Отложить Отложено Подписаться Вы подписаны
Этот пост я вчера разместил в Интернете.
Но ведь у нас с вами Чистый остров в Мутном океане, не правда ли?
Поэтому решил опубликовать и здесь.
Для посетителей сайта Толдот. Т.е. для избранных!
У многих (мне кажется, у многих) внутри скрыт некий эталон, своего рода идеальный метр, которым иногда удобно мерить собственные поступки. Строго говоря, то или иное общество или группа, к которым причисляет себя человек, уже создало набор таких эталонов, они называются общественный идеал, и нам остается только примерять этот идеал к себе. Тем не менее, большинство обзавелось своими метрономами – чтобы по звуку их биений если не судить строго свои поступки, то хотя бы изредка смотреть на себя со стороны.
Пример. "А что сделал бы в этой ситуации мой бесконечно любимый дедушка?" – Здесь в качестве мерила выступает сочиненный мной образ родного деда, на которого перенесены все необходимые людские качества со знаком "плюс". Задача образа – дать мне совет, перспектива которого создаст как бы третье измерение, откуда я придирчиво рассмотрю себя взглядом, обращенным снаружи внутрь. И тогда не будет необходимости размышлять о том, что думают обо мне остальные. Ведь в чем тут проблема с остальными? В том, что моему желанию представить себе оценку меня, данную окружающими людьми, сильно мешает моя же оценка их самих.
Другой пример. "Как повел бы на моем месте горячо мной почитаемый писатель Лев Толстой?" – Это тоже придуманная роль, которую готова сыграть часть моего внутреннего я (мой авто-судья, самопрокурор), чтобы оценить или предугадать мой поступок, с которым ассоциирует себя другая часть моего я (мое понимание самого себя).
Или. "Смотрю на свое поведение в данной ситуации глазами моего раввина". – Такой взгляд тоже помогает. Его можно активизировать в момент принятия быстрого решения, а если не удалось - то хотя бы позже, в час анализа и самоисправления.
Первый вывод: мой внутренний эталон – для меня и есть самый высокий авторитет, на которого хочу походить во всем, с кем я внутренне, подспудно советуюсь. Или – тот, перед кем мне будет (ндБ) стыдно.
** **
Со мной на тему внутреннего метронома произошла такая история.
Возвращался я домой в Иерусалим с урока в Реховоте или из Нетании, сейчас уже не помню откуда.
Почти пустой автобус, редкие пассажиры, выключенный в салоне свет. После двух часов непрерывного говорения отдыхал, как всегда, слушая через плейер Седьмую симфонию Бетховена урок Талмуда в записи. Понимаю, что это не дает полного расслабления, но и напряжения в мыслях тоже не наблюдалось.
И вдруг чувствую – что-то непривычное в окружающем пространстве, вроде бы появился некий новый элемент, но ненавязчиво, периферийно. Открываю глаза – ничего нет. Верчу головой по сторонам – все как обычно. И тут я поднимаю глаза. Мама! Надо мной, чуть правее, вернее – над спинкой правого от меня сиденья, где никто не сидит, между спинкой кресла и потолком торчит какой-то смутный предмет. И покачивается не в такт всего автобуса, который ходит вверх и вниз на своих рессорах, а как бы на совсем других частотах.
Всматриваюсь – а это нога! Еще точней – сандалий на ноге, задранной кверху.
Первая реакция: не может быть. Ибо нет такого человека, который, сидя в салоне автобуса немецкой фирмы "Мерседес", смог бы задрать свою ногу и положить ее на сидение перед собой так, чтобы в воздухе еще болтался добрый кусок этой самой ноги, начиная с щиколотки и ниже, вернее уже, выше.
Я моментально развернулся назад и посмотрел, кто там занимается такой небывалой клоунадой. Не столько мне не понравилась нога, которая торчала надо мной, сколько сработало любопытство – как это вообще возможно?
И что я увидел? Позади меня сидит молодой человек – действительно развалившись и на самом деле закинув ногу на спинку соседнего со мной кресла. Фактуры человек высокой, на ногах шорты, в ушах тоже наушники, ритм его аудио-лекции музыки я чувствую по раскачиванию своего ряда кресел. На голове кипа.
Вот эта кипа меня и поразила. Согласитесь, неадекватное для верующего еврея поведение. Но в Израиле можно встретить буквально все. И я уже начал движение телом назад – как молодой человек, спровоцированный моим изумленным взглядом, в котором он, видимо, прочел упрек и порицание, лениво, но достаточно быстро, чтобы я услышал, сказал в пространство: ма йеш, тебе чего?!
И прозвучало в этой лапидарной фразе неприкрытое недовольство моей гражданской позицией, столь естественной для стариков и недавно прибывших в Израиль граждан. Причем недовольство несколько агрессивного плана.
Человек с кипой попросил меня не вмешиваться в его внутреннюю жизнь. Ведь он никому не мешает. Так что, сиди, старик, и помалкивай.
Я и "помолкнул". К тому же и нога пропала. Не то устала висеть в таком сложном акробатическом положении, не то уважила старика, что с нас взять?
Все же удивительно, насколько он быстро и точно вычислил страну моего исхода! Наверное, только мы, "русские", способны на такие недоуменные взгляды, когда с одной стороны, дело нас не касается, а с другой стороны, на лицо акт социальной неадекватности.
** **
И вот о чем я принялся думать, благо до Иерусалима еще было время.
То, что не мое дело выносить суждение о молодом человеке – понятно. Сам только что на эту тему давал урок ученикам. Не моя задача решать – хорош он или плох, зачем так делает, есть ли у него совесть – и прочие высокие материи. Я смолчал – и очень хорошо.
Любой согласится, что в данном случае лучшим поведением было смолчать, нежели устраивать "разбор полетов" с незнакомыми людьми. Но вот – почему я смолчал? Ведь мог бы что-нибудь и залепить с ходу.
Однако сдержался. Кто мне помог? В таких случаях полезно знать помощника ч.н. в лицо. Чтобы в следующий раз сознательно к нему обратиться за помощью. (Мы же говорим об эталоне, который находится у нас внутри.)
Отвечаю сразу – помогли мне ученики, к которым только что ездил и которые сидели на моем уроке. Сидели и обсуждали со мной все эти детали: почему лучше смолчать, чем обрушиться с укором? Когда надо, тем не менее, укорить и поставить на место? Все это мы уже прошли.
Но как они мне помогли? Сейчас ведь их нет со мной в автобусе!
А тем и помогли – что я их себе представил, будто они видят всю эту картину. Чистый же ужас – если они застанут меня, своего учителя, преподавателя еврейской этики, за странным и недостойным занятием, которое называется "автобусным скандалом".
Страшно представить себе такую ситуацию – я и в эпицентре ссоры, а сбоку, у кулис, в самом углу просцениума, стоят мои ученики и с осуждающим удивлением глядят на меня.
Это и называется внутренний метроном, душевный идеал, эталон, по которому можно не только оценивать свои поступки, но и контролировать себя в самые критические моменты, когда эмоций больше, чем понимания.
У кого-то это его дедушка, у другого учитель или ребе, у третьего отец-праведник (как в случае Йосефа, отказавшего в близости жене господина, ибо ему "вовремя" показался лик Яакова[1]), у меня – иногда – это мои ученики. Спасибо им за это.
Кстати, это и есть то, что называется йецер-атов. Умение вызвать на своем внутреннем экране образ уважаемого тобой человека. Или, по крайней мере, того, перед кем тебе будет стыдно, если он увидит тебя как участника ссоры.
** **
Но не для того я пишу эту мини-статью. Все, что сказано выше, – вещи давно известные, и, если вы не во всем с ними согласны, значит, мне, не удалось их изложить, но от этого они не становятся менее тривиальными.
Однако вот о чем я еще подумал. Сам себя спросил: а чей опыт я использовал в том замечательном поступке, который только что совершил? Ведь я не сделал тому молодому эквилибристу замечания, не сказал ему ни одного слова осуждения. Он от меня вообще ничего не услышал. А ведь, повторяю, я вполне мог.
Тем не менее, стерпел, сдержал в себе нравоучительный порыв, совладал с собой. О, именно так и надо сказать: обуздал себя, преодолел свое желание. Как сказано в Пирке-Авот: силен тот, кто может обуздать в себе свое плохое начало, свой йецер.
И у кого я этому научился? Я имею в виду наших праотцев – Авраама, Ицхака и Яакова. У кого из них?[2]
Как известно, каждый из них обладал своим основным, характерным именно для него качеством.
Авраам – хэсед, умение и готовность помочь людям, оказать им услугу – даже если они ее не заслуживают. Это то, что называется милосердием. Накормить голодного, дать ночлег путнику и пр., и пр.
Ицхак – гвура, что включает в себе, в частности, и способность человека защитить себя и своих близких от атаки врагов, отстоять свою правоту, дать отпор тем, кто нападает на его веру, убеждения, кто поносит Тору или (ндБ) Всевышнего. Именно такая сила отмечена за Ицхаком, который физически был достаточно крепким, чтобы противостоять филистимлянам, но он решил с ними не связываться – а по первой же просьбе ушел из их страны.
Яаков – эмэт, правда. Т.е. истина, которая стоит за нашей Торой. То, в чем мы признаем величие Творца: все Его слова – истина, и ничто иное таковой не является. Правда – то, что Он от нас хочет. А ложь, неправда, извращение смысла и сущности – все, что идет вразрез с Торой Всевышнего, данной нам через Моше.
Ну так, об этом и вопрос: благодаря качествам которого из трех праотцев мне только что удалось достойно выйти из ситуации – не превратив мелкую стычку (а ведь молодой человек успел четко проявить ко мне враждебность – хотя бы на словах) в неприятный автобусный скандал? Кто мне помог – Авраам, Ицхак или Яаков? (Я не о внутреннем эталоне сейчас спрашиваю. А о том, кто мне этот эталон помог выстроить. Ведь не Авраама же я представляю на своем месте, не Ицхака же с Яаковом.)
Смотрите, качество Авраама направлено целиком наружу. Оно предполагает наличие людей, которые нуждаются в нашей помощи. Нет, понятно, что без внутренней установки нам никакого хэседа не проявить. Тем не менее, объект приложения находится для нас снаружи, не внутри нас.
Качество Ицхака – это и внешнее проявление наших усилий, и внутреннее. Чтобы выстоять в противоборстве с противниками и хулителями Торы и евреев, надо проявить внешнюю силу. Но чтобы одолеть свой йецер, нужны силы внутренние (люди называют это силой характера). Что много тяжелей.
В то время как качество Яакова – это абсолютно внутренний мир. Истина не бывает внешней. Снаружи – она только проявление сущностной, базисной правды.
Итак, Авраам весь снаружи, Яаков весь внутри, Ицхак и там, и там.
Что сделал я? Куда были направлены мои усилия – наружу или внутрь? Очевидно, что я только что одолел себя, погасил гневную волну, сумел обуздать спонтанный импульс резко одернуть зарвавшегося юнца.
Вот мне и ответ: я только что проявил качество Ицхака.
** **
Тем не менее, как поступил бы в моей ситуации Авраам? (Детский вопрос, но все же.) Какого поступка он хотел бы от меня?
Ответ совершенно неожидан. Вернее, он не очень-то очевиден и еще менее годится для подражания. Авраам оглянулся бы на того молодого человека – с любовью бы оглянулся. И тот, перехватив взгляд старца, сидящего перед ним, не захотел бы ему возражать. Не захотел бы зло говорить ему: ну ты, старик, тебе чего?
Авраам пересел бы к тому юноше – и начал бы с ним разговаривать. И так бы они тепло и беседовали, пока Авраам не спросил, куда тот едет. И тот ответил бы, что ему, если честно, надо выходить в Мевацерет-Циён, но они уже проехали остановку. И Авраам сказал бы: вот и хорошо, что проехали, сейчас пойдем ко мне, чаю попьем. И прозвучит это так же просто и естественно, как если бы он сказал: будешь у меня жить.
А когда они приедут в Иерусалим, пойдет юноша за Авраамом – под звуки той же фантастически сладкой беседы – и придут к дому Авраама – а там в окно уже смотрит на них Сара – и бежит она к дверям, и открывает их радостно: вот, мол, еще один пришел к нам, слава Б‑гу, будет жить у нас – еще один ученик Авраама, еще один из наших.
Мы так можем?
Но это праотец Авраам, а что бы сделал праотец Яаков?
Самый трудный вопрос. Попробуйте на него ответить сами. Мы с учениками три дня искали ответ, советовались, разговаривали с учителями. Можете пройти нашим путем.
Ответ самый недоступный для подражания. Запредельных требует усилий и космического свойства характера. Такой был только у Яакова.
Внимание, отвечаю.
Яаков даже не обернулся бы. Он живет в мире, где нет ноги над твоей головой, где никто в кипе не нарушает правила поведения в автобусах фирмы "Мерседес".
Яаков каждую минуту жизни разговаривает с Всевышним. У них взаимный разговор. Творцу незачем "подкладывать" ноги своему собеседнику. Нога в автобусе – это тест, экзамен. Ицхаку – для закалки его характера. Недаром, половина всех правил и положений еврейской этики (мусара) – это самоограничение, самоконтроль, тормоз в механизме реакций, которые (ндБ) могут обидеть окружающих людей. А для Авраама испытание с чужой ногой – не экзамен, а всего лишь закрепленный в истории знак: как он поступит – так вслед за ним поступят его потомки, т.е. евреи, мы с вами.
И раз Яаков говорит с Творцом, то им для беседы не нужны внешние знаки. Ведь любая ситуация моей жизни – не что иное, как реплика Всевышнего в Его ответе на мою реплику-поступок.
Нет, Яаков, если оказия произойдет, и ногу увидит, и человека в кипе. Но не придаст этому никакого значения – ибо сидит и учится! Повторяю, разговаривает с Самим Творцом. Он изучает Талмуд, раздумывает над очередным законом Торы, реализует ее на земле.
Если вы обратитесь к нему за помощью – поможет (весь в своего деда Авраама). Если вы на него (ндБ) накричите, решив по ошибке, будто он совершил проступок, – он вам никак не ответит (весь в своего отца Ицхака). Если вы захотите жить с ним и у него – пожалуйста, ни от него, ни от его жены (Леа? Рахель?) возражений не услышите. Но есть одно условие: будете учиться с ним в хавруте, вы знаете, что это такое?
Так вот, до уровня Ицхака я дожил, достиг, уподобился. Трудно было, но я справился. Вернее, иногда получается справляться. До уровня Авраама мне расти и расти, даже не знаю – успею ли. А вот об уровне Яакова – это не для меня. По крайней мере, не в этой жизни, не в этой моей реальности.
** **
Только не стоит отсюда делать выводы, будто во всех житейских ситуациях всегда самая низкая планка у Ицхака, а самая высокая у Яакова. Есть ситуации и с другим ранжиром.
Например, большинство педагогических установок еврейской системы воспитания – это чистый Авраам, милосердие, терпимость и любовь к ученикам и воспитанникам[3][. Уметь настоять на своем в еврейской педагогике – это уже более трудная задача, для этого мало быть Авраамом, надо быть еще и Ицхаком. А уж сделать воспитанников единомышленниками – для этого надо быть Яаковом.
Примеры, когда проще повторить подвиг Яакова, а запредельным требованием будет являться уже характеристика Ицхака, – сочините сами, о'кей?
[1] Об этом см. на моем видео-уроке "Основные положения – 2", где-то с момента 50:45, если не ошибаюсь.
[2] Мой внутренний эталон "мешает" мне поступить неправедно. Но сам запрет идет из Торы. И учителями мне в том или ином правиле выступают наши праотцы.
[3] Об этом см. в статье "Традиции еврейского воспитания". Обратите внимание на выводы статьи в самом ее конце.
