Тайна 18. Что мешает молитве?

 Говорят, что по трудности достижения цели, можно судить о её важности. Утверждают также, что сложное сватовство, - залог удачного брака. Трудно судить, насколько это верно, но логика в этом есть. Желание достичь святости неминуемо вызывает противодействие сил нечистоты. Цель этих сил - во что бы то ни стало не допустить нового подъёма. Более того, они  действуют сообща, чтобы  этих препятствий было как можно больше.

Если в приведённых утверждениях есть доля правды, по количеству помех, мешающих человеку собрать мысли и чувства в кулак во время молитвы, можно судить об её огромном значении. Сказать, что у девяноста девяти процентов молящихся сложности с настройкой, - было бы неправдой. Эта проблема затрагивает все сто процентов.

Выполнению других мицвот также чинятся препятствия. Не всем в Суккот удаётся с лёгкостью выполнить заповедь арба миним[1], но утверждать, что сто процентов испытывают затруднения, - преувеличение.

В сущности, столь массивное противодействие нечистоты вызывает только молитва.

Гаон из Вильно пишет[2]:  молитва – это война с силами  нечистоты. Видя еврея, приступающего к молитве, они кричат: «Гвалт! Общий сбор!». Их цель - помешать любым способом: запутать мысли, пробудить в памяти давно забытые события, - только бы не дать сосредоточиться. И это – явление не случайное и не второстепенное, в этом - суть ведущейся войны.

Солдат, ощущающий себя живой мишенью, не будучи в силах поразить противника, после каждой неудачи, с большим трудом идёт снова в бой. Подобно этому, у многих опускаются руки в бесплодных попытках достичь настоящего чувства и нужного настроя в молитве.  

Чтобы победить, к молитве готовятся, как к бою. Планируют тактику, выбирают оружие, и учатся эффективно его использовать. Средств, чтобы сделать молитву полноценной, вполне хватает. Как и при ведении войны, тут  различают оружие лёгкое и тяжёлое. Мы должны взять на вооружение все советы, пусть даже самые незатейливые. Любая добавка к сосредоточенности  во время молитвы приводит к отступлению врага, а человеку и его семье добавляет святости.

Вот четыре совета, данные мудрецами. Они, как четыре вида лёгкого оружия, не требуют много времени для освоения. Пользоваться ими может каждый. Возможно, этого не достаточно для победы, но познакомиться с ними стоит.

Совет первый. Книга «Хасидим» рассказывает[3] о праведниках, молившихся с большой каваной. Правило, которым они руководствовались, заключалось в следующем: К словам, напечатанным в сидуре, добавить личное переживание. "Добавив своё, человек, словно ключом, открывает сердце».

Напечатанное в сидуре порою трудно прочувствовать по двум причинам. Или слова мало знакомы, а построение фраз отличается от привычного, или, напротив, слова так часто говорены, что смысл их ускользает, не пробуждая никаких чувств.

Гемара пишет[4]: «Не превращай молитву в рутину». Каждой молитве - свой час, и относиться к ней надо, как к представившейся возможности просить и умолять о помощи. Нужно раскрыть душу перед Всевышним и сказать: «Это моя боль. Это меня волнует, и об этом я прошу».

В книгах о законах молитвы много указаний и рекомендаций, где подставить личные просьбы. Например, в благословении «Шма койлейну».  Но наша цель – сделать эффективней все части молитвы.

Просьбы и переживания, на понятном человеку языке, связанные с конкретным благословением, можно добавить в любом месте молитвы.

Совет второй. Продолжает книга «Хасидим»[5]: «Попробуй некоторые отрывки не говорить, а петь. Заготовь мелодии, приятные для слуха, и пой эти отрывки так, чтобы за мелодией потянулось сердце. Там, где ты просишь Всевышнего, выбери мелодию, помогающую сосредоточиться, а для восхвалений отыщи мелодию радости, чтобы наполнить их ликованием и любовью. Любовью к Тому, для Кого сердце твоё открыто. Представь, что ты приходишь к земному царю с очень важной просьбой и, бегло зачитав по листочку, поспешно удаляешься. Что скажет царь?

Восхваления Всевышнему произносят медленно и голосом, полным приязни».

В Храме запрещали бегать - это воспринималось, как пренебрежение к службе. Следовало передвигаться маленькими шажками. Молитва - то же служба – не терпит суеты.

Царь Давид сопровождал молитвы игрой на арфе, наполнявшей сердце радостью и любовью к Творцу. Огромная сила  музыки - в затрагивании глубинных частей души, в пробуждении самых возвышенных чувств.  Если молитва – работа сердца, важно найти мелодию, подходящую каждой её части.

Иногда человек затрудняется петь. Преодолеть это поможет следующее сравнение. В холодные зимние ночи трудно лечь в студеную постель. Чтобы постель могла согреть, её нужно вначале "оттаять" собственным теплом.

Так и с песней. Пусть даже человек начинает петь без желания, - мало-помалу  песня отогреет душу и наполнит сердце радостью.

Ежедневно, завершая славословия перед молитвой, мы говорим, что Всевышний «любит песнопения». Это значит - Творец "наслаждается" нашим пением, льющимся из души. Было бы неправильно пренебречь этим средством, с такой силой пробуждающим сердца. Как пишет Рамбан[6]: в материальном мире нет ничего более тонкого и близкого к духовности, чем музыка.

Совет третий приводит книга «Харедим»: Во время молитвы, отмечается в ТаНаХе, Авраам, наш праотец, и царь Шломо возносили руки. Когда Моше отправился просить Всевышнего прекращении наказания градом, он не сказал: «Я буду молиться Всевышнему», но: «Вознесу руки  Всевышнему».

Может показаться, будто ко всем проблемам, связанным с молитвой, нам подсовывают ещё одну –  думать и о руках. Если молитва – служение сердца и Всевышнему важно, что творится в душе человека, при чём здесь руки?

И всё же, при внимательном рассмотрении, окажется, что движения рук, несомненно, оказывают большое влияние на чувство. Просящий обращает ладонь вверх. Открывающий душу складывает руки у груди. Если только не превратится в театральный жест, но окажется искренним, безотчётным порывом сердца, такое движение будет вполне уместно. Попробовав слегка дирижировать собственному переживанию, мы приобретём ещё одно, вполне доступное, оружие для победы в войне за молитву.

И последний, четвёртый, совет - смотреть в текст молитвы.

Рав Хаим из Воложина учит, что даже форма букв пробуждает глубокую духовность в душе человека. Некоторые молятся по сидуру, напечатанному шрифтом, используемым для написания Торы. Немало из больших равов произносили все благословения только по молитвеннику. Многие из них призывали читать благословение после еды - биркат а-мазон, имея перед собой сидур.

Известен случай, когда к раву Дискину, благословенна память праведника, обратилась за благословением женщина, чьи дети умирали в младенчестве. Рав благословил и попросил взять за правило читать благословение после еды только по молитвеннику. Женщина согласилась, и удостоилась вырастить детей.

Если человеку легче прочувствовать слова молитвы, закрыв глаза, - пусть так и поступает. Сосредоточенность, кавана, - главное в молитве.

Можно ли управлять чувством?

Противник, выходящий против нас во время молитвы, не только путает мысли, - он вторгается и в чувства. Может внезапно пробудиться голод, и мысли переключаются на еду. Приходит страх, - и в голове картины мировых катаклизмов, беспокойство за родных, о здоровье, неуплаченных долгах. Противник подсовывает тьму самых пёстрых чувств, только не те, что требуются в молитве.

Как же удостовериться, что молитва «Амида» прошла правильно и сосредоточенно? Ответ: если удалось прочувствовать двадцать разных чувств, соответствующих двадцати частям, из которых состоит молитва, значит, всё удалось.

Спрашивается: «А существует ли вообще возможность возбудить в себе какое-либо нужное чувство? И, тем более, двадцать разных чувств?

Если человек сейчас, в данный момент, "должен" испытывать радость, как это вызвать искусственно? Где та кнопка, на которую нажимают, чтобы "нужное" чувство появилось? Ах, если б уметь пробуждать в себе "нужные" ощущения, мы бы сказали, что умеем молиться!

Как ни странно, это - как раз то, что требуется! Молитва  бэ-кавана, к которой мы стремимся, не замыкается на понимании значений каждого из слов. Нас, прежде всего, интересуют чувства, пробуждённые этими словами.

Вызвать их - задача не простая, но разрешимая.

Почему, порой до слёз, нас трогает прочитанный рассказ. Это бывает, когда человек, принимая близко к сердцу чужие переживания, ясно представляет происходящее, и воспринимает прочитанное так, словно это происходит с ним самим. Слова вызывают в воображении образ, а он, в свою очередь, заставляет сопереживать. Хороший писатель описывает происходящее так, что мы вживаемся в текст...

Но как это соотнести с молитвой?

Представим себе человека, проходящего мимо многоэтажной больницы. Доносится  плач. Заглянув в одно из окон, человек увидит тяжело страдающих людей в окружении встревоженных родных. Этот образ чужой боли заставит сопереживать каждой беде, скрытой за каждым из окон больницы. Сколько мук и страданий сконцентрировано внутри. Если перед произнесением благословения: «Лечи нас, Всевышний, и мы исцелимся», представить себе эту больницу и вздохи, вырывающиеся из каждого окна, не составит никакого труда глубоко ощутить значение этого благословения.

Хофец Хаим советует перед каждым благословением на несколько мгновений задуматься и ясно представить суть просьбы, направляемой к Творцу.

Но это ещё не всё. Ясности мысли должно сопутствовать соответствующее чувство. Чтобы отыскать его, требуется внешний рычаг. Найти его поможет следующий совет. К каждому благословению важно подготовить некий ассоциативный ряд или просто символ, способный вызвать в воображении живую картину, пробуждающую нужное чувство.

Поясним на примере.

Если перед благословением о Иерусалиме, человек представит себе Стену Плача с золотым куполом арабской мечети над ней, если на секунду услышит треск надрываемой в знак траура одежды, благословение будет произнесено с нужным чувством. Враг, желавший загнать мысли в другом направлении, окажется побеждённым.

Отыскать подходящие символы не трудно. Каждому благословению найдётся соответствующий образ. Пусть, поначалу, он окажется не точным. Это не страшно. Можно всё поменять. Но результат ощутим сразу. В молитве о выздоровлении, сострадание к больным станет отчётливей. Просьба о восстановлении Иерусалима произнесётся с особенным надрывом.

Если после естественных отправлений, прежде чем произнести благословение «Ашер яцар», на секунду представить себя на операционном столе, благодарность Всевышнему за нынешнее здоровье, станет по-настоящему искренней.

Таков  путь к полноценной молитве. Нельзя полагаться на то, что слова молитвы, сами по себе, пробудят "правильные" чувства. В жизни это выходит далеко не всегда. Большое значение имеет настрой перед молитвой, ясное понимание, что мы хотим сказать, и, главное, как! Мы должны готовиться к молитве, как солдаты к бою. И этот совет универсален.

Если, приведённые выше, четыре совета помогают не всем, то последний совет – перед началом молитвы отыскать соответствующий благословению, образ, - работает безотказно. Больше того, - это основное средство в борьбе за полноценную молитву. При подробном  разборе благословений молитвы «Амида», умению пользоваться этими образами будет уделено особое внимание.

По лекциям рава Давида Штайнойза. Текст составлен на основе перевода Ривки Клейман.

[1]

[2] Тикуней алаха 52:1

[3] Сефер «Хасидим», симан 158

[4] Брахот 29:2

[5] Сефер Хасидим, симан 158

[6] Шаар а Гмуль, амуд 303

Теги: Переводы, Еврейство, Тайна восемнадцати благословений