О рамках и определении заповеди есть в первую ночь в Сукке

В гемаре (трактат Сукка 27) учится обязанность есть хлеб в первую ночь праздника Суккот из того, что стих о празднике Суккот скроен таким же образом, что и стих о празднике Песах (гзера шава), и поскольку и о том, и о другом празднике сказано: «пятнадцатого числа месяца», из этого учится, что есть особая обязанность есть хлеб в первую ночь праздника Суккот в шалаше, так же, как есть обязанность есть мацу в первую ночь праздника Песах.

Рав Борух Бер Лейбович (глава ешивы в Каменце, в книге «Шиурей рав Борух Бер», ч.3, стр.403) и другие выдающиеся учителя, обсуждают рамки этой заповеди, которая учится из заповеди есть мацу в Пасхальную ночь. Является ли заповедь есть хлеб в первую ночь праздника Суккот такой же заповедью, как и маца, где суть заповеди состоит в том, чтобы есть; или же обязанность есть в первую ночь праздника Суккот всего лишь учится из пасхальной ночи, но отличается от неё по сути. В отличие от заповеди пасхальной ночи, где заповедь в том, чтобы есть, заповедь в первую ночь праздника Суккот заключается в том, чтобы проживать в шалаше, где еда, так же, как и сон, является одним из основных способов проживания, просто в первую ночь Тора установила проживание в шалаше в качестве обязанности, где еда является средством выполнения этой обязанности.

Итак, если мы решим, что в первую ночь праздника Суккот есть обязанность есть, так же, как и в праздник Песах, получается, что в сам праздник Суккот существует разница между остальными днями, когда еда является всего лишь одним из способов выполнения заповеди проживания в сукке, и первой ночью, когда обязанность именно есть, так же, как обязанность есть в пасхальную ночь. Или же это не так. В первую ночь, так же, как и во все остальные дни праздника Суккот есть только одна заповедь — проживать в сукке, а разница между первой праздничной ночью и остальным временем праздника только в том, что в первую ночь праздника, Тора установила этот способ проживания в качестве обязанности, а в другие дни зависит от решения человека: если он решит, что он не хочет есть хлеб, — не обязан его есть, и только если хочет — обязан есть его в сукке, таким образом выполняя заповедь проживания в сукке. Это исследование открывает нам понимание многих законов, связанных с первой ночью праздника.

Итак, помимо самой обязанности есть в первую ночь праздника Суккот, Рамо (в примечании на Шулхан арух, п.639, п.3) привел ещё три закона, которые учатся из уподобления праздника Суккот к Песаху.

1) так же, как в Песах нельзя есть мацу прежде, чем выйдут звезды и наступит ночь, так же и в Суккот нельзя есть хлеб и начинать трапезу прежде, чем насупит ночь, как написал об этом Тосфот (Псахим 99);

2) и так же, как мацу необходимо съесть до полуночи, так же и хлеб в первую ночь праздника Суккот необходимо изначально съесть до полуночи;

3) и так же, как накануне Песаха нельзя насыщаться после девятого светового часа (с начала десятого), чтобы есть мацу ночью с аппетитом, так нельзя насыщаться после полудня накануне праздника Суккот, чтобы есть хлеб в первую праздничную ночь с аппетитом[1].

Между законоучителями (Шулхан арухом и Рамо) существует спор относительно законов, приведенных выше. Из того, что Шулхан арух не привел всего этого, можно сделать вывод, что он не согласен с устрожением ашкеназских обычаев. Очевидно, что источником закона для Шулхан аруха послужил Рамбам, из которого следует (законы «Хамец и маца», гл.6:12), что только накануне праздника Песах запрещено насыщаться, чтобы есть мацу с аппетитом, но не перед праздником Суккот.

Источником для Рамо послужил комментарий Тосфот (в трактате Сукка 27), который приводит сомнение Йерусалимского Талмуда на этот счет. Там сказано: поскольку обязанность есть в первую ночь Суккот учится из Песаха, поэтому так же, как накануне Песаха нельзя насыщаться, чтобы есть мацу с аппетитом, так и в канун Суккот; или всё же накануне Суккот, в отличие от Песаха разрешено насыщаться накануне? Как следствие этого сомнения, в комментарии «Ор заруа» вынесено решение устрожить, и Рамо последовал его решению.

Итак, необходимо пояснить в чём причина спора законоучителей.

В свете формулировок, данных равом Борухом Бером Лейбовичем, относительно определения рамок заповеди в первую ночь праздника Суккот, можно пояснить спор между Шулхан арухом и Рамо, относительно того:

1)Необходимо ли есть хлеб в первую ночь праздника Суккот с аппетитом, и запрещено ли из-за этого насыщаться накануне праздника, как об этом пишет Рамо, или же это разрешено, как это следует из умолчания Шулхан аруха, не упомянувшего этот закон (и так же считает комментатор Шулхан аруха — «Йешуот Яков» (п.471:2), что не запрещено накануне Суккот насыщаться).

Итак, если суть заповеди в том, чтобы есть — необходим аппетит и запрещено насыщаться накануне, так же как накануне пасхальной ночи из-за мацы. Если же суть заповеди в том, чтобы есть для того, чтобы выполнить с помощью этого основную заповедь — заповедь проживания в сукке, установленную Торой в эту ночь в качестве обязанности, используя для этого средство — еду. Получается, что основная заповедь — проживание в сукке, и, следовательно, обязанность не в том, чтобы есть, а в том, чтобы жить, а еда — способ проживания, и поэтому нет обязанности есть с аппетитом, и соответственно запрета насыщаться накануне. К проживанию в шалаше — аппетита не требуется, он требуется только при исполнении заповедей, непосредственно связанных с едой.

2) На первый взгляд этим же можно было бы пояснить спор комментаторов-ришоним: какой объем хлеба необходимо съесть как минимум для того, чтобы исполнить заповедь в первую ночь праздника Суккот. Следует ли съесть — «кезайт»[2], так же, как и минимальный объем мацы в пасхальную ночь; или же требуется съесть чуть больше «кебейца», поскольку это объем, обязывающий есть в сукке в остальное время праздника.

Итак, если суть заповеди — есть в сукке так же, как и в Пасхальную ночь, то достаточно «кезайта», поскольку это называется минимальным размером еды. Если же заповедь - проживать в сукке, просто в эту ночь Тора установила это в качестве обязанности, поэтому необходимо съесть такой же объем хлеба, который необходимо съесть в остальные дни праздника Суккот, для того, чтобы это называлось проживанием, — то есть чуть больше «кебейца». Поскольку в остальное время, если человек хочет съесть только «кезайт» хлеба — то нет необходимости съедать его в сукке, (хотя похвально и в этом случае есть в сукке, но благословлять на заповедь проживания в сукке, в этом случае не надо).

Однако, Рабейну Нисим - один из тех, кто считает, что для выполнения заповеди в первую ночь праздника Суккот достаточно кезайта, и он объясняет это не тем, что заповедь в первую ночь праздника Суккот в том, чтобы есть, а в том, чтобы жить. И тем не менее, для проживания достаточно съесть кезайт, в отличие от остальных дней праздника, и это потому, что так как Тора вменила в обязанность проживать в эту ночь в сукке, поэтому это проживание стало постоянным и без того, чтобы проводить серьёзную трапезу, в отличие от остальных дней праздника, когда проживание становится постоянным за счёт того, что ест большой объём хлеба.

3) Существует еще один спор комментаторов-ришоним относительно того, есть ли обязанность есть кезайт в первую ночь праздника Суккот в шалаше, даже если идет дождь, или же тогда, когда идёт дождь — человек освобождён от обязанности есть в сукке даже в первую ночь праздника. Рош считает, что поскольку эта обязанность учится из обязанности есть мацу в пасхальную ночь, поэтому обязан в любом случае. Так как в отличие от других дней праздника, в первую ночь — это заповедь есть, а не жить в шалаше, поэтому обязан несмотря на то, что идёт дождь и он не может жить в шалаше. Рашба считает, что поскольку невозможно там проживать — освобожден, так же, как освобождён от заповеди жить в шалаше в последующие дни, если идет дождь, потому что страдает и не может выполнить заповедь проживания в сукке.[3]

На первый взгляд, можно было бы объяснить этот спор приведёнными выше причинами: если суть заповеди в том, чтобы есть в первую ночь праздника Суккот, — наподобие мацы, то обязан в любом случае, даже если в остальные дни был бы освобожден от заповеди проживания в шалаше из-за страданий, причиняемых дождём. Если же суть заповеди в том, чтобы выполнить заповедь проживания в сукке, которую установила Тора в эту ночь в качестве обязанности, и где еда является средством исполнения заповеди, — освобожден от заповеди, поскольку страдает из-за дождей и не может выполнить заповедь проживания в сукке, и как следствие этого, освобождён и от еды в сукке, которая является всего лишь средством исполнения заповеди проживания в сукке.

Однако можно возразить на это и сказать, что этот спор не взаимосвязан с рассматриваемым нами вопросом. Ведь если действительно, по мнению Роша, обязывающего есть даже в дождь в сукке в первую ночь, причина этого в том, что заповедь есть в ночь Суккот, наподобие заповеди есть мацу, и поэтому обязан в любом случае, даже когда идет дождь, то почему обязан есть именно в сукке? Какое отношение эта заповедь имеет к Сукке? Просто при нормальных погодных условиях, для того, чтобы исполнить эту заповедь — необходимо есть в сукке, но в дождь, когда заповеди жить в сукке нет вообще, и существует отдельная заповедь есть в эту ночь, то почему необходимо делать это в сукке. Из этого можно заключить, что формулировка заповеди даже по мнению Роша, в том, что в первую ночь обязан проживать в сукке в любом случае, даже, если погодные условия не соответствуют заповеди. И из Песаха учится только лишь, что обязан проживать в сукке в первую ночь — в любом случае, вне зависимости от пригодности проживания в сукке, в отличие от последующих дней праздника — должен проживать, только если не страдает. А его оппонент Рашба считает, что обязан проживать так же, как в остальное время праздника — не испытывая страдания от проживания. Поэтому и в первую ночь освобожден от заповеди, если идёт дождь.

И наоборот, можно поколебать взаимосвязь спора между Рошем и Рашбой, с рассматриваемым нами вопросом, противоположным образом, и сказать, что даже если по всем мнениям — обязанность в первую ночь в праздник Суккот заключается в том, чтобы есть, так же, как в пасхальную ночь едят мацу — тем не менее, если идёт дождь, по мнению Рашба, освобождён от заповеди есть в сукке, однако, есть обязан — только дома. Причина того, что он не должен есть в сукке, поскольку сукка в дождь — это не сукка. Так поясняет это Гаон из Вильно. (И это не так, как мы говорили до сих пор, что просто невозможно выполнить заповедь проживания в сукке, в которой идет дождь. По мнению Гаона — это просто не сукка, поскольку она предназначена защищать, а если не защищает, то не выполняя свою функцию, не является таковой вообще). Поэтому, даже если бы человек ел в сукке во время дождя, это считалось бы, что как будто он ест вне сукки, и поэтому может есть и дома, так как уже нет разницы где есть: ведь сука — не является суккой. Рош же считает, что и в этой ситуации необходимо есть в сукке, и хотя он не выполняет заповеди проживания в сукке, тем не менее, он ест в сукке. И есть разница между тем, что он находясь в сукке не выполняет заповедь проживания в ней, и тем не менее, ест в ней, и между тем, что он ест вне сукки вообще.

4) необходимо ли есть хлеб, замешанный только на воде, а не на соках, яйце и пр., и хотя его благословение - «амоци лехем мин аарец», как на хлеб, но может быть необходимо, чтобы этот хлеб был похож на мацу и должен быть замешан именно на воде, и не должен быть «лехем ашир» — богатым хлебом.

В комментарии на Шулхан арух, автор комментария «При мегадим» трижды (Эшель Авраам п.639, п.15; Мишбецот заав, в конце п. 643; и Эшель Араам п.188, п.9) написал, что необходимо, чтобы хлеб для первой ночи праздника Суккот был замешан на воде, наподобие мацы.

Однако это вызывает недоумение, ведь если верно то, что и это учится из мацы, то почему не учится, что для первой ночи Суккот требуется именно не заквашенное тесто, а пресная маца? Такого не пришло в голову даже «При мегадим».

Однако «Ктав софер» (респонсы, п.118) считает, что хлеб для ночи праздника Суккот, может быть замешан с добавлениями сока, яиц и др..

На первый взгляд, можно было бы объяснить этот спор тем же причинами: если суть заповеди в первую ночь праздника Суккот в том, чтобы есть, так же, как в пасхальную ночь, то необходимо, чтобы хлеб был подобен маце — не богатый. Если же суть заповеди в том, чтобы проживать в сукке, что установлено Торой в эту ночь в качестве обязанности, а еда — это средство для исполнения заповеди, то можно утверждать, что не имеет значения, какой это хлеб, богатый или бедный — замешан он только на воде или нет. Ведь заповедь не в том, чтобы есть, а в проживании в сукке при помощи еды.

5) Существует спор законоучителей о том, должен ли есть хлеб, ради исполнения заповеди в эту ночь, без какой-либо приправы — без ничего, или же он может быть намазан чем-то, например, медом.

В респонсе «Йад Элияу» (п.23:1) написал, что нельзя есть в ночь Суккот, хлеб намазанный или приправленный чем-то, так же, как и мацу, о которой сказано в геморе (трактат Псахим), что поскольку суть заповеди в том, чтобы есть мацу и чувствовать ее вкус, поэтому нельзя есть ее с чем-то. (Само собой разумеется, что после исполнения заповеди, можно есть что угодно, и как угодно).

Однако, «Цлах» (в комментарии на трактат Псахим 108) считает, что в ночь праздника Суккот можно есть хлеб, намазанный медом. Некоторые законоучителя считают, наоборот, что он даже должен быть намазан медом, из-за заповеди радоваться в праздник, и для того, чтобы исполнить заповедь с большей любовью.

Разница подходов, на первый взгляд, объясняется тем же: заповедь есть, и, следовательно, необходимо чувствовать вкус еды без добавок, или же еда — это средство проживания, заповедью же является проживание в сукке, и поэтому могут быть использованы добавки при еде хлеба.

Однако, это не совсем то же самое, о чём мы говорили до сих пор. Дело в том, что до сих пор мы говорили о том, в чём именно заключается заповедь в первую ночь праздника Суккот: в том, чтобы есть, или в том, чтобы проживать в сукке, где еда - это средство исполнения заповеди. В последних двух примерах мы пошли еще дальше: по мнению автора «При мегадим» учится не только то, что существует заповедь есть, так же, как и в Песах, но и каким должен быть этот хлеб, с помощью которого исполняется заповедь. А в последнем случае, по мнению «Йад Элияу», мы учим из Песаха не только обязанность есть хлеб, но и каким образом его необходимо есть, и что есть обязанность чувствовать его вкус, так же как с мацой — вкус заповедованной пищи.

На практике, чтобы избежать сомнения в правильности исполнения заповеди, я видел в книге «Алихот Шломо» (законы Суккот, гл. 9, Двар алаха, п.7) от имени рава Шломо Залмана Оербаха совет, (именно совет, для тех, кто хочет посчитаться со сказанным «Йад Элияу», поскольку его мнение не является основным в данном вопросе): первый кезайт съесть с медом, из-за любви к заповеди, а второй кезайт съесть без него, для того, чтобы выполнить заповедь и по мнению автора респонсов «Йад Элияу».

6) Шулхан арух (п.475:4) написал, что если поел мацу в пасхальную ночь без намерения выполнить заповедь — то если так произошло, постфактум, заповедь выполняется. И хотя сам автор Шулхан аруха установил закон (Шулхан арух, п.60, 4), что заповеди не выполняются без намерения их выполнить, тем не менее, отличаются заповеди, связанные с едой, так как в них, за счет получения удовольствия от еды, происходит компенсация отсутствия намерения выполнить заповедь. (Очевидно за счет того, что человек почувствовал в реальности свое действие, и уже невозможно сказать, что совершенное действие не имеет никакого отношения к нему, из-за отсутствия намерения совершить заповедь). Однако Мишна брура (п.475, п.34) привел, что есть законодатели, оспаривающие это, и считающие, что даже в заповедях, связанных с едой, если человек не имел намерения выполнить заповедь во время еды — заповедь не выполняется даже пост фактум. Для выполнения заповеди необходимо повторить её ещё раз, уже с намерением исполнить заповедь.

Каков же закон относительно еды в ночь праздника Суккот, если человек не имел намерения выполнить заповедь, — выполняется ли заповедь, хотя бы по мнению Шулхан аруха, хотя бы постфактум, наподобие того, что он считает о заповеди мацы, или же нет, и даже по его мнению заповедь не выполняется даже постфактум, и её необходимо переделывать заново? И вообще, что изначально должен думать человек при выполнении этой заповеди, и какие у него должны быть намерения при её исполнении: заповедь есть или заповедь проживать в сукке?

Зависит от того, является ли сутью заповеди то, чтобы есть, и тогда, по мнению Шулхан аруха, если не имел намерения выполнить заповедь, то хотя бы постфактум заповедь выполняется, так как получение удовольствия от еды компенсирует отсутствие намерения выполнить заповедь о маце в Песах и хлебе в первую ночь Суккот. И действительно, так написал автор Мишна брура (в «Биур алаха» п.60:4).

Однако, если суть заповеди в первую ночь праздника Суккот не в том, чтобы есть, а еда - это средство проживания в сукке в эту ночь, которое Тора вменила в обязанность, — тогда даже автор Шулхан аруха согласится, что в ночь Суккот — более строгие требования к намерению, поскольку заповедь не в том, чтобы есть, а в том, чтобы проживать в сукке, где еда используется как средство, поэтому намерения исполнить заповедь здесь не могут быть компенсированы получением удовольствия от еды, и для исполнения заповеди необходимо иметь явное намерение — исполнить заповедь проживания в сукке. И так приводят от имени рава Хаима Соловейчика (Пасхальная агада «Бейт-аЛеви», ч. 2, стр. 106).

Следовательно, по мнению автора Мишны бруры, в намерение исполнения заповеди изначально должно входить не только желание исполнить заповедь проживания в сукке, но и намерение исполнить заповедь еды в эту ночь. И это не считая дополнительного намерения, которое существует в заповеди сукки, кроме обычного намерения исполнить заповедь. При исполнении заповеди сукки должно быть понимание того, с какой целью она исполняется, так, как об этом сказано в стихе Торы, и приводят законоучителя Бах, «Бикурей Яков», «При мегадим», и Мишна брура (п.625, п.1; п.8, п.19, и в других местах) : «в шалашах живите, для того, чтобы знали ваши поколения, ибо в Суккот усадил Я, сынов Израиля, при выводе их из Египта». Целью проживания в шалаше, является знание о том, что Всевышний окружил нас облаками славы, при выводе из Египта, чтобы защитить от зноя и палящего солнца. Поэтому, хотя бы для более правильного исполнения заповеди, необходимо понимать так же и это.

[1] (Следует отметить, что по поводу запрета насыщаться накануне Песаха, чтобы есть мацу с аппетитом, сказано в Шулхан арухе (п. 471:1) нельзя насыщаться с начала десятого светового часа, и там Рамо согласился с этим, тогда почему здесь по поводу запрета насыщения накануне Суккот Рамо пишет, что нельзя насыщаться с полудня?

Существует два ответа на этот вопрос.

Маген Авраам поясняет, что поскольку накануне Суккот можно есть хлеб, который более насыщает, поэтому запрет насыщаться накануне Суккот наступает ранее.

«Ктав софер» (респонсы, п.118) указал другую причину этого: поскольку в Песах до времени еды мацы проходит много времени за счет чтения Пасхальной агады, поэтому запрет наступает позже.

Однако на практике Мишна брура (п.639, п.29) установил закон в соответствии с мнением законоучителей считающих, что и накануне Суккот достаточно воздерживаться от насыщения с начала десятого светового часа, также, как и накануне праздника Песах. Однако легкий перекус допускается.

[2] Так установлено в Шулхан арухе (п.639, п.3), что достаточно объема — «кезайт», однако, Мишна брура (п.22) пишет, что правильно съесть чуть больше «кебейца», чтобы заповедь засчиталась и по мнениям других комментаторов.

[3] По мнению Рамо (в примечании на Шулхан арух п.639, п.5) — даже в дождь, обязан сделать кидуш и съесть кезайт хлеба, после этого может продолжать есть дома. Однако, по мнению других законоучителей, освобожден от этого даже в первую ночь. Так считает Гаон из Вильно, автор Шулхан аруха, (не указавший разницу между первой ночью и остальными днями праздника, см. «Шаарей Циун» п.41, и «Шарей циун» п.63).

Поэтому на практике пишет Мишна брура (п. 35), что из-за сомнения в том, есть ли обязанность сделать заповедь в этом случае или нет, — необходимо сделать кидуш в сукке, съесть первый кезайт, но не произносить благословение на заповедь сукки, (потому что если сомнение касается заповеди Торы, следует устрожить, а относительно сомнения в благословении — следует не произносить его), после этого можно продолжить трапезу дома. В некоторых случаях, когда возможно немного подождать до начала трапезы, ожидая прекращения дождя, следует это сделать. Кроме того, написала Мишна брура (п.36), что если все же поел в сукке под дождем, а после этого прекратился дождь, то следует вернуться в Сукку (даже если уже прочитал «биркат амазон» и закончил трапезу) и съесть больше, чем кебейца, и благословить на заповедь сукки. (То, что необходимо вернуться в сукку — из-за сомнения, что может быть первый раз, когда шел дождь — заповедь не исполнил, а съесть больше, чем кебейца, опять-таки из-за сомнения, что может быть первый раз заповедь исполнил, и теперь это подобно еде в остальные дни праздника, когда не благословляют, если едят хлеба меньше, чем объем «чуть больше кебейца»).