Отложить Отложено Подписаться Вы подписаны
Этот эпизод - один из самых труднопонимаемых в Торе.
После того как Шхем насильно забрал Дину, дочь Яакова, и изъявил желание на ней жениться и вообще породниться народами, негодующие братья поставили условие: только если он с его народом сделают обрезание. Ведь так делаем мы, так что если хотите родниться и объединяться… Те согласились, и Шхем, и весь город. После чего двое из братьев, Шимон и Леви, пользуясь слабостью обрезанных на третий день, вошли в город и убили не только Шхема, освободив Дину, но и остальных мужчин перебили.
И тут, конечно, вопрос: как они могли! Шхем еще понятно, что заслужил, но остальные жители чем виноваты?
Справедливые вопросы, и мудрецы предлагают целый ряд ответов.
Самый простой для понимания дают Ор а-Хаим и Мальбим. По их словам, Шимон и Леви вовсе не собирались убивать весь город. Они пробивались к Шхему, чтобы забрать Дину, да и его самого убить было не грех. Но его подданные встали горой на защиту своего господина, и пробиваться к нему пришлось буквально через их трупы. Как американские спецназовцы, пробиваясь к Бин Ладену, убивали всех, кто вставал у них на пути. И как это делается по сценарию многих фильмов, когда герой, пробиваясь к какому-нибудь главарю, вынужден вступать в битву насмерть со всеми охранниками и/или членами банды. Если не ты их, то они тебя, такое уж дело.
А рав Мекленбург объясняет так: жители Шхема не просто защищали своего господина от Шимона и Леви, а замыслили убить всю семью Яакова.
Так он объясняет слова Торы (Берешит 34:25) би-хьотам - «когда они были [больными]» Это выражение может означать не только «быть», но и «стать». (Например, Б-г говорит Моше и Аарону: когда они предстанут перед фараоном, пусть Аарон бросит свой посох, и ехи ле-танин - «он станет змеем» (Шмот 7:9).) То есть у жителей Шхема стало болеть то, что не болело раньше - а именно, не тело, а душа - они стали сожалеть о содеянном и намеревались «проучить» этих евреев, которые их «втянули» в это дело. Поэтому действия Шимона и Леви стали упреждающим ударом, и если бы не они перебили всех жителей Шхема, то перебили бы их семью.
Наконец, тут шла война. Не кто-нибудь, а принц Шхема совершил насилие по отношении к дочери Яакова - а насколько его семья уже представляла собой еврейский народ в зачатке, его дочь по факту была принцессой. Итак, принц одного народа нанес удар по принцессе другого - это война! А на войне, да, страдают и невинные люди. До недавнего времени, вплоть до мировых войн это было нормальным делом, которого даже не пытались избегать, а кое-где и после этого. Теперь, в современном мире убийство мирных жителей, этнические чистки и т. д. считаются военным преступлением. Но это совсем новый подход к жизни - и хотя сам по себе он несомненно гуманен, его следует рассматривать в контексте общего перехода господства от Эйсава к Ишмаэлю - в последнем есть свои крайности.
К тому же, отмечают рав Гирш и Мальбим, здесь играет роль то, что в английском называется deterrence - «сдерживание», «острастка», «устрашение». Иногда следует дать отпор, не строго соразмерный совершенному выпаду, «по справедливости», а более мощный, чтобы впредь было неповадно.
Именно такой доктрины отчасти придерживается современный Израиль в отношении окружающих врагов: на каждую атаку надо по возможности отвечать, а иногда и действовать круто, бомбить, чтобы боялись в следующий раз атаковать.
Такая логика присутствовала и тогда: еврейский народ был в зачаточном состоянии и весьма уязвим. И как раз о том, как действовать в таких реалиях, и поспорили Шимон и Леви с отцом. Яаков их отчитал не столько за убийство невинных людей, сколько за резкие действия, которые могут спровоцировать более широкий конфликт: мы малочисленны, и если все окружающие народы против нас соберутся, нам несдобровать, они нас уничтожат.
На что братья ответили: «Что же, как с блудницей будет поступать [этот нечестивец] с нашей сестрой?» (там же 34:31) То есть именно поскольку мы малочисленны и слабы, всякий думает, что может делать с нами, с нашими девушками все, что угодно. Слабых бьют! Поэтому надо «показать зубы», чтобы поняли: с нами шутки плохи, не трожь!
В этом действительно можно наблюдать парадоксальный факт жизни. Люди часто думают, что агрессивно действует хулиган, уверенный в своей безнаказанности. Такое тоже бывает, но часто - а то и чаще - так действует тот, кто чувствует себя уязвимым, чтобы устрашить тех, кто, по его ощущениям, ему угрожает. Или упредить их удары. Как оса жалит не просто так, а именно в ответ на воспринимаемую ей угрозу. Вот и братья руководствовались подобной логикой.
Но попробуем копнуть глубже.
Интересно, что удар Шхема по семье Яакова был нанесен именно насилием над девушкой, а дальнейший сценарий развернулся вокруг обрезания - из той же области.
Далее. Как известно, в Шхеме Шимон и Леви были вместе, карая тех, кто, так или иначе был связан с тем грехом. Но потом они оказались по разные стороны баррикады: карателем опять стал Леви - его потомок Пинхас, но грешником уже сам Шимон - его колено во главе со своим вождем Зимри, погрязшее в грехе Пеора. Опять в той же сфере - соблазнились на разврат с представительницами Моава и Мидьяна (Бемидбар 25).
Что бы все это значило?
Обрезание, как известно, - знак завета, заключенного Б-гом с Авраамом. Много по этому поводу есть объяснений, но, среди прочего, говорится, что данный знак делается именно в той части тела, как символ и средство контроля над своими похотями. В этом контроле заключался последний этап достижения Авраамом идеальности в его служении Б-гу.
Возможно, неслучайно именно в этом. Вся суть еврейства заключается в том, чтобы любое достоинство было развито в меру, не доходя до крайностей, в которых оно превращается в недостаток. А Авраам олицетворял качество любви и милосердия (хесед), которые в своей крайности переходят в разнузданность и дикость. Туда и впал первый сын Авраама Ишмаэль, пусть и унаследовав у Авраама также гостеприимство. Пришлось второму сыну Авраама Ицхаку развивать уже строгость и дисциплину (дин). Яаков, в свою очередь, сумел найти правильный баланс между ними, гармоничную золотую середину (в отличие от Эйсава, который унаследовал строгость Ицхака и довел уже ее до крайности - нетерпимости и жестокости.) Поэтому все сыновья Яакова стали евреями.
Но и в рамках еврейского характера возможны разные наклонности. Поэтому и сын Яакова Иссахар, и Машиах, потомок другого сына Яакова - и Леи - Йеуды, уподоблены ослу - как и Ишмаэль. На святом языке осел - хамор. От слова хомер - «материал» и хумриут - «материализм», жажда телесных наслаждений. Как уже говорили, уподобление ослу (как и быку, соответственно еврея Йосефа, сына Рахели, и нееврея Эйсава) может быть и в плохом смысле слова, и в хорошем. Осел может быть скромным тружеником, терпеливо нести свою ношу, но может также и поддаться той самой жажде наслаждений, и впасть в разврат и в дикость.
Кто еще у нас «осел» в плохом смысле слова? Отец Шхема, которого так и звали - Хамор! А в хорошем смысле слова? Похоже, что и другие дети Леи могут таковыми быть. Включая ее дочь Дину.
Получается, что неслучайно Шхем ощутил такое влечение к ней - почуял родственную душу! А ведь гиюр - переход нееврея в иудаизм - в свете сказанного заключается именно в том, что доведенные до крайности черты возвращаются в свое умеренное состояние. То есть для того, кто уподоблен «ослу» в плохом смысле слова, гиюр - это превращение в «хорошего осла»!
Поэтому братья и сказали Шхему: хочешь породниться с Диной и со всеми нами - делай обрезание. Таково в любом случае условие обретения еврейства, но в данном случае - особенно. Это именно контроль в проблематичной для тебя области. Сумеешь - пожалуйста.
Да, именно так объясняет ряд комментаторов предложение братьев Шхему - это не был сознательный обман: мол, Дину в любом случае не собирались давать, а обрезание - лишь способ ослабить жителей Шхема, чтобы потом перебить. Нет, братья говорили серьезно: если обрежетесь правильным образом и станете евреями, то примем. Другое дело, что обрезались они образом совсем не правильным.
А именно?
Рассмотрим подробнее народ Моава, представительницы которых соблазнили колено Шимона при Пеоре.
Из этого народа, как и из Амона, Тора запрещает принимать прозелитов (точнее, если станут прозелитами, нельзя вступать с ними в брак). «Потому что не встретили вас хлебом и водой на пути из Египта» (Дварим 23:5).
Только поэтому? Нехорошо, конечно, но так уж смертельно? Никто из тогдашних окружающих народов не был рад евреям, а Эдом даже вышел навстречу с мечом. Почему же такая особая строгость в отношении Амона и Моава?
Эдом - потомки жестокого и кровожадного Эйсава, который «мечом будет жить». Поэтому для них выход навстречу евреям с мечом - дело естественное, иного никто и не ждал. И если кто-то из представителей Эдома хочет стать евреем, то это обычный процесс гиюра - смягчение доведенного до крайности качества, в данном случае - жесткости.
Но Амон и Моав - потомки Лота, племянника Авраама, члена его семьи. Подобно Ишмаэлю, Лот научился у Авраама гостеприимству - так что занимался этим с самоотверженностью и риском для жизни, будучи в Сдоме (Берешит 19). Но при этом начал скатываться в крайность того направления: был готов отдать дочерей на поругание агрессивным жителям Сдома, а в конце и сам переспал с ними, в результате чего и родились Амон и Моав.
Поэтому последние естественным образом тоже должны были быть такими: гостеприимными и милосердными, но склонными к разврату.
Однако когда евреи пришли к ним в округу из долгого пути по пустыне, они не встретили их хлебом и водой - не продемонстрировали малейшего милосердия и гостеприимства. А вот на разврат их соблазнили.
То есть показали, что их «фирменное» качество, хесед, настолько зашло в крайность и отклонилось от изначальной еврейской умеренности, что никакого позитивного его проявления совсем не осталось, а только сплошной негатив. Полная извращенность «милосердия». От таких людей бесперспективно ожидать избавления от своих крайностей и возвращения к умеренности, поэтому евреям с ними не следует родниться.
Хотя есть исключения - моавитянка Рут и амонитянка Наама, которые таки совершили гиюр и стали первая предком, а вторая - невесткой царя Давида. Из колена Йеуды, конечно. «Хорошего осла». Удалось им обуздать «дикого осла» в себе и вернуть крайности этого направления в умеренное русло. Но для остальных представителей их народов (или, согласно одному толкованию, именно для мужчин) «осел» стал слишком диким и развратным.
А здесь у нас, похоже, еще один такой «осел» - Хамор и его сын Шхем. Хотел, как Рут, примкнуть к соответствующей ветви еврейской семьи. Но начал совсем диким образом. А когда ему предложили сделать вместе с народом обрезание, то сделали его уж слишком вопиюще по корыстным мотивам: «Все их имущество уже [почти] наше, только согласимся на это» (Берешит 34:23).
Цель и сущность обрезания - контроль над крайностями в данной области, а там, в целом - «завет» с Б-гом. Как уже обсуждали, суть этого «завета» - Авраам и его потомки с Б-гом вместе возносят свое партнерство перед миром. Вот какой у Меня особый, дорогой Мне Авраам, вот как мы едины, Он с такой любовью и преданностью служит Мне, а Я с такой же любовью и преданностью забочусь о нем и его потомках. Смотрите, читайте, завидуйте!
А тут совершается это действие, полностью лишенное какого-либо намека на единение с Б-гом, на любовь и служение Ему! Чистая корысть, голая и неприкрытая. Даже Ишмаэль, зашедший в крайность «осел», все-таки проявляет не только гостеприимство, но и любовь к Б-гу. Он тоже делает обрезание, как Авраам, и хотя это не то же, что еврейское обрезание, трудно отрицать религиозность Ишмаэля! Уж если на то пошло, она тоже доходит до крайностей и фанатизма, но она есть.
Но у Шхема и его подданных вообще никакой любви к Б-гу и стремления к сближению с Ним. Одна корысть, похоть и разврат. Совершенно дикий и безнадежный «осел».
И потому само обрезание становится не просто недостаточным для приема в еврейскую семью - оно становится кощунством! Лезть физически обниматься с Тем, на Кого тебе на самом деле плевать - да как ты смеешь! Это надругательство над самой идеей. Не завет, а, так сказать, «антизавет»!
И естественным образом приводит к обратному эффекту. Если, в случае Эйсава, кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет, то в случае Шхема и Хамора, кто с таким обрезанием к нам придет, от обрезания и погибнет. Оно становится, как говорят по-английски, double-edged sword [букв. «обоюдоострый меч» — прим.ред.] что по-русски, если не «меч», то недалекая от этого «палка о двух концах».
Но исполнители этого наказания, гибели от обрезания, в свою очередь, продемонстрировали, возможно, действие еще одного принципа: для устранения зверя нужен другой, подобный ему зверь. Ложная, кощунственная демонстрация единства спровоцировала удар от тех, чье единство в конечном итоге тоже не истинно благое.
Благословляя сыновей перед смертью и расставляя всех на свои места, Яаков говорит (там же 49:5): «Шимон и Леви братья» - в большей степени, чем все остальные сыновья. Это парочка… И отчитывает их за разные дела, которые совершили вместе, в том числе и за сговор против Йосефа, приведший к его продаже (они-то изначально хотели его убить), и за то, что перебили всех жителей Шхема. Хотя мы и привели разные доводы в их защиту, все-таки идеальным их поведение не было.
Что же с ними делать?
«Разделю их в Яакове и рассею в Израиле» (там же 49:7), говорит отец. И Йосеф тоже, испытав их деятельность на собственной шкуре, норовит отделить их друг от друга: задержав, а затем отпустив их, оставил у себя под стражей Шимона, чтобы отделить от Леви (там же 42:24).
Короче, разделяй и властвуй. А то вместе они…
Нет, не такое уж это откровенное наказание - ведь, как объясняют мудрецы, разделение левитов - это расселение всего колена по всей стране вместо выдачи одного надела, как другим коленам, а также зависимость от десятин, которые дают им другие, и приходится левитам ходить за ними. Хотя формально десятины даются им потому, что они занимаются духовной деятельностью, служат Б-гу в Храме, посвящают жизнь Торе. А рассеяние потомков Шимона значит, что они будут учителями, преподавать ту же Тору детям в разных местах. Так что на самом деле у них скорее духовное, интеллигентское будущее.
Но все же представлено оно как разделение, необходимое для устранения их близости и единства. Что вызывает вопрос: как же так? Ведь подобный метод используется Б-гом скорее в отношении других народов. Которые, когда в последний раз объединились - то с целью «дружить против Б-га», строить Вавилонскую башню. В таком случае, пока не научатся дружить ради Б-га, лучше им не объединяться. И внес Б-г в их ряды раскол (Берешит 11), суть которого мы уже не раз поясняли, и с тех пор у них не прекращаются недопонимания и конфликты.
Оно и естественно: отклонившись каждый в свою крайность, эти народы слишком отдалились не только от центральной, золотой середины «под Б-гом», но и друг от друга, вот и утратили связь и понимание.
Но евреи - на то и евреи, чтобы все это сохранять. Оставаясь близко не только к золотой середине, но и друг к другу. Чтобы «дружить ради Б-га». Как же так получается, что их тоже приходится разделять?
Рав Гирш обращает внимание на конкретные слова, выражающие это разделение: ахалкем - «разделю» в Яакове, и афицем - «рассею» в Израиле. По его словам, последнее выражение обозначает разделение на части единого целого с целью его ослабления. Но первое выражает распределение чего-то драгоценного таким образом, чтобы всем хватило.
Также, объясняет он, «Израиль» в данном контексте - еврейский народ в пору своего могущества, на своей земле, со своим царством. А «Яаков» - он же в изгнании, рассеянный среди народов, лишенный военно-политической мощи.
Когда весь народ собран вместе и находится в фазе могущества, разделение Шимона и Леви - это именно раскол на части единого целого, а то в такой ситуации вместе они слишком опасны.
Но когда народ находится в изгнании, ему идет на благо то, что в каждой группе, в каждой еврейской общине есть свои представители Шимона и Леви. Свои преподаватели Торы и ревностные служители Б-га. Это придает народу искру и стойкость в суровых условиях, обеспечивая его выживание. Когда народ вместе, эти искры слишком многочисленны и сконцентрированы, и чреваты взрывом. Но когда народ рассеян, то они в самый раз.
Поэтому тут не «разделяй и властвуй», а «разделяй и обеспечивай выживание на нужном этапе». Такой уж путь у еврейского народа - не только могущество и царство на своей земле, но и долгое изгнание. Поэтому нужны люди, которые именно на этом этапе будут играть жизненно важную роль. Вот они и есть.
Теги: Ваишлах, Недельная глава, Рут, Обрезание, Вавилонская башня, Эйсав, Ишмаэль, война, Разврат, Гиюр, единство еврейского народа, Брит мила, Шимон, Леви, Шхем, Амон, Моав
