ОН ГРЕШИТ, А МЕНЯ НАКАЗЫВАЮТ?--II

В прошлой статье мы обсудили отрывок из трактата Талмуда Песахим 113 б, который противоречил закону, установленному в трактате Талмуда Бава Мециа 58 б, а также несколько вопросов, связанных с пониманием разных законов, установленных Талмудом Песахим 113 б. Хотелось бы поблагодарить читателей за участие в обсуждении. Победителями оказались читатели Шана и ОтецРех. Шана дала очень хорошее объяснение, которое соответствует объяснению одного их комментаторов книги Хафец Хаим (об этом ниже). ОтецРех тоже дал хороший ответ. Просьба, пожалуйста, сообщить мне (или редакции Толдот), какую книгу хотелось бы получить в качестве приза.

А теперь разгадка.  

Как разрешить противоречие между этими двумя местами в Талмуде?

Для этого нам надо рассмотреть еще один отрывок, который находится в трактате Мегила 25 б (перевод мой):

Сказал рав Аши: «Того, о ком противно слышать (на арамейском — саней шоманэй), можно унизительно называть (словами на буквы) гимел и шин.

Раши поясняет, что гимел и шин — начальные буквы слов гайфа (развратник) и шатиа (сумасшедший). Выражение «тот, о ком противно слышать» Раши трактует следующим образом: о нем постоянно ходят отвратительные слухи: он предается разврату.

Хафец Хаим (гл. 7, Беэр Маим Хаим, прим. 8) объясняет, что Раши здесь специально использует настоящее время. Иначе говоря, Раши пишет «ходят», а не «ходили». Таким образом, Раши указывает на то, что речь идет не о человеке, который нарушил запрет один раз, а о том, который постоянно сознательно нарушает законы Торы. Именно такого человека можно называть оскорбительными кличками, а также говорить о нём лашон ара.

Получается, что отрывок из Талмуда, обсуждавшийся в прошлой статье, говорит о том случае, когда неправильный поступок был исключением, единичным случаем в жизни человека, а не следствием постоянного пренебрежения законами Торы.

А тепeрь ломдус. В чем различие между тем, кто согрешил один раз, и тем, кто, например, согрешил три раза?

Первый возможный вариант, которого придерживаются Хелкат Биньямин и читательница Шана: не всякого злодея можно унижать, оскорблять, не о всяком злодее можно говорить лашон ара. Очевидно, что человек, который постоянно нарушает законы Торы, гораздо хуже того, кто один раз не смог удержаться от запретного. Поэтому и отношение к ним разное. Того, кто один раз не удержался, можно ненавидеть (за грех) в душе, можно отдаляться от него, но вот вредить ему, сообщая другим о его поступке, нельзя. А злостный грешник уже не подпадает под правило ам итха («народ с тобой» — «соблюдающий вместе с тобой»), и Тора не заботится о его достоинстве, если ценой оскорбления его достоинства можно добиться какой-нибудь, даже не очень большой, пользы (см. https://toldot.com/blogs/leib/leib_809.html).

Однако по ряду причин мне кажется, что более верным будет объяснить слова Талмуда и мнение Хафец Хаима иначе.

Для этого приведем слова Рабейну Йоны (Шаарей Тешува 3:215-216), которые Хафец Хаим цитирует в качестве источника алахи.

«Знай, что если увидит человек, что друг его нарушил законы Торы втайне, а он публично раскроет его грехи, то раскрывший очень сильно виноват. Ведь, может быть, тот грешник свернул с пути зла, и душа его болит, а лишь сердце (самого) человека знает, насколько больно его душе (Мишлей 14:10). И неправильно открывать (этот секрет) никому, кроме скрытного (цануа) мудреца, который не будет рассказывать об этом остальному народу, а лишь отдалится от этого человека, пока не станет ясно ему, что тот свернул с пути зла. А если грешник — мудрец и человек боящийся греха, то следует думать о нем, что наверняка он сделал тешуву, и если йецер а-ра поборол его один раз, то потом горько стало его душе.  A тот, кто произнес лашон ара, совершил двойное (зло): причинил вред и стыд своему ближнему, а также избрал возможность обвинить его, и приговорить его, и злорадствовать над его бедой.  И это лашон ара, который является правдой хуже лживой клеветы, поскольку народ поверит ему, если расскажет он правду о товарище своем, и испортится репутация его, и станет он насмешкой в их глазах (даже) после того, как уже пожалеет о том зле, которое сотворил, и будут прощены ему его грехи».

Как пишет Рабейну Йона, нельзя говорить о согрешившем лашон ара, несмотря на то, что он злодей, потому что есть шанс, что он исправится. И тогда было бы лучше, чтобы никто об этом не узнал. Говоря лашон ара лэ-тоэлет (конструктивный лашон ара), нам необходимо сопоставить пользу, которую приносят наши слова, с возможным вредом от них. В данном случае, говорит Рабейну Йона, баланс будет отрицательный. Да, будет польза — люди отдалятся от зла. Но, с другой стороны, тот, о ком мы говорим, может оказаться, если сделает тешуву, заклейменным в глазах людей навсегда — даже когда он уже перестанет быть злодеем в глазах Б-га. И тогда игра не стоит свеч. Ведь и злодей (раша), пока он совершает зло из-за неспособности справиться со своими желаниями, остается частью еврейского народа. Ради спасения его жизни можно нарушить субботу, нужно заботиться о его имуществе, например, возвращать ему пропажу, выкупать его из плена и т.д. То, что он не считается ам итха — «соблюдающим вместе с тобой», только разрешает ругать и унижать его, рассказывая о его проступках, в том случае, если от этого есть польза. А в случае с Тувьей и Зигудом, где произошло случайное нарушение, пользы нет, как объясняет Рабейну Йона.

Но все это касается лишь того лашон ара, который может распространиться, и/или человек останется грешником навсегда в глазах тех, кто узнает о его проступке. Однако говорить лашон ара в том случае, когда этого не произойдет можно. Поэтому Талмуд Песахим разрешает рассказать об этом своему учителю, скрытному (цануа) мудрецу, который не будет рассказывать об этом всем остальным, а лишь отдалится от этого человека, пока не станет ясно ему, что тот свернул с пути зла (по этой же причине можно ненавидеть грешника за его поступок). Ведь баланс положительный. Мудрец на то и мудрец, что видит все глазами Торы  и не будет презирать раскаявшегося. А также мудрец этот должен быть скрытным, тактичным, чтобы не разболтать секрет всем остальным.

Кстати, тут нужно задать еще один вопрос. Ну, хорошо, почему упоминается именно мудрец — понятно. Но почему своему учителю? А почему не чужому учителю или, например, одному из гдолей а-дор (великих мудрецов поколения)? Ответ очень прост: кто сказал, что учитель имеет право верить ученику? Только в том случае, когда один человек знает другого очень хорошо и во всем полагается на его слова, как на слова двух свидетелей, тогда можно верить лашон ара. Этот закон мы поясним позже, когда будем обсуждать законы кабалат лашон ара (какому лашон ара можно верить, а какому нет). Пока лишь ограничимся тем, что этот закон (опираться на слова другого человека как на слова двоих свидетелей) на практике почти не применяется.

Но все это касается лишь случая, когда человек грешил случайно и тайно. Если же мы имеем дело с человеком, о котором нам известно, (Рабейну Йона, Шаарей Тешува 3:218), «что у него нет страха перед Б-гом, и он постоянно находится на неправильном пути» и (Рабейну Йона, Шаарей Тешува, 3:219) «освободил себя от власти Небес, и не избегает (ни) одного греха, о котором весь остальной народ знает, что это грех, можно стыдить его и говорить о нем лашон ара. Ибо так сказали наши мудрецы: ло тону иш эт амито — не угнетайте друг друга, ам ито — того, кто (вместе) с тобой соблюдает Тору и заповеди, его не угнетай словами (не оскорбляй). А того, кому плевать (перевод идиоматический) на слово Б-га, можно унижать, (говоря о) его поступках, и рассказывать о его мерзостях, и обливать его презрением».

Здесь уже мы не должны принимать во внимание, что, может быть, человек согрешил случайно и сделает или, может быть, уже сделал тешуву.  

Итак, можно сообщать о дурных поступках человека, который регулярно и сознательно нарушает законы Торы (даже законы, установленные мудрецами). Но только при соблюдении определенных условий, о которых мы поговорим в следующей статье.

Теги не заданы