КАК ПРОЙТИ В СИНАГОГУ? отрывок

Ответ на вопрос, как пройти в синагогу, нашелся неожиданно сам собой, и синагога возникла в жизни Марго нечаянно сразу после Освенцима, куда, кстати, она угодила совершенно случайно. Просто четко сформулировала желания, а жизнь услышала и ответила, так бывает.

Сразу после реализации плана «кчертовойматери» Марго нашла работу в столице, немного подергав ниточки старых и почти дружеских журналистских связей. Для нее нашлось место в экономической редакции, не пыльно, ну, и ладно, сойдет для начала.

Пока Марго каждый день с 9 до 13 сидела в унылой комнате информационного агентства и кропала экономические новости, за окном набирала силу весна. Апрель рисовал голубым и зеленым, щекотал солнце, будил город, гляделся в лужи и прихорашивался, торопил трамваи. Солнце взмахивало им вслед лучом, улыбалось прохожим.

- Тепло, - говорил Саня. жмурился от солнечной улыбки и прятал шапку в портфель. 

Марго обожала апрель. Все главные события в ее жизни пришлись на этот месяц. Вот и Освенцим случился в апреле. Ну, кто бы мог подумать, что там, где все кончилось, очутится ее начало?

Ничего и не случилось бы, но Женька однажды воскурила в их общей комнате какие-то ароматические палочки - хоть из дому беги - и залегла в ванной по фен-шую ловить энергию любви. Она в последнее время все бегала к какому-то гуру. Марго не особенно вникала в подробности, хотя Женька настойчиво щебетала о какой-то особой энергетике, которую стоит только поймать чакрами, как сразу осчастливишься. От гуру она приволокла самиздатовский потертый блокнотик со специальными молитвами по фен-шую. Марго вертела его в руках как-то от скуки и вспомнила о книжке, что вручили Сане в новой еврейской школе. Сидур, кажется, так он ее называл, она отрыла книгу в ящике сына, которого отправила на каникулы к родителям.

- Жека! – заорала Марго в сторону ванной. – Женьк! Страницу назови!

- 100! – гаркнула Женя в ответ.

Марго листала книгу и бормотала смешное и родное с детства:

- Любит – не любит, любит – не любит, любит.

На сотке открылись незнакомые червячки-буковки - иврит.

- Шма, Исраэль, А-д-о-н-о-й Э-л-о-к-э-й-н-у, А-д-о-й-н-о-й Эхад, - прочла Марго транслитерацию на соседней странице, и ей показалось, что где-то она уже это слышала.

- Ну, любит? – спросила румяная от горячего пара Женька и запрыгала на одной ноге. – Вечно вода лезет в ухо!

Марго пожала плечами.

- Шма, Исраэль, - прочла Женя вслух. – Это такая еврейская мантра. От сглаза помогает! Нам гуру говорил.

Она плюхнулась с размаху на диван рядом с Марго, стащила махровое полотенце с мокрых блондинистых прядей.

- Какой-то феншуйный гуру знает про мантру Шма, а я ничегошеньки. Может, и не только от сглазу. Буду каждый вечер читать! – Марго решительно положила обе ладони на страницу сидура.

 - Гуру говорил еще, что если мантру читать с какой-нибудь определенной мыслью, вроде пожелания самому себе, то точно все исполнится, - охотно делилась окультными сведениями Женька.

- Да ну, ладно тебе, - отмахнулась Марго и стала читать Шма каждый день.

Может, этим чтением Шма она напросилась в Освенцим, кто его знает, как работает еврейский феншуй. Только как-то в метро Марго увидела рекламное объявление о путешествии по Европе для еврейской молодежи. Краков, Варшава, Прага – пятидневная поездка. Она как раз тащилась подземкой в свое агенство. Шел второй месяц ее журналистской работы в столице.

Любая поезда была нереальной, ясно же, как день. Она даже телефон не стала записывать, все одно никто не отпустит - только устроилась, к тому же на целых пять дней – точно невозможно.

Марго уселась за свой стол и включила компьютер. Она хотела сначала проверить электронную почту, а потом уж ворошить внушительную стопку официозных пресс-релизов, соображая, о чем стряпать сегодня новости. Среди майлов оказалось письмо одноклассницы о том самом круизе, полное восклицательных знаков:

- Ни копейки!!! Ол инклюзив!!!

И тот самый, не записанный в метро телефон жирным шрифтом.

Прежде она поставила пять восклицательных после слова никак и нажала replay, а уж потом приветствовала телефонный звонок мыслью - конечно, редактор:

- Да, слушаю.

Звонила та же одноклассница и говорила о том же нереальном круизе теми же восклицательными знаками:

- Вообще ни копейки не надо!!! Ол инклюзив!!! – и добавила, решительно увеличив громкость: - Там еврейские парни, тебе надо замуж, пиши телефон!!!

Марго повиновалась.

От входа в лагерь со страшной черной табличкой над воротами «Работа делает свободным» они шли вдоль железнодорожного полотна узкоколейки, старались держаться поближе друг к другу. Рельсы обрывались, неожиданно исчезала насыпь, Марго споткнулась и чуть не упала, когда нога провалилась, не найдя опоры. Узкоколейка вела к крематорию.

- Эту черную копоть – остатки человеческого горелого жира – долго невозможно стереть с пальцев, - в подтверждение своих слов экскурсовод провел ладонью по внутренней стенке печи и вытянул руку вперед на всеобщее обозрение – к самому носу стоящей рядом с ним Марго. Она резко отступила в толпу, почувствовала под ногой чей-то ботинок, сделала еще несколько шагов назад, кто-то недовольно толкнул ее в спину, выругался, но сдвинулся в строну под ее рычащее:

- Дайте выйти.

Какая-то внешняя сила вынесла Марго сквозь плотную толпу вон из крематория к траве, солнцу, баракам и колючей проволоке. В голове шумело, как будто одновременно завели тихий стонущий мотив тысячи голосов. Марго, скрючившись, присела в траву. Ее трясло. У самого подбородка по джинсовой коленке, мокрой от слез, ползла божья коровка.

- Шшшш. Вставай-вставай, все-все-все, идем-идем, - бормотала ей Зина - два торчащих в стороны хоста цвета потемневшего от дождей сена, курносый нос, темная юбка до пят – и тащила к автобусу. Под шшшшш и пей-пей она на ходу совала ей в рот бутылку с водой, Марго автоматически сглатывала. 

Зина всю дорогу раздавала экскурсантам какую-то еду: то бутерброды, то яблоки, то огурцы и вареные неизвестно где и когда яйца, за что была прозвана Марго кухонной девочкой. Позже выяснилось, что Зина тихо и незаметно работала на синагогальной кухне уже три года и за это время перечистила там целый амбар картошки. Она во что бы то ни стало хотела пройти гиюр, стать еврейкой. Ради этой странной мечты приковала себя к синагоге и почти не выходила из нее, разве что бегала в ближайший «Евроопт» за немецкой шоколадкой со знаком кашрута, даже спала там. Утром с первыми воробьями опять бежала на кухню чистить картошку, подавать чай и кофе, потом в молитвенный зал мыть полы, вытирать пыль с книжных полок. Когда лет через пять Зине удалось пройти гиюр и стать еврейкой по закону Торы, нашлась мать ее матери, вернее заброшенная могила – настоящая еврейская бабушка, молитвами которой Зину, видимо, и прибило так надолго, до самого гиюра, к синагоге.

Маргошино «Шма» работало - будь здоров. По приглашению Зины в ближайшую субботу после возвращения из Освенцима она пришла в синагогу. 

Теги не заданы