Отложить Отложено Подписаться Вы подписаны
В этот раз разберем три примера исключений из правила, о котором шла речь в предыдущей статье. Мы говорили о запрете полагаться на разного рода «разрешения» (этерим) верить лашон а-ра так, чтобы потом распространять полученную информацию или наносить материальный или физический ущерб объекту злословия.
ПРИМЕР ПЕРВЫЙ: И ВЕРИТЬ МОЖНО И ДРУГИМ ГОВОРИТЬ
Вспомним историю о Рабиновиче и Гольдштейне из прошлой статьи. Если Рабинович слышит подобное о Гольдштейне уже не первый раз, например, на позапрошлой неделе Гольдштейн кушал раков, на прошлой неделе креветок, а на этой черную икру, то можно рассказать об этом другим — с исполнением всех необходимых условий.
ПРИМЕР ВТОРОЙ: ДЯДЯ МИША КУКУШКИНД ВСЕ ВИДИТ
(адаптировано из Питхей Тшува, Шулхан Арух, Хошен Мишпат, симан 75 в изложении книги Нетивот Хаим)
Бывший гражданин Советского Востока, а ныне князь грузинской экономики Яков Исаакович Хасидашвили проживает в городе Н-ске на вилле с большим двором, обнесенным забором. Год назад, после ежегодного медосмотра, врач посоветовал Хасидашвили заняться спортом. Хасидашвили решил купить велосипед, чтобы ездить по городу на нем, вместо своего обычного Мерседеса. Но, на беду, в первую же неделю после покупки случился хамсин и велосипед остался прозябать до лучших времен рядом с бассейном в углу обширного двора. Рядом с Хасидашвили, за забором, живет семья Ягудаевых. Люди они неплохие, но их младший сын, Томер, скажем так, отбился от рук. И вот, в один прекрасный день, семья Ягудаевых уезжает в Австрию на свадьбу родственников. А Томер остается. А на следующий день Хасидашвили замечает, что юго-западный угол его двора выглядит несколько странно. Подойдя ближе, он видит дырку в заборе и... Нет, вот как раз велосипеда он не видит. Хасидашвили терзают подозрения. Тем более что днем, проезжая на своем Мерседесе, он видит, как Томер разъезжает на велосипеде, очень похожем на его (Хасидашвили) велосипед.
В магазине Хасидашвили встречает дядю Мишу Кукушкинда.
— Яков Исаакович, — подзывает дядя Миша Хасидашвили с озабоченным видом. — Дело есть.
Дядя Миша отводит Хасидашвили в сторону и рассказывает ему шепотом, озираясь по сторонам, как он вчера сидел на балконе и просто отдыхал (на самом деле дядя Миша занимался любимым делом — наблюдал за жизнью города Н-ска, иногда прибегая к помощи бинокля). И заметил, как какой-то «молодой хулиган»... Тут дядя Миша пустился в пространную речь о том, как современная молодежь вообще испортилась, потеряла хороший вкус в музыке, не разбирается в футболе, не умеет прилично одеваться и еще думает, что в жизни понимает все, хотя на самом деле в жизни она разбирается меньше, чем Петька-дурак, который жил на Красноармейской... Да, так о чем я, да, так вот молодой хулиган, который у Вас, Яков Исаакович (Хасидашвили дядя Миша очень уважал, особенно за Мерседес и грузинское происхождение), рядом живет, проделал дырку в заборе и проник туда с какой-то злонамеренной целью.
— И мне кажется, — многозначительно прибавил дядя Миша, — что он у Вас что-то у-та-щил.
Теперь у Хасидашвили имеется достаточно косвенных улик (дырка в заборе, велосипед, похожий на его собственный, у Томера), чтобы поверить словам дяди Миши и считать, что Томер украл его велосипед. Может ли Хасидашвили попробовать как-то его у Томера отобрать?
По этому вопросу мнения комментаторов Шулхан Аруха разделились. Хафец Хаим пишет, опираясь на мнение нескольких комментаторов, что в таких случаях все равно можно только обратиться в бейт-дин, еврейский суд. И то же самое пишет Арух а-Шулхан (рав Йехиель-Михл Эпштейн, Россия, 19 век, один из выдающихся поским — галахических авторитетов — своего времени). Однако Нетивот Хаим (рав Моше Кауфман, живет в Израиле, автор комментария на книгу Хафец Хаим) приводит другие мнения: возможно, при определенных обстоятельствах разрешено попытаться вернуть себе свое имущество, не обращаясь в бейт-дин.
Поэтому в таком случае лучше всего спросить у даяна (раввина, уполномоченного отвечать на вопросы, связанные с деньгами и бизнесом), что можно сделать в сложившейся ситуации.
ПРИМЕР ТРЕТИЙ: ШЕРЛОК ХОЛМС ВО ВРЕМЕНА ТАЛМУДА
Талмуд (Бава Мециа 24а) приводит следующий случай:
Один из гостей Мара Зутры —Хасида (мудрец 5-го века, живший в Вавилонии) — проснувшись, обнаружил, что у него украли серебряный кубок. Мар Зутра не знал, кто украл кубок, но увидел, как один из учеников йешивы вытирал руки об одежду своего друга. Сказал Мар Зутра: «Это он — тот, кто пренебрежительно относится к чужому имуществу». Мар Зутра приказал связать его и побить. Тот сознался и отдал кубок.
На первый взгляд, это противоречит тому, о чем мы говорили раньше. Во-первых, здесь на основании косвенных улик разрешается кого-то бить. А во-вторых, косвенные улики здесь не очень веские. Ведь то, что человек вытирает руки об соседа, не значит, что он залезет к нему в карман.
Однако Хафец Хаим (Законы злословия, гл. 7, § 13 и прим. 31) объясняет, что противоречия нет. Мар Зутра был не просто мудрецом, а даяном (судьей), а суду разрешено применять физические методы воздействия (или, попросту говоря, бить), конечно, не просто так, а только в определенных случаях.
Мар Зутра был уверен, что кубок украл именно этот ученик, поэтому ему нужно было заставить того признаться. А почему этого ученика именно били, если доказательства были слабыми? Отвечает Хафец Хаим: поскольку было известно, что кубок украл один из присутствующих, о других ничего дурного не знали (то есть у них была хезкат кашрут — презумпция невиновности), а об этом человеке уже было известно, что он пренебрежительно относится к чужому имуществу, то, если исключить невозможное, оставшееся и будет правдой. Или, как это выразил Шерлок Холмс, once you eliminate the impossible, whatever remains, however improbable, must be the truth, если исключить невозможное, то, что останется, и будет правдой.
Так рассуждал и Мар Зутра и оказался прав.
Теги не заданы
