Эх, похмелье!

Наблюдали ли вы такую картину? Заходит какой-нибудь опьяневший «фрукт» в кабак, окружённый толпой прихлебателей и устраивает пир на весь мир. «Угощаю всех!» — кричит он, и кидает пригоршню золота на прилавок. Все пьют за его здоровье, поднимают бокалы, выкрикивают хвалебные тосты. Вино и водка текут рекой. «Фрукт» то и дело запускает пальцы в кошелёк, берёт, сколько схватится — и веселье вспыхивает с новой силой. Уже пустеет кошелёк, уже остаются в нём последние копейки, а «фрукт» всё куражится, храбрится и остановиться не может.

Так в точности и мы поступаем с нашей жизнью. В юности, в двадцать лет, когда впереди у нас целая вечность, мы беспечно тратим время на пустяки, попутно ссылаясь на неизмеримую череду дней, и приговариваем: «У нас всё ещё впереди! Мы ещё всё успеем!». И, тоже самое — в двадцать пять, и в тридцать лет. Мы твердим и твердим: «Всё — путём, всё ещё будет!»

А потом, в тридцать пять, в полдень нашей жизни, когда «кошелёк» лет существенно худеет, мы продолжаем быть в кураже, мы всё ещё «на коне». Наши хмельные «друзья» — суетные желания — всё ещё нашёптывают: «Куда спешить? К чему торопиться?» И мы не думаем о завершении дня, мы отталкиваем от себя мысли о будущем. И пока мы так топчемся, пока подпеваем, проходит сорокалетний рубеж, мелькает пятидесятилетний, а там уже — и «шестидесятник» маячит.

И даже перекатившись через шесть десятков, задыхаясь и держась за сердце, мы подкатываем к семидесяти, когда и силы чахнут, и зрение никудышное, и волосы — серебро. Когда пора призадуматься — ещё пяток-десяток — и окажемся мы перед Престолом Судьи, и придётся отчёт давать обо всём. Но хмель глушит, жажда сушит, а мы, в точности, как тот «фрукт» в кабаке, то ли от страха, то ли от маразма, всё ещё куражимся и храбримся, и… «веселимся» на последние «гроши».

И вот что интересно. На пьяненьких из кабака, бесцельно разбрасывающих деньги, мы смотрим, как на людей пустых и глупых, сошедших с ума, которых ожидает жестокое похмелье. Но к людям, бесцельно прожигающим жизнь, разбазарившим годы на пустяки, мы относимся с пониманием и сочувствием. Быть может, потому, что где-то там, подспудно, отдаём себе отчёт, насколько ужасней и горше окажется их похмелье.

Раби Исроэль Меир а-Коэн, Хофец Хаим, Торат а-Байт, раздел 14, в примечании. Из сборника «Все притчи Хофец Хаима», составитель р. Исроэль Йосеф Бронштейн.

Теги: Переводы, Еврейство