Возлюби далекого, сделав ближним

Ура, Флойд признан умершим именно от того, что его шею сдавил коленом полицейский, а не от наркотиков. А полицейский, соответственно, убийцей. Ликование и слезы радости в Америке, почти как в свое время от избрания Обамы - тоже веха в борьбе за равноправие афроамериканцев.

Правда, судя по тому, что было после победы Обамы, радость была несколько преждевременная: никаким «пострасовым» мир не стал, наоборот, только и слышим в последнее время об инцидентах типа того же Флойда. Впрочем, на этот раз подчеркивали, что действительно не столько наступление новой эпохи, сколько «в кои-то веки» суд принял сторону афроамериканца, а не его обидчика. А то в столь многих случаях обидчиков оправдывали - явно потому, что, как всем известно, расизмом пропитана вся система.

Так чувствует одна сторона этого дела. Другая говорит о том, что Флойд был рецидивистом, и правильно ли было делать из него святого великомученика и хоронить с почестями в золотом гробу?

И вообще, в среде афроамериканцев действительно высокая преступность, вот и приходится полиции много с ними возиться, и относиться с подозрительностью. Да и больше погибает афроамериканцев от рук своих же, а полицейские, случается, и белых убивают, только такого резонанса во всех других случаях нет, потому что нельзя отнести к расизму.

Примечательно также, что недавно прокатилась и волна насилия в отношении американцев азиатского происхождения - тут действительно тупость некоторых поражает: любой узкоглазый принимается за китайца, а китаец виноват в том, что «занес из своего Китая» коронавирус. Кто-то пытался поднять лозунг «Жизни азиатов имеют значение», но, конечно, такого же мощного движения, как в отношении жизней чернокожих, BLM, тут не возникло. Почему же, если очевидно, что тот же расизм?

Ну, в отношении того, что Флойд не был ангелом, это все-таки в данном случае значения не имеет. Даже если кто-то явно совершил преступление, за которое должны осудить на смерть, его нельзя убивать без суда и следствия, и сделавший это сам виновен в убийстве. Пока вина не доказана, сохраняется презумпция невиновности.

Похороны с почестями - понятно, он стал символом несправедливого обращения полицейских с чернокожими. Как в свое время устроили всенародные похороны трем погибшим в августовский путч - как жертвам попытавшегося сохраниться советского режима. Они, правда, вроде, ничего плохого не сделали, но дело не в этом. А в том, что почести были оказаны данным людям не столько в силу их собственных заслуг, сколько как представителям всех тех, у кого были счеты к советской власти. То есть - представителям «своих», павших от рук «чужих».

И в этом, как представляется, скорее лежит суть проблемы и с чернокожими в современной Америке, нежели в чистого вида расизме.

Почему?

Очень просто. Расизм - это вера в то, что тип внешности человека имеет значение (тут ведь не только цвет кожи, но и разрез глаз, или «еврейский» нос - кстати, у чернокожих и азиатов нос тоже иного типа). Что с разными типами внешности могут быть связаны и другие разные данные: и физические силы, и умственные способности, и душевные качества. Это во-первых. А во-вторых, что на этой основе можно выделять «высшие» и «низшие» расы, которые поэтому могут заслуживать дискриминации или уничтожения.

Тот, кто придерживается второго пункта - понятно, уже нацист. Но если только первого - уж извините, это как раз те, кто сегодня столь пламенно борется с расизмом, точнее, думает, что так делает. Они за «многообразие», что означает: неправильно, если в любом коллективе недостает чернокожих и цветных. Почему? Потому что нужна и их точка зрения, и их характер. Позвольте, но почему другой цвет кожи непременно означает, что у них другой взгляд и характер? Это расизм, товарищи. Настоящий анти-расизм, точнее не-расизм - это когда я просто не обращаю внимания на цвет кожи людей и сужу о них чисто по их качествам, когда темный цвет кожи имеет в моих глазах не больше значения, чем загар. (Более того, как раз в обществах и коллективах, где с «многообразием» все в порядке, например, в современных Западных либеральных городах, чаще люди разных цветов, гендеров и ориентаций являются весьма однородными в своих общественно-политических взглядах - том самом современном Западном либерализме.)

Так или иначе, если и существует предвзятость и чрезмерная агрессивность полицейских в отношении чернокожих, то это не расизм. Потому что основано это не чисто на цвете кожи. В противном случае полицейские, например, так же предвзято относились бы и к американцам азиатского происхождения. А они подвергались нападениям как раз не со стороны полицейских, и против них, вроде бы, полицейские ничего не имеют.

А чернокожие? Они не просто выделяются на фоне остальных граждан страны цветом кожи. Они также образуют целое общество, объединенное и сплоченное общим опытом прошлого рабства и остаточной от него дискриминации.

Интересное наблюдение сделал политолог Александр Баунов. В России (конечно, отчасти в силу многих произошедших потрясений) уже внешне никак не определишь - и не важно - происходит ли человек из крепостных или господ. В этом плане отмена крепостного права в конечном итоге достигла своей цели. 

Но в Америке, хотя рабство было отменено в том же 1861 г., с тех пор так и не произошло подобного смешения и растворения. Разные, конечно, бывают истории, но все-таки сохранилась целая группа, которая является продолжением той, что была порабощена. Во многом отдельное общество, с характеристиками, отличными от остальных (включая тип речи, культуру и песни), фактически, «народ в народе», «общество в обществе». Таковыми они воспринимаются и недругами, и самими собой, у них своя коллективная идентичность и солидарность - и коллективная обида.

Поэтому любой инцидент, в котором они страдают от рук других, воспринимается как очередная страница этой долгой истории: «опять нас обижают», «ничего не изменилось».

В то же время, с этими бывшими рабами получился во многом «порочный круг»: для них меньше возможностей в обществе (сначала это и не пытались менять, потом, наоборот, отчаянно пытались, но, как во многих революциях, с сомнительными результатами), много наследственной бедности. Отсюда - больше вероятности скатывания в криминальный мир, отсюда - больше подозрительности в глазах тех, кто борется с этим криминальным миром.

А борется-то с ним в основном полиция. А она тоже определенная, четко очерченная группа людей. (Ну и иногда те, кто вызывает полицию.) Со своей культурой, менталитетом и солидарностью.

Поэтому, как и в других подобных случаях, приходит в действие механизм деления на «своих» и «чужих», где первые всегда правы, даже если в конкретном случае необязательно, а последние наоборот. И создания стереотипов, и навешивания ярлыков: действия одного представителя «чужих» не только рассматривается негативно, но и расцениваются как очередное доказательство, что «все они такие» и «против нас». А действие представителя «своих», соответственно, как вынужденный отпор агрессии или вообще как невинное, не выходящее за норму, к которому придрались «только потому, что он чернокожий/полицейский».

Вот и получается здесь не простой расизм/анти-расизм, а противостояние двух определенных групп, относящихся друг к другу с недоверием и подозрительностью.  

С одной стороны - чернокожие, которые, конечно, себя считают невинными, да и жертвами дискриминации, но в отношении которых сформировался стереотип, что их конкретное общество - сплошь преступники. И отношение к каждому из них как к потенциальному уголовнику и угрозе, со всеми вытекающими. И это уже не тот расизм, на котором зиждилось изначальное рабство: чернокожего воспринимают не как «недочеловека», а как «одного из них», а «они все преступники» - просто в силу определенных обстоятельств. Поэтому полицейских, если и можно как-то называть, то не расистами, а anti-black - «анти-черными», настроенными именно против чернокожих как с большей вероятностью преступников.

Поэтому и нет такого же отношения к американцам азиатского происхождения: то, что они другой расы, само по себе не имеет значение, не делает их «недочеловеками». Наоборот, если тут и есть стереотип, то противоположный: «все они успешны».

С другой стороны - полицейские, которые, конечно, себя считают борцами с преступностью, да еще и с риском для жизни, но в отношении которых сформировался стереотип: «они расисты». И вообще агрессивные - «Police brutality». И борцов за права чернокожих в этой схватке можно назвать anti-police -«анти-полицейскими». Именно полицейские в их глазах - главные враги и обидчики чернокожих, и потому их надо, например, лишить финансирования.

И поэтому не появилось такого же движения с целью защитить права американцев азиатского происхождения и доказать, что их жизни имеют значение: здесь нет столь же четко очерченных групп и образов врага. Нет общества азиатов, которые «все преступники» и вечно подозрительны, но и нет общества полицейских или еще кого, которые «вечно со своей подозрительностью» и «опять обижают этих несчастных».

В этой главе Кдошим содержится знаменитая заповедь: «Возлюби ближнего, как самого себя» (Ваикра 19:18). Много на эту тему можно рассуждать, но один из вопросов - как можно приказывать любить того, кто не нравится, тем более того, кто своим поведением заслуживает неприязни?

А тут еще и Мишна в Поучении Отцов (Авот 5:8) говорит, что истинная любовь ни от чего не зависит (эйна тлуя бе-давар), и только так она вечна. Тогда как если любовь от чего-то зависит (тлуя бе-давар), то с исчезновением этой основы пропадает.

Ну да, если я люблю человека потому, что он добрый, умный, красивый, а он вдруг перестает быть таким, то действительно трудно продолжать любить. Да только как можно любить вообще ни за что?

В качестве примера такой не зависящей ни от чего любви Мишна приводит дружбу (будущего на тот момент) царя Давида и принца Йонатана. Но ведь они наверняка дружили и любили друг друга потому, что оба были великими и праведными людьми, и ценили друг в друге те хорошие качества. И если бы один из них перестал быть хорошим, то, наверное, перестали бы дружить. Как же можно говорить, что эта любовь ни от чего не зависела?

Говорится также о «беспричинной ненависти», но и тут вопрос: ненавидят же всегда за что-то! Какая же она беспричинная?

Ответ уже обсуждали, но сейчас можно развить.

На самом деле человека не любят потому, что он хороший, а судят его благосклонно и считают хорошим потому, что любят. Ибо любовь - это единение с человеком, ощущение, что он «свой». Почему любят сына или брата или отца? Потому что он хороший? Нет, он не всегда такой. А потому что он - сын, брат и отец. Родной. Частица меня самого.

Действительно, ведь заповедь - полюбить ближнего, как самого себя - а себя мы любим за что-то? Нет, себя мы просто любим, потому что хотим блага и наслаждений и не хотим страданий, а там и судим себя благосклонно и стремимся оправдать, проявляя полное понимание. Ну и я знаю, что в принципе, в глубине душе я хороший и желаю всем добра, что поделаешь, жизнь непростая, и иногда приходится действовать жестко, иначе ущемят меня, а так - я хороший!

Вот и ближнего надо любить, как часть себя, как одного из «нас» - которым мы желаем добра, да и вообще знаем, что мы хорошие.

Но вот есть «чужие», которые угрожают «нам». А поскольку мы знаем, что мы хорошие, и это очевидно, значит, они - против добра и всего хорошего. Ненавидим!

Вот только на самом деле - беспричинно. Потому что вся ненависть основана на непонимании точки зрения и чувств другого человека; на том, что он далекий и «чужой». Ведь если бы был близким и «своим», нашли бы способ понять, даже если очень трудно. Взглянули бы на вещи с его точки зрения.

Так что и здесь не ненавидят человека потому, что плохой, а судят неблагосклонно и считают плохим потому, что ненавидят.

Давид и Йонатан действительно были праведниками. Но - у них был большой соблазн видеть друг друга как «чужих». Ведь Давид претендовал на трон, который занимал Шауль, отец Йонатана, и который Йонатан должен был унаследовать. Таким образом, в этом плане они были прямыми конкурентами и представляли угрозу друг для друга. Это самый легкий путь для отчуждения: я хороший, а он мне угрожает, хочет отнять что-то мое, значит, злодей, ненавижу!

Но они оба от этого воздержались. Каждый увидел мир с точки зрения другого и понял, что тот конкурирует не по злому умыслу, а просто поставлен в такое положение. Йонатан - сын Шауля, который был помазан на царство, только поэтому претендует на трон, Давид это понимал. А Давид тоже был помазан на царство тем же пророком Шмуэлем, когда Шауль не оправдал доверия, и Йонатан это тоже понял. Поэтому любили друг друга, несмотря ни на что, ни на какие конфликты интересов и амбиций.

Каждый сделал потенциально далекого и чужого - ближним и своим. И потому полюбил.

Так оно в отношении одного человека - и целого общества. Люди образуют разные народы и даже внутри одного народа образуют разные группы. Каждая со своими качествами и своим путем - и бывает, что возникают столкновения, конфликты и трения. И, естественным образом, деления на «своих» и «чужих». Чувства и сущность «своих» ближе и понятнее, сами же и ощущаем. Знаем, что хорошие, и что чувства наши истинные и искренние. А вот чувства и сущность «чужих»…

Они с нами обращаются круче других, вечно подозревают, по малейшему поводу стреляют, хотя мы ничего такого не делаем, едва справляемся со своей трудной жизнью! Расисты! - Они нас вечно подозревают в расизме и из каждого инцидента делают такую историю, хотя мы просто выполняем свою работу, с большой самоотверженностью и риском для жизни, а они вечно дают причины подозревать себя, и приходится с ними быть круче. И не грех надавить на шею и придержать - с такими только так и можно…

Вот нам и пример беспричинной ненависти. Взаимной.

Как уже писал, с одной стороны, трудно не согласиться, что в конкретном случае Флойда было чрезмерное использование силы, зиждившееся на негативном стереотипе.

С другой - нехорошее чувство вызывает и всеобщее ликование по поводу вердикта - а изначально, на случай иного вердикта явная готовность не просто протестовать, а объявить о несправедливости всей системы. Мол, люди уже «знали», каким должен быть вердикт, хотя сами судьями не являются.

И Байден тоже сказал, что «молится о правильном вердикте» - а откуда ты знаешь, какой правильный? Если веришь в судебную систему, то правильным он будет в любом случае, и изволь принять. Некоторые действительно выразили подобную критику, на что он ответил: просто выражал эмоции народа. Конечно, но оно само и проблематично: эмоции должны быть в пользу справедливости, какой бы она ни была, а не именно в пользу одной из сторон. Ибо, в последнем случае, имеем именно что беспричинную любовь к этой стороне - и беспричинную ненависть к другой.

Чего и постараемся избегать хотя бы в нашей жизни.

Теги: Недельная глава, Политика, любовь, любовь к ближнему, царь Давид, Актуалия, Давид, Ненависть, Расизм, Царь Шауль, Кдошим, Флойд