В стране выученных уроков. Урок третий

Как обычно, по прибытии в любую страну, я ищу старинные синагоги. Есть в их атмосфере что-то вдохновляющее — молитвы, произносимые в них на протяжении сотен лет, оставляют след в воздухе помещения, в деталях интерьера и в стенах здания.

В этот раз, гуляя по Бухаресту, мы нашли здание Большой Хоральной синагоги в самом центре города, и, естественно, решили зайти внутрь.

Дорогу нам преградил румынский охранник, ни слова не понимавший ни на английском, ни на других известных нам языках. Единственное, что нам удалось выяснить — это то, что вход платный, и за каждого посетителя (а нас было пятеро) надо платить отдельно. После того, как мы заплатили и надели маски, он показал нам подождать во дворе, а сам поднялся по ступеням и вошел внутрь. Наши израильские дети, не знакомые с ментальностью граждан бывших социалистических стран, двинулись за ним и, без всяких комплексов, открыли тяжелую дверь.

Синагога оказалась потрясающей. Примерно пять сотен мест внизу, и в два раза больше — в эзрат нашим, расположенной вторым и третьим ярусом.

Мы присоединились к небольшой группе израильских туристов, которая в сопровождении габая осматривала синагогу. Наш экскурсовод сообщил, что в довоенные времена в этом районе было несколько синагог, но ни в одной из них не было помещения для женщин, поэтому все женщины Бухареста ходили в эту синагогу. Этим и объясняется тот факт, что женских мест здесь больше, чем мужских. Сегодня, когда евреев в городе осталось совсем немного, они просто разделили нижний зал на две части и закрыли верхние этажи. Их открывают только для туристов, поэтому давайте поднимемся по лестнице, чтобы взглянуть на всю эту красоту сверху…

На третьем этаже у них устроено что-то вроде музея еврейских общин в Румынии. Занавеси к арон а-койдеш из разных синагог, короны от сифрей Тора и маленькие модели синагог разных городов страны. Среди этих моделей я нашел здание, послужившее прототипом для синагоги, изображенной в книге «История одного дома»:

Вот так это выглядело в книге:

Приехав в Брашов, мы сразу же отправились в старый город, где, по нашим сведениям, находится действующая синагога местной общины:

Она называется «Бейс Исроэль» и построена сто двадцать лет назад:

Интерьер не может похвастаться многоцветием, как в Большой синагоге Бухареста, но на декоративные элементы здесь тоже не поскупились:

Новодел: старинные витражи в окнах синагоги зачем-то заменили гербами израильских городов…

Из разговора с габаем я понял, что эту синагогу называют «новой», но есть еще и старая синагога, которая находится неподалеку. Ей (вернее, тому, что от нее осталось) несколько сотен лет. В 1944 году немцы с румынами взорвали старинное здание, оставив только переднюю стену. Но и по этой стене можно представить, что это было за здание. Последние годы начались разговоры о том, чтобы восстановить синагогу, но у мэрии нет желания, а у общины нет денег. Он сказал мне адрес (улицу сейчас не вспомню, номер дома — 31), мы забили его в наш Waze и пошли искать. Мы шли по улочкам старого города, по обеим сторонам были арки, ведущие в П-образные дворы, по сторонам которых, в свою очередь, располагались входы в жилые помещения:

Вышли на нужную улицу: дом 25, за ним — 27, потом — 29. Возле следующей арки сидят две румынские бабушки, которые, завидев нас, принимаются махать руками в сторону продолжения улицы: «Вам туда!»

Я говорю жене: «Они уже издалека узнают евреев, и точно знают, что эти евреи ищут». Мы благодарим бабушек и проходим мимо. И тут мы останавливаемся возле следующей арки, над которой красуется номер «33». Стоп. Мы прошли мимо. Оставляю жену с детьми возле 33-го дома, а сам возвращаюсь обратно. Дохожу до бабушек, которые снова начинают мне указывать в направлении продолжения улицы. Я начинаю подозревать что-то неладное, и пытаюсь заглянуть через арку во двор, но бабушки грудью становятся на защиту амбразуры и даже начинают меня отталкивать. И тут за моей спиной появляется еще одна бабушка и начинает кричать на своих соседок на румынском языке, щедро используя местные идиоматические выражения. Защитницы арки замолкают, а подошедшая старушка толкает меня внутрь двора…

Я застываю, пытаясь переварить увиденное: дальнюю стену П-образного двора образует высокая стена древней синагоги, с двумя высоченными колоннами, между которыми расположено витражное арочное окно, из середины которого торчат сгнившие доски основания балкона и над ним — крылатые мозаичные львы, держащие менору. А все это великолепие на высоте четырех этажей венчают скрижали Завета.

Я понимаю, что местным жителям надоели туристы с камерами, снующие по их двору, но и местные жители должны понять, что в качестве стены своего двора они используют часть истории, разрушенной их предками. Истории не только еврейской, но и их собственной.

Румыния, как и соседняя Венгрия, вступила во вторую мировую войну на стороне стран Оси. Когда на фронте наступил перелом и для Германии запахло жаренным — Румыния быстро переобулась и переметнулась на сторону союзников антигитлеровской коалиции. В качестве «победителя» она оттяпала от Венгрии Трансильванию, но, как мне кажется, они до сих пор считают, что другие страны-победительницы получили больше, чем они. Румыны никогда не отличались особенным антисемитизмом, но их отношение к евреям всегда было сугубо по принципу «а шо мы сможем с них поиметь?»

И это заметно не только по их отношению к еврейской недвижимости, которую они категорически отказываются не только передать законным наследникам, но и даже обсуждать этот вопрос. Это выражается в их отношению к тому, что произошло в годы войны. Вот, например, памятная табличка, которую муниципалитету Брашова пришлось повесить во дворе новой синагоги под давлением еврейской общины и руководства Евросоюза. Она посвящена памяти 135 тысяч евреев северной Трансильвании (среди которых были мой прадедушка, моя прабабушка и несколько их детей). Ни слова о том, что с ними произошло, ни даты, ни даже упоминания о том, что они были высланы венграми и румынами и убиты нацистами (в скобках написано «z.l.», что означает всего лишь «благословенной памяти», так пишут обо всех умерших, в отличие от убитых, о которых пишут «הי''ד» — «да отомстит Вс-вышний за их кровь»). Когда я спросил габая, что это за издевательство — он ответил, что это единственная версия, которую разрешил муниципалитет, но там, внизу, они уже самовольно добавили маленькими буковками упоминание об Аушвиц-Биркенау…

Я не знаю, насколько искренне раскаялись после войны немцы. Но я точно знаю, что страны восточной Европы не собираются ни в чем раскаиваться.

И отсюда я выучил третий урок, который особенно актуален именно сейчас, в месяц Элуль:

Для того, чтобы сделать тшуву, недостаточно объявить об этом и условно перейти на «светлую сторону». Если мы хотим, чтобы наши действия выглядели убедительно, необходимы три следующие вещи:

1. Полное осознание своих ошибок.

2. Искреннее сожаление.

3. Реальные действия, доказывающие наше исправление.

А иначе мы окажемся похожи на муниципалитет Брашова или тех бабушек под аркой.

Теги: Фото, Элуль, Еврейский глобус