу историю от имени гаона, раби Хаима из Бриска, благословенна память праведника.

Когда контрабандист прежних времен хотел переправить товар через границу, то нанимал извозчика, знающего контрабандные пути. С этого момента начинал контрабандист бояться: кто знает, что будет. Может, схватят его за руку и отберут товар, и все затраты канут в бездну, а его самого отправят в тюрьму.

Контрабандист волновался, а извозчик был спокоен. Он был привычен к тайному переходу границы.

Но в день, когда отправлялись в дорогу, извозчик тоже волновался, прислушиваясь к каждому шуршанию, и трясся от страха. Если его поймают, отнимут лошадь, и он предстанет перед судом!

Только лошади были спокойны, даже пересекая границу…

А мораль, говорил раби Хаим из Бриска, благословенна память праведника, в том, что есть те, кто дрожит, начиная с начала элуля, рано встают на слихот, просят о жизни, покое, здоровье, заработке — обо всем!

Даже равнодушные дрожат в день пересечения границы, только лошади остаются равнодушными…

На это намекает Гмара в трех примерах: тот еврей, который начинает дрожать в начале элуля, подобен воинам Давида, которые много времени проводят в боевых учениях, чтобы быть готовыми к войне.

Вторая группа евреев остается равнодушной до Рош а-шана, но в Рош а-шана они тоже начинают дрожать. Ведь когда идут по опасной дороге, над пропастью, один за другим — трясутся.

А третий вид подобен «стаду овец», они не знают, что хозяин отметил их красной полосой…

Святой, благословен Он, сидит на судейском кресле. Но Суд не приходит неожиданно. Он будит нас в шофар весь месяц элул: пробудитесь спящие ото сна, и заснувшие — от спячки, будит нас в Рош а-шана, когда открываются книги жизни и смерти. (Леагид — Хумаш а-магидим)